17. Finale.
flashback
Руки тряслись так сильно, что он не мог даже набрать номер. Всё тело оцепенело от шока, желудок скрутило, а тошнота накатывала волнами.
Диспетчер грубым голосом спросил:
— Что у вас случилось?
— Мама… Она… — Джисон боялся произносить эти слова вслух.
— Что с ней?
— Она… Умерла.
Слёзы нахлынули так резко, что Хан почувствовал — он не может вдохнуть. Подросток сидел на полу, оперевшись спиной о стену, и смотрел на маму, на её безжизненное тело.
— Скажите адрес.
Он несколько раз повторил его, будто боялся, что диспетчер не услышит, и ему придётся остаться с мамой наедине. Повесив трубку, Джисон подполз к телу и дотронулся до плеча. Никакой реакции не последовало. Он приложил палец к запястью — пульса нет.
— Проснись! Проснись! Ты не можешь оставить меня одного, мама!
Отчаянный крик разорвал ночную тишину вдребезги.
Скорая приехала через пятнадцать минут, которые стали для Хана вечностью. Дверь была открыта, и несколько медиков влетели в комнату. Далее последовали тщетные попытки реанимации, за которыми Джисон наблюдал, молясь про себя: лишь бы вышло.
После этой ночи он понял — никто не слышит его молитв. После этой ночи он перестал верить в бога.
* * *
После часов, проведённых на улице, Джисон вернулся домой под утро. В его голове было только одно желание — уйти за мамой. Он вернулся домой лишь за тем, чтобы позвонить нескольким близким друзьям и попрощаться с ними хотя бы по телефону или через СМС. Хан знал, что впереди его не ждёт ничего хорошего, кроме жизни под одной крышей с отцом, которого он ненавидит всем сердцем. Ничего уже не имеет смысла и ничего уже не важно. Телефон остался в спальне родителей. Отца не было дома уже третий день, он был занят тем, что напивался до беспамятства и слонялся по сомнительным заведениям. Хан вошёл в комнату, где двенадцать часов назад обнаружил маму в петле, поднял с пола гаджет. Перед тем как покончить со всем, решил взять с собой какую-то вещь, принадлежащую маме. Это его и спасло от шага в вечную пустоту. Кулон, который Хан подарил маме ещё ребёнком, всегда лежал на прикроватной тумбе. Перед сном она его снимала, а как просыпалась, сразу надевала. Уже прошли года, на шее взрослой женщины такая безделушка из бисера смотрелась немного нелепо, но Бон И было всё равно. Она всегда отвечала на такие замечания лишь: «Это самая дорогая вещь, которая у меня есть». Под кулоном лежал сложенный вдвое альбомный лист, который он не заметил. Хан сразу понял, что это предсмертная записка от неё. Перечитывал раз за разом, пелена из слёз застилала глаза, но он всё читал. Солёные капли падали на бумагу, руки дрожали, но он продолжал перечитывать последние слова матери:
«Этот мир был слишком несправедлив.
Но ты должен продолжать бороться,
я присмотрю за тобой оттуда.
Прости за то, что меня больше нет рядом,
но ты не бойся — у тебя всё обязательно
будет хорошо.
Мне уже не больно. Больше нет.
Пожалуйста, не оплакивай меня.
Я тебя очень любила.
Всегда буду.
Мама»
Джисон приложил листок к груди, ухватился за него, будто за спасательный круг.
— Я тоже тебя люблю. Всегда.
Он должен жить дальше. Хотя бы ради тех, кого любит. Даже если их больше нет.
end of flashback
Минхо проснулся и сразу же почувствовал приятный запах с кухни. Он потянулся в кровати, словно ленивый кот, и направился в душ. Когда вошёл на кухню, Хан уже готовил завтрак. Ли обнял его со спины, пока он колдовал над плитой, положил подбородок на плечо.
— Оказывается, ты у нас тоже неплохой повар, Хани. Пахнет прекрасно.
— Почему это не звучало как комплимент?
Джисон услышал смех Минхо у самого уха и сам улыбнулся. Выключив огонь, повернулся к хёну лицом.
— Ты красивый, даже когда только проснулся, — нежно поцеловал его в щёку.
— Это всё? — Минхо сделал недовольное выражение лица, намекая на желание продолжения.
— Мы стоим возле ещё горячей плиты. Сейчас я тебя поцелую нормально, ты ненароком прижмёшься, и я получу ожог на заднице.
