Всегда есть ПИЩА для размышлений

Беллатрикс Блэк с наслаждением потянулась, проснувшись в незнакомой квартире где-то на юге Лондона. Сегодня был последний день пребывания ее в Англии, и женщина собиралась посвятить его визиту к своей сестре — Андромеде.

Вчерашний вечер прошел весьма приятно, так как Белле удалось немного поразвлечься. Все же есть в этом мире высшая справедливость, и существование в нем грабителей и насильников должно приносить хоть какую-то пользу. Клятвы, данные Беллатрикс, разрешали ей причинять вред другим людям только в целях самообороны, и будучи неглупой волшебницей, Белла не собиралась нарушать их. Но вот если поздно вечером прогуляться в дорогом открытом платье в не самом респектабельном квартале Лондона...

Поняв, что спать больше не хочется, волшебница прошла в ванную, по дороге бросив оценивающий взгляд на гостиную. Остатки тел двух идиотов, что вчера попытались силой залезть к ней под юбку, вызвали улыбку на губах женщины. Она позволила привести ее к ним домой, прикинувшись дурочкой, а потом оторвалась по полной. Конечно, тип с ножом, пытавшийся позавчера отобрать у нее деньги, тоже был неплох, но, увы, то развлечение вышло слишком коротким.

Почти сразу после женитьбы единственным способом для Беллатрикс получать удовольствие стали пытки и убийства людей. Дело в том, что ее муженек со своим братцем решили, что она недостаточно ненавидит маглов, и в целях воспитания отобрали у нее палочку и отдали на потеху десятку каких-то подонков. То, что произошло дальше, она не помнит.

Родовой дар Блэков проснулся в ней в тот момент и, не получив повода для остановки, полностью подчинил ее себе. Когда Белла очнулась, вокруг нее лежали тела ублюдков, возжелавших попользоваться ею, четверки авроров и парочки магловских полицейских, видимо, попытавшихся остановить ее. Ну что же, частично своей цели братья Лестрейнджи достигли, и Белла после этого действительно возненавидела маглов всеми фибрами своей души. Вот только маглами она не ограничилась и точно также ненавидела волшебников, оборотней, кентавров и весь остальной мир. Некоторую скидку она делала для домовых эльфов, так как их естественная покорность мешала ей в полной мере наслаждаться пытками. С того дня, как ее внутренний зверь обрел свободу, самым приятным запахом для Беллатрикс стал запах крови.

Брачный обряд не позволил ей отыграться на муженьке и его брате, но, к счастью, у нее нашелся заступник. Темный Лорд заметил несомненный талант молодой волшебницы и сумел подобрать ключик к ее сердцу. Мало того, что он победил ее в поединке, но еще он нашел идеальное средство для поощрения Беллы. Каждый раз, когда он наказывал братьев Лестренджей круциатусом, женщина испытывала настоящий оргазм. За это наслаждение она была готова на что угодно, лишь бы ее господин был доволен.

Но теперь нет ни Лорда, на поверку оказавшегося слабаком, ни Лестренджей. Белла ощущала непривычную пустоту в душе, которую надо было чем-то заполнить. Жить для себя Беллатрикс Блэк не умела и не хотела, ее сломленной душе было необходимо служение. К счастью, она повстречала человека, который мог бы стать для нее новым Лордом. Он уже доказал, что в нем достаточно жесткости и целеустремленности, поиграв ее жизнью, к тому же он сумел победить ее бывшего господина.

Сейчас она покидает Англию, но спустя десять лет она вернется и тогда первым делом вызовет Гарри Поттера на поединок. В том, что он не откажется от подобного развлечения, она была уверена, ведь Белла чувствовала в Поттере частичку яростного безумия, родственную той, что всегда жила в ее душе. Если он проиграет, то значит, она ошиблась, и он будет недостоин жить, вызвав ее разочарование. А вот если он победит ее и после этого решит сохранить ей жизнь — тогда у Лорда Поттера не будет более верной слуги, чем Беллатрикс Блэк.

Конечно, шансы на столь счастливый исход были ничтожно малы, но Беллатрикс никогда не задумывалась о таких мелочах. Мальчишка устроил ей небольшой экзамен, решив проверить, испугается ли она войти в тот мир безумия, в котором пребывали Лонгботтомы, и выйти откуда было почти невозможно. Она приняла вызов и показала, на что способна истинная леди Блэк! Это было даже забавно, и Поттер позволил ей в ответ надеяться, что ее жизнь со временем обретет новый смысл.

До недавнего времени в мире существовали только три человека, которых она не хотела убить, теперь их остались только двое. Беллатрикс оставалось только надеяться, что со временем Поттер заменит в ее сердце темного Лорда. Белла не испытывала к сестрам особой нежности, но какие-то крохи человечности, оставшиеся в ее душе, заставляли Беллу терпеть их существование.

Однажды какой-то молодой Упивающийся подал неумную идею напасть на Андромеду, как опозорившую чистокровных своей связью с грязнокровкой. Ублюдок умирал шесть часов под безумный смех Беллатрикс. Конечно, Лорд потом наказал ее, но Белла к тому времени привыкла не замечать боль. Зато больше в их среде ни у кого не возникало дурных мыслей навредить сестре фаворитки Темного Лорда.

Одевшись и с презрением оглядев напоследок жилище насильников, женщина прямо из комнаты аппарировала к дому Тонксов. Непосредственно в дом попасть было невозможно — Андромеда хоть и не разделяла идей Блэков относительно чистоты крови, но полностью одобряла семейные принципы обеспечения безопасности своего жилища.

* * *

Люциус Малфой благодарил Мерлина за то, что после того, как он лишился большей части своих денег и перешел на нелегальное существование, у него еще остались кое-какие связи в министерстве. Многие чиновники имели кое-какие грешки, которые Люциус старательно коллекционировал в течение многих лет. И вот теперь это полезное занятие приносило свои плоды. В результате шантажа мистер Малфой по-прежнему мог получать информацию, которая была недоступна большинству волшебников. Конечно, на одном шантаже долго не протянешь, но он был уверен, что скоро расклад сил поменяется в его пользу.

Когда информатор сообщил, что Беллатрикс не была уничтожена в ходе рождественской чистки, Малфой сперва сильно удивился. Он не пытался связаться с ней, ожидая подвоха в подобной гуманности министра. И его терпение было вознаграждено. Оказывается, Белла в обмен на помилование вылечила чету Лонгботтомов. Малфой не ожидал подобного от сумасшедшей садистки, каковой и являлась Беллатрикс, но решил, что не стоит упускать столь ценный кадр. Или сестра его бывшей жены встанет в ряды сопротивления Фаджу, под его началом, разумеется, или умрет. Неизвестно, о чем еще Беллатрикс договорилась с министром, и Люциус вовсе не желал узнать в один далеко не прекрасный момент, что на него охотится эта бешеная психопатка.

Один из чиновников министерства, в свободное время любивший развлекаться с маленькими мальчиками, донес, что очень скоро Белла покинет страну. Министр не был идиотом и, скорее всего, до поры до времени желал придержать не слишком адекватную волшебницу где-нибудь подальше от Англии. Люциус умел признавать чужие достоинства и признал, что на месте Фаджа поступил бы точно также.

Благодаря жизни рядом с Нарциссой, Малфой был осведомлен о фанатичной преданности сестер Блэк друг другу. И если Цисси и Белла в свое время достаточно часто видели друг друга, то Андромеда по известным причинам крайне редко встречалась с сестрами. Тем не менее, Люциус не сомневался, что перед отъездом из страны Белла непременно навестит Тонксов, поэтому разместил возле их дома сигнальную сеть и держал наготове дюжину бойцов. Разговаривать с этой ненормальной один на один мистер Малфой не решился.

И вот наконец сеть сработала! Люциус перенесся аварийным порталом на базу, где его бойцы уже ждали шефа, и вместе с ними отбыл к дому Тонксов.

* * *

Едва появившись вблизи жилища своей сестры, Белла почувствовала неладное. Зверь, всегда дремавший в ее душе, явственно подал свой голос. Ну что же, раз кто-то хочет встретиться с ней, она совсем не против! Мысль о том, что можно убежать и спрятаться на время, даже не попыталась появиться у нее в голове. Белла никогда не бегала от опасности и не собиралась начинать это делать сейчас.

Долго ждать Беллатрикс не пришлось, меньше чем через минуту вокруг нее раздались хлопки аппараций.

— Рад тебя видеть в добром здравии, Белла! — Малфой манерно растягивал слова. — Не ожидал, что ты сумеешь оказаться на свободе.

