8
Парни идут по лесной тропинке, истоптанной полеводами. Они шли до этого места полтора часа. И что самое странное по просьбе Федора. Гоголю ничего не оставалось, как последовать следом. Но причем здесь поле, он не знал. Ноги немного болели, и хотелось уже остановиться и присесть на траву. Сзади оставались маленький домики Петербурга, а впереди пшеничные просторы. Ряды деревьев, разделяющие ту самую территорию семян. Достоевский идет спокойным умеренным шагом, проходит сквозь деревья и останавливается на некоторое время. Николай вопросительно на него поглядывает, но не задает вопросов. Федор осматривается и впервые вынимает руки из карманов. На его лице изображена какая-то серьезность. Сделав вердикт, который судя по следующим действиям, его удовлетворил, он садится на землю. Коля повторяет действия, и смотрит как его друг устало вздыхает. Он на время закрывает глаза, погружаясь на пару минут в раздумья.
—Обернись.—тихо говорит Достоевский и с улыбкой смотрит на визави.
Коля непонимающий причину, оборачивается и ахает. Солнце приятно светит в глаза, не ослепляя. А за городом оно куда красивее. Яркое, просторное, никакие дома, прочие строения, шум, люди не мешают наслаждаться такой красотой.
—Ого. Так мы за таким прекрасным видом сюда пришли?—спрашивает парень и оборачивается обратно к Федору.
—Да.—еще тише подтверждает Достоевский, и упорно врет. Основная причина почему они здесь не в закате, хотя он действительно красивый. Скорее он добавляет подходящее хорошее настроение. В мыслях совершенно другое, но Федор не торопится говорить.
Гоголь подползает ближе к темноволосому и ложится рядом. Прям как вчера в парке, только руки держит за головой как подушку. Достоевский тоже ложится и берет одну веточку пшеницы в зубы. Кусать губы тоже как вариант, чтобы успокоить внутреннее эмоциональное возбуждение и небольшое переживание, но лучше взять и немного поживать растительность, а то кровь и так недавно только застыла.
Некоторое время они так и лежат, молча. Атмосфера здесь совсем другая. Нет никакого шума, кроме шуршания листьев деревьев и колосков пшеницы. Воздух более насыщенный и какой-то натуральный, чистый. Хочется вдыхать и вдыхать. Коля лежит, прикрыв глаза, наслаждаясь минутами проведенными с дорогим человеком. А Федя думает о своем. Маленькое желание не дает покоя. Ему так хочется кое-что украсть, забрать, но не хватает мотивации что-ли, а может уверенности. Достоевский подымается и с улыбкой смотри на друга. Выкидывает в сторону колосок и смотрит в уже открытые глаза лежащего. Гоголь взглядом спрашивает "Что?".
Федор наполовину перелезает через лежащего Николая. Забирает легкими движениями руки из под головы и несильно прижимает к поверхности. Коля кладет голову на землю и в ожидании смотрит. Достоевский нависает, и как-то хитро щурит глазки, слегка в пошлой улыбке. Что же он надумал за эти пять минут молчания?
—Коля. Ты не против, если твой первый поцелуй заберет не девушка, а парень?—с искрой в глазах, ждет ответа темноволосый.
Николай отрицательно кивает головой "Нет".
Федя опускается ниже, оставляя расстояние в сантиметр, и наблюдает за эмоциями на лице нижнего. Гоголь ждет дальнейших действий, мог бы и сам прикоснуться к любимым губам, но дает Достоевскому подумать и еще некоторое время находится в таком положение. Верхний наконец прикасается очень аккуратно и нежно, прикрывая синие глаза. Коля тут же начинает таять от новых, непонятных, но очень приятных ощущений. Щеки поневоле краснеют, а мысли куда-то разлетаются. Через несколько секунд Федор отстраняется и с интересом наблюдает за выражением лица лежащего, смотрит с такой любовью, о которой Николай даже не мечтал. Не замечая каких-либо возражений, Федя снова прислоняется, только чуть требовательнее, не сильно прижимая нижнего к земле. Гоголь не успевает вздохнуть, как новая волна ласк накатывает на него. Сердце почти не бьется, будто боясь испугать такой момент. Он пытается понять свои чувства, но голова на отрез отказывается думать, остается только просто наслаждаться действами человека над ним. Достоевский отстраняется и все также вглядывается в глаза нижнего, вдоль и поперек изучая эмоции, душу, чувства, все, что только в нем есть. У него-то голова еще может осознавать и мыслить, в отличие от Гоголя, который просто пьянеет от таких прикосновений. Федору заканчивать не хочется совсем, и он чуть смеясь припадает к таким теплым, в отличие от его, губам снова.
