Репортаж перед смертью

Описание:

Десять самых страшных дней в ее жизни...

Примечания автора:

Обещанный кусочек, окончание фф "Репортаж перед смертью" - .
"Десерт" - "Репортаж перед смертью. Новый проект" -

Курсивом - воспоминания Люси, как и любые воспоминания, идущие Не по порядку.

Боль... Это единственное, что она ощущала сейчас. Боль в гудящей, словно стиснутой обручем голове; в скованных, натёртых железными наручниками запястьях; в исполосованной, покрытой свежими шрамами спине; в низу живота; в перетянутом тонким ремешком, саднящем от криков горле... Б-о-л-ь...

***

Кейт Адамс поправила наушники и бросила взгляд на часы в углу монитора, начавшие отсчитывать последний час её смены. Тяжёлый сегодня выдался денёк. Впрочем, эта работа никогда не была лёгкой, но девушка не жалела о своём выборе. Она любила помогать людям, пусть это и было лишь так – принимать звонки и отсылать по адресам нужные службы. Хотя часто приходилось не просто забивать в компьютер необходимые данные, связываться с полицией или врачами, но и общаться с теми, кто набирал номер Службы Спасения, пытаясь успокоить, поддержать человека в ожидании уже более реальной помощи. И порой эти разговоры проходили совсем непросто...

На панели замигала лампочка, сигнализирующая о новом вызове. Кейт нажала на кнопку и произнесла заученные до автоматизма слова:

– Вы позвонили в Службу Спасения. Что у вас случилось?

Тишина, даже дыхания позвонившего не было слышно. Девушка напрягла слух, пытаясь уловить хоть какой-то звук, но ничего не услышала. Она уже собиралась повторить свою фразу, когда в наушниках раздались едва различимые слова:

– Я... убила...

– Простите, вас плохо слышно. Вы можете повторить, что у вас случилось?

– Я... убила... его... – голос стал чуть громче. «Убила» – значит, позвонивший был женщиной. Кейт быстро застучала по клавишам, продолжая расспрашивать собеседницу:

– Мэм, где вы находитесь? Вы можете назвать адрес?

– Я... не знаю... – шёпот снова стал едва слышным. Либо сильный шок, либо там срочно нужна медицинская помощь.

– Тогда не кладите трубку, мы попробуем найти вас по спутнику, – если звонили с мобильного или радиотелефона, это вполне возможно. – Мэм, вы слышите меня? Как вас зовут? Вы там одна или с вами есть кто-то ещё? – в наушниках раздался неприятный звук, словно позвонившая уронила аппарат на какую-то твёрдую поверхность. – Мэм, ответьте. Что с вами? Вам нужна помощь?.. – Кейт продолжала задавать вопросы, но ответом на них была абсолютная тишина.

***

В комнате, где она находилась, окна были закрыты плотными, тяжёлыми шторами. Единственный источник света – небольшой ночник, постоянно горевший над изголовьем кровати. От этого можно было сойти с ума. И она сходила – медленно, неотвратимо. Не от боли и издевательств, а от того, что в этом месте не было времени. И порой ей начинало казаться, что ничего другого, кроме этой маленькой, пропахшей страхом и отчаянием комнаты, в её жизни не было.

– Какой сейчас день? Месяц? Что сейчас – день, ночь? – однажды она всё же решилась задать Ему вопрос.

– Какая разница, Люси? Для тебя это уже не важно, – шепнул ей на ухо ненавистный голос.

«Не важно. Не важно...» – забилось в голове. И страх холодной, удушающей волной пополз по телу вслед за Его пальцами, в очередной раз затягивающими ремешок на горле.

***

Майкл Лэрри работал в полиции уже почти десять лет, с самого окончания Академии. С выбором профессии у него никогда не было проблем – отец и дед служили в том же участке, что и он сейчас. Семейная традиция. Но Лэрри не жалел, что судьба всё решила за него: ловить преступников и защищать слабых – самая что ни на есть мужская работа, а лейтенант без пафоса и лишней скромности причислял себя к настоящим мужчинам.

Дверь машины открылась, и в салон юркой, быстрой ящерицей запрыгнул Тимоти Шелдон. Они работали вместе уже около трёх лет, с тех пор, как прошлый напарник Майкла погиб в перестрелке. Сначала Шелдон раздражал его своей смешливостью и излишней, с точки зрения Лэрри, болтливостью. Но со временем они сработались, притёрлись и уже почти без слов понимали друг друга, став не просто напарниками, но и друзьями.

Тим протянул Майклу одну бутылку с минералкой, у другой открутил крышечку и припал к горлышку губами, жадно глотая воду – жара сегодня просто сводила с ума. Лэрри повторил действия напарника, и в этот момент ожила рация:

– Сорок второй, ответьте.

Лейтенант поднёс к губам микрофон:

– База, это Сорок второй, слушаю вас.