— Это точно, ты-то ничего не сделал для этого! — Белла оценила оказанную ей честь, шесть оборотней во главе с Фенрриром Сивым и пятерка молодняка под началом Нотта явно показывали, что Люциус боится ее. Хотя, с другой стороны, из серьезных противников один Нотт, так что можно и столь недостойный состав «команды поддержки» спокойно признать оскорблением. — Ради какого демона мне приходится терпеть вашу вонь?

Фенрир зарычал, услышав ее слова, но был остановлен взмахом руки Малфоя. Да уж, посмела бы какая-нибудь драная шавка подать свой голос, окажись она волей случая под ее началом! Этот Фенрир сдох бы под круциатусом, если бы только посмел вякнуть без разрешения! Впрочем, что еще можно ждать от этого бледного ничтожества, считающего себя великим политиком, да и обнаглевший вервольф свое сегодня все равно получит.

— Белла, не будем ссориться, — холодный тон Люциуса не вполне соответствовал его миролюбивым словам. — Наш Лорд погиб, но дело его живет. Очень скоро вся магическая Англия узнает истинную мощь моей организации. И я предлагаю тебе, пока не поздно, присоединиться к нам. Ты была самой верной сторонницей Темного Лорда, и я обещаю, что ты займешь достойное место в наших рядах!

Беллатрикс презрительно оглядела стоящую перед ней толпу и заливисто рассмеялась. От этих «героев» отчетливо несло страхом, и они смеют ей предлагать присоединиться к ним! Жалкие потливые ублюдки, недостойные вылизывать ее сапоги, смеют думать, что она может стать одной из них! Зверь, сидящий внутри женщины, гневно зарычал, готовый броситься и растерзать недоумков. Но приходилось ждать, пока они сделают первый ход.

— Ты, вонючая подстилка, для старых мужеложцев, хочешь, чтобы я подчинялась тебе?! — Беллой овладело веселье, всегда сопровождавшее ее в бою. — Большего оскорбления я давно не слышала! Если вы все, недоноски, засунете свои палочки себе в задний проход и будете на коленях умолять меня убить вас без мучений, я, может быть, смилостивлюсь и не стану долго играться с вами, твари!

Как и ожидала Беллатрикс, терпение подручных Малфоя было не бесконечным. Нет, возможно, ручной оборотень Сириуса и сумел бы удержать себя в руках после таких оскорблений, но в чудеса Белла не верила и не рассчитывала встретить еще одного такого уникума, а уж тем более целых шесть штук. Да и Малфой не был Блэком, который, вероятно, все же удержал бы контроль над этими животными. Вервольфы славились своей неуравновешенностью, хотя, конечно, до самой Беллатрикс им было далеко. Первым в ее сторону бросился Фенрир.

Выкрикивать заклинания, как первокурснице, женщине не позволяло чувство собственного достоинства, поэтому в бою она пользовалась только невербальными чарами. В былые годы она делала исключение для непростительных заклятий, но сейчас их применение было невозможно в силу данных обетов. Зато не занятый делом язык позволял ей вдоволь куражиться над врагами. Она взмахнула палочкой в направлении чуть ниже живота Сивого, одновременно уворачиваясь от проклятия Нотта.

— Ой, нашу собачку кастрировали! — когда Белла хотела, ее голос мог звучать ангельски нежно. — С вас один сикль, мальчики! (:D)

-Убейте ее! — грозно кричал Малфой из-за спин своих подельников. — Она переметнулась на сторону врага, предала наши идеалы и должна умереть!

— Малыш, ну где же ты прячешься? — Белла ловко снесла взрывным заклятием голову одного из «молодых» и почти одновременно поразила очередного вервольфа проклятием гниения. — Люц, тетя Белла соскучилась по тебе!

Пока его люди дрались с Беллатрикс, Малфой старательно укрывался за их спинами, время от времени пытаясь попасть в женщину смертельным проклятием. Пока что его усилия увенчались двумя убитыми упиванцами, которыми магесса удачно закрылась от зеленых лучей.

— Сначала мы разберемся с тобой, а потом займемся твоей сестричкой-маглолюбкой! — не имея возможности ударить Беллу заклятьем, Люц старался ранить ее словами. — Парни славно поиграются с ней!

Бледный импотент посмел упомянуть ее сестру! Эти слова стали последней каплей, сбросившей оковы со зверя, сидящего в Беллатрикс. Удерживающие его путы разума были и без того не слишком сильные. Из горла женщины вырвался вой, заставивший дрогнуть бьющихся с ней упиванцев, на губах выступила пена, а разум окончательно укрыла тьма безумия.

* * *

Шесть человек с мрачным видом стояли у могилы, в которой отныне покоилось тело самой кровавой волшебницы двадцатого века. На лице Андромеды, поразительно похожей на свою погибшую сестру, были явственно видны следы слез. Женщина не могла себе простить, что Белла погибла рядом с ее домом, а она слишком поздно узнала об этом бое, чтобы помочь ей. Упиванцы оказались трусами, лишь толпой решившись напасть на одинокую женщину, но совсем не дураками. Чары, которые они наложили на поле боя, скрыли это сражение от глаз окружающих.

Сейчас Андромеду успокаивали сестра и дочь, а Гарри смотрел на могилу и пытался понять, что же он ощущает по поводу гибели Беллатрикс. Эта женщина была виновна в многочисленных убийствах, она искалечила детство его друга и, скорее всего, попыталась бы и дальше творить насилие по мере сил. И эта же женщина, идя на безумный риск, вернула сознание Лонгботтомам и погибла, сражаясь с их врагами.

— Я думаю, если бы Беллатрикс могла выбирать, она бы попросила именно такую смерть, — тихо произнесла Нарцисса. — Получить смертельное проклятье в бою, вдоволь напившись крови своих врагов... она сама говорила об этом.

— Но это ничего не меняет в вопросе мести, — сейчас рядом с Гарри стоял не его смешливый крестный, а глава рода Блэк. — Упиванцы устроили на нее засаду, думая задавить подавляющим преимуществом. Десяток этих типов Белла забрала с собой, но авроры сообщили, что их было тринадцать.

В этом вопросе Гарри был полностью согласен с Сириусом. Что бы ни совершила Беллатрикс, у ее бывших дружков не было никакого права лишать эту женщину жизни. К сожалению, среди трупов упиванцев не было их лидеров. Как было известно, из числа «старой гвардии» этих бандитов в строю осталось только два человека — Малфой и Нотт. Не нужно было быть пророком, чтобы понять, кто именно организовал это убийство.

Как бы не изображал мистер Малфой из себя утонченного аристократа, шлейф преступлений, тянущийся за ним, выдавал его истинное лицо грязного бандита. И чтобы не говорил Сириус о мести, фактически это не имело значения. Этот преступник должен быть уничтожен так или иначе, причем чем раньше, тем лучше. Еще раньше Сириус и Рем, обсуждая проблему пребывающих в бегах упиванцев, выражали опасение, что от них можно ждать любых гадостей. Результат одной из этих гадостей сейчас был перед ними.

Гарри посмотрел на стоящего неподалеку Драко, который выглядел далеко не лучшим образом. Новость о том, что его отец убил его же тетю, вряд ли доставила ему удовольствие. Пусть он теперь и принадлежал роду Блэков, но родная кровь никуда не делась. И сейчас он видел, что его мать одобрительно кивает, слушая слова Сириуса о мести Малфою. Поттер бы не удивился, реши его кузен провести следующий год в режиме домашнего обучения. Находиться в одной школе с теми, чьих родителей убил твой отец, и с теми, кто желал убить его, было более чем не комфортно.

* * *

*Спустя N-кол-во времени**

Последний вечер июля Гермиона Грейнджер встречала в Бальном зале Букингемского дворца. Ее Величество по достоинству оценила заслуги своих подданных по воссоединению обычного и магического миров, и сегодня эта благодарность воплощалась в реальные награды. Конечно, пока что были сделаны только первые шаги в этом направлении, но, видимо, правительство Ее Величества было не против авансом поощрить лояльных волшебников.

Сегодня, кроме королевской семьи и тех, кому это положено по церемониалу, в зале присутствовали только награждаемые маги и их гости. Все же режим секретности, окружающий волшебную Британию, требовал соблюдения определенных правил. Сама Гермиона, как и Невилл с Седриком, попали сюда в качестве гостей Гарри Поттера. Дафна и Астория были гостями собственной мамы, а Сириус после уговоров крестника помимо Ремуса пригласил и родителей Гермионы.

Конечно, присутствие на подобной церемонии само по себе огромная честь, но подготовка к этому событию едва не убила мисс Грейнджер. Виктория Гринграсс, которая тринадцать лет мечтала об этом дне, приложила все силы, чтобы превратить подготовку к посещению дворца в настоящий ад. Причем не только для себя и своих дочерей, но и для их друзей. Сейчас платье Гермионы идеально облегало ее стройную фигуру, но каких трудов стоило выбрать материалы, модель, подогнать его...

