Глава 17
День подходил к концу, и тёплое монинское солнце постепенно клонилось к закату, окрашивая город в мягкое золотистое свечение. Кора провела большую часть дня на встречах: совещания, осмотры объектов, переговоры с архитекторами — всё слилось в один плотный поток, не оставивший места ни для одной посторонней мысли. Или, по крайней мере, она старалась убедить себя в этом.
Телефон вибрировал в сумке, когда она выходила из офиса партнёров. Экран мигнул, высветив его имя.
«Я хочу тебя увидеть. Сегодня. Без объяснений.»
Кора замерла, как будто воздух вокруг вдруг стал плотным и вязким. Она глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться, но внутри всё завибрировало: раздражение, тревога и то непривычное ощущение, которое она так тщательно прятала последние дни. Почему он пишет именно сейчас? — мысленно ворчала она. Я же сказала себе: никаких встреч, никаких... этих эмоций. Почему я всё ещё реагирую?
Она глядела на экран, пальцы непроизвольно сжимали телефон. Долгие минуты она не могла найти нужные слова для ответа. Ей хотелось написать что-то резкое, оттолкнуть его, поставить границу. Но вместо этого экран погас — ответа не последовало. Кора с силой сунула телефон в сумку, делая вид, что это сообщение не существовало. И всё же, зачем оно меня так задело?
Вечерний город зажёг огни, когда она направлялась к отелю. Усталость давила на плечи, мысли возвращались к проекту, к планам на завтра, к презентации новой концепции. Но каждый шаг отдавался странной тревогой в груди. И вдруг, на узкой улице возле её отеля, она заметила чёрный автомобиль. Он стоял там, словно специально выжидая её.
— Кора.
Сердце дернулось. Голос — слишком знакомый, слишком тихий, чтобы не услышать. Он стоял рядом с машиной, опершись на дверь, и казалось, что уже давно ждёт её здесь.
— Нам нужно поговорить, — сказал он спокойно, без всякой спешки.
Кора хотела пройти мимо. Хотела сказать «нет», сделать вид, что спешит, проигнорировать его полностью. Я не должна этого делать. Я не могу позволить себе... это. Это неправильно. Её ноги непокорно дрожали, будто не слушались, и она ощутила, как внутренний протест пытается прорваться наружу. Я сильная. Я могу уйти. Просто уйти.
Но в тот же момент он сделал движение — лёгкое, почти неощутимое. Его рука едва коснулась её локтя, мягко направляя к пассажирскому сиденью. Кора вздрогнула, сопротивление внутри сжалось, и часть её ума отчаянно кричала: Это ловушка. Уходи!
Она села в машину, чувствуя одновременно возбуждение и раздражение. Дверца мягко закрылась за её спиной, двигатель заурчал, и автомобиль тронулся.
В салоне царила тишина, прерываемая только шуршанием шин по мостовой. Кора повернулась лицом к окну, стараясь не смотреть в его сторону. Но с каждой секундой ощущение, что воздух между ними становится плотнее, не покидало. Почему я всё ещё здесь? Почему я позволяю себе это?
Она чувствовала его взгляд на себе — тёплый, внимательный, почти обжигающий. Пальцы непроизвольно сжались на коленях, дыхание участилось. Сердце колотилось сильнее, чем должно было в такой ситуации. И в этом напряжении она впервые осознала, как сильно внутри борются страх и желание, протест и притяжение.
Снаружи город медленно сменялся панорамой ночного побережья, огни отражались в окнах машин и витринах бутиков. Но Кора ничего не замечала. Вся её реальность сжалась до тесного пространства салона, до невысказанных слов, до его близости и того внутреннего бурления, которое она так старалась подавить.
Она знала, что должна была выйти. Должна была поставить границу, крепко, без компромиссов. Но вместо этого сидела рядом с ним, и внутри всё будто пульсировало от напряжения. Она сжимала кулаки на коленях, мысленно спорила с самой собой, шептала: Ты должна сопротивляться... но почему это так сложно?
Ни один из них не сказал ни слова. Но в этой тишине было больше смысла, чем могли бы выразить любые фразы. И Кора понимала, что завтра она будет ругать себя за этот вечер... и одновременно уже не сможет представить, чтобы его не было рядом.