– Поступил звонок об убийстве. Адрес дать пока не могу – местоположение придётся определять по спутнику. Отправляйтесь пока на северо-запад, ближе к окраине. Как только будет известно точнее, сразу сообщу.

– Вас понял, база. Едем на северо-запад, – Лэрри отложил микрофон и завёл машину. Вскоре рация снова ожила и сообщила точный адрес. Через двадцать минут они подъехали к нужному дому. Переглянувшись, напарники вышли из машины и разошлись: Майкл направился к основному входу, Шелдон – к задней двери, но почти сразу же присоединился к лейтенанту, потому что та оказалась закрыта снаружи на висячий замок. Лэрри достал табельное оружие и, передёрнув затвор, нажал на звонок, вслушиваясь в раздававшиеся в доме трели.

– Это полиция! Откройте! – мужчина постучал в дверь, а потом одним движением выбил её, потому что царящая внутри тишина явно намекала на то, что впускать их в дом никто не собирается.

Коридор, ванная, кухня – достаточно быстрого взгляда, подробнее осмотрят эксперты. Полицейским же нужно найти нечто определённое: труп, предполагаемого преступника, возможную жертву. Раз их нет, следует идти дальше.

Большая комната. В центре на полу Лэрри увидел тело. Он шагнул ближе, присел, дотронулся до шеи, пытаясь нащупать пульс. Кивнул напарнику:

– Готов, – и тут же поднял руку, призывая к тишине: ему показалось, что из дальнего угла комнаты послышались какие-то странные звуки. Он встал и медленно пошёл в нужном направлении, держа наготове пистолет. На полу около дивана, рядом с которым остановился Майкл, лежал телефон, из которого периодически слышался женский голос, что-то спрашивающий. Но звук, что услышал лейтенант, был немного другой: тихий металлический лязг. На передёргивание затвора не похоже, но всё равно нужно быть осторожным. Лэрри обошёл диван и уже здесь, между его боком и стеной, увидел человека. Девушка или молодая женщина, судя по комплекции, лица не рассмотреть – она сидела, отвернувшись, опустив голову на колени; короткие, неровно обрезанные пряди светлых волос были мокрыми. Девушка была полностью обнажённая. Но не это заставило Майкла замереть на месте. Её спина. Покрытая сеткой красных тонких шрамов, уже подживших и совсем свежих, чётко выделяющихся на бледной коже.

Лэрри легонько коснулся плеча девушки. Она дёрнулась, но почему-то не вскрикнула, просто резко обернулась к нему. Её глаза... В них было столько страха и отчаяния, что мужчина невольно выставил вперёд открытую ладонь свободной руки (во второй был пистолет) и торопливо сказал:

– Всё уже закончилось. Успокойтесь. Я из полиции. Вот, смотрите, – лейтенант убрал оружие и, сняв с пояса жетон, показал девушке, поднеся к ней поближе, чтобы та смогла его хорошо рассмотреть. Незнакомка протянула скованные железными браслетами руки к значку и провела по блестящей поверхности пальцами, оставляя на ней кровавый след. Потом её глаза закрылись, и девушка упала. Лэрри едва успел подхватить бессознательное тело и крикнул напарнику:

– Тим, вызывай медиков! Скорее!

***

Она должна вырваться. Любой ценой.

– Отпусти меня. Я сделаю всё, что ты захочешь. Пожалуйста...

– Всё, что захочу? – ухмылка искривила губы, и на миг ей стало жутко, но она заставила себя смотреть Ему в глаза. – На колени. И ползи сюда, – эти пара метров далась с трудом, потому что страх сковал тело, но ослушаться нельзя. Пока есть хоть малейший шанс... – Умница, – Он провёл пальцами по щеке, попутно заправляя за ухо прядь волос. – Надеюсь, ты знаешь, что нужно делать?

Горячий комок подкатил к горлу. Несколько глубоких вдохов, чтобы унять тошноту и успокоить трясущиеся руки. Бесполезно, они всё равно дрожали. Поэтому поясная пряжка поддавалась с трудом. Но Он не торопил, молча наблюдал. И лишь когда она добралась до его плоти, властно бросил:

– На меня смотри.

Сколько длится это унижение? Он почти не реагировал на её действия, вернее, никак не показывал ни своё желание, ни чувства. Только дыхание становилось более хриплым и нервным, вырвавшись в конце коротким, утробным рычанием. Ей пришлось проглотить горячую вязкую жидкость, заполнившую рот. Он медленно привёл в порядок одежду и, удовлетворённо улыбаясь, коснулся пальцем её губ:

– Неплохо.

