Между двумя полюсами любви [редактируется]

Знаете, как-то уж совсем не весело начинается моя самостоятельная, взрослая жизнь. Надо было её  начать хотя бы с утра, когда я сытая и не хочу спать. Но, что уж теперь, имеем то, что имеем. 

Время идёт. Мне ужасно хочется есть, хочется в кровать, в такую теплую и уютную. Хочу проснуться и понять, что всё это был просто страшный сон. Жаль, что теперь, такие обыденные и привычные вещи, стали для меня мечтой.

 Как же быстро может измениться жизнь в один миг, как могут поменяться желания и мечты. Только вот, кого мне в этом винить? В том, что я иду ночью по улице, холодной зимой, одна, не зная, куда податься. 

Может, виноват Адам, который предпочёл остаться со своей секретаршей, а не со своей девушкой? Может, виноват отец, который завёл себе другую семью, позабыв обо мне, маме и Рите? Или, виновата мама, которая променяла дочь, на алкоголь и любовников? Да, в каждом из них есть часть вины, что я оказалась в таком положении. Но, они в лучших условиях: не голодают, их ноги и руки не болят, от пронзающего холода, в отличие от меня. Так, может, это всё моя вина? Я всегда пытаюсь найти то, чего на самом деле нет и,  это очень печалит порой. Словно, здраво взглянуть на вещи – это не по мне. А, что, тогда по мне? По мне, похоже, жить на улице зимой. Я явно что-то делаю не так в своей жизни. Что-ж, эта тихая, тёмная, долгая ночь – возможность поразмыслить над своими ошибками и постараться что-то изменить. 

На заснеженных улицах никого, не знаю, хорошо это, или плохо? Ни одной живой души. Ноги замёрзли, если честно, я их практически не чувствую. Пальцы рук алые, как гранат. Блуждая по опустевшим улицам города, я увидела остановку, укрытую снегом, словно, толстым одеялом. Пришло осознание того, что давно хочется хотя бы ненадолго присесть.

 Я расположилась на остановке, прижимая к себе сумки, устало преклонив голову к стенке, я прикрыла глаза, пытаясь перевести дух. Вдруг, я услышала хруст снега неподалёку от меня, открыв глаза, зрачки расширились и сердце забилось намного быстрее. Рядом сел мужчина лет сорока. Он не особо похож на бездомного, но и на кого-то более-менее состоятельного так же не походит.

Что он тут забыл? Автобусы давно не ходят. А может, он никуда и не спешит? Может, он так же, как и я, всюду гоним? А это место – пристанище никому не нужных, чья судьба зашла в тупик. Я хотела попытаться завести с ним непринужденный разговор, но мужчина встал и прошёл мимо меня, я даже не заподозрила подвоха. Подумала, что может, он просто присел передохнуть и, дальше пошёл по своим делам?

Как и прежде, спокойно и устало я  прикрыла глаза, но вдруг почувствовала, как кто-то вцепился в мою сумку и хотел её отобрать. Видимо, шок охватил тело, руки среагировали моментально и сомкнулись на сумке стальным захватом. Этот незнакомец дернул её сильнее, но моя хватка, стала только крепче. 

Звать на помощь нет смысла. Отдать сумку я тоже не могу, иначе, вообще останусь ни с чем. И, когда он сделал ещё один сильный рывок, я упала в снег, но всё ещё не могу отпустить свою сумку. Он попытался меня ударить, но поскользнулся и удар получился смазанным, если вор метил в нос, то попал в бровь. Боли я не почувствовала. Наверно, во мне проснулся инстинкт самосохранения. От адреналина, кровь застучала в висках.

