Часть 21. Томаса нет.
— Томас, покушай, — Ирэн поставила поднос возле кровати сына. Томас уже который день вставал с кровати лишь чтобы сходить в туалет или умыться. Состояние, которое у него было в данный момент, нельзя было сравнить ни с чем. Пустота внутри и только.
— Не хочу, — блондин отвернулся от матери, оказавшись на боку.
— Ты и так худой, до чего ты себя хочешь довести? — возмутилась та, — Если ты не поешь...
— То что? — с некой усмешкой спросил тот, всё ещё не поворачиваясь. В комнате царила темнота и беспомощность. Первые дни Ирэн открывала шторы, но Томас их снова закрывал и она бросила попытки. Её сыну было плохо и она ничем не могла помочь.
— Я позову сюда Кэтрин, — твёрдо сказала та, — Может хоть она тебе вправит мозги.
— Зови. Она не придёт сюда, — всё с той же усмешкой сказал тот, хотя внутри всё разрывало.
Почему же он бросил её? Даже не бросил, а оборвал все нити связи между ними. А разве вы ещё не поняли? Кто захочет всю жизнь потратить на больного человека, который может убить тебя? Никто. И Кэтрин рано или поздно поняла бы это. Рано или поздно она бы всё-равно ушла, оставив ещё большую дыру, чем есть сейчас. Не лучше ли оборвать все связи сразу? Пока ещё нет той самой невозвратной точки.
— Томас, но... — женщина не знала, что ещё сказать. Скоро ему полегчает, нужно лишь переждать. Ирэн тяжело вздохнула и вышла из комнаты.
Гриндер обернулся, чтобы убедиться, вышла ли его мать. Прислушавшись к её шагам по лестнице, он принял сидячее положение и достал из-под подушки листок и ручку, продолжая писать.
***
Кэтрин Кук уже вторую неделю ходила сама не своя. На учёбу ей теперь было откровенно наплевать. Она даже не могла понять, почему ей так больно. Она знала Томаса не так уж и много, да и общались они не близко. Но что-то внутри будто разрывало, било без конца в одну и ту же точку. Хотелось бросить всё и поговорить с ним, объяснить всё, пообещать свою верность. Почему же это так тяжело сделать? Всё из-за страха. Страха быть отверженной во второй раз.
Звонок с урока девушка даже не сразу услышала. Она была настолько погружена в свои мысли, что учитель не с первого раза смог достучаться до неё.
— Кук, с тобой всё хорошо? — спросила миссис Дарвин. Великая женщина, которая никогда не кричала на учеников и умела находить к ним подход с других сторон.
— Да... всё хорошо, — неуверенно ответила рыжая и сама же не поверила своим словам. Интересно, насколько жалко она сейчас выглядит?
— Кэтрин, иди домой. Ты весь урок сидела сама не своя. Можешь не рассказывать мне, что случилось, но в таком состоянии ты никому лучше не сделаешь. А у некоторых можешь и двойки отхватить, — женщина улыбнулась и прижала к себе тетради, собранные на уроке. Конечно же, там не было только тетради Кук.
— Миссис Дарвин, могу я задать вам вопрос? — Кэти окликнула женщину, когда та уже почти вышла из кабинета. Та же остановилась и кивнула, — Стоит ли говорить с человеком, если он не хочет тебя видеть?
Женщина тяжело выдохнула, несколько секунд обдумывая сказанное. Как эта девушка может кому-то не нравится? Как её могли отвергнуть?
— Стоит, Кэтрин. С людьми стоит говорить до тех пор, пока ты сама не поймёшь, что они точно не хотят тебя видеть. Если ты не уверена в этом, то говори.
Девушка молча кивнула, начав собирать вещи в свою сумку. Она снова погрузилась в свои мысли, уже обдумывая, что скажет Томасу. Сказать, что не прекратит с ним общаться? Пообещает помогать ему? Да что угодно, лишь бы увидеть его. Лишь бы поговорить.
Когда такси подъехало к дому Гриндеров, Кэтрин резко охватил страх. Её взгляд метался по зданию, а в голове стало пусто. Что ему говорить?
— Девушка, вы выходить собираетесь? — спросил таксист, обернувшись к рыжей.
— Да, да... — опять этот неуверенный голос. Кук достала наличные и оплатив поездку вышла из машины. Теперь этот дом казался ей настолько чужим и зловещим, что входить в него вовсе не хотелось. Интересно, что делает Томас прямо сейчас? Чувствует ли он, что девушка приехала к нему? Слышал ли он такси?
Нажав на звонок, девушка затаила дыхание. Сегодня тот самый день, когда всё решится.
— Кэтрин... — открыла дверь Ирэн. Женщина явно не была рада видеть девушку, но прогонять не стала, — Здравствуй.