— Какой предусмотрительный.
— Давай завтракать, хён.
Закончив с едой, они отправились в торговый центр. Сегодня суббота, а значит, можно наконец-то нормально отдохнуть и закупиться нужными вещами. Поход по магазинам оказался более выматывающим, чем Минхо думал.
Два выходных дня пролетели так быстро, что Ли даже не успел перевести дыхание. Хан оказался ярым фанатом активного отдыха, поэтому они успели объездить пол Сеула, подняться в горы, сходить на концерт какой-то группы, название которой Минхо не слышал ни разу, и даже заскочить на открытие нового кафе. В общем и целом под конец воскресенья он устал ещё больше, чем от работы. Но, к сожалению, на работу вернуться всё же пришлось. Вечер пятницы закончился тем, что он прочитал отчёт мобильного оператора и напрочь отказался верить в прочитанное. Перед сном, оказавшись в постели с Джисоном, он просто решил сделать вид, что ничего не было. Хотя бы на два дня. Иначе подозрения просто съели бы его изнутри.
В понедельник подозрения вернулись. Он снова перечитал эту чёртову бумажку и позвонил оператору, который её предоставил, чтобы убедиться, что не произошло ошибки. На самом деле он знал, что ошибки быть не могло, ведь за десять лет его службы такого ещё не случалось. Какова вероятность, что случилась именно в этот раз? Нулевая.
Минхо разложил на столе все имеющиеся доказательства, все задокументированные сведения и показания, все отчёты, бумаги. В голове не укладывалось, что кто-то из коллег мог не просто симпатизировать действиям карателя, а быть им. Обычно такие анализы он проводил, используя доску, но по объективным причинам не сделал этого сейчас.
«Начнём с начала.
Убийства начались в Тэгу. Первой жертвой стал мужчина, похитивший Джису. Далее о ней нет никаких сведений, только то, что она покончила с собой в приюте. За ним последовали ещё несколько человек из Тэгу. Потом убийца перебрался в Сеул. Для выслеживания он использует прикрытие сутенёра детской порнографии. Жертв убивал быстро и относительно безболезненно, а значит, не является психопатом и не наслаждается их страданиями, но искренне считает, что они не заслуживают жить. Аккуратный, продуманный, собранный. Владеет военным оружием. С цветом волос какие-то вопросы, сначала думали, что у него они темные, но в номере Нам Суа остался светлый волос. Почему он решил перекраситься? Или он никогда и не был брюнетом? Что за странная несостыковка? Почему именно во время последнего убийства?»
Пару секунд детектив смотрел в пустоту. Эта, с первого взгляда неважная деталь, не давала ему покоя.
«Потому что Суа знала, как ты выглядишь».
Далее всё понеслось, словно снежный ком. Минхо выкладывал всё больше кусочков пазла воедино, и получающаяся картина пугала его не на шутку.
* * *
Генетическая экспертиза закончила со сравнением, и на руках лежал очередной отчёт, после взгляда на который хотелось его спалить или выкинуть куда подальше.
Этого не может быть.
С работы домой он ехал так быстро, как только могла позволить мощность двигателя.
* * *
— Что это? Скажи мне, что это чудовищная ошибка, скажи, что безумное совпадение, прошу тебя, — голос предательски дрожал.
Хан посмотрел на листок с результатом ДНК. Совпадение девяносто девять целых и восемь десятых процента. Маска спала. Его настоящее лицо не выражало никаких эмоций. Бежать некуда и придумывать отговорки бессмысленно. Он с самого начала знал, что это была ошибка. Это была огромная ошибка — связаться с Минхо. Он должен был не возвращаться тогда, должен был всё бросить. Это бы разбило Минхо и помогло бы ему запутать следы. Но уже поздно. Ли был слишком наблюдательным, слишком умным. А Хан слишком сильно привязался.
— Думаю, ты уже знаешь, что это не так, — уже родной голос звучал сейчас таким чужим. Слишком холодным.
Минхо накрывали смешанные чувства. Гнев, ярость, обида, горечь, бесконечная боль.
— Пожалуйста… Расскажи мне всё.
Джисон окинул его взглядом.
— Ты правда этого хочешь?
— Да, — Ли сел на пол их гостиной, Хан присоединился к нему, сев напротив.
