Заветное желание Гарри

Гарри не в силах бороться с нарастающей паникой. Ему хочется одного: исчезнуть, оказаться в любом другом месте, только не здесь. Но, кажется, он еще не получил магического дара, чтобы сделать что-то подобное.

― Пожалуйста... сэр... ― слабо просит он, пытаясь снять хотя бы одну руку со своего плеча, иначе он задохнется: ему кажется, что они его начинают душить. ― Пожалуйста, не надо... я не хотел... я буду хорошим!

― Отправьте этого ребенка обратно. Немедленно!

В ушах звучит привычный требовательный голос Снейпа, но Гарри кажется, что он все это придумал.

― Сожалею, но я не могу этого сделать. ― Это говорит Дамблдор.

― Вы что, не видите, ему плохо! Он всего лишь маленький глупый мальчишка, он не виноват. Все, что случилось ― это моя вина. Только моя. Я должен был думать головой, а не верить всяким небылицам. Этот мир слишком сложен и опасен... да помогите же ему!

― Я могу и ошибаться, но, кажется, сейчас он боится именно тебя, ― звучит голос Дамблдора где-то на задворках сознания Гарри.

Миг ― и руки-тиски ослабляют хватку, а потом и вовсе оставляют его плечи в покое. Гарри остается без опоры, которая его поддерживала и одновременно страшила. От внезапного ощущения свободы, в которую сложно поверить, ноги слабеют, и он мягко оседает на пол.

Тут же рядом с ним кто-то садится. Снейп берет в руки его лицо, обеспокоенно смотрит на него. Его прикосновения осторожны, даже очень, но Гарри чувствует себя странно. Ему это не нравится. Это же Снейп, он его ненавидит. И он пугающе непредсказуем. Нет ничего хуже неопределенности, она сводит с ума.

Слышатся неторопливые шаркающие шаги. Гарри подают воду ― он едва удерживает стакан. Снейп тут же его отбирает.

― Надеюсь, это обычная вода, а не какая-то волшебная гадость, ― сварливым тоном говорит он и отпивает от стакана, после чего дает напиться Гарри.

От воды туман в голове немного проясняется. Снейп все еще сидит рядом, и Гарри чувствует на своей спине его руку. Она его и поддерживает, и одновременно смущает.

Наверное, профессор ведет себя так, потому что здесь Дамблдор.

Иначе, зачем ему все это?

― Не волнуйтесь, Поттер, ― тихо говорит Снейп, приблизившись к самому его лицу. ― Этот сумасшедший старик отправит вас обратно ― я все сделаю для этого.

― И вы не будете меня бить? ― решает уточнить Гарри. Плохо только, что голос дрожит ― выдает его с головой. А еще он писклявый, как у девчонки. Отвратно звучит. Ничего, Гарри научится им владеть. Когда-нибудь.

Выражение лица Снейпа становится таким, что он тут же жалеет, что открыл рот. К ним снова подходит Дамблдор, и Снейп только бросает на Гарри еще один уничтожающий взгляд, но ничего не говорит.

Значит, порки не избежать. А, может, и чего похуже.

Только странно, когда человек на тебя смотрит, будто хочет убить, и тут же мягко берет под руку, помогая встать. Да, именно мягко ― не рывком, а очень аккуратно.

Чего он добивается? Понять бы...

― А еще вам лучше не болеть, Поттер. ― Снейп все еще придерживает его: Гарри нетвердо стоит на ногах. ― В этом мире медицина... скажем... очень своеобразная.

― Ну-ну, ты неправ, мой мальчик, ― воркует Дамблдор, подтягивая стул. Поначалу Гарри кажется, что стул сам скользит по полу. Он зажмуривается, а когда открывает глаза, то уже сидит на нем, чувствуя огромное облегчение от возможности расслабиться.

― Медицина не так уж плоха, как тебе кажется. Вот, к примеру, зелье от головной боли помогает мгновенно, а ваши лекарства не всегда и срабатывают... ну, ты сам поймешь, когда испробуешь. Но, ― спохватывается он, прокашлявшись, ― конечно, лучше не болеть.

― Я не собираюсь ничего на себе испробовать, ― довольно свирепо отзывается Снейп. ― А уж на нем ― тем более. ― Он тыкает пальцем в сторону Гарри. ― И вообще, я жду, когда вы начнете что-то делать, чтобы отправить мальчишку домой... то есть, в пансион.

