неЛЮБОВЬ

Ночь окутала поле тишиной, но тишина была обманчивой.

Две мафии договорились о временном перемирии. До 9 утра - передышка.

Но Мадонна и Олег не спали.

Он - холодный стратег, просчитывал всё до мелочей. Она - практик, собирала новую аптечку, зная, что рассвет принесёт новую кровь.

Палатки стояли рядами, разрисованные тенью костров. Где-то слышались редкие разговоры, тихие вздохи, кто-то молча курил, кто-то пил воду, пытаясь смыть вкус металла.

Она сидела внутри палатки, склонившись над своими инструментами. Руки порезаны, в грязи, но двигались быстро и уверенно.

Олег вошёл, двинул полог палатки в сторону, заглянул внутрь.

- Ты могла бы хоть раз отдохнуть.

Она не подняла головы, продолжая разбирать бинты.

- Ты тоже.

Олег тихо усмехнулся, но ничего не ответил. Сел рядом, потянулся за бутылкой воды, сделал глоток, наблюдая за её движениями.

- Ты не обязана лезть вперёд, ты медик, а не солдат.

Она резко подняла на него глаза.

- Я и то, и другое.

Они смотрели друг на друга в тусклом свете фонарика.

Слишком упрямая. Слишком похожа на него.

Он знал - утром снова начнётся бой.

И знал, что удержать её будет невозможно.

Он поцеловал её.

Без слов, без предупреждения. Просто склонился ближе и поцеловал.

Губы тёплые, но твёрдые, как сам Олег. Без привычной грубости, но и без излишней нежности. Как будто он не знал, зачем делает это, но уже не мог остановиться.

Мадонна замерла.

Она не ожидала.

Не от него. Не здесь. Не в этот момент.

Но не отстранилась.

Она знала этот вкус - вкус металла, крови, выкуренных в спешке сигарет.

Его рука опустилась на её шею, пальцы прошлись по коже, а она рефлекторно сжала в руках бинты.

Поцелуй длился всего пару секунд.

Он смотрел на неё, пристально, тяжело.

Она смотрела в ответ, затаив дыхание.

- Зачем? - наконец выдохнула она.

Олег не ответил. Просто встал, бросив короткое: "Спи."

И ушёл в темноту.

- Ну уж нет, Шепс.

Она встала и пошла за ним.

Олег не остановился.

Он шёл вперёд, не оглядываясь, но шаги за спиной слышал.

- Хватит убегать, - Мадонна нагнала его, схватила за рукав. - Мы поговорим. Сейчас.

Он остановился. Не обернулся.

- О чём? - спросил ровным голосом.

- О нас.

Он медленно повернулся к ней.

Темнота скрывала выражение его лица, но глаза... Глаза были другими. Не холодными, не жестокими. Какими-то... уставшими.

- Ты хочешь поговорить о нас? - повторил он. - Ты уверена, что есть "мы"?

Мадонна вцепилась в рукав сильнее.

- А как ты думаешь?

Он проводил языком по губам, где ещё оставался привкус её кожи.

- Думаю, это хреновая идея.

- Почему?

- Потому что я тебя сломаю.

Тишина.

Мадонна медленно выдохнула, заглядывая ему в глаза.

- Ты уже пытался. Но я до сих пор здесь.

Он улыбнулся - едва, уголками губ.

- Упрямая.

- Всегда.

Секунды тянулись, пока он не шагнул ближе.

Рука поднялась к её лицу, медленно, будто Олег сам себе не верил.

- И что ты хочешь от меня, Донни?

- Тебя.

Ещё один поцелуй.

Но на этот раз - осознанный.

Мадонна отстранилась первой.

Ладонь Олега ещё тянулась к её лицу, но она мягко отвела его руку и развернулась.

- Пошли.

Он не задал вопросов. Просто пошёл за ней.

Палатка. Полумрак. Тишина, нарушаемая только редкими выстрелами вдали.

Она села на жёсткую походную кровать, скрестив ноги, и взглянула на него.

- Сядь.

Олег остался стоять.

- Мадонна, если ты снова решила меня перевоспитать...

- Нет. - Она покачала головой, кусая губу.

Он вдохнул и всё-таки сел. Не слишком близко, но и не слишком далеко.

Минуты молчания.

Она закусила щеку изнутри, собираясь с мыслями.

- Я люблю тебя.

Олег моргнул.