— Джису, моя прекрасная младшая сестрёнка… Когда ей было тринадцать, она пропала. Её нашли через год. Она бежала вдоль трассы ночью. Почти без одежды, — Джисон застыл, прокручивая болезненные воспоминания в голове. — Отец отказался от неё. Сказал, что такая порочная дочь ему не нужна. Деньги и связи военного офицера в отставке сделали своё, — Минхо не сводил с него глаз. Ловил каждое слово. — Полиция просто оставила Джису в детдоме, — он сдавил переносицу пальцами. — Мать начала сходить с ума от горя. Повесилась. Я нашёл её тело. Когда снимал с петли, она была ещё жива, но шейный позвонок сломался. Мама умирала у меня на глазах в агонии, а я сидел и смотрел. Всё случилось так быстро.
С каждым новым словом Минхо чувствовал, как его покидает жизнь.
— У отца была сильная аллергия на мёд, и я приготовил ему отличный ужин на первую годовщину маминой смерти. Смотрел, как он хватался за горло и ползал по полу. Молил, чтобы я вызвал скорую. Полиция посчитала это самоубийством — Джисон говорил о смерти отца абсолютно безразлично. — Как только мне исполнилось восемнадцать, я хотел забрать Джису… Как оказалось позже, она покончила с собой, но в детском доме это скрыли. Я решил, что должен отомстить за неё.
— Это всё? — дрожащим, потухшим голосом спросил Минхо.
— На сайтах продажи CP, где я выслеживал тварей раньше, случайно нашёл сайт Сухёка. Взломал и использовал его как наживку. Так их было проще вычислить.
Ли почувствовал, как кожа покрылась мурашками. Только что любимый человек полностью оголил перед ним душу, и Минхо наконец-то увидел её, разорванную в клочья, не подающую признаков жизни. Как он не понял этого раньше? Как при таком прошлом у Джисона ещё осталась моральная стойкость, чтобы убивать их максимально безболезненно? Каждый раз, выслеживая очередного монстра, он видел те самые материалы с его сестрой. Каждый раз самостоятельно вскрывал зияющую во всю грудь рану, чтобы продолжать мстить в память о Джису и в память о каждом пострадавшем ребёнке.
— Иди ко мне.
Он обнял его со всей нежностью, на которую был способен. Каждая его частичка стонала от боли. Отстранившись, спросил:
— Я задам тебе несколько уточняющих вопросов, ответь на них, хорошо?
Джисон кивнул. Ли изо всех сил пытался убедить себя, что это не допрос.
— Почему ты на самом деле пропал тогда?
Это был самый болезненный из всех возможных вопросов, что Минхо мог задать.
— Я хотел исчезнуть. Хотел сбежать, потому что понял, что ты подошёл уже слишком близко.
— Почему вернулся?
Джисон наклонил голову и улыбнулся.
— Не смог тебя бросить.
Минхо закрыл лицо руками. Неужели превыше своей безопасности Джисон поставил его? От мысли, что он и впрямь мог не вернуться, стало так гадко. Ли несколько раз с усилием моргнул, прогоняя слёзы.
— Откуда раны?
— Юн Сок Ёль оказался крепким. И у него был охранник, о котором вы так и не узнали. Я хотел его только усыпить, но он начал сопротивляться и… Да. Сок Ёль тоже не промах был, хоть и старый.
Минхо восстановил хронологию событий. Джисон пропал в тот же день, когда обнаружили тело. Получается, что ночью он убил бывшего председателя, а утром уехал с намерением не возвращаться.
— Зачем ты показался в отеле с настоящим цветом волос? Потому что Суа видела тебя в приюте?
— Именно так. Я думал перекрасить волосы в тёмный, но в вечер, когда я уже шёл в парикмахерскую, она позвонила и сказала, что будет сегодня, а не завтра. Парик надевать смысла не было, так как кепку всё равно бы снял.
— Ясно. Что насчёт Ха Ныля? Почему ты не оставил всю работу Джэ Вону?
— Потому что я убил его не из-за Джэ Вона. Точнее, не только из-за него.
«Я убил… Неужели ты правда это говоришь, Хани?»
— Ты про дело о домогательствах к мальчику из секции?
— Домогательствах? Хах. Ха Ныль ребёнку психику испортил. Он насиловал его неоднократно, да так жёстко, что повредил ему органы.
Как Джисон это выдерживал? Как мог пропускать всё через себя и продолжать жить как нормальный человек? Минхо искренне не понимал.
— Кто сливал всё прессе?