― Я же сказал ― я не могу! ― в голосе добродушного Дамблдора впервые звучит отчаяние. ― Если бы мог, разве я бы не сделал этого? Вы вернетесь домой в тот же миг, как исполнится ваше желание, ― добавляет он уже спокойнее. ― Это единственный путь и выход.

Дамблдор вздыхает, окидывая поочередно взглядом Гарри и Снейпа, стоящего рядом его стулом в напряженной позе.

― Мне так жаль, мой мальчик, ― продолжает он. ― Так жаль... не потому, что ты попал сюда по нелепой случайности... а потому, что слишком поздно.

― Сомневаюсь, что вы способны о чем-то сожалеть, ― сквозь зубы цедит Снейп, а Гарри становится не по себе от его откровенно неприязненного тона. Может, не стоит так говорить с Дамблдором, который хоть и кажется добреньким, но кто знает, что находится под этой маской...

― Наверное, ты уже знаешь, что Эйлин... ― начинает Дамблдор, но Снейп тут же обрубает:

― Я ничего не хочу о ней знать.

― Но...

― Я сказал ― нет! Много лет назад она сделала свой выбор.

― Да, ― через какое-то время говорит Дамблдор. ― Это был ее выбор и желание изменить свою жизнь к лучшему. Но есть одно смягчающее обстоятельство: она не знала, чем обернется исполнение ее мечты.

― Не знаю, чем можно оправдать поступки крайне безответственного человека, который думает только о себе, ― без единой эмоции произносит Снейп.

― О, Эйлин такой не была, ― возражает Дамблдор. ― Она сделала огромный вклад в жизнь магического мира. Она создала множество новых заклинаний, которые помогают в быту, в учебе, в медицине... о, она придумала даже новое лекарство от простуды, просто отличное, проверил на себе!

Дамблдор все больше и больше воодушевляется. Его глаза горят, как у ребенка, предвкушающего подарки, а Снейп на удивление больше его не перебивает и напряженно слушает. Даже как-то затаенно, будто боится пропустить хоть одно слово.

― Она даже написала книгу, я тебе ее сейчас покажу. ― Дамблдор довольно резво для своего возраста разворачивается, но Снейп резко дергается и говорит хриплым неузнаваемым голосом:

― Нет... не надо.

― Но почему же? ― Дамблдор идет к огромному книжному шкафу, в котором хранятся не только книги, а еще и разные таинственные приборы, статуэтки и шары, внутри которых время от времени поднимаются клубы дыма. ― Я подарю тебе экземпляр. Эйлин этого очень хотела.

― А может уже не хочет? ― насмешливо произносит Снейп, но Гарри понимает: ему совсем не весело. ― И почему вы решаете за нее? Пусть скажет сама за себя и объяснит свой нелепый поступок!

Гарри накрывает нехорошее предчувствие. Он не знает, кто такая Эйлин, и почему Снейп так остро отреагировал при ее упоминании, но, кажется, Дамблдор все это время намекал ему, что этой таинственной леди больше нет.

― Увы, ее не стало примерно десять лет назад, ― тихо проговаривает Дамблдор, подтверждая опасения Гарри. При этом он не отрывается от своего занятия ― поиска книги в необъятном шкафу. ― Произошел несчастный случай, когда она экспериментировала с заклинаниями. Я думал, ты давно понял... ведь с тех пор от нее перестали поступать вести.

Наступает молчание. Причем такое, от которого у Гарри бегут мурашки. Он боится взглянуть на Снейпа. И не понимает, почему Дамблдор сказал о смерти этой Эйлин так обыденно, как будто это всем известный факт. Но то, что Снейп молчит ― очень подозрительно. Скорее всего, он не был в курсе и сейчас просто не понимает, как реагировать. Узнать бы, кто эта Эйлин. Может, это его жена? Та самая, о которой Мариус говорил, что она умерла при родах?

И по годам все сходится.

― Прекратите искать эту проклятую книгу, я же сказал, она мне не нужна!

Гарри вздрагивает от голоса Снейпа, который звучит так, будто вот-вот сорвется.

― И то, что вы мне здесь рассказывали... мне тоже не нужно. И вообще этот человек и все, что с ним связано, для меня остался в прошлом. У нас есть более насущные проблемы, вам не кажется?