Не дёрнулся. Не усмехнулся. Просто смотрел.

- Ты уверена?

- Да.

Тишина.

- Ты не должна.

- Но я должна была сказать.

Он всё так же смотрел на неё.

- Это безумие, Донни.

Она грустно улыбнулась.

- А разве мы с тобой не живём в безумии?

Олег закрыл глаза. Провёл рукой по лицу.

- Ты...

Он глубоко вдохнул, будто решаясь на что-то. Потом резко поднял взгляд.

- Я люблю тебя.

Глухо. Тяжело.

Мадонна затаила дыхание.

- Ты не понимаешь, Донни. Я не умею любить правильно. Я хочу тебя убить, когда ты рискуешь. Я хочу спрятать тебя, запереть, сделать так, чтобы никто не мог даже посмотреть в твою сторону. Я хочу, чтобы ты принадлежала только мне.

Он сжал кулаки.

- Но при этом я хочу видеть тебя счастливой. Свободной. Я не знаю, как это сочетается.

Олег стиснул зубы.

- Я люблю тебя так, что это разъедает меня изнутри. Без тебя - я зверь. С тобой - я теряю контроль. Чёрт, Донни, я влюбился в тебя, как псих.

Он провёл рукой по волосам, хрипло выдохнул.

- Вот только ты достойна не этого. Ты достойна нормальной любви, не моего безумия.

Мадонна медленно улыбнулась.

- А если я хочу именно твоего безумия?

Олег рассмеялся. Впервые за всё это время, за все эти месяцы, он смеялся искренне, без тени жестокости или сарказма.

Мадонна застыла. Она никогда не слышала, чтобы он смеялся вот так - живо, свободно, по-настоящему.

- Ты сумасшедшая, Донни.

- Ты сам только что признался в том же.

Они смотрели друг на друга - два огня, два безумца, сгоревшие в одной любви.

Олег шагнул ближе, схватил её за талию, прижал к себе.

- Ты правда хочешь этого, да? Хочешь утонуть в моём безумии?

Мадонна улыбнулась.

- Я уже тону, Олежа.

Олег чувствовал её тёплое дыхание на своей коже ещё несколько мгновений после того, как она отстранилась. Этот поцелуй- лёгкий, почти невесомый- оставил в нём пожар.

Мадонна развернулась и пошла к аптечке. В движениях не было спешки, только привычная уверенность. Работа ждала.

Олег смотрел ей вслед. Он должен был что-то сказать, остановить её, но... зачем? Она и так принадлежала ему. Не потому, что он так решил, а потому, что сама выбрала это.

Он провёл рукой по лицу и усмехнулся себе под нос.

- Чёртова упрямица.

А Мадонна уже разбирала перевязочные материалы, словно только что ничего не случилось.

Пули свистели над головой. Бой разгорался, люди падали, кто-то кричал, кто-то больше никогда не откроет глаз. Мадонна не думала.

Она бежала.

Влад лежал в самом центре ада, кровь пропитывала землю под ним. Она слышала, как кто-то за спиной кричал её имя, но не остановилась.

- Чёрт возьми, Донни, назад! - голос Олега разрывался от ярости.

Поздно.

Она добралась до Влада, опустилась на колени, скользя ладонями по его раненой груди. Рана глубокая. Рукав, нож, давление на артерию, спирт - всё на автомате.

Кто-то схватил её за шкирку и резко дёрнул назад.

Она взвизгнула, теряя равновесие.

Олег. Разъярённый, взбешённый, целиком охваченный безумием.

Они ворвались в ближайшее укрытие, и, едва Мадонна оказалась внутри, Олег врезался кулаком в стену прямо у неё за головой.

Она дёрнулась.

Закрыла глаза.

Сжалась.

И в этот момент что-то в нём оборвалось.

Он видел, как её дыхание сбилось, как плечи вздрогнули, как она прижала руки к груди.

Как будто... ожидая удара.

Олег замер. Его кулак всё ещё дрожал, в стене осталась вмятина.

- Ты... боишься меня? - его голос стал хриплым.

Мадонна резко открыла глаза, выпрямилась.

- Нет.

Но он видел.

Она лгала.

И впервые за долгое время, ему стало страшно.

Олег стоял, все ещё напряжённый, с кулаками, готовыми сжаться. Его глаза горели, но в этом огне было не только ярость. Он знал, что она не боится смерти, что она привыкла рисковать. Но вот это... боязнь его - это он не мог понять.

