Глава 8.
— Николь, милая, как я рада тебя видеть! — воодушевленно сказала Прю, обнимая девушку.
— И я тоже, дорогая, — ответила Николь.
— Здравствуй, Энджел! — поздоровалась Пруденс и с мужем Николь. — А где ваш карапуз?
— Мы с мамой и Майклом его оставили, — ответила девушка.
— Мм, и с маленькой тётей, — посмеялась Прю, имея в виду ребёнка Марии и Майкла.
— Да, просто Энджел как всегда не хотел мучить ребёнка, — Николь закатила глаза. — А я не хотела мучить свою мать: моя сестрёнка такая беспокойная, мама устаёт. Хорошо, что Майкл помогает ей, и я иногда.
— Я понимаю Марию, мои близнецы тоже беспокойные, — поддержала Прю Николь.
— Я согласилась оставить Ричарда с мамой только потому, что с ним практически нет проблем, и мама не была против. А Энджел трясётся над ним, как наседка. — Девушки рассмеялись.
Энджел посмотрел на свою жену убийственным взглядом и подошёл к окну, чтобы поприветствовать Майлза и родителей Прю.
— Как у вас дела? — спросила Пруденс, заметив недовольное лицо блондина. — Давай присядем?
— Да все отлично на самом деле. Он мне очень помогает, грех жаловаться. Но, честно, меня тянет в море, подожду, когда сын подрастет немного, и обязательно покажу ему свою любимую стихию.
Пруденс и Николь устроились в креслах друг напротив друга и продолжили беседу. Тем временем служанка принесла лимонад гостям, поставив поднос на столик.
— Ты снова хочешь заниматься каперством? — испуганно спросила Прю.
— Нет, конечно, я занималась этим из мести. Сейчас этот человек мёртв, поэтому смысла я больше не вижу. — Николь потянулась за стаканом.
— И что же ты собираешься тогда делать? — Пруденс последовала её примеру.
— Просто плавать на небольшие расстояния. Надеюсь, Энджел будет со мной, — ответила Николь, после чего сделала большой глоток прохладительного напитка.
— А чем он сейчас занимается?
— Работает с Майклом. Мы скоро собираемся строить свой дом, Энджел ещё хочет детей.
— А ты? — Пруденс пригубила лимонад, с любопытством поглядывая на свою собеседницу.
— Ну, может, только ещё одного. Не знаю… А как у вас дела? — спросила Николь, скрестив лодыжки и усаживаясь поудобнее.
— Вот родители переезжают сюда, дом собираются покупать.
— Чтобы с внуками возиться?
— Ну, и это тоже. А, главное, у папы с сердцем проблемы серьёзные. — Пруденс поставила стакан на стол и с грустью посмотрела на своего отца, который беседовал с Майлзом и Энджелом.
— Ох, мне жаль… — грустно ответила Николь.
— Да, мне тоже. Но пока все хорошо, я не унываю.
— Как всегда, — улыбнулась миссис Грей, допивая свой лимонад.
— Я написала Лоренсо по поводу крестин. — Пруденс тут же посмотрела на Николь, чтобы увидеть её реакцию. Но девушка только заинтересовано посмотрела на собеседницу. — Ждем Дэна, и тогда кузен приедет.
— Давно я о нем не слышала, он перестал писать и приезжать.
— Он просто не хотел мешать вашей семье. Не знаю, говорить тебе или нет…
— Ну, раз уж начала — говори, — с любопытством сказала Николь.
— Лоренсо все ещё любит тебя, — Пруденс опустила глаза, нервно теребя складки на платье.
Николь сразу стало грустно, она вздохнула и ответила:
— Я поговорю с ним, когда он приедет.
— Сколько я с ним разговаривала, ничего не помогает. Ещё связался с этой отвратительной женщиной — бывшей невестой моего мужа, — фыркнула Прю.
— Он спит с ней? — Николь почувствовала лёгкий укол ревности, но не из-за того, что у неё якобы были чувства к Лоренсо, а из-за собственного эгоизма. Ей стало неприятно, что не только она занимала мысли Лоренсо, ведь ей льстило, что он думал о ней, что имел к ней такие чувства, но с другой стороны — она не хотела, чтобы он мучился из-за неё. Возможно, когда он найдёт себе достойную девушку, Николь искренне порадуется за него.
