9
Я стояла на крыльце, нервно крутя телефон в руках. Внутри всё бурлило: предвкушение, страх, сомнения. Сообщение от Егора мигало на экране, словно маленький маячок в этом хаосе чувств.
Егор:
«Я здесь. У входа».
Сердце подпрыгнуло, руки слегка дрожали. Я глубоко вдохнула, поправила волосы и, стараясь не показывать волнения, вышла на улицу. Он стоял у тротуара, прислонившись к машине. Худой худи, джинсы, капюшон на голове — и ни тени пафоса. Обычный парень. Настоящий.
— Привет, — сказал он, улыбаясь так, будто мы встречались каждый день.
— Привет, — ответила я, ловя себя на том, что щеки сами заливаются теплом.
Мы сели в машину. Я ожидала громкой музыки, пафосного разговора, но вместо этого играла тихая, почти незаметная инструментальная мелодия. Он завёл двигатель и, не спеша, посмотрел на меня:
— Ты не против, если поедем чуть подальше? Есть место, где обычно пусто. Там хорошо думать... и просто быть.
Я кивнула. Не хотелось говорить, хотелось идти за ним туда, где время течёт иначе.
Через двадцать минут мы оказались на холме за городом. Здесь, на фоне огромного тёмного неба, усеянного звёздами, исчезали шум и суета улиц. Мы вышли из машины. Он сел на капот и жестом пригласил меня рядом. Я присела, обняв колени, чувствуя, как напряжение постепенно спадает.
— Красиво, — сказала я, не отрывая взгляда от далёких огней города.
— Угу. Здесь я могу быть просто собой. Не «Егор Крид». А обычным парнем, — сказал он тихо.
Я посмотрела на него. В его голосе было что-то удивительно честное. Не игра, не шоу — настоящая правда.
— Тебе сложно быть «собой»? — спросила я осторожно.
Он усмехнулся, чуть улыбнувшись уголками губ.
— Почти невозможно. Все чего-то ждут. Фанаты — идеала, лейбл — хитов, друзья — весёлого и уверенного. А внутри иногда пусто... — он пожал плечами. — И только здесь, на холме, можно немного вдохнуть.
Я молчала. Хотелось что-то сказать, но слова терялись. Вдруг я поняла: он впервые показывает себя настоящего.
— А ты? — он перевёл взгляд на меня. — Тебе ведь тоже не просто. Восемнадцать лет — это перекрёсток.
Я усмехнулась, немного горько.
— Да. Все спрашивают: «Куда поступаешь?», «Кем будешь?» А я не знаю. Иногда кажется, что я просто... ищу себя. И порой — кажется слишком обычной для чего-то большого.
Егор тихо рассмеялся.
— Слишком обычная? Ты сегодня в студии вела себя так, будто это твоё место. И это не про кнопки или микрофоны. Это про уверенность.
Я почувствовала, как внутри что-то щёлкнуло. Никто никогда не говорил мне таких вещей.
Он достал из кармана маленькую электронную сигарету.
— Иногда, когда хочется выглядеть старше... или просто расслабиться, беру это. Не вредно, и помогает... отвлечься, — сказал он, предлагая мне.
Я замялась. Внутри что-то протестовало, но любопытство пересилило. — Просто попробовать, — подумала я. Он улыбнулся, передал мне.
— Вдохни медленно, не торопись, — добавил он.
Я сделала так, как сказал. Лёгкий сладковатый вкус, дым, который почти не раздражал горло. Сердце билось быстрее — не от электронки, а от ощущения, что мы делим этот момент вместе.
— Слушай, — начала я, — это звучит глупо, но... мне впервые легко. Не знаю, как объяснить.
Он кивнул.
— Понимаю. Иногда, чтобы почувствовать себя живым, достаточно одной искренней минуты.
Мы сидели на капоте, наблюдая за огнями города, курили молча. Не слова делали этот момент особенным, а доверие. Он рассказывал о своих страхах, я — о своих мечтах, сомнениях, будущем, которого боялась.
— Знаешь, — сказал он тихо, — я редко кому открываюсь так полностью. Обычно держу всё в себе. А с тобой... почему-то просто.
Я улыбнулась.
— Может, потому что я не из твоего мира?
Он повернул ко мне глаза, и на мгновение показалось, что мир замер:
— Может, именно поэтому.
Мы говорили до самого позднего вечера, обо всём, что раньше держали в себе. И чем больше мы делились, тем тоньше становилась нить доверия между нами. Внутри возникло ощущение: с этим человеком можно быть настоящей, без масок, без страхов, просто Евой.
Возвращаясь домой, я поймала себя на мысли: это не свидание. Это даже не обычная дружба. Это что-то большее. И я не знала, куда нас это приведёт.
Но впервые за долгое время я почувствовала... свободу. И желание быть собой, даже с электронной сигаретой в руках, стало не страшным, а почти утешительным.