𝘽𝙖𝙙 𝙡𝙞𝙖𝙧/ 𝙏𝘼𝙀𝙇𝙄𝙎𝙀

Перед тем как прочитать, не забудьте поставить звёздочку.🥺💘
_________________________________

В жизни всегда нужны проблемы,
Иначе жить легко и не интересно.
Не стоит унывать, надо просто
Их решать

༒༒༒

Лалиса сидит у себя в комнате и пишет что-то в дисциплинарной тетради.

Урок отменили из-за того, что у учителя произошли какие-то проблемы, а на замену никого не поставили, в результате чего образовалось окно, а значит и свободное время.

Время, которое девушка посвящает своим обязанностям старосты, дабы вечером быть свободной.

Слышит хлопок двери и шаги.

Он пришёл...

С прошлого разговора прошло пять с лишним дней, и за всё время они почти не говорили, разве что, он кидал холодное "пошли", когда они шли на дежурство... и ничего больше.

И у неё что-то беспрерывно кололо в сердце, заставляя не понимать и думать об этой боли. Думать каждый божий день, не в зависимости, хочет она этого или же нет.

Они почти не виделись с ним и не пересекались... она сама старалась не попадаться ему на глаза, ведь его слова чётко и достаточно сильно впечатались в голове. С такой силой, что ей казалось она никогда не забудет это... не забудет тот его взгляд, ту злость и то отвращение. Те небрежно кинутые ей в лицо слова.

Чёртов мозг мазохистично прокручивал их каждую ночь перед сном, заставляя вспоминать и думать о нём ночью. Перед сном. А он... а ему похоже всё равно, ведь Манобан слышала крики и стоны из комнаты парня, каждую грёбаную и ненавистную ей ночь. Она заглушала их музыкой в наушниках.

Если ей что-то нужно было от него, она просто писала это на листке и оставляла его на столе, рядом с его графиком. Ни больше, ни меньше.

Но она почему-то заметила за собой нехватку чего-то... и что-то подсказывала, что это связано с Кимом.

И это было чертовски неправильным чувством или ощущением... болью? Она не знала, что это, понимала лишь, что это неправильно.

Хоть Манобан и старалась не пересекаться с ним, она всё время искала его глазами. Всегда. Особенно в столовой. Ждала пока он зайдёт и сядет за своё место. Ждала, пока он возьмёт себе еду и начнёт есть. По какой-то непонятной причине, старалась запомнить всё, что он ел.

Он любил овсяные печенья с малиной, а ещё красные яблоки и чёрный крепкий чай, без сахара. И лишь изредка, он добавлял в чай малиновое варенье. Он любит малину?

Чёрт...

Ты попала Лалиса, хоть и сама не знаешь об этом, но ты попала.

И с каждым днём, тебя будет затягивать всё сильней и глубже, пока ты не задохнёшься в этом...

На самом деле за эти несколько дней многое случилось.

Она и Кай с Сюбином были у Марка. Он выглядел мило и одновременно смешно со сбритыми волосами... Девушка помнит его вспотевшие от переживания руки и трясущиеся от страха губы. Он боялся. И она ни в коем случает его не винила, он держался молодцом.

Смогла бы она так?

Туан всегда был из той категории людей, что стараются ничего не боятся, ну или не показывать страх. В одиночестве, он бы наверно перевернул всю больницу, а с друзьями сидел тихо и лишь переговаривался о чём-то, пока ждал врача и пытался унять дрожь.

Так же, она получила ещё 3 записки одну из которых открыла и прочитав, решила, что не будет открывать другие, ведь содержимое записки было не приятным и даже пугало её. Но она решила никому об этом не рассказывать, Манобан думала, может кто-то просто не знает как выразить чувств или ещё что-то и угрозы в них нет...

Во всяком, хотелось верить именно в это.

— да блять!,- слышится оглушающий крик, из-за которого девушка подскакивает и сразу выходит из тумана мыслей и воспоминаний.

Будто проснувшись от сна оглядывается и встав со стола бежит к двери, а после и вниз по лестнице.

Сердце бешено стучит, а в голове мысль.