Он шагнул к ней, и она не двинулась. Не шагнула назад, не вытянулась навстречу. Просто стояла, как каменная статуя, всё так же сжимая пальцы в кулаки, но в её взгляде не было страха. Было что-то другое. Что-то, чего он не мог понять.

Он протянул к ней руки, осторожно, чтобы не напугать, сохраняя между ними чуть-чуть дистанции.

- Я не причиню тебе боль, не переживай.

Но она, не глядя в его глаза, не ответила, не двинулась.

В её душе было нечто тяжёлое. Что-то, что она с детства носила с собой. Тот самый камень, который она не могла сбросить.

Олег почувствовал, как её спина напряглась, как она слегка затормозила дыхание, хотя в её глазах всё оставалось спокойно, без эмоций. Он пальцами коснулся её плеча.

- Я не хочу быть причиной твоего страха. - голос Олега был тихим, как никогда прежде. Он не был зол на неё, несмотря на её безумные поступки, на её холодность, на её жестокость. Он не знал, что делать.

Мадонна сжала губы. Её сердце билось ровно, но внутри неё не было ничего, кроме камня, который не отпустит.

- Ты не можешь понять. - её голос был таким же холодным, как она сама. "Ты не знаешь, что было раньше."

Он молчал. Он не знал. Он не знал её прошлого, не знал, что творилось в её душе. Но что-то внутри него говорило, что ей нужно это время. Ей нужно было понять, что она не одна.

Он вдруг почувствовал, как его гнев сходит на нет. Это было не то, что он хотел - не злость, не страх, не боль. Он чувствовал только... покорность перед ней.

- Ты не должна бояться меня, Донни. - Он всё-таки обнял её. Но не сильно. Просто обнял, как-то осторожно, пытаясь передать хоть немного успокоения. Это было нелегко для него, но он сделал это.

Она всё равно оставалась напряжённой, но на этот раз не оттолкнула его. Она не обняла его в ответ, не прижалась. Просто стояла в его объятиях, как будто ничего не чувствовала, но и не вырывалась.

Её тёмные глаза оставались пустыми.

Мрак был таким густым, что казалось, его можно было ощутить. Вокруг них стояла тишина, давящая, как тяжёлые металлические стены. Мадонна и Олег, связанные и окружённые врагами, были на грани жизни и смерти. Крик, который они не произнесли, висел в воздухе. Этот момент был словно между двумя мирами - миром живых и миром мертвых.

Один из захватчиков, высокий и зловещий, медленно приблизился к Олегу, с насмешливой улыбкой на лице, и ткнул его оружием в грудь.

- Ты слабак, Олег. - его голос был наполнен презрением. - Стреляй в неё. Или ты просто трус.

Мадонна не произнесла ни слова. В её глазах не было страха, только какое-то мёртвое спокойствие, как будто она уже приняла свою судьбу. Она была готова. Для неё это было уже не ново. Она привыкла к боли, привыкла к риску, привыкла к смерти.

Она медленно подняла руку, указав на свой живот. Это был не жест отчаяния. Это был выбор. Она знала, что если он попадёт туда, у неё будет шанс выжить, хотя и малый. В её глазах было столько решимости, что Олег мог бы это почувствовать, даже несмотря на связанный взгляд.

Он посмотрел на неё, глаза полные внутренней борьбы и боли. Он любил её. Он не хотел её терять. Но все уже было решено.

Осталась лишь её жизнь, которую он мог бы забрать. Он мог бы выстрелить в её сердце, в голову - но он был не способен на это. Вместо этого, сжимающимися от боли пальцами, он выстрелил в живот, так как она указала. Его сердце разрывалось от звука выстрела.

Мадонна не вскрикнула. Она только слегка вздохнула, как будто приняла свой путь. Она упала на пол, её тело рухнуло, словно сломанная кукла. Закрыв глаза, она почувствовала, как её силы убывают, но её мысли были ясными. Нет. Она не может умереть. Она должна выжить. Она обязана продержаться хотя бы полчаса, чтобы помочь Олегу.

Её дыхание становилось всё тяжелей, словно каждый вдох был последним. Но не сейчас. Она не могла позволить себе упасть. Она не могла позволить себе потерять сознание. Ещё не время.