Похоже, этот недоумок понял, что со мной тяжело тягаться и, когда он хотел подняться на ноги и сбежать, уже я схватила его за плечо, и с размаха, всем весом тела, плавно перешедшим в руку, попала основанием ладони прямо в нос. Послышался громкий хруст и спустя мгновение, у него хлынула кровь. Он зажал нос рукой и бросился бежать, спотыкаясь о сугробы. А вот я, беспомощно упала спиной на снег, с широко раскрытыми глазами. Моя грудная клетка то поднимается, то опускается. Я в шоке, пытаюсь набрать воздуха, мне словно не хватает его. Ощущение, будто пробежала километров пять без отдыха, все конечности трясёт, чувствую себя ужасно, ещё и в груди жмёт. А, как болит ладонь! Боже, что за дрянной вечер! Ах...

Я встала на ноги и отряхнула с себя снег. Идти дальше мне очень страшно, лучше побуду здесь. Увидев кровь на ладони, я, вдруг, вспомнила про бровь. Ощупывая её пальцами стало понятно, что там небольшая припухлость, ещё легко отделалась. Набрав в ладони немного снега, я начала интенсивно стирать кровь с руки и у меня, в принципе, это получилось.

Прошёл ещё час или два, так хочется, чтобы хоть немного посветлело. Или потеплело. На улице явно минусовая температура. Я, словно маленький воробушек, сжалась, глубже прячась в куртку до глаз, но это не особо помогало. Наблюдая за дорогой, я заметила лишь пару проезжающих мимо машин. Причём, одна из них, Hyundai Creta, медного цвета проехала мимо, в сторону центра, когда я только села на остановку, а сейчас направляется обратно. И вот, проезжая мимо меня, она неподалёку припарковалась.

Краем глаза я заметила, что из машины выходит мужчина. Довольно высокого роста, хорошо сложен, элегантно одет. На нём чёрное, шерстяное пальто по фигуре, плотно завязанный фиолетовый шарф, заправленный под пальто, штаны по фигуре, кожаные чёрные ботинки, и тёмные перчатки. Но рассматривать его до мелочей не собираюсь, вдруг увидит, что я на него смотрю и будет разглядывать в ответ. Тем более, сейчас все мои мысли о другом. Нужно дождаться утра, а там уже, на работу. Думаю, что там и останусь ночевать. Это единственный для меня вариант. Тем более, у меня полно забот: нужно ещё разобраться со своими душевными стенаниями. Поплакать там, попроклинать жизнь, пожалеть себя, ну и ещё много других важных дел.

Мужчина закрыл машину и направился по дорожке в сторону многоэтажек. Мне показалось, что это просто задержавшийся семьянин спешит домой, но, когда он свернул в мою сторону, я понадеялась, что не ко мне. Но пошло все наоборот: он подошёл к остановке, сел рядом и довольно наглым образом начал меня разглядывать. Я, словно загнанный зверек зажалась в углу, лишь краем глаза поглядывая на него, пытаюсь понять, не взбредёт ли ему, как и тому психу, обокрасть меня? Или чего похуже...

Он сел поближе и я вовсе сжала кулаки.

– Я не кусаюсь, честное слово. – Его голос мягкий, бархатистый, ласкает слух. 

Внутри я чувствую страх, но в тоже время, по телу бегут мурашки. – Зато я кусаюсь. – Я,  вдруг, осмелела. – И если ты хочешь заговорить мне зубы, чтобы отобрать мои вещи, или сделать что-то со мной, то я тебя...

Мужчина мягко улыбнулся, сказав: – я не вор и не преступник.

Между нами воцарилось молчание и, некоторая неловкость. Я подняла глаза, когда увидела, что снег, словно ливень, стеной начал падать на землю. Новая волна холода окутала тело и губы задрожали. Но этот незнакомец, всё никак не уходит, что не укладывается в моей голове. Зачем в такой холод сидеть на ледяной остановке, когда можно греться дома, или даже в машине?

– Почему ты здесь сидишь? – Тон его голоса показался мне ласковым, даже взволнованным.

– А ты? – Мой голос дрогнул.

– Люблю кататься по ночному городу. Людей нет, можно побыть наедине со своими мыслями.  – Я молчала, в отличие от моего собеседника, может, мне показалось, но он довольно настойчив в своём решении вывести меня на разговор. – Я на твой вопрос ответил. Теперь и ты, ответь на мой.