― Я скажу о ней в последний раз, прости уж старику такую слабость. ― Дамблдор мягко смотрит на него, отойдя от шкафа и примирительно подняв руки. ― Обещаю, больше эту тему не затрагивать. Как я уже говорил, маги предпочитают жить мирно и ни во что не влезать. Именно поэтому в вашем мире развитие технологий шагнуло далеко вперед, а у нас открытия случаются нечасто. Эйлин вошла в историю как отважная женщина, которая посвятила себя разного рода исследованиям. Знаешь ли, магам с детства внушают разного рода опасения и правила, нарушив которые можно погибнуть. Магглы же свободны от этих страхов, они вообще бесстрашны, оттого и сильны, не боятся экспериментов. Но не об этом речь. На самом же деле никто кроме меня и еще нескольких поверенных особ не знает, что Эйлин все это делала ради одной цели: чтобы найти способ вернуться обратно в свой мир, где у нее осталось кое-что очень ценное, ради чего она и пошла на многое. Но, увы, обойти замысловатую магическую защиту, чтобы прорваться в другое измерение, оказалось ей не по силам.

― Значит, она тоже из магглов? И она не смогла вернуться домой? ― вырывается у Гарри.

Загадочная Эйлин в отличие от жуткого Волан-де-Морта не вызывает у него страха или других негативных эмоций. Даже если это мама Мариуса, даже если она его бросила ради того, чтобы прославиться в магическом мире

― все равно от мысли о ней Гарри, как ни странно, ощущает покой. Может, потому, что сам директор магической школы отзывался об Эйлин с глубоким уважением, хотя магглы здесь не в чести. Так что, если Гарри будет вести себя хорошо, а Снейп постарается не нарываться на неприятности из-за своего дурного характера, может, их даже не посадят в тюрьму и не убьют. Это утешает. Немного.

Дамблдор только качает головой.

― Она очень хотела, но не смогла, ― тихо и печально произносит она.

― Получается, ни один маггл, попавший сюда, не нашел пути обратно? ― спрашивает Гарри, уже зная внутри себя ответ.

― Учитывая, что таких случаев за всю историю было только два, можно сказать, что нет, ― говорит Дамблдор. ― Правда вот... пару лет назад писали об одной нашумевшей истории, якобы приспешники Во... Тома Реддла смогли сломать защиту и открыть портал в мир магглов. Якобы они даже похитили одного маггла, но расследование этого не доказало, а также нарушители не были выявлены. Думаю, это было очередной ложью, чтобы посеять панику и привлечь внимание к «Ежедневному пророку», не более того. Потому что появление Тома в его злодейском обличии и война, которая за этим последовала, привело к тому, что защиту между мирами усилили в несколько раз.

― Значит, мы будем первыми, кто сможет вернуться из этого мира домой, ― уверенно говорит Гарри.

― Просто поражает ваш ничем не оправданный оптимизм, Поттер, ― фыркает Снейп.

― Он прав: ваша ситуация не безнадежна, ― говорит Дамблдор. ― Не нужно сравнивать себя ни с кем. Эйлин попала в ловушку своего же желания, поэтому застряла здесь навсегда. А Том оказался в месте, которому принадлежал, ведь у него уже был дар, аномальный для маггловского мира.

Гарри отмечает, что Дамблдор как будто нарочно называет маггла-маньяка его настоящим именем, избегая называть его Волан-де-Мортом. А еще замечает его изучающий взгляд, который задерживается на нем несколько секунд.

― Меня интересует всего один вопрос. ― Снейп трет лоб и выглядит ужасно усталым. ― Почему я должен верить этим басням? Они хороши для детей дошкольного возраста... или для таких, как Поттер, которые слишком впечатлительны и далеки от реальной жизни.

― Видимо, единственный способ доказать тебе что-либо ― это выпить сыворотку правды. ― Дамблдор разводит руками.

― А что это такое? ― спрашивает Гарри, не обращая внимания на недовольные взгляды Снейпа в свою сторону.

― Это очень сильное средство, выпив которое я не смогу лгать даже в мелочах, ― поясняет Дамблдор. ― Его используют для опроса преступников.

Гарри ежится. Ему представляется, как Снейп вливает ему в глотку эту сыворотку, чтобы узнать обо всем, о чем Гарри не готов с ним говорить. И действие волшебного эликсира не дает ему скрыть даже то, что очень личное. Это происходит так, будто с тебя сдирают одежду, и ты оказываешься перед человеком, которому не доверяешь, совершенно голым и беззащитным.

― Я вам верю, ― быстро говорит Гарри. Дамблдор ему не очень нравится, но он не хотел бы, чтобы над ним так издевались.