— Я.
— Зачем?
— Хотел, чтобы общественность наконец-то проснулась. Хотел посредством своих действий обратить внимание на эту проблему. Ты, как детектив с опытом, наверняка понимаешь, что все смотрят на такие случаи сквозь пальцы, — он посмотрел на потолок, будто ожидая увидеть там ночное небо. — А ещё я хотел, чтобы ты понял.
Всё становилось на свои места. Пазл окончательно сложился, и картина, которую он изображал, никак не радовала Минхо. Один из немногих случаев, когда лучше бы преступление он не раскрыл. Но лучше так, чем жить в неведении и обременять Джисона страшной тайной, которой он не смог бы поделиться.
— Твой отец… Расскажи о нём.
— Тебе рассказать что-то помимо того, что он был куском дерьма? Ну… На ум ничего не приходит. Он отслужил в военно-морском флоте, поэтому в детстве мы с Джису и сами воспитывались, как солдаты. Постоянные тренировки, избиения, моральное унижение, а потом повторить.
— Мне жаль, — искренне ответил Минхо, смотря ему в глаза.
— Не надо. Не меня нужно жалеть в этой истории.
— Я и представить не мог, что всё окажется так.
— Но ты правда молодец, детектив. Ты меня нашёл.
Джисон улыбнулся, отчего стало ещё больнее.
* * *
— Что там с отчётом от оператора?
— А? — Минхо наливал себе и Чанбину чай. — Голяк. Где-то в районе Каннама звонили.
— Дерьмово. Ты же понимаешь, что дело вот-вот перейдёт в разряд «висяков»?
— Ага, — он поставил чашки на стол и сел рядом.
— Вижу, ты не то чтобы расстроен.
— Хм. Это дело, оно очень специфическое. В плане организованности преступника, в плане морали и вообще. Я не могу проникнуться искренней ненавистью к карателю, так как на подсознании понимаю, что всё не настолько однозначно, как, например, в деле об убийстве на Мёндоне, понимаешь?
— Да. Я не говорил никому, даже Феликсу, но… Когда я сказал, что есть возможность выйти на карателя, но вне защищённой сети, я солгал. Мы могли найти его, даже не выводя из «даркнета». Но я просто не захотел, а вывести его на общение в контролируемых площадках, как ты понимаешь, было невозможно, и я это прекрасно осознавал.
Минхо почему-то почувствовал облегчение. Возможно, если бы на Джисона вышел кто-то другой, то сейчас он смог бы видеться с ним разве что в комнате для свиданий с заключёнными. К тому же не могло не радовать, что в ближайшем окружении был человек, разделяющий его взгляды.
— Я сохраню это в секрете, не волнуйся.
— И не сомневался.
* * *
Пресса понемногу затихала. Помимо новостей о серийном убийце из Сеула всё чаще появлялись новости о политике, к-поп скандалах и прочих темах. Дело, как и ожидалось, перевели в отдел нераскрытых. Минхо и Джисон негласно сошлись на том, что не будут больше поднимать эту тему. Слишком болезненной она была для обоих. В субботу отправились в Тэгу. Первым делом навестили приют. Информацию прятать больше было некому, поэтому после демонстрации значка, они легко получили доступ к архиву. Оказалось, что приют был гораздо старее, чем они думали, и документы, лежавшие в кабинете заведующей, далеко не все.
— Когда вы разговаривали в номере, что она тебе сказала? — потребности называть имя не было, Джисон и так всё понял.
— То же, что и ты после нашей небольшой «спецоперации».
— Ты ей заплатил за это?
— Ну а как ещё. Заплатил за перелёт, за номер и ещё сверху за те крупинки информации, которые уже знал.
Откуда у Джисона на это деньги, тоже было ясно. К сожалению.
Хан достал интересующую их папку.
Хан Джису
21.12.2001
Он внимательно прочёл её дважды, пока Минхо слонялся по архиву.
— Не хочешь прочесть?
Ли недоуменно уставился на него. Так странно, что он спросил. Из-за этой девочки всё началось. Он видел её в галлюцинациях, он думал о ней почти каждый день после прошлого визита в Тэгу. Конечно, он хотел.
— Да.
Вся биография давно забытой и незамеченной миром Джису была здесь. Психологический портрет, манера поведения, детали внешности. Всё это хранилось в папке на пыльных полках тёмного маленького архива.
— Тебя я тоже нашёл, Джису, — прошептал он, открыв первую страницу.