Впрочем, в данный момент это было неважно. Мисс Грейнджер с радостью смотрела на сияющее счастьем лицо Виктории. В тот миг, когда Ее Величество объявило, что леди Гринграсс награждается титулом барона «по праву», мама ее лучшей подруги наконец-то могла с чистой совестью сказать, что выполнила свой долг перед родом Гринграссов. Теперь сын Дафны, какую бы он не носил фамилию, все равно останется лордом Гринграсс.

Гермиона с улыбкой подумала, что история магической Англии могла бы повернуться совсем иначе, родись, к примеру, Астория мальчиком. Тогда леди Гринграсс наверняка сосредоточилась бы на воспитании детей, а не окунулась бы с головой в политическую жизнь. Ведь наследник рода, как и его предки, вполне мог бы обойтись и без титула.

И не обрати достойная леди внимания на амбициозного, но, увы, бедного политика, взгляды которого вполне отвечали ее требованиям, некому было бы оплатить избирательную кампанию мистера Фаджа. И тогда к власти в волшебной Британии вполне мог бы прийти человек Дамблдора, при котором два мира так и остались бы разъединены. И еще неизвестно, смог ли бы когда-нибудь оказаться у власти человек, выражающий идеи сторонников интеграции. Вполне возможно, что подходящий момент был бы упущен.

Мистер Фадж с достоинством подошел к Ее Величеству, чтобы превратиться в сэра Корнелиуса Фаджа. А потом настала очередь Гарри Поттера. Как оказалось, министр не забыл переговорить с ее парнем перед церемонией, пояснив, что рыцарское звание это только первый шаг к тому, чтобы Гарри превратился в лорда Поттера. Мисс Грейнджер была бы вполне довольна даже в том случае, если бы ее Гарри остался просто Гарри Поттером, но она считала, что ее друг как никто другой заслужил свои награды.

Гарри Поттер, мальчик, сумевший несколько раз остановить самого опасного темного мага этого века, и в итоге окончательно победивший его. Верный товарищ, приложивший все силы, чтобы сделать своих друзей счастливыми. И наконец просто ее Гарри, самый замечательный парень на свете.

Церемония награждения длилась целый час, а после нее все награжденные и их гости перенеслись порталами в дом Гринграссов. Виктория считала, что подобное событие непременно стоит отметить скромным балом (пара сотен гостей, не больше) но на сегодня решила ограничиться маленькой вечеринкой. Естественно, остальные гости вынуждены были сдаться перед напором энергичной леди и не смогли отказаться от приглашения.

Зал, в которой оказались приглашенные леди и джентльмены, уже была украшена новым гербом баронов Гринграсс. Родители Гермионы уселись в уголок поболтать с Ремусом, предоставив дочке возможность свободно развлекаться со своим парнем. Сопровождавший их Сириус, ставший в этот день кавалером ордена Британской империи, явно положил глаз на племянницу Фаджа, присутствовавшую на церемонии, и, покинув добропорядочную компанию, лично давал мастер-класс танцевального искусства.

Гарри и Гермиона заметили, что Дафна сидит одна, отправив Седрика за коктейлями, и направились поболтать с ней.

— Дафна, я совсем запутался, — пожаловался Гарри. — Как же теперь прикажешь тебя официально называть? Боюсь, что мне на ум приходит исключительно миледи.

Гермиона возвела глаза к небу. Сколько раз Дафна вдалбливала в них эту премудрость, но мальчики по-прежнему умудрялись путаться в элементарных правилах этикета.

— Ну... — Дафна сделала вид, что задумалась. — Пока что я просто достопочтенная Дафна Гринграсс. И учти, у меня нет абсолютно никакого желания становиться леди Гринграсс.

Лицо Гарри приняло озадаченное выражение, что выглядело весьма забавно и заставило Гермиону тихонько хихикнуть. Но, по-видимому, в голове ее парня все-таки отложились уроки мисс Гринграсс, и он сообразил, что сказала ему девушка.

— О, в этом я с тобой полностью согласен! — Гарри покраснел, ведь он точно не желал ранней смерти Виктории. — Буду теперь обращаться к вам «Мэм».

— Зато мы думаем, что кое-кто желает стать достопочтенной Дафной Диггори, — Гермиона решила слегка пощекотать подругу и помочь Гарри победить смущение. — Седрик сегодня не отводил от тебя глаз.

— Значит, он наблюдал действительно прекрасную картину, — Дафна сделала гордое лицо, но не выдержала и заулыбалась. — Но я его уже предупредила, чтобы он не вздумал становиться лордом, а то моя мама будет сильно недовольна. Какую бы фамилию не носил мой сын, он все равно должен быть лордом Гринграсс.

— Гарри, спасибо еще раз за приглашение, — принесший коктейли Седрик с благодарностью смотрел на Поттера. — Я даже не рассчитывал когда-нибудь побывать на подобной церемонии.

— Надеюсь, ты еще побываешь на ней, причем не в качестве зрителя, — Гарри снова слегка засмущался. Для Гермионы не было секретом, что пригласить Диггори ее друга попросила Дафна, и теперь кое-кто чувствовал дискомфорт от незаслуженной похвалы.

— Мы оба тебя благодарим, — тепло улыбнулась Дафна, чуть заметно прижавшись к Седрику.

* * *

Гарри и Сириус вдвоем завтракали в доме на площади Гриммо. Ремус в данный момент отлеживался в своей комнате после очередной ночи в облике зверя. Поттер обсуждал со своим крестным, какой подарок лучше всего подарить Гермионе на день рождения, так как собирался посвятить это утро поиску подходящей вещицы.

Внезапно в комнате раздались характерные хлопки, и в гостиной появились нежданные гости. Вид мистера Грейнджер с пеной на щеках и миссис Грейнджер в дезабилье и с феном в руках мог бы показаться весьма забавным, равно как и заспанное лицо Гермионы, пребывающей в пижаме, разрисованной котятами, но Гарри и хозяину дама было не до смеха. Внезапное появление в их доме семьи Грейнджер могло означать только одно — сработали аварийные порталы, которые должны были перенести дорогих для Гарри людей в безопасное место в случае нападения на их дом.

«Внимание! Это не учебная тревога! Повторяю, это не учебная тревога! — яркие вспышки красного света под потолком усиливали эффект от раздающегося непонятно откуда голоса. — Дом переведен в состояние повышенной защиты! Покидать его без разрешения хозяина запрещено!»

Голос начал повтор своего сообщения, но Гарри уже не обращал на него внимания. Рейвенкловец бросился к своей подруге и, схватив ее, быстро оглядел, пытаясь понять, не получила ли она повреждений.

— Пусти, Гарри! — Гермиона явно была недовольна столь оригинальным пробуждением. — Что случилось?

— На ваш дом напали! — за него ответил Сириус, уже бросившийся к камину. — Я к аврорам, вам всем оставаться здесь!

Мистер Блэк исчез во вспышке изумрудного пламени, оставив Гарри одного заниматься гостями. Впрочем, не совсем одного — появившийся из ниоткуда Кричер с самым невозмутимым видом укрыл плечи миссис Грейнджер пледом. Судя по лицу эльфа, появление ранним утром в их доме полуодетых людей было самым обычным делом.

Гарри, убедившись, что у его девушки не видно никаких повреждений, немного успокоился и резко махнул палочкой куда-то в сторону камина.

— Фините клангендум! — автоматически повторяемая фраза оборвалась на середине, и в комнате восстановилось нормальное освещение. — Хоть это и несколько неожиданно, тем не менее, добро пожаловать в наш дом.

— Но что случилось? — мистер Грейнджер никак не мог прийти в себя — Все было спокойно, мы с Джейн собирались на работу, а потом... оказались здесь.

— Сработали аварийные порталы, — Гарри постарался объяснить ситуацию, как он сам ее понимал. — Когда Сириус ставил дополнительную защиту на ваш дом, он сделал так, чтобы в случае, если ее кто-то попытается взломать в то время, как вы находитесь в доме, вас автоматически перенесло в безопасное место. А этот дом, безусловно, является таковым.

На лице Гермионы появился испуг. Девушка не забывала читать «Пророк», а там все чаще и чаще появлялись сообщения о нападении банды упиванцев на семьи маглорожденных и полукровок, чьи дети учились в Хогвартсе. И везде оставляли письма, требовавшие от «грязнокровок» покинуть Хогвартс, угрожая в противном случае уничтожать их родственников. Как подозревало правительство, за всем этим стоял Люциус Малфой, который таким образом решил превратить волшебную школу в место, где учатся одни чистокровные. Никто из детей не пойдет в Хогвартс, зная, что за это их родители будут убиты.

