1
Мадонна Рендал — обычная итальянка, живущая в Москве. Она никогда не жалела о переезде: здесь у неё был любимый человек, друзья, своя маленькая, но уютная жизнь. Данил — её парень, надёжный и заботливый, рядом с которым всё казалось простым и светлым. И Белла — её лучшая подруга с самого детства, с тех времён, когда они босоногими бегали по пыльным дорогам итальянской деревни.
Но теперь мир, который Мадонна так долго строила, начал трещать по швам.
Её мать, оставшаяся в Италии, сообщила, что приняла решение выдать дочь замуж. Без её ведома. Без её согласия. За незнакомца, имени и лица которого Мадонна даже не знала. В письме говорилось, что этот брак важен для семьи, что он решит проблемы, о которых ей лучше не знать.
Мадонна перечитывала письмо снова и снова, чувствуя, как в груди разливается холод. Как она скажет об этом Данилу? Как объяснит Белле, что теперь её жизнь больше не принадлежит ей?
Но, возможно, больше всего её пугало другое.
Имя жениха ей не назвали. Однако среди обрывков разговоров матери, среди полунамёков и недосказанности вдруг прозвучало одно имя.
Олег Шепс.
Имя, которое в России многие произносили с осторожностью. Имя человека, о котором ходило слишком много слухов — загадочных, опасных, даже мистических.
Мадонна не верила в предчувствия, но что-то в этом имени заставило её сердце сжаться.
Мадонна дрожащими пальцами сжала ткань своего пальто. Её сердце гулко стучало в груди, когда она поднималась по лестнице к квартире Данила. Она надеялась, что он поможет ей, что вместе они найдут выход. Что он обнимет её и скажет, что всё будет хорошо.
Но когда она распахнула дверь, не успев даже постучать, её мир рухнул.
Перед ней, прямо в их общем пространстве, стоял Данил. Не один. Рядом с ним — другая женщина, её руки на его плечах, её губы прижаты к его шее. Они даже не сразу заметили Мадонну.
В комнате было слишком душно. Казалось, что стены сжимаются вокруг неё, а воздух исчезает.
— Что… — её голос дрогнул, не повинуясь ей.
Данил резко обернулся, а затем отступил на шаг, будто боялся её взгляда. В его глазах не было ни капли раскаяния — только раздражение и растерянность.
— Мадонна… это не то, что ты думаешь, — начал он, но даже сам не поверил в эти слова.
Её губы дрожали, но не от слёз — она не могла позволить себе плакать перед ним.
— Не то, что я думаю? — её голос стал ледяным, несмотря на бушующую внутри боль. — Значит, это не ты целуешь её? Не ты обнимаешь?
Женщина, стоявшая рядом с Данилом, лишь ухмыльнулась, как будто ей было смешно наблюдать за этим спектаклем.
Мадонна сжала кулаки.
— Я пришла сказать, что моя мать выдает меня замуж, — её голос был удивительно ровным, хотя внутри всё кричало. — И знаешь, что самое страшное? Я боялась сказать тебе. Я боялась, что ты не поймёшь.
Она горько усмехнулась и покачала головой.
— А оказывается, ты сам давно нашёл замену.
Она не стала ждать его оправданий. Не стала кричать или выяснять отношения. Она просто развернулась и вышла, закрыв за собой дверь.
Её руки всё ещё дрожали, но теперь не от боли.
А от ярости.
Ей не нужна была жалость. Не нужны были оправдания. Теперь у неё была только одна цель — выяснить, кто этот Олег Шепс.
И что ждёт её впереди.
Белла лишь вздохнула, выслушав историю Мадонны. Ни удивления, ни негодования на её лице не появилось. Она спокойно наливала чай, будто услышала не о том, что подругу выдают замуж за незнакомца, а о том, что на улице снова пошёл дождь.
— В деревне так всегда, Мадонна, — сказала она, поставив чашку перед подругой. — Ты же помнишь. Наши семьи решают за нас, и мы просто следуем их воле.
Мадонна резко подняла голову.
— И тебя это устраивает?
Белла усмехнулась.
— Первые два года — нет. Я была так же зла, как ты. Мне было обидно, что моя жизнь не принадлежит мне. Но потом… — она задумалась, постукивая пальцами по краю чашки. — Потом всё изменилось.
— Что изменилось? — Мадонна прищурилась.
— Я полюбила Редклифа.
Мадонна удивлённо моргнула.
— Ты же его не знала…
— Не знала, — кивнула Белла. — Но он оказался хорошим человеком. Богатым, амбициозным, немного заносчивым… но в нём есть что-то, что заставляет меня улыбаться.
— Значит, тебе просто повезло, — мрачно заключила Мадонна.
Белла внимательно посмотрела на неё.
— Возможно. Но кто сказал, что тебе не повезёт?
Мадонна только вздохнула, отвернувшись к окну. Она не верила в удачу. И точно не верила в судьбу.
---
Самолёт до Рима вылетел ранним утром.
Мадонна сидела у окна, глядя, как облака плывут под крылом. В груди было пусто. Она оставила позади Москву, оставила Данила, оставила всё, что было для неё важным.
Но ведь когда-то деревня тоже была для неё домом.
После Рима её ждал поезд, который повезёт её туда, где всё началось.
В тот самый дом, где мать уже приготовила свадебное платье.
И где её, возможно, уже ждал он.
Олег Шепс.
Когда поезд замедлил ход, подъезжая к небольшой станции, Мадонна почувствовала, как внутри всё сжимается. Деревня, когда-то родная, теперь казалась чужой. Всё здесь выглядело так же, как в её детстве: узкие улочки, каменные дома, запах выпечки, доносившийся с рынка. Но теперь она смотрела на всё это иначе.