Резкий, наотмашь, удар опрокинул её на пол. Левая половина лица онемела, в голове разлился гул, почти лишая зрения и слуха. Она всё же попыталась приподняться на ватных руках, может, чтобы отползти от него подальше, спрятаться, но не успела: Его рука схватила её за волосы, насильно удерживая на месте. Он склонился над ней, и теперь Его лицо было так близко, что даже сквозь тошнотворный шум в ушах ей удалось расслышать слова:

– Не стоит меня недооценивать, детка. Что ты пыталась сделать? Обмануть меня, притупить бдительность, притворившись послушной, а потом сбежать? Не выйдет. Я знаю тебя, Люси, вижу насквозь. Кажется, пора преподать тебе урок. Скоро в тебе не останется ни капли лжи.

Сильный рывок за волосы заставил невольно вскрикнуть и вцепиться ногтями в держащую её руку. Но Он словно не заметил боли, продолжая следовать со своим «якорем» в нужном Ему направлении.

Другая комната, более тёмная. На запястьях защёлкнулись наручники. Ремешок кляпа грубо раздирал рот, приглушая крики. Клацали ножницы, разрезая одежду. Тонко, пронзительно свистнули розги, вонзаясь в тело острыми иглами боли.

***

Брайан Спенсер, эксперт-криминалист, припарковался у обочины и, прихватив чемоданчик, вышел из машины. Неторопливо огляделся. Слева, у полицейского автомобиля, нервно курили двое мужчин в форме – Майкл Лэрри и Тим Шелдон. Хорошие ребята, ответственные, надёжные, внимательные, подмечают детали и на месте преступления не сильно «следят», что большая редкость среди полицейских. Что ж их так разобрало-то? У Тима руки дрожат, а Майкл вообще редко курит... Криминалист кивнул напарникам, но подходить не стал, выискивая глазами ещё двух людей. Впрочем, пока здесь точно был только один, и он уже спешил к Брайану, на ходу смешно размахивая длинными руками.

– Спенсер, где тебя носит? Что, не хотел расставаться со своей подружкой-подушкой?

– Очень смешно, Стив, – скривился Брайан, отвечая на приветствие. – Что у нас здесь?

Стив Митчелл, детектив, которому теперь предстояло вести расследование, равнодушно пожал плечами:

– Убийство. Две жертвы: первая – мужчина лет тридцати, там, в доме; вторая – молодая женщина лет двадцати пяти, её отвезли в больницу.

– Значит, один труп, один выживший. Осталось найти убийцу.

– Есть подозрение, что им является наша вторая жертва, – Митчелл кивнул в сторону дома: – Пойдём, расскажу подробнее на месте. Полицейских я уже опросил.

– Сейчас, – кивнул Спенсер, доставая сотовый. – Только позвоню Мэг. Пусть сразу едет в больницу и работает там, а я здесь покопаюсь, – криминалист быстро забегал пальцем по кнопкам, набирая номер. Пока он разговаривал по телефону, они с детективом успели дойти до домика. Брайан попрощался с коллегой и, надев перчатки, первым переступил порог. Шедший сзади Стив неторопливо рассказывал всё, что уже удалось узнать:

– Около часа назад в Службу Спасения поступил звонок. Сообщили об убийстве. Оператору показалось, что звонила женщина. Адреса не назвала, дом искали по спутниковому сигналу от радиотелефона. Ребята приехали, постучали, а когда никто не открыл, выбили дверь. Сейчас немного придут в себя, пойдут по соседям, может, кто-то что-то видел или слышал, да попробуют найти хозяина.

– А чего это они такие вздрюченные? – спросил Спенсер, осматривая полутёмную прихожую. – Ты, что ли, на них собак уже успел спустить?

– Да нет, – отмахнулся детектив. – Они уже были такие, когда я приехал.

– Ага... – рассеянно ответил криминалист, заходя в ванную комнату. Митчелл остался за порогом, молча наблюдая за его действиями. Брайан достал из чемоданчика фотоаппарат и сделал несколько снимков: наполненная, с белыми шапками пены ванна; висящее на бортике, утонувшее одним краем в воде большое махровое полотенце; лезвие в прозрачной луже розового цвета, несколько капель крови на полу. Потом «поколдовал» (по-другому его действия Стив назвать не мог) над странной лужей и удовлетворённо кивнул:

– Как я и думал. Кровь. Сильно разбавленная, поэтому сделать анализ ДНК, скорее всего, не получится. Ладно, идём дальше.

Войдя в комнату, Спенсер аккуратно обошёл лежащее на полу тело и присел рядом, не зная, что почти в точности повторил действия полицейского. Взял за подбородок лицо убитого и чуть повернул его, чтобы лучше рассмотреть длинный, глубокий порез на левой щеке. Потом, задрав на трупе окровавленную футболку, быстро пробежался взглядом по пулевым отверстиям, пытаясь на глаз хотя бы примерно определить калибр пистолета, из которого стреляли. Детектив между тем продолжил свой рассказ:

– Судмедэксперт установил время смерти около двух часов назад. Причина – огнестрельные ранения; пять пуль попали в грудь, одна – в живот. Умер почти сразу. Порез на лице получил непосредственно перед смертью. Значит, кровь в ванной – его?