Аврорат прилагал огромные усилия, чтобы отыскать следы этой банды, но успехов у него пока что не было. Министерство мобилизовало всех волшебников, способных поставить на дома более-менее надежную защиту и обеспечить людей аварийными порталами. Именно этим в последнее время и занимался Сириус, целыми днями пропадая на работе. К сожалению, настоящих специалистов можно было пересчитать по пальцам одной руки, и дело продвигалось медленно. Тем не менее, семья Дина Томаса была спасена благодаря этой мере.

И вот теперь упиванцы добрались до родителей Гермионы. Хотя, скорее, можно было удивляться, что они не сделали этого раньше. Все же мисс Грейнджер была живым символом успехов в учебе волшебников, рожденных в обычном мире. А всякая известность несет с собой не только плюсы, но и минусы.

— Что случилось с нашим домом? — встревоженно спросила Джейн, кутаясь в плед.

— Думаю, что ничего страшного, — Гарри поспешил успокоить родителей Гермионы. — Вряд ли эти негодяи смогли взломать защиту, установленную крестным, а сейчас там наверняка уже появились авроры. Но все же вам некоторое время лучше побыть здесь.

— Гарри, а откуда взялся этот ужасный голос? — Гермиона как всегда интересовалась новыми для себя вещами. — Как-то это не очень похоже на магию.

— Это Сириус насмотрелся боевиков, — усмехнулся Поттер. — Вот и решил, что подобная система оповещения это круто. Он в последнее время несколько усилил защиту своего дома, хотя, видит Мерлин, она и так выдержит любое нападение.

Кричер, подававший гостям горячий кофе, позволил себе согласно кивнуть. Гарри улыбнулся, вспомнив, с каким довольным видом домовик ходил по дому, когда крестный накладывал дополнительные защитные чары. Судя по всему, Кричер считал усиление защиты жилища занятием, вполне соответствующим истинному главе рода Блэков, и полностью одобрял это начинание своего хозяина.

* * *

Толпа волшебников на платформе 9 и ¾ в этот раз была меньше, чем обычно. Несмотря на все усилия министерства, часть детей не решилась продолжить учебу, перейдя на домашнее образование. Жестокие меры террористов приносили свои плоды, и это бесило Поттера. Он прекрасно понимал, что если банду упиванцев до Рождества не уничтожат, то вполне возможно, что с каникул в Хогвартс не вернется ни один маглорожденный. Ведь можно защитить дома их родителей, но преступники могут нападать на них на улице, на работе, в магазине, где угодно, по большому счету.

Кроме того, Гарри знал, что на платформе не окажется еще двух учеников. Матери не решились отпустить Блэка и Нотта в Хогвартс, прекрасно понимая, что у многих магов может возникнуть желание отыграться за грехи отцов на сыновьях. Террор вполне способен вызвать ответный террор, и не стоит зря рисковать жизнью детей.

Поттер видел, что кое-кто из чистокровных учеников с насмешкой поглядывает на детей из обычного мира, очевидно, радуясь их бедам. Видимо, идиоты не понимали, что если продолжатся нападения на семьи маглорожденных, то дети, потерявшие родителей, могут в ответ на любое неосторожное слово, сказанное чистокровными, ответить заклинанием «Редукто», направленным в чью-то пустую голову.

С другой стороны, Гарри наглядно видел плоды образовательной реформы Фаджа. Сейчас маги, провожающие своих детей в школу, уже не выглядели как компания клоунов, сбежавшая из цирка. Если бы сюда заглянул кто-то из простых смертных, он бы даже не догадался, что перед ним не обычные люди, а волшебники. Пусть это только внешняя сторона дела, но она была достаточно очевидна.

Сегодняшним утром самым безопасным местом Британии можно было смело назвать вокзал Кинг-Кросс. Такого количества авроров, собравшихся в одном месте, не было даже на финале Турнира в Хогвартсе. А как по секрету сообщил ему Сириус, число тех, кого Поттер не видел, было еще больше. Министерство не могло себе позволить допустить эксцессы при отправке детей в школу и прилагало к этому все свои силы.

Известие о том, что Гарри Поттер теперь не только герой магического мира, но и человек, чьи заслуги признает вся Британия, заставляло многих людей с любопытством поглядывать на нового старосту Рейвенкло. Ставшая вместе с ним старостой Дафна пошутила, что отныне на их факультете, прежде чем занять эту должность, надо сначала получить одобрение у Ее Величества.

После собрания старост, на котором им сообщили, что в этом году патрулирования поезда учениками не будет, Дафна и Гарри направились в купе к друзьям. Идя по вагонам, ребята видели, что у школьников не возникнет нужды в наличии старост для поддержания порядка. В каждом вагоне присутствовала четверка авроров, что автоматически снимало вопрос о нарушениях.

— Сколько можно вас ждать! — Гарри и Дафна не успели войти в дверь, как Астория гневно уставилась на них. — Нам пришло приглашение, а я не знала, сможете ли вы его принять.

— Приглашение? — Дафна удивленно посмотрела на сестру. — Мне, конечно, лестно получать подобные знаки внимания, но неплохо бы знать от кого оно.

— От нашего нового профессора зельеварения! — довольно выдала Астория. — Сегодня маленькая вечеринка состоится прямо в поезде. Я на такой еще не была.

Гарри захотелось хлопнуть себя по лбу. За всеми событиями этого утра он совсем забыл о том, что в школе появятся новые профессора. Причем благодаря леди Гринграсс друзья уже знали, кто это будет.

К общей радости ребят зельеварение в этом году будет преподавать их старый знакомый профессор Слагхорн. И не трудно было догадаться, что первым делом заслуженный декан Слизерина восстановит свой клуб учеников. Этим летом они уже встречались в доме Дафны, и Поттер прекрасно понял намеки старого зельевара о необходимости посещения сего достойного сообщества. Причем, судя по всему, старик решил не терять времени даром и начал формирования клуба, не отходя от платформы.

— Я смотрю, вы уже готовы, — Астория оглядела новоявленных старост. — Мы тоже переоделись, так что пошли скорее!

Гарри подал руку Гермионе, внутренне усмехнувшись нетерпению Астории, и возглавил вместе со своей девушкой шествие в дополнительный вагон, прицепленный в этом году к поезду. Как сообщили на собрании старост, сегодня новые преподаватели направлялись в школу на Хогвартс-экспрессе, опять же для обеспечения дополнительной безопасности школьников. Ну а чтобы профессорам было не так обидно терять целый день, министерство расщедрилось на специальный вагон.

* * *

Профессор Слагхорн обожал комфорт и, получив отдельное купе в Хогвартс-экспрессе, постарался превратить его в максимально уютное место. Благодаря чарам расширения пространства стандартная клетушка превратилась в комнату вполне приличных размеров, которая была обставлена креслами и маленькими столиками. Гарри бы не удивился, умудрись профессор воткнуть сюда еще и камин, но, видимо, даже его мастерство не позволило обеспечить купе поезда столь необходимой в хозяйстве вещью.

В купе собралась дюжина учеников, самой младшей из которых была Астория. Гарри вежливо поздоровался с гостями, усмехнувшись про себя, что с большинством из них друзья встречались на различных приемах. Но профессор Слагхорн не был бы сам собой, если бы не уловил новые веяния в жизни магической Англии. 

Джастину было явно неуютно быть единственным представителем магов, родившихся в обычном мире, на этом собрании чистокровных волшебников. Гарри помнил, как потребовалось помощь Фаджа, чтобы волшебное сообщество признало мисс Грейнджер достойной внимания особой. А вот теперь элита магической Англии наверняка примет этого хаффлпаффца в свою среду уже без давления министра.

Хотя поезд только-только отправился в свой путь, хозяин этой утренней «вечеринки» сразу же предложил школьникам подкрепиться. Гарри вспомнились советы самого Слагхорна, который объяснял, что за едой люди становятся более откровенными. Поэтому стоило ли удивляться, что беседу, в которой новый декан Слизерина на всякий случай незаметно знакомил детей друг с другом, профессор совместил с небольшим фуршетом.

— Мистер Забини, — ложечка профессора замерла рядом с куском торта. — Я слышал, ваша матушка решила открыть собственную сеть ювелирных магазинов?

— О да, профессор, — Блейз почтительно кивнул. — Она много раз говорила, что современная женщина должна не сидеть дома, а заниматься достойным бизнесом.

— Ну, учитывая ее безупречный вкус, обязательно наведаюсь в новый магазин, — Слагхорн повернулся к Джастину. — Мистер Финч-Флетчли, если я не ошибаюсь, ваш отец участвует в банковском бизнесе?