С ним что-то случилось?

Остановившись на последней ступени замечает Кима, который держит её записки, а под ними график.

Глаза парня закрыта, а вена на шее чётко видна. Зубы стиснуты до предела, а руки, что держали листки с такой силы их сжимали, что они, кажется, могли порваться.

Манобан уже открыла рот, что бы что-то ему сказать, но опомнившись лишь отвела взгляд к окну хмуря брови и прикусила нижнюю губу.

Погода была солнечной, подмечает она смотря на окно и спиной поднимается на одну ступеньку.

К горлу подходит ком. Она хочет, что-то сказать ему. Хочет поговорить, но отчаянно не знает о чём... да и смысла не видит.

Разве что, точно знает. Если скажет хоть слово, он огрызнётся ей, а она вновь начнёт прокручивать его слова в голове и наверно на этот раз сойдёт с ума...

Почувствовав чьё-то присутствие, парень понимает, что это может быть лишь один человек.

Лалиса Манобан.

Ким открывает глаза и поворачивает голову в её сторону.

Лалиса смотрела куда-то в окно, хмуря брови и кусая нижнюю губу.

Дышать, кажется, становиться дико сложно, а глаза смотрят на её губы.

И он только сейчас понимает, что они пухлые и очень красивые. Форма губ красивая. Нереально красивая и вновь манящая к себе. На нижней губе виднелись красные раны, от её зубов... она часто кусала губы, когда нервничала или думала о чём-то серьёзном для неё, и он правда не понимает, откуда знает это...

И в мозгу что-то ударяет и перед глазами то дежурство.

Перед глазами она, в темноте и со слезами на глазах... зовёт его. Так тепло и тихо... так безнадёжно и красиво она произносила своими красивыми губами его имя.

Его имя. Не херова Цая или чёртового Сюбина или идиота Марка... а его. Его и только его.

Её руки на его плечах, так аккуратно обнимающие его и её сбитое дыхание на ухо. Щекочущее и приятное. Её огненные волосы, что оказывается кудрявые...

Он вспомнил, как случайно увидел её ночью в гостиной. Она была такой тёплой и домашней, сразу после душа. Лиса раскладывала на столе его график и прочие ненужные ему бумажки, а её мокрые волосы струились по хрупкой и аккуратной спине.

У неё кудрявые волосы и веснушки. Ким никогда не задумывался об этом... он никогда их не видел. Но теперь, он знал, что она их замазывает каждое утро непонятной девичьей фигнёй, и не понимал зачем, сдерживаясь от желания подойти к ней и смыть с лица непонятную краску.

И её обманчивые карие глаза, что казались ему ненастоящими. Казались скрытыми... иногда ему казалось, что она сковывает настоящий оттенок глаз, но зачем? Это глупо... поэтому, наверно, эта мысль сразу уходила из головы.

Но самое красивое в ней, её губы. И чёртов поцелуй всплывает перед глазами. Её мокрые губы и язык... неумелый, но жаждущий и желающий. Её язык идущий навстречу. Губы, позволяющие проникнуть в рот, изучая его.Чёрт!

Он не понимал. Ни черта не понимал. Понимал только то, что до сих пор помнил вкус её губ и он, кажется, почти стерся и проползал их памяти, а язык покалывало от попыток вспомнить оттенки вкуса.

Этот вкус потихоньку отходил и растворялся на губах. А на замену, приходили губы других незнакомых ему девушек и Джой.

Чёртова Манобан. Знала бы ты, сколько он о тебе думал за всё это время. Он научился слышать тебя через стену и мог с лёгкостью определить, где ты находишься. Сидишь на кровати или за рабочим столом. И сейчас он чувствовал, что ты чего-то хотела, но промолчала.

Не молчи. Не молчи! Просто скажи что-то. Сделай ему замечание, как раньше. Скажи, что материться не правильно... скажи, что тебе надоело молчание и...

Манобан слегка приобняла себя ладошками. Она смотрела в окно и до сих пор кусала губу, сдирая с неё кожу.