– Как тебя зовут?

– Бастиан. – Он наклонил голову на бок, смотря на меня с улыбкой.

– Слушай, Бастиан... – Я почувствовала исходящий от него невероятный запах и просто напрочь забыла о том, что хотела сказать. Сладкий аромат ванильных булочек,  манящий, будоражащий вкусовые фантазии, и мой желудок, конечно же, решил в этот момент громко напомнить о том, что необходимо поесть. От стыда, я быстро обхватила руками  живот, пережав его, как можно сильнее, чтобы он не издавал никаких звуков.

Бастиан, вдруг, встал и ушёл от меня обратно к машине. Похоже, я отпугнула его. Хотя, чего я так за это переживаю? Пусть идет, не нужны мне собеседники.

Меня постепенно начало клонить в сон, в глазах стало мутнеть и голова с каждой секундой становилась тяжелее и тяжелее. Но, услышав шорох, я подпрыгнула, широко раскрыв глаза, смотрю по сторонам. Это Бастиан. Он снова сел со мной рядом. В одной руке у него термос, а в другой, небольшая картонная коробочка.

Я взглянула на мужчину, словно в первый раз и моё сердце замерло. У него внешность, как у ангела: шоколадные густые волосы, спереди поднятые наверх, они слегка завиваются к кончикам, густые тёмные брови, с кофейным отливом, а на щеках красуется нежный румянец, скрывающийся под мужественной щетиной. Красивые, сочные, алые губы, а глаза... Я, наверно, никогда не видела таких голубых глаз в своей жизни. Настолько насыщенный цвет, из-за которого буквально потеряла дар речи. Но, когда он взглянул на меня, нежно улыбнулся и протянул коробочку с пончиками, я вернулась к реальности.

Знаете, как-то уж совсем не весело начинается моя самостоятельная, взрослая жизнь. Надо было её начать хотя бы с утра, когда я сытая и не хочу спать. Но, что уж теперь, имеем то, что имеем.

Время идёт. Мне ужасно хочется есть, хочется в кровать, в такую теплую и уютную. Хочу проснуться и понять, что всё это был просто страшный сон. Жаль, что теперь, такие обыденные и привычные вещи, стали для меня мечтой.

Как же быстро может измениться жизнь в один миг, как могут поменяться желания и мечты. Только вот, кого мне в этом винить? В том, что я иду ночью по улице, холодной зимой, одна, не зная, куда податься.

Может, виноват Адам, который предпочёл остаться со своей секретаршей, а не со своей девушкой? Может, виноват отец, который завёл себе другую семью, позабыв обо мне, маме и Рите? Или, виновата мама, которая променяла дочь, на алкоголь и любовников? Да, в каждом из них есть часть вины, что я оказалась в таком положении. Но, они в лучших условиях: не голодают, их ноги и руки не болят, от пронзающего холода, в отличие от меня. Так, может, это всё моя вина? Я всегда пытаюсь найти то, чего на самом деле нет и, это очень печалит порой. Словно, здраво взглянуть на вещи – это не по мне. А, что, тогда по мне? По мне, похоже, жить на улице зимой. Я явно что-то делаю не так в своей жизни. Пусть эта тихая, тёмная, долгая ночь – будет возможностью поразмыслить над своими ошибками и постараться что-то изменить.

На заснеженных улицах никого, не знаю, хорошо это, или плохо? Ни одной живой души. Ноги замёрзли, если честно, я их практически не чувствую. Пальцы рук алые как гранат. Блуждая по опустевшим улицам города, я увидела остановку, укрытую снегом словно толстым одеялом. Пришло осознание того, что давно хочется хотя бы ненадолго присесть.