― Спасибо, мой милый, ― тихо говорит Дамблдор. ― Не знаю, ответил ли я хоть на часть ваших вопросов, но остальное ― потом. Пора приступать к делу.

― К делу? ― иронично переспрашивает Снейп. ― О, кажется, мы подошли к самому интересному, и, наконец, узнаем, зачем и кому мы здесь понадобились.

Дамблдор молчит какое-то время. Гарри кажется, что он старается привести нервы и мысли в порядок, чтобы не ответить Снейпу грубостью.

― Так как с поисками сына я тебе не могу помочь, по крайне мере, в пределах школы, я чувствую себя обязанным помочь в другом, ― говорит он очень сдержанно. ― Вам нужно где-то жить и чем-то заниматься, чтобы не вызвать подозрений. Гарри будет здесь учиться, а ты... я так понял, преподаешь?

― Технику рисования, ― криво улыбается Снейп. ― Предмет, далекий от магии.

― Ошибаешься. ― Дамблдор поднимает палец вверх. ― Рисование ― прекрасный дар, который граничит с магией даже в вашем мире. Но самое главное ― это безопасно. Решено ― пусть студенты учатся рисовать. Это улучшит их умственные способности.

― Вы серьезно? ― Снейп приподнимает бровь.

― Я серьезен как никогда, ― кивает Дамблдор, идя к массивному столу, заставленному всякой всячиной. ― А сейчас я должен оформить документы и отправить в Министерство, чтобы сегодня-завтра вы смогли стать частью нашего общества.

― Извините, сэр, ― робко вмешивается Гарри. ― Но вы сказали, что в вашей школе начинают учиться с одиннадцати лет, а мне только десять...

Дамблдор устремляет на него долгий испытывающий взгляд. Гарри опускает глаза и начинает ковырять ботинком пол. Наверное, не надо было говорить правду. Не тот случай.

― Верно, ― подтверждает директор, обдумав и выждав паузу, во время которой Гарри хотелось куда-нибудь исчезнуть. ― Но если идти иным путем, все усложнится в разы, и шанс того, что ваше происхождение раскроют, возрастет. Во избежание этого предлагаю сделать исключение ― единственный раз за всю историю Хогвартса...

― Хотелось бы знать причину, ― недовольным голосом говорит Снейп, ― по которой дети магов не могут начать учебу в более раннем возрасте.

― Это связано с развитием и созреванием магического ядра, ― спокойно отвечает Дамблдор.

― Выходит, мальчишка еще не готов к магическим нагрузкам. Но вам, конечно же, все равно, что беспокоиться о здоровье каких-то маглов...

Гарри хочется закричать, что Дамблдор как раз и беспокоится, если решил пойти против многолетних правил и сделать ради «каких-то маглов» исключение. В ином случае директор мог бы сдать их в руки правительства, и то разобралось бы с ними согласно регламенту, хорошо помня о злодеяниях Волан-де-Морта.

Но он благоразумно молчит, хотя внутри все закипает от мысли, что Снейпа почему-то заботит его магическое ядро. Это же просто смешно ― откуда ему появиться? Он же магл ― этим все сказано.

― У маглов все происходит иначе, ― словно подтверждая его мысли, говорит Дамблдор и прячет усмешку в бороду. ― У них нет ни правил, ни законов, когда речь идет о магии. Они ничего не знают о своих скрытых способностях, которые могут проявить в любое время, попади они в мир, подобный этому... Но попасть сюда невозможно, значит, они никогда ими не воспользуются и никому не навредят.

― Почти невозможно, ― вставляет Гарри и прикусывает губу, ловя неодобрительный взгляд Снейпа.

― Не позволяя нашим детям проявлять магические способности в полную силу до одиннадцати лет, мы тем самым бережем их и окружающих от несчастных случаев, ― продолжает Дамблдор. ― Ребенок должен повзрослеть, чтобы отвечать за свои действия ― это единственная причина. Думаю, я развеял твои опасения, Северус.

До Гарри только сейчас доходит, что Дамблдор слишком откровенничает с ними, говоря о скрытых способностях маглов. Стал бы он это делать, например, в их мире? Вряд ли. Ведь некоторые знания могут привести к катастрофе или даже спровоцировать государственный переворот.

А это означает, что Дамблдор уверен: для них нет пути обратно, и они застряли в этом дурацком магическом мире навсегда.