Хватит кусать чёртову губу, Лалиса! Хватит выводить его. Иначе... он не выдержит и сам содрёт эту кожу с твоих губ. Содрёт до крови и будет слизывать эту самую кровь с твоих губ посасывая их, прикусывая, облизывая. Упьётся ими до потери сознания и сдохнет от передоза чего-то, чего он никогда не пробовал.

— ты что-то тут забыла?

По комнате раздаётся хриплый и холодный голос. Такой незнакомый, кажется. Такой не привычный, но желанный.

И она дёргается, не ожидая его слов. Переводит взгляд с окна на него, а после куда-то в пол.

Она и не ожидала от него чего-то большего. Старый холодный тембр и пронзающий взгляд. Изменилось разве что только то, что он смотрел ей в глаза, а не сквозь. А может, ей просто показалось.

В животе что-то сжалось. Какое-то странное ощущение начало щекотать нос. Что-то подсказывало, что день будет тяжёлым и длинным для неё... интересно, если это так, то связано ли это с Кимом.

— я просто...,- смотрит в пол и вновь закусывает губу, не зная, что сказать.

Ведь она спустилась из-за него... а сказать ему об этом, будет неправильно. Ведь её переживание за него не правильно. Этого не должно быть.

— пришла проверить, нашёл ли я эти сраные бумажки?,- подымает бровь, а вместе с ней и листки над головой,- да, нашёл. И расписание мне совершенно не нравиться, эта старуха Эймбрамсон в конец ахирела! Поговори с ней! Пусть поменяет мне расписание, я не успеваю с тренировками.

Она хмурит брови и смотрит на него.

— вообще-то это не входит в мои обязанности. К тому же, сомневаюсь, что она перепишет тебе расписание, Ким,- произносит она, слегка поднимая подбородок.

Херова Манобан. Одним чёртовым предложением, можешь испортить всё.

— какая жалость... уверен твоё расписание намного лучше, херова подлиза.

Девушка надувается и хочет что-то ему сказать, но закрывает рот, так и не решившись. Смотрит на него и кажется, хочет разорвать на части.

— не смотри так на меня. Бесишь. И вообще, не говори со мной, заучка,- кидает и уходит.

И наверно, так может только он. Кинуть что-то в лицо, что-то обидное и просто уйти. Уйти, как ни в чём не бывало.

Лиса лишь фыркает что-то себе под нос и развернувшись идёт к себе в комнату, решив собрать сумку и уже направиться к кабинету по географии.

Собирая сумку, она думала о разговоре с ним, что был минуту назад.

Это самый большой их диалог, за прошедшее время. И ему было всё равно. Такой же холодный и отстранённый как и раньше.

А чего ты хотела, Лалиса? Думала, он побежит к тебе с распростёртыми руками, обнимет и скажет, что был не прав?  Хах, это смешно, Лалиса. И этому никогда не бывать... ты же знаешь. Так почему прокручиваешь в голове, другой свинарей разговора.

А что если бы он извинился. Что если бы он сказал, что был не прав и обнял бы тебя... обнял? Да! Именно! Как в тот вечер... талия помнит его крепкие руки. До сих пор помнит. И его запах.

Всё хорошо, Лис? В прошлом году, вы даже не общались, а сейчас ты радуешься паре его колких предложений, словно ребёнок. Радуешься так, будьо это самое сильное твоё желание... Самая сильная нужда.

Собрав сумку, Манобан выходи из комнаты, а после и из гостиной, направляясь к школе. До учебного здания она доходит быстро и сразу идёт к шкафчику.

Открыв дверцу, кладёт внутрь остальные учебники и вытаскивает косметичку, зачем-то кладёт её в сумку и смотрит на зеркало.

Смотрит на зеркало и замечает записку, что зацепилась за это самое стеклянное изделие сверху.

Пранприя аккуратно его достаёт и повертев в руке закидывает в сумку, не желая читать его.

Всё же закрыв дверь локера идёт в сторону кабинета.

Увидев Сюбина подходит к парте и садится рядом.

— и сново здравствуй,- улыбается друг.

В последнее время он особенно счастливый. Светится изнутри... улыбается всё время. И что-то шепчет Лиса на ухо, что причиной этому Йеджи из параллели.