— И только, удовлетворяет свои мужские потребности, как он сказал мне, — усмехнулась она.— Надеюсь, что он не привезёт её с собой к нам.
Николь посмеялась, но ничего не сказала. Она тоже не хотела видеть его с той женщиной.
— Может, мне съездить к нему, он ведь недалеко живёт от тебя? — вдруг спросила Николь.
— Я думаю, не стоит мучить Энджела, — осторожно предложила Прю.
— А мы не скажем ему, — улыбнулась девушка.
— Ох, Николь, я порой поражаюсь тебе: как ты так можешь не уважать мужа? Тем более когда любишь его. Хорошо, что он у тебя такой понимающий и покладистый, но хватит ли его терпения до конца ваших дней?
— Ну, он же не узнает об этом, — начала оправдываться девушка, ведя себя как ребёнок.
— Он не узнает, но почувствует на подсознательном уровне, что ты обманываешь его, и ему будет тяжело на душе. Николь, я забочусь о тебе и поэтому советую не поступать так с мужем, иначе ты когда-нибудь доиграешься. — Пруденс серьёзно предупреждала подругу. — Ты же любишь его?
— Конечно, люблю. Я не хочу делать ему больно.
— Поэтому слушай меня. Пусть ты и увидишься с Лоренсо у нас, но эта встреча будет происходить на глазах у Энджела.
— Хорошо, Прю, я подожду, — раскаянно ответила Николь.
— И помни: всегда советуйся с мужем в важных вопросах, так ты поднимешь его значимость. И слушайся его во всем, чтобы он чувствовал себя нужным и главным.
— А если я не согласна с его мнением?
— Ты согласись на словах, но сделай по-своему, потом преподнеси это так, как будто это была его идея. Милая, с мужчинами нужна гибкость во всем, их нужно незаметно направлять, — со знанием дела учила Прю. — Я сама всегда была прямолинейна, но с Майлзом научилась гибкости. И все довольны.
— Не знаю, ох, не знаю. Но я прислушаюсь к твоим советам, — с сомнением произнесла Николь, ловким движением поправляя волосы, которые упали ей на лоб.
— Давай я покажу вам вашу комнату, чтобы вы отдохнули перед ужином.
— Да, пожалуйста, дорогая. Я правда устала.
Николь подошла к Энджелу, осторожно взяла его за руку (он в тот момент разговаривал с Майлзом), и он ласковым взглядом посмотрел на жену.
— Извините, что прерываю вас, я просто хотела сказать, что устала и иду в комнату, которую мне покажет Прю.
— Хорошо, любимая. Я скоро приду к тебе. — Энджел оставил лёгкий поцелуй на щеке Николь, и она ушла.
***
Есения сидела в кабинете Лоренсо и заполняла бухгалтерскую книгу. Но её постоянно отвлекали мысли о мужчине, который ей все время снился. С того последнего поцелуя он старался держать дистанцию между ними и часто работал на плантациях. Девушка скучала по его присутствию, но вечером, когда Лоренсо возвращался домой, они непременно обсуждали дела и события за день за чашкой чая — это стало их вечерним ритуалом, они вели себя как коллеги, возможно, друзья, но никто из них не говорил о прошлом. Есении было проще находиться рядом с Лоренсо, потому что она не могла представить, что может последовать за поцелуем, и она научилась игнорировать эмоции, которые он в ней вызывал. А Лоренсо сходил с ума от того, что не мог прикоснуться к ней, заключить её в объятия, и он не хотел пугать девушку и не хотел портить ее: ведь она такая юная и невинная. Он считал себя недостойным её и даже начал подумывать о том, чтобы выдать её замуж за того, кто действительно о ней позаботится, и чьим сердцем она будет полностью владеть. Ведь до сих пор в его сердце была Николь, и это было бы нечестно по отношению к Есении. Но почему же сама мысль о замужестве девушки сводила его с ума? И почему это милое и нежное создание вызывает в нем чувство заботы и заставляет ставить её интересы выше его? Да ещё и тайна, которой она окутана, манит его, манит разгадать её. Каждый вечер Лоренсо был благодарен ей за то, что она не провоцировала его своим поведением, конечно, неосознанно: ведь она даже не знала, что такое соблазнять мужчину. Есения разговаривала с ним на равных и на общие темы, чаще всего именно это и отвлекало его от девушки — потому все вечера проходили спокойно, и они оба ждали это время суток. Когда Есения закончила с документами и откинулась на спинку кресла, закрыв глаза, кто-то хлопнул входной дверью. Девушка выпрямилась и прислушалась к шагам.