И подобным образом профессор дал ознакомиться школьникам с социальным положением друг друга. Конечно, многие из них и так имели сведения друг о друге, но, во-первых, не все, а, во-вторых, повторенье — мать ученья.

Покончив с представлениями, профессор с удовольствием рассказал детям несколько занимательных историй о зельях. Чувствовалось, что он не только превосходно знал свой предмет, но и любил его. В нужный момент у Слагхорна в купе зазвучала музыка. И благодаря подходящим размерам этого помещения молодежь немного потанцевала. Сам профессор, как радушный хозяин, одобрительно посматривал на детей, смакуя прекрасный ликер, полученный в дар от одного из своих бывших учеников.

Время в дороге пролетело незаметно, и Гарри даже удивился, когда поезд стал замедлять ход.

— О, мы сегодня заболтались, — довольный голос профессора однозначно говорил, что он более чем доволен этим обстоятельством. — Конечно, у вас много своих дел, но я надеюсь, мы собираемся не в последний раз.

Разумеется, все школьники уверили радушного хозяина, что они с нетерпением будут ждать следующей вечеринки, и разошлись по вагонам, чтобы собрать вещи.

* * *

— Вы двигаетесь как дохлые мухи! Вас любой пикси завалит одной левой! — Сэм Балкинс грозно оглядел запыхавшихся пятикурсников, пытающихся изобразить после «небольшого» марш-броска построение в одну шеренгу. — Двадцать отжиманий!

Школьники со стоном повалились на землю и принялись судорожно пытаться разогнуть натруженные руки. Надо сказать, получалось это не у всех. Гарри Поттер благословлял про себя решение не запускать физическую подготовку, принятое еще на первом курсе. Сейчас их четверка выглядела вполне прилично, несмотря на издевательства мистера Балкинса.

Профессор Снейп, став директором школы, публично пообещал поднять качество образования в Хогвартсе на новый уровень, и как человек слова предпринял все возможное для осуществления своих наполеоновских планов. Одной из его гениальных идей стало привлечение сотрудников аврората на должность преподавателей Защиты от темных искусств. И если у младшекурсников занятия вела хорошо знакомая всей школе Нимфадора Тонкс, ставшая ассистентом преподавателя, то ученикам, начиная с пятого года, увы, не повезло.

Сэм Балкинс, занявший нелегкую должность профессора ЗОТИ, со всей ответственностью подошел к порученному ему делу. И для начала он проверил уровень физической подготовки своих учеников. После контрольного занятия, на котором он выяснял пределы возможностей учеников, профессор Балкинс высказал несчастным школьникам все, что он думает об их безответственности и лени.

Конечно, Гарри охотно признавал, что большинство волшебников вообще не следят за своей физической формой, однако, на его взгляд, новый преподаватель хотел слишком многого. К несчастью, профессор Балкинс придерживался прямо противоположного мнения и с пылом убежденного фанатика принялся приводить их в «достойную» форму. Разумеется, «достойную» с точки зрения самого профессора.

Так как времени на штатных занятиях по ЗОТИ с трудом хватало на основной материал, профессор не жалел своего и студенческого времени, проводя почти что добровольный факультатив по физ-подготовке. Формально добровольным его делало то, что каждый, кто не хотел заниматься, мог лично ему сдать зачеты и проводить время дополнительных занятий по своему усмотрению. Вот только когда он озвучил требуемые нормативы, Гарри заподозрил, что уважаемый аврор решил выставить команду Хогвартса на очередные олимпийские игры. Так что все старшекурсники теперь ежедневно подвергали свои тела пыткам, именуемым занятиями спортом.

Гарри с Невиллом и Забини закончили отжимания и наслаждались краткой передышкой, пока их менее подготовленные однокурсники пытались оторвать свои тела от земли нужное число раз. Попытки обмануть преподавателя заканчивались весьма плачевно для несчастных, решившихся на подобную глупость. Рон Уизли, в первый же день попробовавший недоделать упражнение, жестоко пожалел о своей бесчестности. Как рассказали гриффиндорцы, итогом его хитро-мудрости стало то, что в тот вечер он вернулся в свою спальню далеко за полночь, причем не своим ходом, а на плечах домовиков Хогвартса. Его опыт послужил остальным ребятам предостережением, и никто не хотел попасть на индивидуальное занятие с профессором Балкинсом.

К чести профессора, так сильно он издевался только над представителями сильной половины человечества. Занятия у девушек проходили без подобных эксцессов, и Гермиона с Дафной весьма положительно отзывались о новом преподавателе, и умом Гарри с ними вполне соглашался. Вот только ноющие мышцы заставляли его забыть об объективности. Впрочем, мисс Грейнджер каждый вечер применяла к нему более чем приятные восстанавливающие процедуры, так что в целом мистер Поттер чувствовал себя не так уж и плохо.

Профессору Снейпу удалось за лето внушить преподавательскому составу Хогвартса идею повышения требований к ученикам, и это привело к тому, что ребята с первого дня занятий забыли такое понятие, как свободное время. А с учетом того, что те же профессора МакГонагалл и Флитвик и без того были весьма суровы, многие школьники взвыли от непривычных нагрузок.

Впрочем, на профессора Снейпа это произвело весьма слабое впечатление. «Я предпочитаю, чтобы меня любили не ученики, а выпускники!» — по словам всезнающей Астории именно такую фразу директор сказал на последнем собрании преподавателей перед началом учебного года. И надо сказать, что первая часть его лозунга полностью сбывалась. Гарри даже заподозрил, что Снейпу не дает покоя слава легендарного Финеуса Найджелуса Блэка, слывшего самым нелюбимым учениками директором Хогвартса за всю его историю.

В связи с тем, что Гарри и его друзьям в этом году предстояли экзамены на СОВ, профессор Снейп заявил, что дополнительных занятий для них больше не будет, так как у них и без того найдется чем заняться. Так что для ребят, привыкших с самого начала к повышенным нагрузкам, напряжение этого года не казалось чем-то из ряда вон выходящим, а вот их однокурсникам приходилось несладко.

— Ну что, вижу, вы уже отдохнули! — профессор Балкинс дождался, пока последний ученик закончит отжимания, при этом на его лице сияла ухмылка самого злодейского вида. — В колонну по два, Становись! Сквозное прохождение полосы препятствий, дистанция двадцать метров, ВПЕРЕД!

* * *

Отдушинами от учебы для Гарри и его друзей в этом году стал клуб профессора Слагхорна. Каждую пятницу в нем собиралась все разрастающаяся группа старшекурсников. Конечно, там присутствовала и парочка учеников с младших курсов, в частности Астория Гринграсс, но это было уже исключением из правил.

Первоначальный состав клуба был подобран профессором из числа детей, чьи семьи или же близкие друзья обладали определенным влиянием в обществе. А дальше, постепенно знакомясь на занятиях с учениками, профессор Слагхорн выделял наиболее способных ребят и приглашал их стать членами клуба. Причем в этом случае нового декана Слизерина не интересовали ни происхождение, ни факультетская принадлежность детей. Для Слагхорна имело значение лишь то, есть ли у сегодняшнего школьника реальная возможность сделать успешную карьеру.

Правил клуба было не так уж много, и важнейшее из них — никаких ссор на его собраниях — соблюдалось очень строго. Несмотря на внешность старого расслабленного дедушки, профессор обладал завидным вниманием и железной волей. Но огромный опыт профессора позволял ему без видимых усилий поддерживать на этих собраниях образцовый порядок и давал возможность львиную долю времени изображать из себя милого чудака.

На вечеринках у Слагхорна можно было потанцевать, поболтать обо всем на свете, попробовать различные вкусности, которые всегда были в наличии у их радушного хозяина. И самое главное, здесь школьники с разных факультетов и с разных курсов, обычно и не замечающие друг друга, завязывали знакомства, которые в недалеком будущем могли весьма сильно помочь им в жизни.

— Пойдем посидим, — после очередного танца Гермиона кивнула головой в сторону оживленно беседующих о чем-то Сьюзен и Ханны.

— Ты устала? — в голосе Гарри чувствовалось беспокойство. — Конечно, пойдем.

— Нет, я бы потанцевала еще, — Гермиона улыбкой поблагодарила своего парня за заботу. — Но ты ведь, конечно, помнишь поручение Дафны?

Конечно же, мистер Поттер благополучно забыл обо всем, танцуя с ней, но Гермиону это почему-то не расстроило. Она и сама с удовольствием бы отрешилась ото всех мыслей, находясь рядом с ним, но... Гермиона Грейнджер всегда оставалась Гермионой Грейнджер и просто физически не могла забыть о делах. Парочка подошла к друзьям, которыми стали для них девушки в прошлом году и, попросив разрешения, уселась рядом с ними.