— привет, ты, как я посмотрю, в хорошем настроении.

— нет, Лалиса. Я в очень хорошем настроении,- радостно подмечает он.

И заразив улыбкой, заставляет её улыбнуться, так радостно и тепло. Так искренне и по настоящему...

Ким, что сидел за своей партой и украдкой наблюдал за ними, подметил, что никогда не замечал, как она улыбается. Искренне. По настоящему. По настоящему как сейчас. А ещё... она никогда не улыбалась ему.

Хотя какая нахер разница. Он ничего и не делал для её улыбки... и не собирался.

В класс заходит учительница. Поприветствовав учеников, женщина начинает урок. По счастливой случайности, сегодня у них много теоретического материала.

— бесит, ща опять заставит писать до фига и больше,- говорит Хунг,- старая карга.

Ким промолчал и лишь недовольно фыркнул.

Женщина со скрипом написала название темы и повернувшись к классу начала рассказывать её.

Каждые две минуты Тэхён кидал взгляды на первую парту среднего ряда. Манобан сидела с крайней правой стороны, и он чётко видел её спину. Такую прямую... как обычно.

Она такая идеальная. Хрустальная кукла. Идеально выточенная мастером, без единого изъяна... разве что, вечно искусанные губы, и то они красили её и придавали ей некой уютности, домашности и херовой теплоты.

Такая идеальная и правильная... точная противоположность ему.

Параллельная прямая. Она параллельная прямая, что идёт рядом, но никогда не пересекается с ним. Никогда.

Никогда...

И он кажется задерживает свой взгляд на ней. Её рыжие волосы по обычному замотаны в низкий пучок. По ним даже не скажешь, что они длинные... интересно Сюбин знает, что они доходят ей по талии... даже ниже. А Чой знал о её кудрях и веснушках? Он видел их когда-то?

Надеюсь что нет...

И он смотрит на неё и странные чувства ощущаемые им, кажется, стараются достучаться... вырваться.

Её профиль... такой точный и идеальные. У неё длинные ресницы... очень длинные.

Учительница прерывается и отходит к телефону, что начал издавать гудки. Все начали перешёптываться о своём, а он смотрел на неё. На то как Сюбин, херов Сюбин, что-то спрашивал, а она ему сразу отвечала.

Он смотрел на неё тихо и незаметно. Даже не поворачивая в её сторону головы... просто глазами... И чувствовал себя преступником.

Херовым преступником, которого поймают и засадят в тюрьму, узнай кто о том, что он делает и о чём думает на уроках.

И когда он начал думать о ней? Когда всё так изменилось?

И раздумья прерывает голос учительницы... не потому  что она что-то важное говорила, а потому что обращалась к ней.

—Пранприя Манобан.

Такое режущее имя... Пранприя... такое непривычное для него... она же Лалиса.

Лиса.

Почему все зовут её Пранприя. Так грубо и совершенно не свойственно ей... разве, что грациозно, как и она.

Имя такое грубое и холодное, а она тёплая и нежная.

И откуда тебе знать это?

А он знает, просто знает, что это так.

— тебя вызывает директор. Просит подойти с вещами.

Тебя зовёт директор. Стоп! Что?!

Парень резко переводит взгляд с Лисы на учителя, поднимая бровь в непонимании.

Почему её вызывает директор? Ещё и с вещами?

— мне тоже идти?,- спрашивает он и уже подрывается с места, но слышит...

— нет, звали только старосту девочек.

Строго отвечает Учительница, принимаясь сново писать что-то на доске и объясняя написанное.

Да кому в этом классе нахер твоя география нужна!? Зачем её вызывает директор?! А он... почему?

Сново смотрит на неё. Манобан хмуря брови быстро собирает сумку и встав с места направляется к двери.

Ловит его взгляд и быстро отводит глаза краснея, а он продолжает в упор смотреть на неё. Читает её как открытую книгу.

Она прикусывает нижнюю губу и хмурит брови смотря в пол. Ким не понял почему, но она натянула рукава свитера до кончиков пальцев и сцепила руки через ткань.