Брайан поднялся, оглядываясь, и, найдя нужную вещь, медленно подошёл к ней. Опустился на корточки, посветил на предмет тонким фонариком, что держал в руке:

– Не обязательно. Вернее, там может быть не только его кровь. На рукоятке, – криминалист указал пальцем на пистолет, который в этот момент внимательно рассматривал, – кровавый отпечаток, значит, тот, кто держал оружие, тоже мог порезаться о лезвие. Стреляли отсюда – об этом говорит положение тела убитого, а потом наш стрелок стал перемещаться по комнате, – мужчина, осторожно ступая, двинулся в противоположный угол комнаты, к дивану, высвечивая фонариком красные пятна и полосы на полу. – Кстати, что там со второй жертвой? Где её нашли?

– Примерно там, где ты стоишь, – ответил Стив. Спенсер немного покрутился на месте, пытаясь разобраться в увиденном и прояснить ситуацию:

– Так... Смотри, дамская сумочка, тоже в крови. Что девушка могла там искать? Либо телефон, либо пистолет. Но ты сказал, что звонили с радиотелефона. Вот он, с такими же кровавыми отпечатками. Если предположить, что она искала пистолет, зачем тогда надо было уходить в другую часть комнаты? Почему бы не стрелять отсюда?

– Может, у неё просто не было такой возможности? – выдвинул своё предположение детектив.

– Почему? – нахмурился Брайан.

– Ну... не знаю. Девушка могла уронить пистолет, или между ними завязалась драка, и оружие отлетело в сторону. Но на счёт драки я сильно сомневаюсь. По рассказам полицейских наша вторая жертва была не в том состоянии, чтобы оказывать хоть какое-то сопротивление.

– Мне ли рассказывать тебе, что может делать человек в стрессовом состоянии? – хмыкнул Спенсер, делая несколько снимков. – А почему жертва? Что с ней не так? – криминалист порылся в сумочке, бегло осматривая содержимое.

– А-а-а, я же тебе не сказал, – Митчелл почесал затылок. – По всей видимости, девушку держали здесь не один день и точно не в качестве почётной гостьи: она сильно избита, кожа на запястьях под наручниками стёрта до крови, вся спина исполосована, на шее странгуляционная борозда, да ещё и без одежды...

Брайан даже замер, слушая детектива. Теперь понятно, почему у ребят был такой вид. Конечно, за время работы в полиции они много чего повидали, но увидеть такое... Мягко говоря, приятного мало. А ведь Тим недавно женился...

– Ясно, – криминалист кивнул и быстро просмотрел то, что держал сейчас в руках, а потом протянул Стиву: – Теперь мы знаем её имя.
Пока детектив изучал документы девушки, Спенсер, решив продолжить осмотр, открыл дверь в другую комнату: маленькую, тёмную, освещённую лишь небольшим ночником в изголовье кровати – и поморщился от тяжёлого запаха:

– Вот здесь он её держал... – мужчина достал из чемоданчика специальное стекло, выключил светильник, ещё больше откинул в сторону одеяло, водя фонариком из стороны в сторону по простыне: – ...и развлекался...

– Сперма? – раздался сзади голос Митчелла.

– Да, и довольно много, – криминалист развернулся и покинул комнатку. Конечно, он сюда ещё вернётся, надо обработать всё помещение, но сейчас захотелось срочно выйти на свежий воздух... Да и Мэг позвонить надо, сообщить имя девушки.

Уже проходя по той комнате, где лежал труп, Брайан краем глаза заметил на полу одну вещицу. Она лежала чуть в стороне от того места, где был найден пистолет, но тогда, под другим углом зрения, он её не заметил. Спенсер сделал несколько снимков и поднял предмет.

– Это что? Собачий ошейник? – детектив подошёл к нему, с интересом разглядывая тонкий ремешок, украшенный золотыми «капельками».

– Человечий, – скрипнул зубами криминалист. – И если это то, о чём я думаю...

– Ты хочешь сказать... – Стив не договорил и посмотрел на Брайана, словно не решаясь вслух закончить начатое предложение.

– Да, это то, чем её душили.

Никогда раньше Спенсер не слышал, чтобы Митчелл так выражался...

***

Боль накатывала волнами, но в промежуток между ними она всё же сумела открыть глаза, почувствовав чьё-то прикосновение к горящей, будто обожжённой спине.

– Не дёргайся, – раздался где-то далеко (в другой вселенной?) спокойный голос. – Мне надо обработать твои раны.