— Вы уже в курсе, что следующая вечеринка в клубе состоится во вторник вечером? — Гарри, обращаясь к хаффлпаффкам, принял самый заговорщицкий вид.

— С учетом того, что профессор Слагхорн уже трижды за вечер напоминал об этом, то да, — чуть насмешливо заметила Сьюзен. - Или ты считаешь, что мы витаем в облаках, как некоторые? Увы, нашего жениха поблизости не наблюдается, и бедным девушкам приходится скучать, поэтому мы, безусловно, в курсе хеллоуинской вечеринки.

Гермиона знала о помолвке Драко Блэка одновременно со Сьюзен Боунс и Ханной Эбот, но немного покраснела, когда ей в очередной раз напомнили об этой традиции волшебного мира. Девушка, выросшая в обществе, где царило убеждение, что многоженство это плохо, с трудом примирялась с тем, что окружающие ее маги считали это нормой. Равно как и обручения несовершеннолетних казались ей, мягко говоря, несколько устаревшим обычаем. (ну как то так :D, да простят меня поклонники этих молодоженнов )

Однако, учитывая особые отношения между Ханной и Сьюзен, мисс Грейнджер признавала, что в данном случае это, пожалуй, наилучший выход. К тому же и Драко, и его невесты явно были не против создания подобной семьи. В итоге Гермионе пришлось признать, что отдельные исключения могут быть допустимы, если, разумеется, они не становятся правилами. Сама она вовсе не горела желанием приобщиться к данной традиции волшебного мира. Впрочем, и большинство магов придерживалось одного с ней мнения, так что множественные браки были не частым явлением.

— Ну, по выходным-то вы его наверняка видите, — подбодрил девушек мистер Поттер. — А на неделе нас так заваливают занятиями, что на грусть времени не остается.

— Ну да, я заметила, что вы с Гермионой и в самом деле не грустите! — с милой улыбкой Сьюзен подколола Гарри. — К счастью, тетя надеется, что скоро все эти неприятности закончатся, и Драко сможет вернуться в школу.

— Надеюсь, что так и будет, — дипломатично заметила Гермиона, которой по большому счету было все равно, наличествует или отсутствует экс-Малфой в Хогвартсе. — Но сейчас нам надо обсудить предстоящую вечеринку. Дафна предложила сделать совместный подарок, вы как, в деле?

— Само собой! — Сьюзен не надо было объяснять, что в общении с мистером Слагхорном маленькие знаки внимания лишними никогда не были. — И что мы будем дарить?

— Мы на прошлой неделе уже заказали в «Сладком Королевстве» большой торт в форме тыквы, — шепотом произнес Гарри. — С волшебными свечами внутри, которые будут гореть три дня.

— Причем «большой» это явное преуменьшение, он напоминает своим объемом фирменные тыквы Хагрида, — Гермиона улыбнулась, вспомнив, какие глаза были у хозяйки магазина, когда Гарри и Невилл объясняли ей требуемый размер заказа. — Так что с вас по два галлеона. И смотрите, не проболтайтесь, мы хотим удивить профессора.

— Конечно, завтра передадим, — Ханна деловито кивнула. — А как вы собираетесь пронести его в замок? Ведь если идти через главный вход, то все узнают о нем и сюрприза не будет.

— У Гарри ведь есть личный домовик, — Гермиона непроизвольно погладила руку своему парню. — Так что мы передадим торт Добби, а затем он доставит его прямо на вечеринку.

— Главное, чтобы он не уронил его кому-нибудь на голову, — Сьюзен явно вспомнила излишне импульсивного эльфа, который спас ее из лап упиванцев в пролом году. Правда, при этом он умудрился уронить девушку с достаточно приличной высоты. — Хотя лично я ему заранее прощаю любые прегрешения. От нас требуется еще какая-нибудь помощь?

— Если вам не трудно, пригласите в долю Джастина, вы же его лучше знаете, — улыбнулась Гермиона. — А мы тогда с чистой совестью вернемся к танцам.

— Конечно, без проблем, — девушки улыбнулись им, и Гарри, уловивший намек своей подруги, повлек ее обратно в центр зала.

* * *

— Добрый вечер, Корнелиус. Надеюсь, не помешала, — Глава ДМП зашла в кабинет сэра Корнелиуса Фаджа, допоздна засидевшегося на работе.

— Нет, все равно голова уже не работает, — министр с тоской посмотрел на гору пергаментов, возвышающуюся перед ним. — Конечно, освежение кадров было необходимо, но молодежи еще работать и работать, пока научатся избавлять начальство от лишней рутины.

— Ну, рутина это не так уж и плохо, — усмехнулась мадам Боунс. — Я бы с удовольствием только ей и занималась, но, увы...

— Опять случилось нападение? — министр отбросил расслабленный тон, и теперь перед Амелией сидел не усталый чиновник, а решительный и собранный политик.

— К счастью, нет, — пожилая леди поспешила успокоить Фаджа. — Наши действия принесли свои плоды, но затаившиеся упиванцы вряд ли сами успокоятся. И появилась информация, что они готовятся испортить нам Хеллоуин.

Когда глава ДМП говорила о предпринятых мерах, она имела в виду установку защиты на дома родственников маглорожденных волшебников, а также высокопоставленных чиновников как волшебного, так и обычного миров. За два месяца, благодаря титаническим усилиям сотрудников министерства, а также нанятых Фаджем специалистов, удалось проделать огромную работу, основательно защитив тех людей, кто находился в группе повышенного риска. Финансов самого министерства на подобную операцию не хватило бы, но Корнелиус Фадж нашел выход из данной ситуации.

Дело в том, что чары, призванные защитить дома маглов, охраняли их не только от возможного магического нападения, но и от действий обычных людей. При этом заодно накладывались такие полезные мелочи, как защита от пожара или протечек крыши. В результате правительство Ее Величества с огромным удовольствием оплатило контракт на установку защитных чар для большого числа своих сотрудников. Нетрудно догадаться, что часть этих денег министр Фадж пустил на нужды министерства магии. И у Амелии не было повода жаловаться — в настоящий момент защита на ее доме, равно как и на доме Фаджа, отвечала самым высоким стандартам.

Особенно им помог случай с партнером мистера Финч-Флетчли, чей сын Джастин учился в одной группе с племянницей мадам Боунс. Банкир после того, как министерские сотрудники защитили его дом, выразил пожелание, чтобы они проделали такие же операции с домом его друга, разумеется, не безвозмездно. Судя по всему, он предполагал, что на последнего может быть совершено нападение. Как оказалось, мистер Финч-Флетчли был абсолютно прав, и уже через неделю незадачливые типы, пытавшиеся проникнуть в чужую собственность, были неприятно поражены свежеустановленной защитой. Причем настолько неприятно, что оставались в бессознательном состоянии до момента прибытия сотрудников компетентных органов.

Ну а уж разрекламировать данный инцидент, разумеется, в узких кругах посвященных было делом техники. В итоге работники, обеспечивающие установку защиты, оказались обеспечены работой на весьма значительный промежуток времени. Причем не просто работой, а весьма высокооплачиваемой работой. Что опять же способствовало повышению рейтинга сэра Корнелиуса в волшебной среде.

Результатом всей этой работы стало то, что нападения на дома родителей маглорожденных студентов после ряда неудачных попыток полностью прекратились. И теперь сотрудники ДМП гадали, какие планы придут в голову распоясавшимся террористам. Так что наступившая пауза в действиях упиванцев воспринималась мадам Боунс не как признак прекращения ими борьбы, а скорее, как затишье перед бурей.

— Ты считаешь, они постараются устроить что-нибудь масштабное? — министр полностью разделял опасения своего подчиненного. — Я, конечно, выделю тебе на эти дни всех, кого смогу, но вечно так продолжаться не может.

Амелия прекрасно поняла намек, скрытый в словах министра. Да, Фадж делал, что мог, для того, чтобы помочь ее департаменту, но он при этом очень хотел видеть положительные результаты ее работы. И если вскоре мистер Малфой не предстанет перед общественностью в наручниках и в сопровождении парочки авроров, то вполне возможно, что стул под ней может сильно зашататься. Впрочем, министр согласился бы и на Малфоя без наручников, но и без признаков жизни, однако пока что мадам Боунс не могла похвастаться и таким результатом.

Отребье, которое Малфой набрал в ряды своей банды, в свете последних неудач начало разбегаться от него, однако у главаря упиванцев оставалось еще достаточно людей. Вот только ему требовалось что-то особенное, чтобы вернуть грозную силу своему имени. И слухи, которые в последнее время ходили среди отбросов магического мира, и которые неизбежно достигали ушей ДМП, сообщали, что это «особенное» произойдет в ближайшее время.

