20
Троллейбус медленно полз за снегоуборочной машиной. Аня, прижавшись лбом к холодному стеклу, смотрела на улицу. Украшенные витрины неспешно сменялись, словно кадры диафильма.
Ваня провел в больнице неделю. В школу он еще не ходил, ему полагался постельный режим. Ваня и Аня переписывались каждый день, но в беседе девочка ни разу не обмолвилась, что знает домашний адрес парня, решив, что, когда его выпишут, обязательно устроит ему сюрприз. Ведь Ванина мама сама приглашала одноклассников навестить сына...
В одной из витрин Аня рассмотрела забавного Санту, который, зацепившись мешком с подарками, повис на огромной мигающей елке. Скоро можно будет украшать квартиру, хотя новогоднего настроения до сих пор не было, несмотря на нарядный белый город, магазины и, конечно, приближающиеся зимние каникулы. Аня вспоминала, как в прошлом году они всей семьей уезжали на праздники на базу отдыха. Там целыми днями катались на ватрушках, играли в снежки, пили горячий чай. На улице снег скрипел под ногами, а в уютном просторном доме потрескивал камин. С ними еще ездили Смирновы, лучшие друзья родителей, с дочерью Дашей. Только вот та Даша совсем не похожа на Куданову. С той Дашей у них с Аней столько общего! Обе обожают одинаковую музыку и книги... Обсуждают наследие писателей. А теперь и поболтать об этом не с кем... За полтора месяца девушки обменялись парочкой сообщений, хотя клялись писать друг другу каждый день.
С Даши Анины мысли перескочили на родителей. Девочка вспомнила вчерашний воскресный ужин. Папа до сих пор был в командировке, за столом Аня сидела с мамой. Непривычно... За эту неделю они практически не общались, а если и разговаривали, то никогда не касались неприятной темы. Аня рассказывала, как дела в школе. Даже про Наташу рассказала, на что мама долго охала. И все-таки Аня решилась задать волнующий вопрос. Спросила внезапно, когда они, усевшись за стол, разделили плитку молочного шоколада. На двоих.
– А когда ты поняла, что любишь папу?
Мария Ивановна вздрогнула и посмотрела в глаза дочери.
– В какой день это произошло? Ты помнишь? – не унималась девочка.
Мама вздохнула и несмело улыбнулась.
– Мы были на катке. С музыкой и яркими фонарями. У меня постоянно шнурок развязывался... Юра, заметив это, повел меня к лавке. Завязывая, ворчал: «Говорил же, давай я. А ты: сама, сама! А если бы упала?..» Я в тот момент смотрела на его забавную, как мне тогда казалось, шапку. Она была вся в снегу. Смотрела на его темные нахмуренные брови и длинные ресницы. Вспомнила, как мы еще в школе вместе ходили на тот же каток, и Юра всегда следил, чтобы коньки у меня были заточенные, сама я об этом все время забывала. И вот тогда Юра, туго зашнуровав мне коньки, поднял глаза и заботливо спросил: «Как тебе, Маш, не туго?» А у меня в носу защипало от такой заботы, в глазах слезы задрожали. Я быстро замотала головой и сказала: «Все хорошо». Все и правда было просто отлично. Юра вздохнул: «И что бы ты без меня делала?» И мне в ту минуту показалось, что я пропала бы... Навсегда.
Аня слушала маму, затаив дыхание. Долька молочного шоколада таяла в пальцах, а чай давно остыл...
– В тот вечер мы впервые поцеловались. Под теми самыми яркими фонарями.
Аня вспоминала этот разговор, пригревшись в теплом троллейбусе. Он плелся медленно, плавно трогаясь на светофорах... В пути девочку совсем сморило. Аня едва не проехала свою остановку и выскочила на оживленный проспект в последний момент.
Дом Вани она нашла без труда. В отличие от их двора двор Вани был просторный, светлый, с огромной детской площадкой, на которой в этот момент резвились малыши в ярких комбинезонах. Со всех сторон доносился веселый гомон. А в нарядной парадной с черно-белым полом «в шашечку» пахло хвоей. От этого запаха у Ани поднялось настроение. Не дожидаясь старого лифта, она вприпрыжку направилась на третий этаж.