Олег, видя её в таком состоянии, чувствовал, как его душа разрывается. Они не могли позволить себе сломаться, особенно теперь, когда всё шло к финалу. Он знал, что её выживание было маловероятным, но он не мог смотреть, как она умирает.

Их мучили. Его душили, кололи, избивали. Но он молчал, потому что всё его внимание было сосредоточено на ней. Только на ней.

С каждым выдохом она теряла силы. Но её руки, хотя и ослабевшие, все ещё двигались. Она дёрнулась, доставая из аптечки всё необходимое для того, чтобы извлечь пулю из своего тела. Она прижала руку к ране, вдыхая через зубы. Боль была почти невыносима, но она продолжала. Она знала, что это её единственный шанс. Она выкрутила пулю, на мгновение забыв обо всём - о боли, о страхе, о времени.

Дрожащими руками она залечивала рану, старательно накладывая бинты, но всё время ощущая, как её силы утекают, как мир вокруг неё становится туманным. Её дыхание становилось прерывистым. Всё было как в тумане, но одна мысль не покидала её - она должна продержаться.

Олег всё это время наблюдал за ней, не в силах ничего сделать. Её боль была ему настолько близка, что он чувствовал её собственную внутреннюю боль. Каждый её вдох - это его мука.

Она откинула голову назад, глаза закрылись, её тело стало ещё более расслабленным. В голове всё было ясно, но мышцы уже не слушались её. Всё её существо кричало о том, чтобы прекратить это безумие. Но нет. Она не могла сдаться. Не сейчас. Она должна была продержаться.

И когда её глаза открылись, она посмотрела на Олега, и её взгляд был пустым, но в нём была только одна мысль - всё будет хорошо. Она сделала всё, что могла.

И она улыбнулась. Тихо, слабо, едва заметно, но для него этого было достаточно.

Время как будто замерло, когда сердце Мадонны остановилось. Она была там, перед ним, с закрытыми глазами, с кровью, которая медленно остывала, и с её холодным телом, которое было больше не её. Олег почувствовал это, как будто мир вокруг замер. Он услышал тишину. Он не слышал её дыхания. Не слышал её сердца. Это было ужасное, всепоглощающее молчание, которое охватило его всю душу.

Она ушла.

Сердце его сжалось от боли, от бессилия. Он не смог её спасти, не смог остановить смерть. И в этот момент он почувствовал себя слабым, как никогда раньше. Её больше не было.

Он опустился на колени рядом с её телом, не в силах поверить, что всё это произошло. Взгляд был пустым, а мысли путались, словно хаос в его разуме не давал возможности разобраться, что делать дальше. Он протянул к ней руку, но перед тем, как коснуться её лица, слышал, как его люди ворвались в помещение.

Они быстро, с военной точностью, истребили всех врагов. Двери были разбиты, люди входили, вытирая кровь с лиц, словно всё это было просто частью работы. Но для Олега всё остановилось. Всё, что было важно, исчезло.

Он даже не заметил, как они подбежали к нему и начали вытаскивать его из этого ада. Кто-то пытался забрать его с собой, но его взгляд оставался прикован к её телу. Она не могла быть мертвой. Она не могла просто уйти.

- Олег, отпусти её. Мы не можем её вернуть. - кричал один из его людей, но его слова не доходили до его сознания.

Олег замолчал, его пальцы инстинктивно тянулись к ней, но кто-то схватил его за плечо, силой оттащив от тела Мадонны. Он дернулся, вырвался, но его удержали.

- Не смей! - кричал кто-то из его людей. - Она мертва. Мы спасаем тебя!

Но Олег не слышал их. В его ушах стоял гул. Он знал, что должен был бороться, что должен был как-то выжить. Он должен был продолжать. Но как?

- Не оставляйте её! - его голос был сдавленным, полным отчаяния.

Он снова пытался встать, но его удерживали, не давая подойти к Мадонне. Крик боли рвался у него из груди, как никогда ранее.

- Она не вернется, Олег. Ты не можешь её спасти. - ещё раз сказал его человек, и на этот раз в его голосе не было ни сомнений, ни сострадания.

Олег стоял, теряя себя в этом бездне, без каких-либо сил на сопротивление. Он чувствовал, как его внутренний мир рушится. Её больше не было.

Словно в замедленной съёмке, он стоял, отпуская свою боль, отпуская её навсегда. И пока её тело оставалось позади, Олег чувствовал, что весь мир опустошился.