Глава 14
Большой зал, заполненный студентами, представлял собой огромный улей, не столько своей сплочённостью, сколько невообразимым шумом. Северус отпил немного тыквенного сока и поморщился. Да, за несколько месяцев тишины он отвык от такой толпы и шума, этой толпой издаваемого. Он ещё раз оглядел стол своего факультета, прикидывая, все ли уже на своих местах. И обратил внимание на своего сына. Сейчас, под действием артефакта, мальчик вновь выглядел как мини-копия Джеймса Поттера. Сын тихо сидел рядом с папой и старался лишний раз головы не поднимать.
- Гарри, всё нормально? – шёпотом спросил он и, после утвердительного кивка, продолжил. – Сядь прямо.
Ребёнок вздрогнул, но подчинился беспрекословно. Северус вздохнул. У него ушло часа три, чтобы втолковать сыну, что на людях он будет вести себя не так, как наедине, но ребёнок, видимо, в слова не очень верил и, несомненно, ждал вечера, чтобы проверить всё на практике.
Между тем в двери вошла группа первогодок, ведомая твёрдой рукой МакГонагалл. Минерва довела стайку детей до нужного места, несколько раз зыркнув на пару, видимо, заинтересовавших её, личностей.
Скорее всего, уже определила источник проблем на этот год, - подумал Северус. Что ж, будем надеяться, что эти личности окажутся не на Слизерине. Он покосился на собственное чадо, чуть не устроившее ему сердечный приступ. Ему своих проблем хватает.
Гарри самозабвенно рассматривал волшебный потолок. Какой красивый, и всё, как на самом настоящем небе. Глядя на этот потолок, можно забыть, какой он идиот. Правильно его, выходит, тётя называла. Это ж надо было так довести отца. Ладно бы, папа просто отлупил, так он вон как побледнел, и на землю опустился… Гарри меньше всего хотел навредить папе. Да, вот только непонятно, что расстроило отца больше: то, что он ушёл или то, что он со змеёй разговаривал? А может он просто змей боится? Хотя, в их комнатах висит здоровенный гобелен со змеёй, и папа от её вида не падает, как в лесу. А может это только на живых змей распространяется? А если проверить? Ведь он так и не выполнил того, что хотел. В любом случае, папа его пальцем не тронул, но о нескольких правилах рассказал. К правилам Гарри, конечно, привык, но таких наказаний, как отшлёпать ремнём или оставить без еды на неделю, или, даже, оставить без ужина там не было. Папа об этих наказаниях вообще ничего не сказал, так может Гарри ещё не сделал того, за что отец его ударит? Нужно думать лучше, а то план совсем провалится.
Тем временем распределение подошло к концу, и Северус вздохнул с облегчением. Те два оболтуса, которые успели потрепать нервы МакГонагалл, попали, как и ожидалось, на Гриффиндор. Осталось выслушать приветственную речь директора, и, наконец-то, накормить ребёнка и отвести в комнаты, где за ним присмотрит Поппи. Потом навестить факультет. А потом можно будет, наконец, расслабиться и провести время с сыном, успокоить, сказать, что всё так же любит его и повторить из трёхчасовой лекции особо важные моменты. А потом – спать! Вот как раз на мечтах о мягкой перине он и был нагло прерван директором, который сделал ещё одно объявление:
- Также хочу представить вам Гарри Поттера. В этом году он будет находиться под опекой Северуса Снейпа, а так как Мистер Снейп – профессор Хогвартса, то Гарри будет проживать вместе со своим опекуном в стенах школы. Я надеюсь на ваше понимание. А теперь…
Дальше Северус уже не слушал. Больнее, чем сейчас, Альбус не смог бы уколоть при всём желании. Как это понимать?! В этом году – это оговорка или… предупреждение?! Одно Северус знал точно – следующим местом его посещения будет Министерство Магии, а точнее – органы опеки и попечительства. Немного успокоившись, он глянул мельком на Минерву и лишился дара речи. Ведьма сидела с прямой, как палка спиной и с такой силой сжимала вилку, что та даже успела слегка погнуться. Вот и скажи после этого, что гриффиндорцы намёков не понимают. Минерва явно думала о том же, что и Северус несколькими минутами ранее.
- Минерва, положи прибор. Сломаешь – нечем будет есть, – прошептал он с самым невозмутимым выражением лица.
Минерва вздрогнула, но вилку отпустила, пошептав так тихо, что Северус только по движению губ догадался о витиеватости конструкции, как она ко всему этому относится.
Дальше всё проходило как обычно, за исключением того, что большинство студентов, не столько поглощало пищу, сколько разглядывало героя, мальчика, победившего того, кого нельзя называть, знаменитого Гарри Поттера. Гарри было очень неуютно находиться под этими взглядами, о том, чтобы что-то съесть, даже речи не было. Северус глянул сначала на подавленного сына, потом перевёл взгляд на Поппи, но та находилась на другом конце стола и его взгляда не заметила, зато заметила Минерва, сидевшая по другую сторону от Гарри.
- Северус, - прошептала она, - не переживай, у Поппи будет чем накормить ребёнка, подробности – потом. Только предупреди её.
- Спасибо, - так же тихо ответил он.
Северус поймал Поппи, когда та уже почти нырнула в неприметную дверь для преподавателей.
- Поппи, мне сказали, что у тебя найдётся ужин для ре… - он покосился на Дамблдора, беззаботно беседующего с Флитвиком в паре шагов от них, - мальчишки. Он так ничего и не съел, а это может неблагоприятно отразиться на его здоровье.
Ответ Помфри был краток, - Конечно, профессор, вы позволите? И медведьма всё же скрылась за дверью, а Северус вернулся к Гарри и взял того за руку, помогая слезть с высокого стула.
До подземелий шли молча, и только за закрытыми дверями апартаментов декана Гарри всё же тихо спросил:
- Папа, ты сильно сердишься на меня?
- Гарри, ты же помнишь, о чём мы с тобой говорили? Ты не перестал быть моим сыном, слышишь! А я не перестал быть твоим отцом! Это есть и так будет. Запомнил?
Мальчик неуверенно кивнул и всё же прижался к своему папе, а тот погладил его по голове. Было очень приятно, и сразу стало легче дышать. Папа рядом, гладит, обнимает, и это было так здорово! А потом пришла Поппи и принесла судочек, от которого пахло так, что даже у Северуса рот наполнился слюной, которую тот предпочёл незаметно проглотить, чтобы не компрометировать себя ещё больше. Он поспешно попрощался и вышел, оставляя эту парочку наедине с судочком. Чёрт! Не так! Наедине со сказками Бидля, да! А судочек тут абсолютно не при чём, вот!
Поппи усмехнулась, но предпочла сделать вид, что последний манёвр слизеринского декана остался незамеченным. И только когда дверь закрылась, позволила себе прошептать:
- Какой же ты ещё ребёнок, и даже себе самому боишься признаться в этом.