— А Томаса можно? — неуверенно спросила рыжая, поправив волосы. Ну куда же исчезла вся её уверенность?
— Томаса нет, — женщина выглядела такой же неуверенной, — Проходи. Нам нужно тебе кое-что сказать, — Ирэн открыла дверь пошире и пустила Кэтрин в дом. Внутри было не намного лучше и веселее, чем снаружи. Какая-то пустота царила не только в душе Кэти, но и в доме Гриндеров. Что случилось?
Ирэн провела девушку в гостиную и села напротив неё, на диван. Тут же подошёл и отец Томаса, сев рядом с женой.
— А где Томас? — задала Кук самый интересующий её вопрос. Для чего вообще это сборище в гостиной... Предчувствие у девушки было очень плохое. Почему-то ей показалось, что она его больше никогда не увидит. Кэтрин маялась и переживала. Она боялась услышать то, что ей могут сейчас сказать.
— Дорогая... Томас уехал, — коротко сообщила Ирэн.
— Что? Уехал? Но как же это... Куда? — кажется, девушка не до конца поняла смысл сказанных слов.
— Он принял решение уехать в лечебницу. Там ему обещали помочь справиться с приступами. Для лечения там нужно согласие пациента и до этого он никогда не давал согласие, но пару дней назад уехал, — начал объяснять отец. Родителям парня тоже было тяжело, но они надеялись, что там ему действительно смогут помочь и приступы постепенно сойдут «на нет».
— Лечебницу? Какую? Как... — Кэтрин всё ещё не понимала, как он мог уехать. Просто взять и уехать? Вот так просто, ничего не объяснив?
— Лечебница святой Лаурэтты, — тихо ответила Ирэн и опустила взгляд.
— Лаурэтты? Но ведь... В этой лечебнице лечат особо опасных больных, почему Томаса отправили туда? Он ведь ничего такого не делал. Это какая-то ошибка! — Кук будто попала в параллельный мир, где всё наоборот. Томас, такой спокойный, попал в такую серьёзную лечебницу? Такого не может быть. Только не с ним, это точно какая-то ошибка.
Родители Томаса переглянулись, встретившись взглядами. Они молча согласились друг с другом и отец решил рассказать всё девушке. По крайней мере Томас сказал "рассказать всё Кэтрин, если потребуется".
— Это не ошибка, девочка моя. Томас попал туда из-за того, что он сделал с Крисом, — мужчина пристально смотрел на реакцию Кук.
Кэтрин, кажется, пропустила парочку ударов сердца. А что он сделал с Крисом? Всё, что она знала, это историю о том, как тот неудачно упал. Почему Томаса забрали из-за этого в лечебницу? Что в этом такого?
— Но ведь Крис просто упал... — рыжая чувствовала, как её начинают душить собственные слёзы. Она не понимала почему, но хотелось рыдать. Что-то внутри подсказывало ей, что этот разговор она ещё очень долго не забудет.
Девушка встретилась с растерянным взглядом Ирэн Гриндер, которая сразу же посмотрела на своего мужа. Ну вот, сейчас будет что-то плохое. «Пожалуйста, можно я потеряю сознание прямо сейчас и не услышу того, что мне собираются сказать?»
— Дорогая, нам очень жаль, правда. Но Крис не упал... Произошёл несчастный случай, — женщина тяжело выдохнула. Кажется, эта девочка искренне переживала за их сына, — Томас передал тебе это письмо. Просил отдать лично в руки. Он сказал, что всё в нём объяснил, — женщина протянула конверт девушке, а Кэтрин неуверенно взяла его. Она знала, что там будут слова прощания.
— Хотите сказать, что Томас передал мне письмо? Не попрощался лично, не сказал ничего, просто написал письмо и ушёл? Разве так делают? — девушка едва сдерживала слёзы, а дышать было почти невозможно. Разве так поступают с теми, кто тебя так любит?
— Нам очень жаль, но это всё, что мы можем сделать. Ты должна понимать нас, как родителей. Мы хотим, чтобы наш сын был здоров. Мы столько лет пытались вылечить его, а после происшествия с Крисом... — женщина запнулась. Кажется, она до сих пор не свыклась с мыслью о том, что её сын натворил.
— Я понимаю, — Кэтрин кивнула и улыбнулась, но её улыбка была наполнена боли, — Извините. Всё хорошо.
Но это было не правдой. Всё было не хорошо. Больше всего на свете Кэтрин боялась читать письмо и узнать, что Томас не такой, каким она его знает. Больше она не придёт к нему в гости, чтобы просто посмотреть кино; больше он не будет её успокаивать и говорить, что любовь способна на многое; больше она не будет чувствовать сквозь сон, как он поправляет прядки её рыжих волос, чтобы они не спадали ей на лицо.
Больше этого не будет.