— Наверно, это Лоренсо, только что-то он рано, — прошептала сама себе девушка. Она решила встать и случайно смахнула рукавом несколько бумаг, так и оставшись сидеть, Есения нагнулась за документами и начала собирать их. Шаги приближались к кабинету, девушка потянулась за последней бумагой, кто-то открыл дверь кабинета.
— Дорогой, ты тут? — спросила вошедшая Саманта.
Есения, собрав все, что упало, подниматься не спешила, замерев все в той же позе и надеясь, что её не видно, и эта женщина уйдет.
— Милый, что ты делаешь под столом? — сладким голосом протянула женщина, подходя к столу грациозной походкой и сев на его край спиной к креслу, затем она сняла шляпку, перчатки и проворковала, — я так давно тебя не видела, я скучаю по твоим рукам и губам, ну, вылезай уже.
Есения сглотнула и, вздохнув, поднялась. Но Саманта, услышав шуршание, не стала оглядываться, а продолжала говорить:
— Знаешь, любимый, я решила сказать тебе, пока у меня есть смелость… Я… Я люблю тебя!
После этих слов она повернула голову, чтобы увидеть реакцию Лоренсо, и замерла. Есения, слушая эту исповедь, почувствовала жуткую обиду и снова одиночество, о котором она забыла, когда встретила Лоренсо.
— А ты кто такая? — резко бросила Саманта, соскочив со стола и приняв воинственный вид. — И где мой Лоренсо?
— Я его помощница, — спокойно ответила Есения, положив бумаги на стол.
— Какая ещё помощница, он ничего мне об этом не говорил. Где он? — ещё раз спросила женщина.
— Не знаю, — снова спокойно ответила она.
Саманта немного утихомирилась и села на диван.
— Я его подожду. Он должен мне все объяснить.
— Пожалуйста, только ждите его в гостиной: здесь важные документы хранятся.
Саманта вытаращила глаза и протяжно взвизгнула:
— Что?
— Подождите, пожалуйста, в гостиной, — ещё раз повторила Есения.
— Ну, знаешь! — мисс Вильям манерно встала, собрала свои вещи и вышла из кабинета. Есения пошла следом и заперла дверь на ключ.
— Может, хотите что-нибудь? — вежливо предложила девушка.
Саманта окинула её таким брезгливым взглядом, что Есения решила молча уйти в свою комнату, но ей это не удалось, потому что вернулся Лоренсо. Увидев Саманту, он удивился и сразу посмотрел на Есению, та стояла, опустив глаза в пол.
— Что ты здесь делаешь, Сэм? — безразлично спросил Лоренсо, подходя к Есении.
— Тебя жду и заодно твоих объяснений, — нетерпеливо топая ногой, ответила женщина.
— Ты все закончила? — мягко обратился он к Есении. Девушка подняла на него глаза и кивнула.
— Представляешь, дорогой, она выгнала меня из твоего кабинета, сказала, что там документы, — жаловалась Сэм, по-хозяйски подходя к Лоренсо.
Он усмехнулся и повернулся снова к Есении.
— Посторонние не могут входить в кабинет, где хранятся важные документы, — сразу объяснила свою позицию девушка.
Испанец снова посмотрел на Саманту, которая уже подошла к нему и хотела положить руки ему на грудь, и ответил:
— Она права.
Сэм замерла на месте с возмущенным лицом.
— Так какие объяснения я тебе должен? — все ещё усмехался он, забавляясь происходящей ситуацией.
— Кто это такая? — быстро придя в себя, задала вопрос Саманта, при этом, указав пальцем на Есению.
— Это Есения. Она моя помощница, — коротко ответил Лоренсо.
— Откуда она взялась? И, главное, когда? — не унималась женщина.
— Послушай, Сэм, я устал сегодня, и я ничего не должен тебе объяснять, ты мне никто.
Саманта открыла рот от удивления, затем покраснела от злости и уже хотела подойти к Есении, как Лоренсо, предсказывая её дальнейшие действия, заслонил девушку собой.