Прежде, чем она успела ответить, темнота вновь накрыла её. Потом всё было стёрто, размыто, остались лишь ощущения: что-то делали со спиной, куда-то носили и даже, кажется, кормили. Реальность вторглась в сознание резко, словно кто-то выдернул её из мутной воды. Она сделала резкий вдох и попыталась встать, но прикованные к изголовью кровати руки не дали этого сделать. Почти сразу же послышался щелчок, словно открыли дверь, и шаги. Подошедший коснулся её, провёл рукой по волосам:

– Проснулась? Отлично. Я бы не хотел делать это, когда ты спишь.

Господи, как же ей страшно... Что ещё Он задумал?

– Пожалуйста... – о чём она собиралась Его просить?

– Тш-ш-ш... – словно утешая маленького ребёнка, зашептали над ухом. – Так надо.

Он снова провёл рукой по голове и, отделив одну прядь, отрезал её почти у корней. Потом ещё одну, и ещё... Она закусила губу и, зажмурившись, уткнулась лицом в подушку, будто это могло помочь спрятаться от кошмара, как в детстве, когда ей снился страшный сон. Только в этот раз никто не придёт в её комнату...

***

Мэган Элмер открыла дверь и вошла в палату. Девушка на кровати никак не отреагировала на своего посетителя, сжавшись под тонким больничным одеялом. Криминалист поставила чемоданчик на стол и подошла ближе к ней, стараясь попасть в поле зрения карих глаз незнакомки:

– Здравствуйте, меня зовут Мэген Элмер, я экперт-криминалист. Вы можете назвать своё имя? – ответом ей была тишина. Мэг подождала ещё минуту, потом снова обратилась к девушке: – Мисс...

– Какой сегодня день? – голос был тихий, надтреснутый, как старая пластинка, одна из тех, что хранились на чердаке дома Элмеров ещё с прошлого века.

– Что? – эксперт не ожидала подобного вопроса и на мгновение растерялась.

– День... месяц... – казалось, девушка на кровати не говорит эти слова, а выдыхает их вместо воздуха из лёгких. Мэг назвала сегодняшнее число, зачем-то прибавив к нему год и день недели. Незнакомка медленно моргнула: – Десять дней...

– Что «десять дней»? Вас держали в том доме столько времени? – куда делись все её профессиональные навыки? Будто она в первый раз осматривает жертву преступления. Надо собраться и спокойно сделать свою работу, этой девушке не будет лучше, если она, Мэген Элмер, криминалист, начнёт сейчас впадать в ступор и задавать лишние вопросы. Однако незнакомка, по всей видимости, не заметила её растерянности, лишь ещё раз медленно моргнула, словно подтверждая догадку своей собеседницы. Мэг сделала глубокий вдох, настраиваясь на работу, и снова обратилась к лежащей на кровати блондинке:

– Мисс, я понимаю, вы пережили очень серьёзное потрясение, но мне необходимо осмотреть вас, чтобы составить более полную картину преступления. Вы позволите?

– Делайте всё, что нужно... – послышался тихий ответ.

– Спасибо, – поблагодарила Элмер, доставая из кофра фотоаппарат. – Я буду рассказывать обо всём, что предстоит сделать. Если устанете или захотите сделать перерыв, скажите мне об этом, – снова согласное моргание в ответ. – Сначала я сделаю несколько снимков...

Мэг уже закрывала свой чемоданчик с инструментами и препаратами, когда в палату вошла женщина в белом халате – доктор Сара Гринвей, бывшая одноклассница и её близкая подруга:

– Если ты закончила, мне надо осмотреть девушку. Да и раны надо обработать.

– Да, я всё, – кивнула криминалист. – Подожду в коридоре.

Стоило ей выйти, в кармане завибрировал телефон. Звонил Брайан Спенсер, осматривающий непосредственное место преступления. Судя по тому, что Мэг видела здесь, ему тоже, скорее всего, пришлось несладко. Любому криминалисту рано или поздно попадается дело, которое задевает его сильнее остальных. Голос коллеги был спокойным и деловым, но говорил он короткими, будто рубленными фразами – явный признак волнения, за столько лет совместной работы Элмер успела хорошо его изучить. Спенсер рассказал о некоторых подробностях дела, которые успел обнаружить, и назвал имя девушки. Это было очень кстати, потому что она так и не сказала его. Теперь нужно найти её родных и сообщить о случившемся, чтобы они смогли приехать и поддержать несчастную – ей сейчас нельзя быть одной.

Когда врачи закончили свою работу и Сара рассказала Мэг о результатах осмотра, эксперт снова вернулась в палату.

– Люси, – обратилась она к девушке. Та никак не прореагировала на то, что её назвали по имени. – Мы нашли ваши документы в том доме, поэтому теперь знаем, кто вы. Нужно сообщить вашим близким...

– Нет... – перебила блондинка.