Тебе холодно, Лис?

На лице читалось волнение, непонимание и совершенно незаметная другим растерянность. Он чувствовал, как она нервничала сейчас.

С чего вдруг директор вызвал её к себе по среди урока, да ещё и с вещами.

Она уже давно вышла из кабинета, в то время как Ким продолжал думать. Хотелось пойти следом за ней...

Зачем? Какая тебе разница...? Тебе же всё равно.

Именно... ему плевать.

༒༒༒

Лалиса аккуратно касается кулаком деревянной двери и старается тихо постучать, но стук отдаётся эхом по коридору. Неприятно.

Мужчина разрешает войти и она открыв дверь заходит в кабинет.

— садись, Пранприя,- сдержанно произносит мужчина и девушка послушно садится на стул, напротив него,— я вызвал тебя, не просто так,- сжимает губы в полосу и хмурит брови отчего очки слегка сползают с носа,— звонили твои родители, Пранприя.

Мужчина складывает руки на столе в замок и подымает глаза на девушку.

— твой отец сказал, что за тобой приехала машина и ждёт тебя внизу, они ждут тебя для решения некоторых вопросов. Поэтому поторопись и сразу иди к машине.

Сказать, что она ничего сейчас не понимала, ничего не сказать. Почему отец не позвонил ей? И какие вопросы он хочет обсудить с ней.

— можешь идти.

— да. Д-до свидания,- неуверенно произносит девушка подымаясь с места и поклонившись идёт к выходу.

Закрыв за собой дверь кабинета, Манобан побежала к выходу из школы, а после и к воротам.

— фамилия имя и класс,- строго проговорил охранник.

— Пранприя Манобан из одиннадцатого А,- сразу выпалила она и после того, как мужчина открыл ворота, вышла.

Заметив знакомую машину Лалиса сразу подбежала к ней, и не дав водителю выйти из машины, прыгнула на заднее сидение.

༒༒༒

— Сюбин, а где Манобан,- слышится грубый голос тренера и парень теряется.

— тренер? Не знаю, она пропала после третьего урока, её вызвал директор, а дальше не знаю... а что?

— ничего. Просто надо было передать какие-то бумаги... а не её, ни Кима нет,- строго проговорил тренер.

И у Сюбина что-то ёкнуло.

В смысле? Ни её. Ни Кима. Нет.

А что если они где-то вдвоём... что они делают? Нет. Что Ким делает с Лисой и вообще рядом с ней?

И ладони, кажется, начинают чесаться и сжиматься в кулаки, но взгляд падает на только что вошедшего Кима.

— Ким!

Парень смотрит в сторону тренера и кидает простое:

— да, тренер?

— подойди сюда, а ты Чой можешь идти. Иди разминайся.

Сюбин лишь кивает и отходит от мужчины.

Облегчение. Вот что он чувствует сейчас.

— слушаю вас тренер,- проводя рукой по волосам произносит Винх.

— где Манобан?

— Манобан?,- переспрашивает он и задумывается.

Чёрт... он даже не заметил, как она пропала после того, как её вызвали к директору.

Уже часа четыре прошло. Где она блять так долго?

Может она опять о обморок грохнулась где-то?

И тут его бросило в холод и сердце забилось чуть быстрей.

Нет. Её бы заметили... наверно... нетнетнет. Она наверно просто решила прогулять или её отпустили, ну или ты её не заметил.

И всё это твои отговорки, ты просто не заметил её отсутствие. Прогулять? Отпустили? Серьёзно Ким?

— да, где она? Мне нужно передать ей бумаги, как старосте девочек.

— я... я не знаю, не видел её после третьего урока,- отводит взгляд от учителя.

— эх ты, она подносом уходиться, а ты в упор не видишь.

И кажется эти слова задевают его и заставляют немного, но обидеться.

— в общем, Ким. Вот эти бумаги тебе на заполнение, а эти передай Пранприи, когда увидишь её,- протянул шесть бумажек парню учитель.

— хорошо, тренер.

Складывает бумажки и отходя от тренера кладёт их в сумку.