Сразу нажала на кнопку дверного звонка. Не будет долго тянуть, так еще страшнее. Услышав ласковую трель, от волнения зажмурилась. А если Ваня будет не рад ее видеть? Хотя они каждый день так душевно переписывались перед сном. Всякий раз Аня засыпала с улыбкой.
Дверь открыла невысокая женщина с рогаликом на голове. На плечи накинут теплый платок. Цвет волос – такой же русый, как и у Вани.
– Здравствуйте! – улыбнулась Аня.
– Здравствуйте! – явно удивилась женщина незваной гостье.
– А Ваня дома? – блондинка покраснела. – Я – его одноклассница. И у меня вот...
Меньшикова потрясла перед женщиной пакетом.
– Ему ведь все можно? Там в основном фрукты, я не знала, что покупать, чтобы Ване понравилось... – Внезапно Аня запнулась и почувствовала, как под внимательным взглядом этой женщины от смущения пылают уши.
– Проходите! – улыбнулась в ответ женщина, умилившись Аниному стеснению. – Как вас зовут?
– Аня!
– Очень приятно, Аня. А я – Ирина Витальевна!
– Очень приятно, Ирина Витальевна! – пробормотала Аня, разматывая шарф. – Ой, тут с сапог, наверное, натечет. Там столько снега опять...
– Это совсем не страшно! – женщина не переставала счастливо улыбаться.
– Еще позавчера ничего не было, – тихо добавила Аня, имея в виду снег.
– Такой уж климат, – проговорила Ирина Витальевна, принимая из рук Ани пакет с фруктами. – Метет и тает. Дай бог, чтобы на Новый год снег был.
В уютной квартире пахло выпечкой.
– Помою вам фрукты, – проговорила мама Вани. – Вы, Аня, как раз к обеду.
– Ой, что вы! – девчонка покраснела, словно помидор. – Так неудобно! Я не голодна.
Аня лукавила. Она была бы не прочь отведать пирогов. Девчонка еле высидела до конца уроков и сразу же направилась к Ване, не заскочив домой на обед. А здесь от запаха слюнки потекли.
– Перестаньте! – запротестовала Ирина Витальевна. – Вот тапочки! Надевайте. У нас холодно...
– Мам! – послышался голос Вани из комнаты.
У Ани сердце замерло...
– Да, Вань! Это к тебе! – крикнула в ответ женщина, даже не пытаясь скрыть улыбку. Затем легонько подтолкнула Аню к закрытой двери. – Вот он удивится. Совсем соскучился по общению с ровесниками!
Девочка несмело заглянула в комнату. Ваня лежал на разобранном диване, укрывшись пледом.
– Аня? – удивился парень.
Девочка прошла в комнату и закрыла за собой дверь.
– Привет! – улыбнулась она. – А я там фрукты принесла. Мандарины, бананы...
Ваня смотрел на девчонку немигающим взглядом.
– Где ты взяла адрес? – спросил парень.
– У классухи! – Аня испугалась. – Ты не рад меня видеть?
Ваня выдохнул и широко улыбнулся:
– Конечно, рад! Просто, если честно, очень удивился. Такой сюрприз!
Аня мельком оглядела чистую уютную комнату одноклассника и, подойдя к дивану, села на край.
– Ты спал? – спросила она.
– А что мне еще делать? – снова улыбнулся Ваня, продемонстрировав ямочки на щеках, которые так нравились Ане... – Мне после сотрясения желательно не напрягать глаза, поэтому мама вынесла из комнаты все гаджеты. Я, если что, вот... – Ваня откинул край пледа и продемонстрировал припрятанные телефон и книгу. – Немного нарушаю. Чтобы тебе написать. Иначе с ума со скуки сойти можно...
– А аудиокниги? – спросила Аня.
– Не могу их воспринимать, – признался Ваня. – Меня голова уже не беспокоит, но маму волновать не хочется.
Аня улыбнулась. Ирина Витальевна очень ей понравилась. И это похвально, что Ваня бережет мать. Во время прогулки по набережной парень рассказывал, что они живут вдвоем с мамой, без отца. Как сейчас сама Аня. Подумав об этом, девочка помрачнела.
