Как обычно
***
После того инцидента прошло около месяца. Поначалу Ваня был сам не свой. Он чувствовал, что глубоко ранил Сашу, хотя тот этого не показывает. После небольшого разговора на эту тему Пушкин заверил Ивана, что вовсе не держит на него обиду.
Всё стало как раньше. Скучные уроки, очередные дуэли, ночные разговоры и шалости трёх непоседливых лицеистов и конечно же всё тот же неугомонный Сашка. То вместе с Данзасом в очередную дуэль полезет, но уже не из-за Вани. То снова напишет очередное прекрасное стихотворение, но не для Вани. То вместо сна предподчёт ночные прогулки, но не только вдвоём с Ваней.
Пущин понимал, что ведёт себя очень глупо. Это странное чувство некой ревности необоснованное и к тому же нелепое. Саша всегда был ярким. Люди тянулись к нему, хотелось следовать за ним и слепо верить каждому его уверенному слову. Да и вдобавок, Саша был неимоверно красив. Непослушные кудри, аккуратный профиль, голубые глаза. Пущин и сам в своё время повёлся на эту приманку, но нисколько не пожалел.
Погрузившись в свои размышления, Ваня нехотя залюбовался Пушкиным. Тот сидел на соседнем ряду и что-то бурно обсуждал с Данзасом и Кюхлей. Иван тут же мотнул головой, дабы выкинуть эти глупые мысли из головы.
Месяц назад он сам провёл черту между их отношениями. Буквально разбил Александру сердце. Он сам поставил крест, назвав Сашу неправильным.
Ваня устало потёр переносицу.
-Эй, это конечно не моё дело, но ты сегодня сам не свой. Что-то случилось? - послышался голос откуда-то справа.
Это был Антон Дельвинг, хороший парень, который также являлся членом их небольшой компании. А в данный момент ещё и соседом по парте. Стоп, какого чёрта Ваня вообще сидит с ним, а не например с Сашей?
-Нет, всё нормально. - раздражённо выдохнув, ответил Пущин.
Вести сведские беседы с Дельвингом Ваня был не намерен.
Уж простите, но свои проблемы он пожалуй решит сам.
Чтобы хоть как-то отвлечься, Ваня решил порисовать. Хорошее и расслабляющее занятие знаете ли. Рука потянулась к карандашу и невольно стала черкать по листу, выводя одну линию за другой.
Вот уже стали видны очертания и можно было разобрать, что вообще изображено. Ваня отложил карандаш и выгляделся. Уж больно знакомый профиль..Ох чёрт... Пушкин.