На перроне её ждали мать и отец.
— Мадонна! — Голос матери был тёплым, но в глазах читалась настороженность — словно она боялась, что дочь сейчас развернётся и убежит.
Отец лишь кивнул, сдержанно, как всегда.
— Ты, наверное, устала с дороги, — мать взяла её за руку. — Отдохни. В обед к тебе придёт твой жених.
Мадонна стиснула зубы, но не ответила.
Жених. Олег Шепс.
Как можно спокойно отдыхать, зная, что через несколько часов увидишь человека, с которым, возможно, проведёшь всю жизнь?
Она пошла в свою старую комнату. Здесь ничего не изменилось: деревянная мебель, лёгкие занавески, книги на полке — те самые, что она читала подростком, мечтая о свободе.
Свободе, которой у неё теперь не было.
Она легла на кровать, уставившись в потолок.
Кто он, этот Олег? Каков он?
И готова ли она встретиться с ним лицом к лицу?
Мадонна сидела перед зеркалом, пока её мать и сёстры хлопотали вокруг, превращая её в куклу.
— Ты должна быть идеальной, — строго сказала мать, поправляя ободок в её волосах. — Если ты ему не понравишься, он может отказаться.
"И что, мне теперь переживать из-за какого-то незнакомца?" — хотелось закричать ей, но она сжала губы.
Нежное розовое платье с кружевами — не её стиль. Волосы аккуратно собраны, несколько нежных украшений, лёгкий макияж. Всё было слишком… утончённым, слишком девичьим. Не её.
С детства она привыкла к спортивкам, к шортам, к огромным футболкам, в которых можно было свободно двигаться. Она занималась боксом и в восемнадцать бросила, но не перестала тренироваться дома. Ей было комфортно в удобной одежде, а не в этих корсетах и шелках.
— Мама, это не я, — прошептала она, глядя на своё отражение.
— Сегодня — это ты, — строго ответила мать.
Мадонна сжала кулаки.
Она не знала, кем будет этот Олег Шепс, но если он решит судить её только по внешности — что ж, тем хуже для него.
Мадонна глубоко вдохнула, собираясь с духом. В груди неприятно сжалось — не от волнения, а от раздражения. Почему она должна быть идеальной? Почему её судьба решается без её участия?
Но отступать было некуда.
Она вышла в гостиную.
В комнате сидели её отец, дядя, братья… и он.
Олег Шепс.
Его невозможно было не заметить.
Чёрный костюм сидел на нём идеально, подчёркивая его мощное телосложение. Он был явно накаченным, но без излишней грубости. Его серые глаза холодно скользнули по ней, будто оценивая. Густые брови, чёткие скулы, чёрные волосы до плеч — он выглядел сурово, почти пугающе.
Но больше всего её задело то, как он сидел.
Спокойно. Расслабленно. Как человек, который точно знает, что всё уже решено.
Как человек, который уверен, что она — его.
Мадонна сжала губы.
Она не знала, кем он был и почему выбрал её, но одно было ясно — она не собиралась быть покорной невестой.
Мадонна сдерживала раздражение, сидя прямо и держа спину ровно, как её учили с детства.
Отец, дядя и братья говорили о ней, словно она товар на рынке:
— Она умная, получила красный диплом.
— Отучилась в одном из лучших университетов, медсестра.
— Хозяйственная, готовит прекрасно.
С каждым их словом у неё внутри всё сильнее закипала злость. Они перечисляли её достоинства, не глядя на неё, будто она вообще не сидела в этой комнате.
И тут Олег, который молчал всё это время, вдруг усмехнулся и произнёс:
— Покупаю.
В комнате воцарилась тишина.
Мадонна медленно подняла взгляд. Серые глаза Шепса встретились с её. Он не улыбался, но в его взгляде было что-то… вызывающее, испытующее.
Она сжала руки в кулаки под столом, чтобы не встать и не дать ему пощечину.
— Я не вещь, чтобы меня покупать, — её голос был холодным, но твёрдым.
Он чуть склонил голову, будто оценивая её реакцию.
— Но ты уже здесь, в этом платье. Значит, готова к сделке.
Она стиснула зубы. Он играл с ней. Проверял её границы.
Что ж… Он выбрал не ту девушку, с которой можно так обращаться.
Мадонна сидела на переднем пассажирском сиденье чёрной BMW, скрестив руки на груди. В салоне пахло дорогой кожей и чем-то терпким, мужским — его ароматом. Олег молчал, ведя машину уверенно, спокойно, будто это был не новый этап их жизней, а обычная поездка по городу.
Ей повезло.
Он оказался русским и жил в Москве. Это означало, что в случае чего у неё есть запасной план — её квартира. Она могла уйти. Смогла бы?
Она украдкой взглянула на него.
Олег был слишком спокоен, слишком уверен в себе. В его движениях, в том, как он держал руль, чувствовалась сила — не показная, а настоящая.
— Ты всегда так уверен в себе? — бросила она, нарушая тишину.
Он не отвёл взгляда от дороги, но уголок его губ чуть дёрнулся.
— Ты всегда так сопротивляешься неизбежному?
Она стиснула зубы.
— Ты действительно считаешь, что можешь просто "купить" меня?
Теперь он всё же посмотрел на неё — быстро, но внимательно.
— Ты здесь. Значит, сделка состоялась.
Её пальцы сжались в кулак.
Этот брак мог начаться с уважения. С диалога.
Но он выбрал игру.
Что ж…
Она тоже умеет играть.