– Люси, послушайте, – Элмер подошла поближе к кровати, словно это могло убедить её собеседницу в необходимости того, о чём говорила криминалист. – Очень часто жертвы подобных преступлений думают, будто они сами виноваты в том, что с ними случилось, – девушка зажмурилась, а потом и вовсе закрыла лицо перебинтованными руками. – Но это не так. Никто не будет вас осуждать, поверьте. То, что с вами произошло – это ужасно, и вам обязательно нужна помощь, чтобы справиться с этим. В конце концов, надо, чтобы кто-нибудь принёс ваши вещи, чтобы вам было в чём ехать домой, – пошла на маленькую хитрость Мэг. Блондинка тяжело сглотнула:

– Хорошо... Запишите телефон...

Минут через сорок к Элмер, сидящей в коридоре, подошёл мужчина:

– Вы мне звонили. По поводу Люси.

– Идёмте, – поднялась со своего места Мэган. – Я провожу вас.

Они в молчании дошли до палаты. Часть специальной шторки была сдвинута в сторону, и можно было увидеть лежащую на кровати девушку. Посетитель несколько минут смотрел на неё, потом тихо спросил:

– Как она?

Криминалист вздохнула:

– Пока сложно сказать. Конечно, физические раны со временем заживут, хотя шрамы кое-где останутся, а вот душевные...

– Я понял, – мужчина нахмурился, по-прежнему не отрывая взгляда от блондинки.

– Простите, – задала вопрос Мэг. – Кем вы ей приходитесь?

– Люси не сказала?

– Нет, – качнула головой Элмер. – Просто продиктовала ваш номер.

– Я... друг. Можно к ней?

От криминалиста не укрылась небольшая пауза, которая возникла в ответе её собеседника, но всё же кивнула головой – Люси решила сообщить о случившемся именно ему, значит, она доверяет этому человеку:

– Только на пару минут. Ей нужно отдыхать.

Мужчина кивнул и открыл дверь в палату.

***

Горячая ванна была бы приятной, если бы не резкий, густой до приторности запах лаванды. От него уже кружилась голова и заметно подташнивало. А ещё жжение в спине от недавней порки, которое при контакте ран с водой становилось сильнее. И Его прикосновения, не вызывающие ничего, кроме омерзения и страха. Сознание периодически отключалось – нет, это был не обморок, просто мысли, что крутились в голове, вдруг куда-то исчезали, и она забывала, где находится, тупо смотря на белоснежные шапки пены. Потом воспоминания снова возвращались – неожиданно, заставляя вздрагивать и отчаянием цепляться за жалкие осколки реальности. Ей нужно было что-то сделать, она ведь хотела...

Он приказал подняться, включил душ и стал смывать с тела пряно пахнущую пену. Скользнув взглядом по маленькой полочке прямо над ванной, она замерла. Вспомнила... Осторожно, чтобы Он не заметил, протянула скованные руки и взяла лежащую на самом краю старую бритву со сменными лезвиями. Разобранный станочек упал в наполнявшую ванну воду, тихонько булькнув. Она зажала лезвие в кулаке, чувствуя, как острые края впиваются в кожу. Единственный шанс...

Кафельный пол неприятно холодил ступни. Вода стекала по телу, собираясь в небольшую лужицу у ног. Он отвернулся, потянувшись за полотенцем. Сейчас или никогда. Откуда только взялись силы? Наверное, это было просто отчаяние. Лезвие легко вспороло кожу, смешивая Его и её кровь, а потом упало на пол, выскользнув из ослабевших пальцев. Она уже не слышала ни ругани, ни крика, ни топота настигающих ног. Сердце заполошно металось в грудной клетке, с такой силой колотясь о рёбра, что, казалось, они сейчас треснут. Взгляд метался по комнате: где-то здесь, она помнила, видела, когда Он нёс её в ванну... Пальцы вцепились в сумочку, дёрнули молнию и нырнули внутрь, выискивая нужный предмет. Удар по голове заставил отлететь к стене и на миг потерять сознание, но ладонь, скользкая от крови, всё же смогла удержать пистолет.

– Тварь... – Он шёл на неё, неотвратимо, медлённо, сжав кулаки. – Ты очень пожалеешь об этом.

Она вскинула руки и выстрелила – не из желания убить, а чтобы остановить, не дать Ему подойти ближе. Он дёрнулся, замерев на миг, но снова шагнул к ней. И тогда она стала нажимать на курок без остановки, пока гулкие раскаты выстрелов не сменились тихими щелчками. Пистолет и человек упали на пол почти одновременно. Она, не отрывая от убитого глаз, потянулась к стягивающему шею ремешку и, почти душа себя неловкими от слабости движениями, расстегнула его. Отбросить его сил уже не было – он просто выпал из дрожащих рук.

И всё же, пусть и не сразу, она смогла заставить себя сделать ещё кое-что: подползти к дивану, на котором лежала её сумочка, взять со стоящего рядом с ним столика телефон и набрать несколько цифр...