Опять это дурацкое Пранприя, что режет ему слух... он ненавидит её имя. Она не Пранприя, совсем нет. Она не такая холодная как это имя. Она Лиса... Лалиса.

— мальчики, игра через пять минут,- кричит физрук и уходит за мячом, а Ким, застегнув молнию сумки идёт к команде.

༒༒༒

Выйдя из машины и захлопнув дверь, девушка осмотрела свой дом. Такой большой и родной. Она скучает по нему, хоть и рвалась отсюда как птица из клетки...

— ваши родители дома и ждут вас.

— хорошо, Шин Ву,- не смотря на парня произносит Лиса и направляется в дом.

Поднявшись по лестнице и потянув на себя ручку двери, что оказалась открытой, она заходит в дом и слышит... гробовую тишину.

Брови сами по себе хмурятся. Быстро стянув с себя кроссовки и джинсовую куртку, Манобан направляется в сторону кухни.

Открыв дверь помещения и зайдя внутрь, она замечает родителей. Отец, сцепив руки за спиной, стоял у окна и что-то рассматривал, а мать закрыв лицо руками облокотилась о них, сидя за столом.

— п...пап? Вы хотели меня видеть?,- неуверенно произносит она.

Две пары глаз сразу смотрят на дочь. Холодный контраст.

Нежные и любящие глаза отца, и холодные и чужие глаза матери.

— да, Лалиса, нам всем надо серьёзно поговорить. Садись.

Девушка слушается отца. Фредерик кидает взгляд куда-то на улицу и тоже пристыжает на стул.

— как бы помягче тебе это сказать... в общем, мы с твоей мамой решили развестись,- сразу выпаливает главарь семьи, да бы не тянуть резину.

Брови Манобан подымаются в изумлении, а глаза перепуганно смотря то на отца, то на мать.

— ч-что? Но почему?

Лиса! Как ты можешь спрашивать их о таком, ты ведь видишь, что решение им далось сложно, зачем же соль на рану сыпать!

— я не люблю твоего отца,- холодно отвечает Хоюн.

— что?,- продолжает непонимать Лиса, в то время, как по щеке сказывается слеза.

Да, семья у неё была не идеальная, но всё же- семья. Она явно не готова была к этому...

— ты не маленькая, Лалиса,- выдавливает тёплую улыбку отец,- думаю прекрасно понимаешь, что к чему. Но тебя мы позвали так же, для того, что бы ты сказала, с кем хочешь находиться. Со мной или с мамой,- произносит отец смотря на дочь.

Лалиса дёргается от этих слов. С отцом. Она чертовски сильно хочет быть с отцом, но... мама? Она ведь не обидится?

Да ладно! Ей было всё равно, обидишься ты или нет, когда она тебя ругала! Била или не давала есть!

— с тобой пап,- опускает глаза в пол и начинает переплетать пальцы.

Чувствует тяжёлую руку на голове. Отец взлохматил ей волосы, прям как в детстве.

— ты уверена?

— да.

— ну что ж, ребятки,- подымается со стула мать,- я пошла собираться. Что по поводу документов?

— сегодня вечером их принесут к вам домой,- отчужденно ответил отец.

К вам? Мать Лалисы к кому-то уходит? Или отец узнал о изменах матери... чёрт.

Лиса не будет сейчас об этом спрашивать отца. Не сейчас. Потом.

Как только женщина скрывается в дверном проёме, Лалиса подымает голову и смотрит на папу.

— ну вот мы с тобой и остались одни,- как-то грустно произносит мужчина,- тебе наверно в школу, да?

Да. Ей надо в школу, но она не уедет сейчас. Не уедет, видя в каком состоянии отец. Он чуть ли не плачет... он любит жену. Очень сильно любил, а она... а она нет.

Думай Лалиса, тебе надо отвлечь отца. Хотя бы чуть-чуть, но отвлечь.

— да, но думаю ничего не будет, если я до конца дня побуду со своим любимым папой,- привстав со стула, она обнимает отца,- можем посмотреть вместе фильм. Иди что-то приготовить! Я хорошо готовлю... могу тебе приготовить твой любимый пирог... или пряник. Если есть настроение, то можем погулять. Свежий воздух не помешает.