Одна строчка больно врезалась в память:
«Девочка постоянно просит, чтобы её выпустили из приюта. Почти каждый день обращается с просьбой связаться со старшим братом».
Чем больше Минхо узнавал, тем больше понимал Джисона. Он творил ужасные вещи, с этим не поспорить, но мир был ещё более ужасен по отношению к нему и его сестре. И если Хан ещё смог выбраться, смог найти в себе силы, чтобы бороться дальше, то у Джису такой возможности не было.
Больше ничего нет. От неё остался только рисунок, эта папка и память.
Перед отъездом Минхо предложил заехать к Бон И. Джисон, не колеблясь, согласился. Погода была уже не такой теплой, как когда они были здесь в прошлый раз, но Джисон так же сел на землю напротив засыпающих цветов.
После недолго молчания Хан неожиданно монотонно озвучил:
— «Этот мир был слишком несправедлив. Но ты должен продолжать бороться, я присмотрю за тобой оттуда. Прости за то, что меня больше нет рядом, но ты не бойся — у тебя всё обязательно будет хорошо. Мне уже не больно. Больше нет. Пожалуйста, не оплакивай меня. Я тебя очень любила. Всегда буду».
Сердце Минхо пропустило удар. Он не раз сталкивался с предсмертными записками во время работы, но никогда они его не трогали, никогда не волновали. До этого момента.
— От Джису остался рисунок, а от мамы?
— Кулончик. Я сделал его сам, когда был ребёнком.
— Почему ты не носишь его?
— Не знаю. Вернёмся домой, и надену.
— Обязательно надень.
Три месяца спустя
Снег пустился так сильно, что на улице не было видно почти ничего. С момента, как они переехали в новую квартиру, на чём по неизвестным причинам настоял Минхо, Джисон чувствовал, что хён что-то задумал. Неожиданные вопросы вроде «ты когда-нибудь хотел бы завести детей?», неожиданные покупки, вроде дополнительного комода или стола, навевали на самые разные мысли. И вот вчера он уехал «по делам», ничего толком не объяснивши. Что это всё значило, он не совсем понимал, так как Минхо делал это не в короткий промежуток времени, а постепенно. Джисон смотрел в окно, когда заметил подъезжающую Тойоту. Он включил чайник, зная, что это первое, о чём попросит хён после такой поездки. Двери открылись, и Джисон замер на месте, не находя, что сказать. В квартиру, словно юла, залетела Соён и побежала к нему навстречу с вытянутыми руками. Хан сразу же обнял её в ответ. Минхо зашёл внутрь после неё и закрыл двери. Его глаза светились, а Джисон всё ещё не мог осознать, что всё по-настоящему. Соён отпустила его и засмеялась.
— Теперь я буду жить с вами, Джисонни!
Хан посмотрел на Минхо. Заметив неподдельный шок на его лице, Ли улыбнулся.
— Надеюсь, ты рад.
— Господи, ты самый лучший мужчина в этой жизни, хён.
* * *
среди оглушительной тишины я слышу
твой голос
среди шума, среди боли
ты просишь меня о помощи,
просишь о справедливости,
но сделать ничего я не могу.
потому что ослеп давным-давно.
потому что не знаю, никогда не знал,
что же такое чёрное и белое.
потому что мир сделал меня слепым.
Комментарий к Part 17. Finale
От беты Linina_O: окееей, летс гоу! Хочу начать с того, что это первая большая работа за мою карьеру беты. Когда мне только предложили стать редактором этого чуда, я согласилась без вопросов, но, увидев первую главу, начала безумно нервничать, ибо вообще не ожидала, что будет так качественно и сильно. Я не могу передать словами, насколько люблю автора, она такая прекрасная девушка, что я готова кричать об этом всем. Отдельно хочу поблагодарить вторую бету, она тоже молодец. С этого момента я люблю детективы, хотя раньше даже не пробовала их читать либо смотреть. Пожалуйста, подарите автору много любви и поддержки, она заслужила!
От автора: спасибо за прочтения моей работы. Надеюсь, что вам понравилось. У меня ещё очень много идей, в скором времени я буду публиковать новую работу. Буду ждать вас там! P.S. Большая часть преступлений, описанных в истории, имеют реальные прототипы, поэтому не удивляйтесь, если вам показалось, что уже слышали что-то похожее. Особенно если вы любите тру крайм как я.