***

Она, наконец-то, осталась в палате одна. Ушла криминалист, и врач, и даже медсестра, долго и тщательно обрабатывающая каждую царапину. Нет, она не сердилась на них – это была их работа, они должны были задавать вопросы, осматривать, делать записи, прикасаться к ней... Она всё понимала, но... Это был даже не стыд – разве может стыдиться тот, в ком почти не осталось человеческого достоинства? И не страх – не они мучили её все эти бесконечные десять дней. Вина? Да, пожалуй, ведь это она выпустила на свободу монстра, забравшего уже две жизни.

Но Люси мучило не только чувство вины перед сёстрами Штраус. Безнадёжность, беспомощность – вот что было страшнее. Она оказалась так слаба... Почти сдалась, почти позволила Ему подчинить, растоптать, уничтожить... Сможет ли она теперь найти в себе силы не просто существовать – ЖИТЬ: не вздрагивая, не оглядываясь назад, не пряча глаза?..

Девушка откинула одеяло, осторожно, стараясь не делать лишних, причиняющих боль движений поднялась и подошла к окну, за которым уже вовсю хозяйничала накрывшая город темнота. Медсестра, уходя, потушила верхний свет, оставив гореть лампу над кроватью, поэтому Люси теперь видела в отражении палату и себя. Очертания города из-за этого скорее угадывались, чем чётко просматривались, но она всё же зацепилась взглядом за какой-то силуэт и заскользила вдоль него глазами, пока не упёрлась в правый край окна. В тот же миг воздух в лёгких кончился, как и во всем окружающем пространстве, заставив её задыхаться, будто стоящий за спиной человек опять безжалостно сжимал горло драгоценной удавкой. Голова закружилась, предвещая обморок, но упасть ей не дали: ледяные пальцы до боли сжали плечи, и свистящий шёпот колючими холодными иглами обжёг ушную раковину:

– Люси... Дрянная девчонка... Зачем же ты так со мной? – Его руки уже не просто удерживали её, а словно проникали внутрь, прорастая в кожу, мышцы, замораживая кровь, раздирая на мелкие кусочки каждый попадающийся им на пути орган. – Неужели ты думала, что сможешь от меня избавиться? Никогда, слышишь? – Он резко развернул её к себе и стал жадно целовать, жестоко кусая губы. Люси почувствовала, как рот наполнился кровью и по подбородку медленно потекла горячая солоноватая струйка. – Мы с тобой вечно будем вместе, – выдохнул её мучитель, отстраняясь. – В Аду, – и резко толкнул назад. Стекло за спиной неожиданно легко разлетелось на мелкие кусочки, и под ней оказалась страшная, головокружительная пустота. Люси закричала: громко, отчаянно, раздирая саднящее горло. И в тот же миг снова почувствовала на плечах чьи-то руки, на этот раз тёплые и нежные, но от этого стало ещё страшнее. Она забилась, пытаясь вырваться из чужих объятий, пока не услышала странно знакомый голос:

– Люси! Люси, проснись! – каким-то нечеловеческим усилием воли она заставила себя открыть глаза. Держащий её человек, не убирая рук, сказал, внимательно смотря в лицо: – Это был просто сон. Всё уже закончилось. Всё хорошо, – девушка глубоко вздохнула и закрыла глаза, заметно расслабляясь. Только после этого мужчина отпустил её, заботливо поправил одеяло, когда она откинулась на подушку: – Отдыхай. Если хочешь, я посижу с тобой, – Люси отрицательно качнула головой. – Ладно. Тогда я зайду завтра утром, – он чуть сжал ей пальцы и пошёл к выходу. Когда его ладонь легла на дверную ручку, сзади раздался тихий голос:

– Спасибо...

***

– Знаешь, меня очень огорчило то, как ты отнеслась к моему подарку, – обманчиво-нежный голос проникал куда-то глубоко внутрь, кислотой разъедая решимость, спелёнывая её, как куклу, лишая желания что-либо вообще делать. – А ведь женщины обычно любят украшения. Чем же он так тебе не угодил, а? Может, не тот дизайн? Или ты просто хотела чего-то особенного? – она молчала, даже старалась не смотреть на Него, не желая участвовать в Его игре. – Думаю, в этот раз у тебя не будет повода не принять его, – Он сильно сжал её подбородок и развернул лицом к себе, заставив посмотреть на вещь в своей руке. – Великолепно, не правда ли? Я сделал это специально для тебя. Не хочешь примерить? – и, не дождавшись ответа, застегнул на шее тонкий ремешок, украшенный золотыми «капельками». Кожаный ободок плотно прилёг к телу, не мешая дыханию, но при каждом вдохе напоминая о себе. – Кстати... – мужская рука заскользила по обнажённой девичьей груди: сначала легко, потом всё сильнее, до боли, сжимая – явно указывая на то, что её хозяин начал возбуждаться. – Это подарок с секретом. Я больше не хочу портить твой прекрасный ротик кляпом. Поэтому мы сделаем по-другому... – Он потянулся к её шее и одним движением затянул ремешок потуже. Нет, это было ещё не удушье, лишь его преддверие, которого хватило, чтобы лишить её других желаний, кроме одного – сделать глоток воздуха.