— Я могу с высокой степенью уверенности заявить, что в ближайшие дни проблема с упиванцами разрешится, — Амелия наконец подняла вопрос, ради которого, собственно, и пришла к Фаджу. — Но мне потребуются на неделю все ресурсы министерства, и ваши тоже.

— Вы получите их, — после минутной паузы Фадж поднял на нее глаза. — Но взамен я жду результата. И я очень надеюсь, что вы меня не подведете.

* * *

Люциус Малфой стоял перед нестройными рядами своих соратников. Вернее, той швали, что ему далось навербовать среди криминального мира магической Англии. Более— менее респектабельные представители волшебной общественности, которые в принципе разделяли его взгляды, не спешили влиться в состав его организации, находящейся на нелегальном положении.

Одно дело — рассуждать за стаканом огневиски о «засилье маглорожденных» и «нарушении древних традиций», и совсем другое — скитаться вдали от дома, каждый день рискуя попасться аврорам и отправиться на долгую экскурсию в Азкабан, а то и на свидание с душами предков. Тем более, организация Малфоя испытывала серьезные финансовые проблемы, и он не мог себе позволить привлечь колеблющихся живыми деньгами. А на обещания светлого будущего маги реагировали весьма скептически.

Сейчас рядом с ним стоял единственный, кроме него самого, серьезный боец их «славного» воинства и его правая рука Нотт. К сожалению, у самого Нотта этой самой правой руки как раз и не было — решение проблемы Беллатрикс Блэк слишком дорого обошлось упиванцам, и даже столь опытный волшебник не сумел выйти из схватки с безумной ведьмой без потерь.

Ему, как и Малфою, терять было нечего, и он был готов идти до конца за своим лидером. А вот в надежности остальных членов их банды Люциус очень сильно сомневался. Но, к сожалению, других людей у него не было. И сейчас ему предстояло воодушевить свое воинство на предстоящее дело, которое должно было переломить ход противостояния с министерством в его пользу. Малфой рассчитывал одним ударом не только вернуть утраченные позиции, но и обеспечить свою победу. Конечно, придя к власти, большую часть подонков, стоящих сейчас перед ним, придется «зачистить», но это будет потом. А сейчас ему предстояло выступить в роли отца-командира.

— Мои верные соратники! Подавленный тяжелыми заботами, обреченный на долгое молчание, я решил, что пришел час, когда я могу говорить открыто с вами, мои грозные воины. Грязнокровки и маглолюбы, подло захватившие власть в министерстве магии, попирают наши древние традиции. Нас, последних защитников волшебного мира, выставляют преступниками и пытаются безжалостно уничтожить. Наши попытки убедить магическое сообщество вернуться к истокам, нагло отвергнуты, и мы видим, как на наших глазах благородных волшебников хотят заставить вести образ жизни маглов, этих грязных скотов. Но мы не станем больше терпеть это издевательство над нашими идеалами!

В этот самый момент мы с вами готовимся нанести жалким министерским ублюдкам решительный удар, который вышвырнет этих клоунов на обочину истории. Уже завтра так называемый министр Фадж со своими подлыми приспешниками будут ползать перед нами на коленях, вымаливая милости истинных правителей волшебной Британии. И мы ее проявим, позволив им умирать достаточно долго, чтобы они осознали всю чудовищность своих преступлений против магической культуры.

Завтра мы соберем все наши силы для последнего удара, и земля Англии будет дрожать под грозной поступью легионов истинных магов. Когда выступит эта величайшая сила в магической истории, то это произойдет не только для того, чтобы создать предпосылки для окончательного завершения этой войны, но и чтобы спасти всю волшебную культуру и цивилизацию.

Соратники! Завтра вы вступаете в жестокую и ответственную борьбу. Судьба Европы, будущее магической Британии, само существование волшебного народа находятся отныне только в ваших руках.

— Да поможет нам всем в этой борьбе Мерлин!

Малфой с одобрительной улыбкой выслушивал радостные вопли толпы подонков, стоящей перед ним. Эти жалкие ублюдки всерьез считают себя элитой волшебного мира. Ну что же, пусть считают... пока. Завтра они приведут его к власти, а потом он наконец сможет вновь вращаться в приличном обществе.

Люциус слегка повернул голову и обменялся понимающим взглядом с Ноттом. Того не меньше его самого раздражала вся эта шваль, но он был достаточно умен, чтобы не показывать своим подчиненным, что он относится к ним так, как они этого и заслуживают.

Нотт, единственный представитель «Старой гвардии», оставшийся рядом с ним, его заместитель и преемник. Как, наверное, имел глупость думать и сам матерый упиванец. Люциусу были не нужны конкуренты, и его старому соратнику предстояло героически погибнуть в завтрашнем бою. Этот маленький эпизод предстоящего шоу Малфой уже организовал. А после безутешный вождь чистокровных воителей жестоко отомстит за смерть верного друга!

— Ребята, вам надо хорошенько отдохнуть перед завтрашним делом, — как всегда, когда требовались не пафосные речи, а конкретные указания, за дело взялся Нотт. - Ради такого случая мы приготовили вам пяток магловских девок для развлечений и достаточное количество виски.

Счастливые вопли доблестных «борцов за светлое будущее магического мира» действительно могли бы быть услышаны и в Лондоне, до которого было почти сто миль. К счастью, на дом, оборудованный ими под базу, были наложены надежные заглушающие чары, так что жители деревушки, в которой обосновались упиванцы, остались не в курсе их воодушевления. Малфой поморщился от этих криков. Тупых скотов, составляющих его «армию», больше интересовали не идеалы, а шлюхи и выпивка.

— Нам тоже не помешает отдохнуть, — Люциус вместе с Ноттом вошел в апартаменты, закрытые для обычного быдла. — Надеюсь, ты не забыл мои пожелания.

— Мог бы и не спрашивать, я тебя не первый день знаю, — усмехнулся однорукий упиванец, небрежно наливая два больших стакана коллекционного огневиски. — Ну, за успех.

— За успех, — Малфой отсалютовал соратнику и залпом выпил напиток. — Пойду посмотрю, что ты там мне нашел.

В том, что он развелся с Нарциссой, были и свои приятные стороны. Женушка вряд ли одобрила бы его любимые развлечения, так что ему крайне редко удавалось получать настоящее удовольствие. Теперь же он мог не скрывать свои пристрастия.

* * *

Неприметный домик, приютившийся в Годриковой Впадине, редко привлекал внимание окружающих. Мощные чары отвлечения внимания надежно защищали его хозяина от нежелательных посетителей, но щупленький человечек, чье лицо сильно напоминало крысиную морду, относился к иной категории людей. Наземникус Флетчер, достойный представитель мелких жуликов, которые, несмотря на все усилия министерства магии, продолжали благополучно существовать в волшебной Британии, являлся давним агентом Альбуса Дамблдора.

В свое время верховный чародей Визенгамота не раз спасал Флетчера от тюремной камеры, которая, по мнению большинства благонамеренных граждан, была самым подходящим жилищем для этого прохвоста, а в ответ Наземникус снабжал своего покровителя информацией, гуляющей в преступном мире. И не только информацией — Альбусу Дамблдору порой требовались темные артефакты или компоненты запрещенных зелий, которые вряд ли кто-нибудь ожидал бы найти у этого «Признанного лидера светлых сил». И здесь Наземникус выступал в роли посредника в ходе различных сомнительных сделок.

К глубокому сожалению Наземникуса, некоторое время назад Дамблдор лишился столь полезного для Флетчера поста, и жулик был вынужден резко сократить объемы своих махинаций, что весьма отрицательно сказывалось на его благосостоянии. Но за последние пару месяцев Флетчер сумел значительно восполнить вынужденные потери. Дамблдору зачем-то требовалась информация о деятельности мелкого криминалитета магической Англии, а раз он больше не мог расплачиваться услугами, то платил наличными.

И вот буквально три недели назад цели бывшего директора Хогвартса слегка прояснились. Он поручил Наземникусу разыскать каналы связи с бандой упиванцев, терроризироваших волшебный мир, и после этого предложить им купить кое-какие артефакты. Жизненный опыт подсказывал жулику, что от этого дела за милю несет тухлятиной, но сумма вознаграждения, предложенная Дамблдором, заставила замолчать его инстинкт самосохранения.