Отец обнимает дочь в ответ и расплывается в тёплой улыбке.

— знаешь, Лалиса... я очень люблю тебя,- прижимает голову дочери к груди и гладит её волосы,- и думаю, мы с тобой справимся вдвоём. Давно мы не проводили время вместе. Сделаем всё, что пожелаешь, а вечером поедешь в школу,- целуя дочь в лоб решает отец.

༒༒༒

Зайдя в гостиную, Манобан закрывает дверь и направляется в сторону лестницы, но на секунду замирает, заметив Кима, стоящего у камина и наблюдавшего за тем, как тлеет дерево в огне.

Парень уже не в школьной форме и одет во всё чёрное. Чёрная рубашка, с расстегнутыми первыми пуговицами и закатанными по локоть рукавами. Чёрные брюки с кожаным ремнём и большой серебристой пряжкой... и в чёрных туфлях. Такой статный и грациозный. Даже не скажешь, что школьник... разве, что кудри выдают молодость.

У него красивый профиль, мелькает в голове, но она тут же встряхивает головой, выкидывая из неё мысли о парне, и направляется к лестнице.

— стоять!

Холодный голос парня режет слух. Она не хочет с ним ссорится. Опять.

Смешно, ведь ситуация напоминает прошлую ссору. Она точно так же начиналась.

Лалиса лишь вздрагивает от его голоса, хотя уже можно было бы и привыкнуть. Девушка сразу поворачивается в парню лицом

— где ты была весь сегодняшний день?,- слишком спокойно спрашивает парень и тоже поворачивается к ней.

Манобан переводит взгляд на камин, а после на парня. В комнате было темно и только огонь освещал помещение.

И этот огонь освещал лицо Кима, давая разглядеть его в новых красках. Он был спокоен и даже слишком, что немного пугало.

— я была у родителей

И Кима удивляет её ответ. Хотя не ... не сам ответ, а тот факт, что она ответила на вопрос, а не стала язвить.

Осматривает её лицо и замечает слегка опухшие глаза.

Плакала?

— и что ты так долго делала у родителей?

И он замечает, как глаза наполняются некой грустью и тоской, начиная поблёскивать

— я не думаю, что тебе и правда будет интересно слушать, что я делала у родителей,- странно улыбаясь и отводя взгляд к окну произносит она.

И он понимает, что что-то не так.

Что-то случилось... и он почему-то хочет знать что, но на деле:

— ты права, мне совершенно не интересно. Физрук просил передать тебе бумаги,- головой показывает на стол у дивана,- как я понял, их надо отдать ему завтра. И ещё, у нас дежурство через пол часа.

— да,- натянуто улыбается она уголками губ, что бы не заплакать.

И он видит, что она выдавливает улыбку... что же такого случилось у тебя с родителям?

И он узнает. Определённо узнаёт. Но не у неё.

Следит за её движениями. За тем как она подходит к столику и подымает листки, изучая их и хмуря брови. Она уже хочет что-то спросить, но закрывает рот и не решается.

— это отсчёт, если я не ошибаюсь. Надо заполнить. Кто из девочек был, кого нет и почему,- поясняет он и сам не понимает зачем делает это.

— а. Хорошо, спасибо,- смотрит на него и кивает ему, а после и уходит к себе в комнату. Оставив его наедине с мыслями.

Зайдя к себе, Манобан кладёт руку на сердце, что неистово быстро бьётся.

Ей показалось? Или они и вправду нормально говорили с Кимом?

Господи, она так благодарна ему, за то, что он не наорал или не поссорился с ней... и ей даже кажется, что он тем самым поднял ей настроение!

Они помирились? Это можно считать примирительным диалогом? Она надеется, что да.

Кинув взгляд на часы, быстро бежит к шкафу и переодевается во что-то потеплее, а после и спустившись по лестнице. идёт с Кимом на дежурство.

Автор: вот и новая глава! Она далась достаточно легко... надеюсь ошибок нет, но если заметите, то пишите🙈💞

Барьер 20 ✨ 17 комментариев💘