Сколько продолжалось насилие? Сотня коротких, как взмах крыльев бабочки, вдохов? Или тысяча? В какой-то момент воздух ворвался в лёгкие: сладкий, прохладный, пьянящий. Сквозь прозрачную пелену перед глазами увиделся Он, и она, забыв об осторожности, дрожа уже не от страха или боли – ослепляющей, кипящей ненависти, плюнула ему в лицо. В ответ раздался колючий, довольный смех; Он обтёрся тыльной стороной ладони и, наклонившись ближе, сказал:

– Я вижу, тебе тоже понравилось. Но в следующий раз стоит, пожалуй, затянуть ремешок на одну дырочку дальше. Для большей остроты ощущений.

***

Джерар Фернандес вышел на улицу через стеклянные двери и с наслаждением вдохнул начавший остывать вечерний воздух. Вокруг сновали люди, подъезжали, посверкивая красно-синими мигалками, автомобили. Теперь, когда он словно выпал из всей этой суеты, она казалась ему особенно беспорядочной, хотя и не лишённой какого-то особого, почти сакрального смысла. Не желая мешать тем, кто ещё по тем или иным причинам вынужден был остаться здесь, и понимая, что его роль на сегодня закончена, Фернандес медленно пошёл к своей машине, припаркованной на общей стоянке у здания.

Уже открыв дверцу, мужчина обернулся и пробежался быстрым взглядом по многочисленным окнам Центральной больницы: ярко освещённые, тусклые и совсем тёмные. За одним из них сейчас находилась та, ради которой он приехал сюда, бросив дела и отменив свидание. Если честно, он был немного удивлён, когда услышал в трубке незнакомый голос, сообщивший ему весьма неприятные вещи. Да, он предлагал Люси помощь, но даже и подумать не мог, что с ней вдруг случится нечто подобное. И до конца не верил в происходящее. Пока не посмотрел в её полные боли и страха глаза...

Джерар пока и сам не знал, что и как будет делать, но одно мог сказать точно: он сделает всё возможное, чтобы эта девочка снова начала улыбаться.

***

Сидящий напротив мужчина в полицейской форме устало вздохнул и почесал переносицу:

– Простите, но я ничем не могу вам помочь.

– Почему?

– Нужны более веские основания. Вы получали письма с угрозами? Звонки? Кто-нибудь проникал к вам в квартиру? Есть свидетели, которые что-то видели, слышали, в общем, могут подтвердить ваши слова?

«Нет», «Нет», «Нет»... Один и тот же ответ на все задаваемые ей вопросы. И липкая, как мёд, безнадёжность, в которой она барахталась, с каждым днём погружаясь всё глубже.

Проходивший мимо офицер случайно задел её, даже не заметив этого, лишь поправил на поясе чуть сместившуюся от столкновения кобуру. Взгляд невольно зацепился за это движение служителя порядка. Отец говорил: «Выход из любого положения есть всегда. Надо только иметь смелость его найти». Если это и есть тот самый выход, она найдёт в себе достаточно мужества, чтобы им воспользоваться...

***

Дверь в палату почти бесшумно закрылась. Люси ещё несколько минут полежала в постели, потом откинула одеяло и подошла к окну. Всё было, как во сне: темнота за стеклом, яркие огни вечернего города, силуэты зданий, её отражение. Оставалось только перевести взгляд правее, чтобы окончательно убедиться, что Он ей всего лишь приснился. Судорожно вздохнув, девушка резко повернула голову. Никого... Облегчение горячей волной пробежало от макушки до пяток, приятно царапнув вдоль позвоночника. Люси снова посмотрела на своё отражение, неловко пригладила торчащие в разные стороны короткие, неровно обрезанные пряди.

Она не позволит Ему взять над собой верх. Она просто не имеет права сдаться после всего того, что ей пришлось пережить за эти десять дней. Она справится.

Примечания:В связи с возникшими вопросами разъясню момент с обрезанием волос.
Испокон веков у всех народов волосам придавали особое значение, наделяли их магическими свойствами. Согласно индусской символике, длинные волосы охватывают человека энергетическими волнами, «силовыми линиями», защищающими его от воздействия извне. Они всегда считались сильнейшим оберегом, а потеря волос была сравнима с потерей защиты.
У многих народов длинные волосы считались символом власти и благородного происхождения, а короткие, наоборот, обозначали раба.

Таким образом, Драгнил, обрезая Люси волосы, с одной стороны лишал её своеобразной энергетической защиты, с другой - хотел ей показать, что она теперь несвободный человек и принадлежит ему.