Глава 33 - Марко
Настоящее
Я никогда не смогу насытиться ею.
Это моя единственная мысль, когда я врываюсь в нее и слышу, как она кричит в ответ.
Ее светлые локоны обрамляют лицо, как нимб. Уместно, потому что такое ощущение, что она была послана свыше специально для меня.
За те годы, что ее не было, я привык думать, что это правда. Только я думал, что она была послана сюда, чтобы уничтожить меня, потому что после того, как я заполучил ее и потерял, я был разрушен без нее.
Она — моя гребаная жизнь, и потеря ее чуть не убила меня.
Но теперь, когда она снова со мной? Пути назад нет. Я буду принадлежать Слоан до самой смерти, и я могу только надеяться, что она тоже будет моей.
— Ты такая тугая и влажная для меня, детка, — ворчу я, отстраняясь и входя в нее. — Твоя киска так чертовски приятно обнимает меня.
Она всхлипывает подо мной, и я наклоняюсь, чтобы захватить ее рот своим. Поцелуй такой же грубый, как и мои толчки, когда я вонзаюсь в нее так, словно от этого зависит моя жизнь. Мой большой палец находит ее клитор, и я потираю его круговыми движениями, чертовски отчаянно желая получить от нее удовольствие.
— Кончи для меня, детка. — Я ускоряю темп. — Мне нужно почувствовать, как твоя киска выжимает жизнь из моего члена. Будь хорошей маленькой шлюшкой и кончи для меня, — ворчу я, и, как хорошая маленькая девочка, которой она и является, ее голова откидывается назад в беззвучном крике, когда она сжимается вокруг меня. Ее тело дрожит, когда ее охватывает оргазм. Я немного замедляюсь, чтобы побороть свой собственный оргазм.
— Идеально. Чертовски идеально, — ворчу я, продолжая медленные толчки, пока она кончает. Ее тихие стоны и хныканье только сильнее заводят меня, и я ничего так не хочу, как трахать ее как одержимый, пока не изольюсь в нее, но я еще не готов к тому, чтобы это закончилось. Я хочу, чтобы это длилось вечно.
Мой разум все еще не может осознать тот факт, что она вернулась, и что на этот раз она намерена остаться.
Боль от потери ее все еще утихает во мне, но я планирую дорожить каждым чертовым моментом, проведенным с ней. Я никогда не буду принимать ее как должное, я никогда не стану довольствоваться тем, что она есть в моей жизни.
Она заслуживает весь гребаный мир, и по какой-то безумной причине она позволяет мне быть тем, кто даст ей это.
— Ты готова подарить мне еще один? — Спрашиваю я между неглубокими толчками.
Она непреклонно качает головой. — Я не могу, Марко. Это слишком, — хнычет она, и я улыбаюсь ей сверху вниз.
— Этого никогда не будет слишком много, детка, — бормочу я, с благоговением глядя на нее сверху вниз. — Не с нами. Я обещаю.
Я вырываюсь и хватаю ее за бедра, притягивая к себе, пока она не соскальзывает со стойки, прежде чем я разворачиваю ее и хватаю сзади за шею, толкая вниз, пока ее лицо не оказывается прижатым к столешнице, и она наклоняется ко мне.
— Такая покладистая маленькая шлюха, не так ли? — Спрашиваю я, поравнявшись с ее входом. — Такая дерзкая за пределами спальни, но как только я раздеваю тебя, все, что ты хочешь сделать, это уступить мне. — Я медленно, по дюймам, проникаю в нее, и она хнычет в ответ.
— Марко, — шепчет она, словно мольба, на кончике языка, который обволакивает меня, окутывая своим одеялом.
— Ты в порядке, детка? — Спрашиваю я.
— Так хорошо, — говорит она и еще больше поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня. — Но ты обещал мне другое, так что мне действительно нужно, чтобы ты трахнул меня сейчас.
Срань господня.
— Ты пытаешься убить меня, маленький воин?
— Не раньше, чем ты заставишь меня кончить, — говорит она с усмешкой. Я качаю головой в притворном раздражении, прежде чем войти в нее. Она ахает, явно не ожидая этого, но я не сбавляю темп.
Я трахаю ее сильнее и быстрее. Я прижимаю ее голову к столешнице, осторожно, не слишком сильно, но ровно настолько, чтобы она не могла пошевелиться.
Я обхватываю другой рукой ее талию и подношу пальцы к ее клитору, пощипывая и потирая медленными движениями, по мере того как увеличиваю темп. Я на грани, и я знаю, что мне осталось недолго. Мне нужно, чтобы она, черт возьми, кончила.
— Кончи для меня, маленький воин, — тихо бормочу я и шлепаю рукой по ее клитору. Она вскрикивает от этого движения и мгновенно сжимает свои стенки вокруг меня. Я делаю это снова, как раз в тот момент, когда она содрогается подо мной и издает долгий, греховный стон. Этот звук подобен музыке для моих чертовых ушей, и я больше не могу сдерживаться. Мои движения становятся прерывистыми и беспорядочными, когда покалывания пробираются снизу по позвоночнику. Я изливаюсь в нее, сопровождая это громким стоном, когда наполняю ее своей спермой.
— Я люблю тебя, Слоан, — тихо бормочу я, выходя из нее. Она не отвечает, да ей и не нужно. Ей нужно исцелиться, прежде чем она сможет произнести эти слова, и я буду рядом с ней на каждом шагу этого пути.
Проснуться этим утром со Слоан в моих объятиях было мечтой, ставшей явью. Мне даже не нужно было бояться, что прошлая ночь была иллюзией, потому что именно ее волосы упали мне на лицо, когда она пошевелилась во сне, что разбудило меня в 5:00 утра
Эта девушка может разбудить меня в любой момент, если позволит мне обнять ее, как я сделал сегодня утром. Прошло два часа, прежде чем она наконец проснулась, и я провел эти два часа, лежа там, глядя на нее сверху вниз, не в силах поверить, что это моя реальность.
Я также был приятно удивлен, проверив свой телефон, пока готовила кофе, и обнаружив сообщение от Луки, в котором он просил меня взять выходной и что он заменит меня. Когда я рассказал Слоан, она сказала мне, что прошлой ночью прошла мимо парней, когда они уходили, так что я предполагаю, что он знает, что мы наконец-то разобрались в нашем дерьме.
Вот так мы и оказались здесь, прогуливаясь по Центральному парку, пока вокруг нас падает легкий снежок. Он тает, как только касается земли, так что, слава богу, мне не нужно пробираться через заснеженный парк. Обычно это было бы не в моем вкусе, но Слоан настояла на том, чтобы прогуляться здесь, поскольку она не была здесь с тех пор, как вернулась. Я далек от того, чтобы отказывать этой девушке в чем-либо.
— В них нет необходимости, — ворчит Слоан и указывает на двух мужчин, следующих за нами.
— Мы по-прежнему являемся мишенью, и мы по-прежнему понятия не имеем, кто именно преследует нас. Лучше проявить осторожность.
— Марко, я, наверное, могла бы стрелять лучше тебя, они нам не нужны, — настаивает она, и я смеюсь над ней.
— Детка, — говорю я успокаивающе. — Я уверен, что ты хороший стрелок, но нет ни единого шанса, что ты лучше меня.
Ее глаза закатываются, и она качает головой. — Хорошо, мы собираемся это проверить, — непреклонно заявляет она. — Возьми меня на стрельбище.
Я поднимаю бровь. — А что случилось с нашим свиданием и прогулкой по парку? — Спрашиваю я с гримасой, обводя жестом наше окружение.
— К черту парк.
Слава гребаному Богу.