Я расположилась на остановке, прижимая к себе сумки, устало преклонив голову к стенке, я прикрыла глаза, пытаясь перевести дух. Вдруг, я услышала хруст снега неподалёку от меня, открыв глаза, зрачки расширились и сердце забилось намного быстрее. Рядом сел мужчина лет сорока. Он не особо похож на бездомного, но и на кого-то более или менее состоятельного так же не походит.

Что он тут забыл? Автобусы давно не ходят. А может, он никуда и не спешит? Может, он так же, как и я, всюду гоним? А это место – пристанище никому не нужных, чья судьба зашла в тупик. Я хотела попытаться завести с ним непринужденный разговор, но мужчина встал и прошёл мимо меня, я даже не заподозрила подвоха. Подумала, что может, он просто присел передохнуть и, дальше пошёл по своим делам?

Как и прежде, спокойно и устало я прикрыла глаза, но вдруг почувствовала, как кто-то вцепился в мою сумку и хотел её отобрать. Видимо, шок охватил тело, руки среагировали моментально и сомкнулись на сумке стальным захватом. Этот незнакомец дернул её сильнее, но моя хватка, стала только крепче.

Звать на помощь нет смысла. Отдать сумку я тоже не могу, иначе, вообще останусь ни с чем. И, когда он сделал ещё один сильный рывок, я упала в снег, но всё ещё не могу отпустить свою сумку. Он попытался меня ударить, но поскользнулся и удар получился смазанным, если вор метил в нос, то попал в бровь. Боли я не почувствовала. Наверно, во мне проснулся инстинкт самосохранения. От адреналина, кровь застучала в висках.

Похоже, этот недоумок понял, что со мной тяжело тягаться и, когда хотел подняться на ноги и сбежать, уже я схватила его за плечо, и с размаха, всем весом тела, плавно перешедшим в руку, попала основанием ладони прямо в нос. Послышался громкий хруст и спустя мгновение, у него хлынула кровь. Он зажал нос рукой и бросился бежать, спотыкаясь о сугробы. А вот я, беспомощно упала спиной на снег, с широко раскрытыми глазами. Моя грудная клетка то поднимается, то опускается. Я в шоке, пытаюсь набрать воздуха, мне словно не хватает его. Ощущение, будто пробежала километров пять без отдыха, все конечности трясёт, чувствую себя ужасно, ещё и в груди жмёт. А, как болит ладонь! Боже, что за дрянной вечер! Ах...

Я встала на ноги и отряхнула с себя снег. Идти дальше мне очень страшно, лучше побуду здесь. Увидев кровь на ладони, я вдруг вспомнила про бровь. Ощупывая её пальцами, стало понятно, что там небольшая припухлость, ещё легко отделалась. Набрав в ладони немного снега, я начала интенсивно стирать кровь с руки и у меня, в принципе, это получилось.

Прошёл ещё час или два, так хочется, чтобы хоть немного посветлело. Или потеплело. На улице явно минусовая температура. Я, словно маленький воробушек, сжалась, глубже прячась в куртку до глаз, но это не особо помогало. Наблюдая за дорогой, я заметила лишь пару проезжающих мимо машин. Причём, одна из них, Hyundai Creta, медного цвета проехала мимо, в сторону центра, когда я только села на остановку, а сейчас направляется обратно. И вот, проезжая мимо меня, она неподалёку припарковалась.

Краем глаза я заметила, что из машины выходит мужчина. Довольно высокого роста, хорошо сложен, элегантно одет. На нём чёрное, шерстяное пальто по фигуре, плотно завязанный фиолетовый шарф, заправленный под пальто, штаны по фигуре, кожаные чёрные ботинки, и тёмные перчатки. Но рассматривать его до мелочей не собираюсь, вдруг увидит, что я на него смотрю и будет разглядывать в ответ. Тем более, сейчас все мои мысли о другом. Нужно дождаться утра, а там уже, на работу. Думаю, что там и останусь ночевать. Это единственный для меня вариант. Тем более, у меня полно забот: нужно ещё разобраться со своими душевными стенаниями. Поплакать там, попроклинать жизнь, пожалеть себя, ну и ещё много других важных дел.