— Не трогай её, или я за себя не отвечаю, — его тон стал агрессивным, и он угрожающе навис над Самантой.
— Нашёл себе новую любовницу? Помоложе? — истерически кричала женщина.
— Убирайся! И больше не приходи сюда! — грубо бросил испанец.
— Ты мне заплатишь за это унижение, маленькая подстилка! — вся красная и разъяренная Саманта выбежала из дома.
Лоренсо скрестил руки на груди и посмотрел ей вслед убийственным взглядом.
— Не стоило защищать меня и ставить в неловкую ситуацию свою подругу передо мной, — сказала Есения.
Он повернулся и взял её за плечи:
— Она мне никто. И мне все равно, что она думает о нас с тобой.
— Нас нет, сеньор. Мы просто работаем вместе.
— И снова «сеньор». Цветочек, пожалуйста… — смягчил свой голос Лоренсо.
— Спокойной ночи. Вот ключи от кабинета, — бесцветным голосом сказала Есения, высвобождаясь из его рук.
— Подожди, а как же наши разговоры перед сном? Я же не усну без них, — улыбнулся он, не обращая внимания на ключи.
— В другой раз, я не расположена сейчас, извините. — Есения направилась в свою комнату.
Лоренсо помедлил сначала, но потом пошёл за ней. Догнав её в полутемном коридоре, он схватил её за руку.
— Отпусти, Лоренсо, — возмутилась девушка.
В этот момент она и правда не хотела его видеть.
— Нет, пока ты не объяснишь мне, что происходит с тобой. — Он не отпускал её руку.
— Мне не каждый день угрожают.
— Не принимай её слова всерьёз, — нежно, почти томно, произнёс Лоренсо.
— Оставь меня в покое сейчас, я хочу побыть одна, — серьёзно сказала Есения.
— А если я не отпущу тебя? Мм? — промурлыкал он, осторожно притягивая ее к себе.
— Тогда я помогу, — громко сказал Вито, подходя к ним.
Лоренсо сразу отпустил Есению и спрятал свои руки за спину.
— Спокойной ночи, сеньор Дельгадо, — строго проговорил Вито, подталкивая Есению в комнату.
— Спокойной, — раздосадованно ответил Лоренсо и ушёл к себе, так и не взяв ключи от кабинета.
Вито и Есения вошли в свою комнату.
— Ты с ума сошла?
— А что я сделала? Я ему сразу сказала, что иду спать.
— Зачем ты вообще все эти дни оставалась с ним по вечерам наедине? Неужели ты не понимаешь, что провоцируешь его? — накинулся парень.
— Ты о чем? — непонимающе уставилась она на него.
— А о том, что ты женщина, а он мужчина, и вы одни в закрытом пространстве. Он что-нибудь пытался сделать тебе?
— Вито, успокойся, ничего такого не было, мы просто разговариваем и обсуждаем дела.
— Я надеюсь, — он недоверчиво посмотрел на неё.
— Я знаю, что ты заботишься обо мне, я ценю это, но я сама могу постоять за себя. И он не тронет меня.
— Прости, сестрёнка, просто я не доверяю ему, в нем нет благородства.
— Есть, дорогой, есть. Уж поверь мне. — Девушка ласково погладила Вито по голове и улыбнулась ему.
— Прости, — ещё раз извинился он, перехватив ее руку и прижав к своей щеке.
— Я не обижалась на тебя, глупенький. А сейчас выйди, мне нужно переодеться.
— Да, конечно, — смутился паренёк, выходя за дверь.
— Подожди, — остановила она его в дверях, — ты говорил с ним по поводу своей работы здесь?
— Нет ещё, завтра поговорю, — Вито вышел, не оборачиваясь.
Есения всю ночь думала о Саманте и её словах. Ведь та любила Лоренсо, а он просто унижал её. Хотя, конечно, он не знает об этих чувствах, но, наверно, ничего бы не изменилось, если бы он узнал. «Почему со мной он нежен, а с ней груб? Она же даёт ему больше, чем я. Она даёт ему себя, свои чувства, мысли. А я… Я всего лишь помощница. Но почему мне всегда так обидно, когда я её вижу? А эти угрозы испугали меня не на шутку. Зачем Лоренсо втянул меня в это? Нужно поговорить с ним, чтобы он отпустил меня».