И вот вчера сделка наконец-то была успешно завершена. Флетчер не знал, как упиванцам удалось наскрести немалые деньги, запрошенные Дамблдором, но, как известно, галлеоны не пахнут. Жулику оставалось выполнить последнюю часть дела, а именно доставить «Величайшему светлому магу современности» его законную долю выручки, а заодно и кое-какие сведения. Человек, доставивший Флетчеру деньги, оказался слишком болтливым.

* * *

— Так значит, они планируют провести что-то завтра в полдень? — ничто в голосе Альбуса Дамблдора не выдавало его волнения. — Впрочем, это не так уж и важно.

Бывший директор Хогвартса постарался не показывать, насколько была важна информация, полученная от его агента. Если место проведения «акции» упиванцев было ему прекрасно известно, собственно говоря, и сама предстоящая операция этих бандитов могла состояться только благодаря его скрытой помощи, то насчет времени нападения у Дамблдора были некоторые сомнения.

Альбус откровенно тяготился ролью отставника, на которую его обрек Корнелиус Фадж, и он собирался в ближайшее время исправить эту неприятную ситуацию. Первоначальные надежды на банду Люциуса Малфоя закончились большим разочарованием. Министерство приняло вызов террористов и сумело, пусть и не без труда, загнать бандитов в угол. Без внешнего вмешательства ликвидация остатков упиванцев была делом времени, и Дамблдор прекрасно понимал это. Равно как и то, что в настоящее время магическая Англия вполне успешно справляется со своими проблемами без его участия. А если так пойдет и дальше, то вновь «вдеть ногу в стремя» ему вскоре будет просто нереально.

Дамблдор не зря прожил на этом свете больше ста тридцати лет и понимал, что настало время для его активных действий. Получаемая из различных источников информация показала, что у Малфоя почти не осталось ресурсов, а обстоятельства требовали от упиванца громко заявить о себе. Спасти компанию Малфоя могло только чудо, и Альбус Дамблдор решил побыть в роли «доброго» волшебника.

Создать порталы для перемещения команды Малфоя в нужное место оказалось не просто, но для Дамблдора вполне возможно. Все же он был очень могущественным магом, и что самое главное, ему доводилось бывать на «объекте» и на всякий случай кое-что заранее подготовить. Тогда он, безусловно, не думал о таком использовании своих «закладок», но его предусмотрительность в итоге оказалась совсем не лишней.

А уж продать порталы нужным людям через полукриминальные каналы вообще не представляло труда. И вот теперь операция, задуманная экс-директором Хогвартса, была полностью подготовлена. Упиванцы появятся там, где их никто не ждет, и министерство ничего не сможет поделать с этим. Зато в нужный момент рядом окажется он, Альбус Дамблдор, который и возьмет ситуацию под контроль.

Небольшие жертвы со стороны упиванцев и авроров, а главное, среди простых волшебников будут необходимы, как это ни прискорбно признать. Обстановка должна быть достаточно драматичной, чтобы на ее фоне Альбус вновь вышел на арену политической жизни во всем блеске своего могущества. Вот только надо кое-что подчистить, дабы потом ему не начали задавать неудобные вопросы.

— Ты прекрасно поработал, Наземникус, — ласковая улыбка Дамблдора заставила напрячься Флетчера, впрочем, теперь это уже не имело значения. — Конечно, твоя преданность это прекрасно, но ради твоего же блага. Обливиейт! Конфундус!

Дамблдор аккуратно вложил в руку своему агенту портал, который сработал через три секунды, отправив Наземникуса на задворки Косой Аллеи. Теперь он не будет помнить ни о сделке с упиванцами, ни о том, что он когда-то работал на Дамблдора. Сам же светлый маг отправился спать, набираясь сил перед завтрашним днем. Будет неплохо с утра навестить своего братца, дабы в нужный момент оказаться рядом с местом главных событий этого Хеллоуина.

* * *

В кабинете директора Хогвартса собрались деканы факультетов и оба преподавателя ЗОТИ. Обстановка была немного нервной, так как Снейп вызвал их, предварительно не объясняя причин внепланового собрания.

— Леди и джентльмены, позвольте мне не тратить время на обычные формальности и сразу приступить к делу, — Северус обвел строгим взглядом преподавателей. — Министерство информировало меня, что во время завтрашнего праздника можно ожидать крупного теракта со стороны небезызвестной банды упиванцев. В связи с этим нам необходимо принять все возможные меры, чтобы гарантировать безопасность учеников.

— Более конкретные сведения есть? — слегка нахмурившийся Балкинс дождался отрицательного кивка директора. — Понятно, все как всегда.

— Хогвартс, конечно, является одним из самых безопасных мест в магическом мире, — задумчиво произнесла МакГонагалл, — но думаю, дополнительные меры предосторожности не помешают.

— Вот именно, — директор воспринял фразу своего заместителя как признак понимания остальными магами серьезности ситуации. — Мой собственный опыт подсказывает, что в последние годы, да и раньше тоже, ничего хорошего ждать от Хеллоуина не приходится. Поэтому я озвучу свои мысли по этому поводу, и затем вы можете внести предложения об усилении безопасности школы.

По сути, план Снейпа был предельно прост. Хогвартс, действительно, являлся мощной магической крепостью, и наличие в нем нескольких опытных бойцов делало школу неприступной для бандитов Малфоя. В принципе, с ними вполне могли бы справиться и сам Снейп вместе с двумя мракоборцами, но у него в резерве были еще и Флитвик со Слагхорном, которые, несмотря на свой безобидный внешний вид, являлись опытными бойцами, в чем-то, возможно, даже превосходящими нынешнего директора.

Кроме того, большую часть подходов к школе прикрывали запретный лес и озеро, обитатели которых хоть и подчеркивали всеми возможными способами свою независимость от волшебников, тем не менее, в реальности подчинялись директору Хогвартса. Основатели школы были кем угодно, но только не идиотами, поэтому они не зря позволили существовать кентаврам, русалкам и прочим существам жить рядом со школой. Магический договор обязывал обитателей окрестностей школы защищать ее в пределах отведенных им владений.

На то, чтобы привести Хогвартс в боеготовое состояние, директору с остальными профессорами потребуется всего пара часов, и все преподаватели согласились с необходимостью этой меры. Так что единственной проблемой, реально беспокоившей Северуса, был отпуск учеников в Хогсмит. Защитить школьников в деревне было бы практически нереально. Конечно, там будут наличествовать патрули авроров, но, тем не менее, уровень безопасности будет совсем иной.

— Конечно, лучше бы оставить детей в школе, — вздохнула профессор Спраут. — Однако в этом году ученикам и без того тяжело справляться с возросшими требованиями, а если при этом еще и лишить их и этого традиционного способа разрядки...

— И все же безопасность важнее, — заметил профессор Слагхорн. — Жаль, что мы так поздно узнали об угрозе на Хеллоуин, иначе стоило бы назначить на этот день соревнования по квиддичу, и все остались бы довольны.

— К сожалению, мы узнали об этом только сегодня, — профессор Флитвик слегка укоризненно посмотрел на коллегу. — Тем не менее, мне представляется возможным предложить компромиссный вариант. В Хогсмит отпускать школьников и, правда, не стоит, но те дети, кто захочет провести этот день у себя дома, вполне могут это сделать. Думаю, безопасную отправку и прибытие порталами мы вполне в состоянии обеспечить.

Снейп согласился, что такой вариант и в самом деле выглядел достаточно привлекательным. Пример Поттера и его друзей привел к тому, что в настоящее время большинство учеников предпочитало на выходных навещать своих родных, а не бродить по Хогсмиту. В данном случае это решало проблему с безопасностью, в то же время позволяя ученикам передохнуть от школьной жизни.

В итоге было решено рано утром оборудовать портальную площадку у ворот школы, за пределами антиаппарационного периметра. Ее защитой должны были служить хищные растения, которые предоставляла профессор Спраут, и «ожившие» рыцарские доспехи, которые совсем не зря в большом количестве были расставлены по школе.

Профессор МакГонагалл уже давно хотела опробовать их активацию, и Северус заподозрил, что основным мотивом использования големов для декана Гриффиндора послужило обычное любопытство. Тем не менее, лишними эти рыцари точно не будут. В охранение у портальной площадки решили выставить обоих преподавателей ЗОТИ, а остальные профессора должны были находиться в замке в состоянии постоянной готовности.

Отпустив профессоров, Снейп еще раз проанализировал готовящиеся мероприятия и вынужден был признать, что безопасность учеников будет обеспечена на самом высоком уровне. Тем не менее, тягостные предчувствия не оставляли его. Опыт подсказывал Северусу, что ему не хватает всего одной какой-то детали, чтобы правильно оценить намерения боевиков Малфоя, и он злился от собственной беспомощности в этом вопросе.

(Простите за такую сумбурность но как шло вдохновение больного мозга)