Мужчина закрыл машину и направился по дорожке в сторону многоэтажек. Показалось, что это просто задержавшийся семьянин спешит домой, но, когда он свернул в мою сторону, понадеялась, что не ко мне. Но пошло все наоборот: он подошёл к остановке, сел рядом и довольно наглым образом начал меня разглядывать. Я, словно загнанный зверек зажалась в углу, лишь краем глаза поглядывая на него, пытаюсь понять, не взбредёт ли ему, как и тому психу, обокрасть меня? Или чего похуже...

Он сел поближе, и я вовсе сжала кулаки.

– Я не кусаюсь, честное слово. – Его голос мягкий, бархатистый, ласкает слух.

Внутри я чувствую страх, но в то же время, по телу бегут мурашки. – Зато я кусаюсь. – Я вдруг осмелела. – И если хочешь заговорить мне зубы, чтобы отобрать вещи, или сделать что-то со мной, то я тебя...

Мужчина мягко улыбнулся, сказав: – я не вор и не преступник.

Между нами воцарилось молчание и, некоторая неловкость. Я подняла глаза, когда увидела, что снег, словно ливень, стеной начал падать на землю. Новая волна холода окутала тело, и губы задрожали. Но этот незнакомец, всё никак не уходит, что не укладывается в моей голове. Зачем в такой холод сидеть на ледяной остановке, когда можно греться дома, или даже в машине?

– Почему ты здесь сидишь? – Тон его голоса показался мне ласковым, даже взволнованным.

– А ты? – Мой голос дрогнул.

– Люблю кататься по ночному городу. Людей нет, можно побыть наедине со своими мыслями. – Я молчала, в отличие от моего собеседника, может, мне показалось, но он довольно настойчив в своём решении вывести меня на разговор. – Я на твой вопрос ответил. Теперь и ты, ответь на мой.

– Как тебя зовут?

– Бастиан. – Он наклонил голову на бок, смотря на меня с улыбкой.

– Слушай, Бастиан... – Я почувствовала исходящий от него невероятный запах и просто напрочь забыла, что хотела сказать. Сладкий аромат ванильных булочек, манящий, будоражащий вкусовые фантазии, и мой желудок, конечно же, решил в этот момент громко напомнить, что необходимо поесть. От стыда, я быстро обхватила руками живот, пережав его, как можно сильнее, чтобы он не издавал никаких звуков.

Бастиан вдруг встал и ушёл от меня обратно к машине. Похоже, я отпугнула его. Хотя, чего я так за это переживаю? Пусть идет, не нужны мне собеседники.

Меня постепенно начало клонить в сон, в глазах стало мутнеть, и голова с каждой секундой становилась тяжелее и тяжелее. Но, услышав шорох, я подпрыгнула, широко раскрыв глаза, смотрю по сторонам. Это Бастиан. Он снова сел со мной рядом. В одной руке у него термос, а в другой, небольшая картонная коробочка.

Я взглянула на мужчину, словно в первый раз и моё сердце замерло. У него внешность, как у ангела: шоколадные густые волосы, спереди поднятые наверх, они слегка завиваются к кончикам, густые тёмные брови, с кофейным отливом, а на щеках красуется нежный румянец, скрывающийся под мужественной щетиной. Красивые, сочные, алые губы, а глаза... Я, наверно, никогда не видела таких голубых глаз в своей жизни. Настолько насыщенный цвет, из-за которого буквально потеряла дар речи. Но, когда он взглянул на меня, нежно улыбнулся и протянул коробочку с пончиками, я вернулась к реальности.

– Ты голодна. Не ври, что нет. Угощайся.

Закостеневшими, алыми пальцами, я осторожно взяла желанную сладость, откусив кусочек которой, почувствовала наслаждение у себя во рту. Из-за чего живот благодарно заурчал. Бастиана от этой неловкой картины пробило на смешок, от чего и у меня на душе стало немного легче, я даже расслабилась и улыбнулась уголком губ.

