Глава первая.
- Сегодня на свет должен появиться этот ребёнок?
- да. Мы с отцом отправляемся в особняк Кларсонов через час.
- Уже известен пол?
- Это девочка.
- Ты не выглядишь счастливым, Себастьян. Разве не этого ты так страстно желал многие годы?
- Сегодня я видел сон.
- Сон? Ты не ошибся?
- Да, я знаю, что сны несвойственны вампирам. И сегодня я увидел свой первый сон в жизни. Скажи, Салазар, ты помнишь, каково это - видеол сны?
- Когда я был человеком, мне часто снились сны.
- Люди даже не догадываются о том, какое счастье им даровано.
- О чём был твой сон, Себастьян?
- Об этом ребёнке. Эта девочка была уже взрослой. Она смотрела на меня своими большими синими глазами и просила о помиловании.
- Это ясно. Никто не хочет умирать.
- Она просила о моем помиловании.
- Что?
- Ты знаешь, что трон мой.
- Да.
- Но если меня не станет, кто-то из близнецов займет место.
- Да.
- Этого нельзя допустить. Салазар, послушай! Я знаю, что сон был вещим! Мои братья пойдут против меня, и отец из поддержит. Я предчувствую это. Мы должны начать действовать уже сейчас. Я не хочу, чтобы этот сон стал явью. Никто не будет просить моего помилования! Ты поможешь мне?
- Всегда, Себастьян.
***
В особняке Кларсонов.
Стоило мне только увидеть этих людей, как меня охватило непреодолимое желание разорвать их на части.
Присущая им жадность была не свойственна даже жаждущим крови вампирам. И этот ребёнок будет жить здесь?
Возможно, она впитает в себя всю жестокость и алчность этого дома.
В моей памяти снова всплывает картинка: её прекрасное лицо, обращённое ко мне. И эти синие глаза... В них столько грусти и одиночества. Нет... Такой, как они, она не станет.
Отец внимательно наблюдает за мной.
- Волнуешься?
- Терпения нет. Долго ещё ждать?
- Господи, Себастьян, это же роды. Как я по-твоему, должен ускорить этот процесс?
- Разрезать человеческую девку и достать плод. Неужели так сложно?
Ричард улыбается, мой ответ ему нравится. Он всегда одобряет любую жестокость с моей стороны.
- Ты точно уверен, что у этого ребёнка пятая группа крови?
- Конечно, а ты разве не чувствуешь?
Я ничего не чувствовал. Этот дом пропах табаком, алкоголем и алчностью всех членов семьи.
Из комнаты вышел врач-акушер. Доктора я очень хорошо знаю. Он долгое время работает на нашу семью. От него несло медикаментами и кровью.
Доктор предложил показать ребёнка главе семьи, но тот резко отказался.
- Мы хотим увидеть ребёнка.
Спасибо, отец. Сам бы я этого не произнёс вслух. Через пару минут акушер вынес из комнаты младенца в розовом покрывале и поднёс его нам.
Девочка.
Такая спокойная, как будто и не родилась пять минут. Глаза слипшиеся, как у котёнка. Неужели они действительно синие?
- Какая она мерзкая.
- Тебе не жениться на ней, Себастьян. Это еда.
Уверен, я всё делаю правильно.
- Это первый ребенок с пятой группой крови, которого вы приняли, доктор?
- Второй, сэр. Я уже пятьдесят лет служу вашей семье.
- Ах, да. Значит, вы помните предыдущего. Как же его там?...
- Дилан.
- Точно, Дилан. Подарок для моей матери.
- Как он сейчас?
- Добровольно ушёл из жизни. Кажется, ему было около двадцати пяти.
Ах, мой верный воин Салазар. Его и вправду когда-то звали Дилан. Ничего ты не знаешь, отец. Ты так слеп, когда дело касается людей.
Всё это время девочка не шевелилась и не плакала.
И тут...
Она открыла глаза. Голубые и светлые, как утреннее небо. Они будут темнеть с каждым годом.
- Когда я смогу укусить её?
- Я бы не рекомендовал начинать до того, как ей исполниться десять. И забирать у неё больше двухсот миллилитров за раз.
- Чёрт, это же всего глотка три.
- Когда ей исполниться восемнадцать, вы сможете распоряжаться ей так, как посчитаете нужным.
Я взял отца под руку и прошептал ему на ухо:
- Не будет же этот ребёнок жить у нас? Только человеческого нытья мне не хватало.
- Хочешь забрать её в десять лет?
- В восемнадцать, отец. А до этого, если ты не возражаешь, я сам буду наведываться в этот дом и пить её кровь.
- Не возражаю. Думаю, ты прав. Человеческий ребёнок нам в замке не нужен.
Ричард позвал главу семейства и рассказал ему о наших планах. Я выдохнул с облегчением. По крайней мере. Мои братья не доберутся до неё в следующее восемнадцать лет.