—Целовать тебя кому-то еще не позволю...—приятно шепчет в поцелуй Федя, и ведь он не менее ревнивее Коли, может даже еще хуже. Нижний от такого сильнее краснеет.
Оба как-то неумело отвечают друг другу, смеясь над собой же. Никто в этих делах не практиковался. Но даже так, Николай прекрасно чувствует, как Достоевский все требовательнее прикасается к его губкам, с огромным желанием, которое сдерживал много месяцев. Наконец-то все это закончилось. Коля чувствует царапинки, которые остаются от укосов, хоть в глазах все плывет, но осознавать, что касается его тело до мельчайших подробностей может. Федор видит, как нижний в мыслях просит не останавливаться, подгибает рефлекторно ноги и немного изгибается в спине.
Достоевский вновь отстраняется, чтобы нормально вздохнуть кислород и посмотреть с большей высоты на Колю. Ну точно никому его не отдаст. Да ведь, Гоголь и не сопротивляется, он только рад, если никого в его жизни больше не будет. Только Федя. Ему хватит. Им хорошо вдвоем, без остальных. Два связанных сердечка, которые никто не в силах разъединить.
Верхнему все никак не остановится, снова целуя Николая, который начинает тихо мычать в поцелуй и прикрывать глаза от приятной нежности. Чувствует тепло, такое родное и расслабляющее. Одна мысль все же проскальзывает в голове, которую нижний почти сразу приводит в действие. Он старается освободить руки из слабой, но мертвой хватки Федора. Тот отстраняется, чтобы понять чего хочет Коля. Отпускает левую руку, и Гоголь берет ее скрещивая в замок. Достоевский усмехается, обхватывая вторую руку также. Так даже куда приятнее, будто энергия друг друга, тепло, эмоции, все передается через руки. Обычным, но безумно приятным касанием. Федор опускается снова, все с большей инициативой примыкая к губам. Гоголь чувствует, как с каждым поцелуем становится зависим от властного, умного, красивого парня сверху, ну точно жить дальше без него не сможет. Никак. Ужасное чувство, когда знаешь, что это конец, думать по-другому ты никак не сможешь. Остается просто таять в объекте своего счастья, своего смысла жизни, всего. Коля навсегда утонул в этих глазах, и никогда не выплывет. Ровно также как Достоевский ощущает привязанность. Тоже не прекрасное чувство. Но Федор впервые его не избегает, впервые радуется, что это привязанность взаимна. Он знает, что без Коли, ему будет невыносимо скучно, ужасно, гнусно находится в этом мире.
Федор отстраняется и трется об носик визави, как ребенок. Николай смеется от такой нежности.
—Я ведь давно полюбил тебя, давно хотел тебе обнять, поцеловать... Знаешь, среди других людей ты выделяешься. Ты не другой, но ты особенный. И всегда таким останешься...—со словами ложится Достоевский на любимое теплое тело. Вынимает руки из Коленых и обнимает по бокам. Очень сильно, будто боится, что он улетит и исчезнет навсегда.—Я хочу всегда быть рядом с тобой. Не важно где и когда, просто быть рядом, ощущать твое тепло. Никто кроме тебя не знает меня настолько хорошо, не знает моих маленьких секретов: как я читаю по ночам, или сбегаю в другие части города, когда мне велят находится ближе к дому.
—Как сейчас?—ухмыляется Николай.
—Да.—смеется Федор.—Хочу каждый день гулять с тобой, смотреть прекрасный вид города с тобой. Читать тебе книжки, может ты когда-нибудь тоже полюбишь это дело. Ты очень важен в моей жизни...
Впервые Достоевский столько говорит, да еще и о своих чувствах. Он готов доверить абсолютно все Коле: жизнь, секреты, идеи. Просто не боятся, что его не поймут, или расскажут какой он мечтатель, и что похож на маленького ребенка. Но Гоголь сказал иначе, его восхищали мысли и речь Федора, он всегда искал различные способы достижения его идей, всегда с искреннем интересом слушал его раздумья.
—У нас еще впереди много дней, так что можешь не переживать, что я куда-то денусь.—звонко оповещает Николай.
Федя растворяется в его теплых объятьях, любящем взгляде, постоянной заботе... Разве сможет он полюбить кого-то больше, чем Колю?