– Так... – Мужчина снова принялся допрашивать меня. – Что ты делаешь в такую холодную погоду на улице? Тем более, ночью?

– Что в этом такого? Не понимаю. – Я решила косить под дурочку.

– Тебя же дома семья ждёт. – В его голосе я услышала неподдельную тревогу.

Вспомнив всё то, что произошло совсем недавно, как меня без зазрения совести выгнала мать на улицу, в такую холодную погоду, ночью, услышать, будто кто-то за меня беспокоится, вызвало лишь усмешку. Я взглянула на мужчину, мотнула головой, сказав с ироничной улыбкой на лице: – нет, не ждёт.

– Почему ты так решила?

– Не важно, почему. Чужих людей не должно это волновать.

– А если бы я не был тебе чужим человеком, рассказала бы всё?

Он так проникновенно посмотрел в мои глаза, в сочетании с этими словами, внутри словно птица захлопала крыльями, готовая взлететь ввысь. Затем, после минутной слабости, я наступила на этот фитилек надежды, который и втягивает меня во всякие передряги.

– Но, мы не знакомы с тобой.

– Я же сказал, – мужчина широко улыбнулся, – меня зовут Бастиан.

Я подняла бровь: – мне это что-то должно рассказать о тебе?

– По крайней мере, ты знаешь моё имя. Зато я твоё не знаю, незнакомка.

Я опустила глаза: – тебя наверно жена дома ждёт. Не трать своё время на незнакомок.

– С чего ты это взяла?

– Что именно? – Я подняла на него глаза.

– Ты бы отпустила своего мужа куда-то ночью одного?

– Нет, определенно нет. – Я грустно посмотрела в сторону дороги.

Закостеневшими пальцами я осторожно протерла уголки губ и увидела, как мой собеседник замер. Он потянулся к моим рукам и спрятал их в свои, пытаясь согреть. Его руки такие теплые и нежные, изящные, я бы сказала, что даже «музыкальные», но в то же время, довольно сильные.

– Ты руки ещё чувствуешь? – Он с тревогой посмотрел в мои глаза.

Я кивнула. – Немного.

Он вдруг вскочил на ноги. – Идём ко мне в машину, я включу печку, согреешься.

– Нет-нет, не нужно. – Я отмахнулась.

Он схватил меня за руку и повысил тон: – да ты заледенела вся! В больнице проваляешься, если ещё хоть пол часа здесь пробудешь.

– Отстань! Что тебе от меня надо? – Я вскочила с места, размахивая руками. – И вообще, откуда столько доброты к чужому человеку? Я не девочка на одну ночь, понятно тебе?

– Я тебя такой и не считаю. – Бастиан отвернулся от меня и тяжело вздохнул, дав себе время успокоится, чтобы не сказать лишнего мне. Мужчина понизил тон. – Когда я проезжал, то увидел, что ты села на эту остановку. Спустя часа два, когда ехал обратно, заметил, что ты всё ещё тут сидишь. На улице ужасно холодно. Я забеспокоился и не смог проехать мимо.

– Почему ты не смог проехать мимо? Ко всем, кто сидит ночью на остановках, так подходишь?

Бастиан выпалил: – да жалко тебя стало!

– Ах, какой ты добродетель! – Прокричала я.

Мужчина стиснул зубы. – Ну и сиди здесь, мерзни дальше, а я, поехал домой. – Он развернулся и пошёл широкими шагами к машине, что-то бормоча себе под нос.

Я смотрю ему в след, стиснув зубы, глубоко дышу через нос, пытаюсь унять бешено колотящееся сердце. Но моё внимание привлекло кое-что другое. Я встала с остановки и выглянула за её матовые, тонкие стенки. Вдалеке идёт тот самый мужчина, что пытался украсть мою сумку. Вор, зажимая нос одной рукой, другой показывает на меня пальцем. Проблема в том, что их уже трое, они направляются в мою сторону и, ничего хорошего это не предвещает...