– Что-то случилось? – спросил Ваня, дотронувшись до руки одноклассницы.
– Ерунда! – тряхнула головой девочка. – Ты скажи, как тебя угораздило-то?
– Да умник один неопытный перепутал газ с тормозом, – поморщился Ваня, – и в остановку въехал, где я стоял. Подкинул меня и протаранил...
– Какой кошмар! – воскликнула Аня.
– Да уж! – усмехнулся Ваня. – Там на остановке было полно малышни из соседнего корпуса. Чудо, что только меня задел. Ну, это я такой везучий.
Ваня грустно улыбнулся. Аня же припомнила недавний бронхит, сломанную в прошлом году ногу парня и, конечно, всеобщий бойкот... Точно, Ваня– настоящий «счастливчик»! Аня тоже улыбнулась и крепче сжала руку парня.
– Деревяшкин сам ко мне подсел, – быстро проговорила она. – И если ты там что-то подумал... Я общалась с ним в первый и последний раз. Даже не знаю, что ему от меня нужно было.
– Ш-ш! – засмеялся Ваня. – Аня, Аня! Перестань! Я тебя ни в чем не виню! Я сам дурак! Вспыльчивый! Просто мы накануне так классно погуляли...
Аня вспомнила тот день, когда они впервые поцеловались, и смущенно опустила глаза.
– Алексей... умеет найти подход к девушкам, – вздохнул Ваня.
– Он мне не нравится! – отрезала Аня.
– А у меня не самый удачный опыт общения с такими девчонками, как ты, – продолжил парень.
– Как я? – насторожилась Аня.
– Ну да! – Ваня смутился. – С популярными и красивыми...
Аня почувствовала, как к щекам прилил жар.
– Тебе нравилась Даша? – спросила девочка.
– Нравилась, – честно ответил Ваня, не сводя с Ани взгляда. – Но ты мне нравишься намного больше.
Аня придвинулась ближе и склонилась над парнем. Заглянула в его зеленые глаза. Ваня взял в свои ладони Анино лицо и, потянувшись к ней, поцеловал в губы. Аня принялась пылко отвечать. Целовались до тех пор, пока в комнате не раздался громкий стук.
– Ребята, пирог будет готов через двадцать минут!
Аня резко отпрянула и оглянулась. Лицо пылало, губы горели, сердце счастливо и испуганно прыгало...
– Не волнуйся, она не зайдет! – снова притягивая Аню к себе и целуя ее в нос, проговорил Ваня. В перерыве между краткими поцелуями выкрикнул: – Хорошо, мам!
Аня, перестав прислушиваться, прильнула к Ване, но вдруг парень поморщился:
– Ой!
– Что такое? – испугалась Аня.
Тогда Ваня откинул край пледа и продемонстрировал странный корсет, надетый поверх футболки.
– Перелом со смещением, – проговорил он.
– Прости! – виновато проговорила девочка. Достала из-под пледа книгу. – А хочешь, я тебе почитаю?
Ваня негромко рассмеялся.
– Серьезно? Как мама сказки в детстве перед сном?
– Ну да! Могу каждый день после школы приходить и читать вслух. А еще с уроками помогать. Хочешь?
– Хочу, – кивнул русый. – Очень хочу, Аня.
Девочка склонилась над Ваней, поцеловала в щеку и осторожно положила голову ему на грудь. И снова уловила знакомый запах – поросшие травой дюны и море...
– Так много всего произошло! – тихо проговорила Аня, решившись поведать Ване о том, что случилось в ее семье. – Ты меня выслушаешь?
– Конечно, – ответил Ваня, запустив пальцы в Анины волосы.
Перед тем, как наконец рассказать обо всем, что грузом скопилось в душе, девочка подумала: в какую минуту щелкнуло у нее? Мама поняла, что влюбилась в папу, спустя много лет, в тот момент, когда он зашнуровывал ей коньки... А Аня – в самый первый день знакомства с Ваней, когда, как сейчас, прислонилась к его груди и услышала взволнованный стук его сердца.