Четырнадцтая глава
Я чувствую себя героиней какого-то рассказа! Это самое ужасное чувство. Жила себе спокойно, а тут потоки новостей и приключений. Никаких улыбок это не вызывает. Скорее даже... пугает?
***
Некую тяжесть я чувствовала на своем боку, скорее даже на талии. Мои веки поднялись, взгляд был устремлен на стену комнаты, где стоял шкаф. Мысли были заняты. Что за тяжесть? Я услышала сзади себя тяжелое горячее дыхание, а потом осознала, что это рука лежит. Аккуратно, чтоб не разбудить спящего, я повернулась на спину. Запах родного одеколона и... спирта? врезался мне в нос. Фу, это ужасная смесь. Я смотрела на него. Его русые волосы спадали на закрытые глаза, а рот был немного приоткрыт. Спасибо, что не храпишь, Сэм. Его пухлые губы немного манили, я закусила свою нижнюю, не отрывая взгляд от парня. Сэм зашевелился и приблизился ко мне. Он уткнулся носом мне в плечо и еще крепче обнял. В какую же краску меня бросило! Ох, но запах алкоголя все портил. Солист, не открывая глаза, приподнялся. Он потянулся к моему лицу. Я молила и о поцелуи, а вроде наоборот не хотела. Только вот его лепет...
—Люси...
Горечь. Обида. Печаль. Я положила ладонь на щеку парня и отодвинула. Мне стало все равно. Я схватила свое одеяло и встала. Мой личный крик был слышен на всю комнату и достаточно, чтоб разбудить пьяницу.
—Что ты тут делаешь? — разозлилась я.
Его глаза распахнулись очень вяло. Что-то стал бормотать под нос, а потом устремил свой взгляд на меня. Он расплылся в довольной и пьяной улыбке, а голос был хриплый и тихий.
—Любимая, — промурлыкал Сэм.
—Сэм, ты пьян! — его слова заставили мое сердце очнуться, забиться еще быстрее.
—Я трезв, как... Как трезвый человек! — эта улыбка не покидала его лица.
Я откинула одеяло в сторону Сэма, накинув халат на ночнушку, покинув свои покои. Пусть этот проспится, протрезвеет, а я лучше позавтракаю. Я чувствовала, как когти скребли по душе. Губы дрожали, давая понять, что пущу слезу. Слезу из-за идиота.
Мы вернулись с фермы пару дней назад. Было очень печально прощаться с чудесными людьми, о которых я узнала. В дорогу получили фирменные пирожки от бабушки Маргарет. Пахли они восхитительно! Такое же восхитительное настроение было у Kartmatu. Они сразу же решили пойти погулять, не называя причин для веселья. Развеется? обсудить? Мне это неизвестно. Я знаю одно, что они вернулись пьяные в стельку через день.
Сейчас я сидела на кухне с чашечкой доброго горячего шоколада. Хоть он и горький, но мне казался сладким. Мое настроение поднялось на эти минуты наслаждения. Горячий напиток обжигал мое горло, но не было больно. Было тепло. Сюда же в халате явился сонный мистер Коул. Он сразу полез в холодильник, откуда достал холодную бутылочку пива. Щетина на его лице давала понять, что он неделю не терял даром. Видимо, сынок решил продолжить путь отца, но выдержал только сутки. Хотя не факт, что Фред пил. Он же приличный и гордый человек.
—Блудный сын вернулся?
—Пьяный, — кратко ответила я на вопрос мистера Коула.
—Ох, ну пусть спит. Принеси ему потом стакан воды, — я медленно киваю. Мой взгляд был немного пустой. Огорченный. Мужчина это заметил, даже присел напротив, чтоб заглянуть в них. В мои глаза, — боже, Лидия, что случилось?
Я покачала головой. Фред сразу же встал, забрав мою кружку. Шум чайника, а потом ложки об кружку. Я все же взглянула на то, что делает этот мужчина.
—Спасибо, — я забрала у него кружку нового шоколада. Мое спасение. Оно так помогает, напоминает и успокаивает. Мои мысли приходят на место.
—Из-за чего печаль? — снова Фред сел напротив.
—Все твердят про бал. Помолвка. С-сэм и Люси. Так хочется туда попасть, но мне там места нет, — не только в этом была моя печаль, но правду всю говорить не желала.
Звонкий смех охватил кухню, но быстро прекратился. Мужчина улыбнулся.
—Что ты, Мишель, ты там будешь! Это точно!
—Что?
—Что?— недоумевал Фред.
—Вы сказали — Мишель.
—Я сказал— Лидия. Ты путаешь!—в голове были нотки беспокойства и тревоги.
Я не сводила свой взгляд от него. Я задумалась, помрачнела. Он неловко улыбнулся и почесал свой затылок. Мистер Коул, хватит глупить и медлить. Что ж вы молчите, дорогой отец Сэма? Мужчина сложил руки в замок на столе, перед этим кашлянув в кулак.
—Ты знаешь, что семья Эренс дружила с нами. У них была дочь — Мишель. В то время, когда дружба не иссякла, то я стал отцом. То есть крестным отцом. Только недолго моя крестница жила. Погибла Мишель в чертовой автокатастрофе! Но в один день в дом пришла девушка. Ты. Думал, что ошибся, но сейчас уверен. Ты та Мишель? Ты жива и здесь.
—А я и не знала о крестном отце. Так вот откуда мне ваша походка известна! Почему казались знакомым. Ох, как же мир тесен.
—Я прав? Это ты? — его голос дрожал. Он поднялся со стула, поднес свои трясущиеся руки к моему лицу. Он плачет.
—Да, Фред, это я. Жива и здорова. Не знаю, что за легенда про мою смерть и катастрофу, но я росла в детдоме. Там, где я в детстве нашла новую семью и дом. А сейчас, — мужчина обнял меня. Он дрожал и ревел взахлеб. Мои руки медленно потянулись, чтоб обнять в ответ, — а сейчас я, кажется,нашла новый дом и семью.
—Я-я ничего не понимаю,— тот сделал шаг назад, — что на самом деле происходит? Почему Андриана сказала про смерть, а сама отдала в детдом? Что-то нечисто.
-Спасибо, Фред, за разговор. Я рада, что нашла первого близкого к Мишель, то есть ко мне человека, но мне надо сходить в гости. Есть та, которая может помочь.
Я поцеловала в щеку... своего крестного? и побежала в свою комнату.
Утро раннее, но я отправилась в путь. Мистер Коул дал еще один отгул, ведь он сам хочет знать правду. У нас одна цель.
Хотя сейчас другая. Я стояла около черных ворот. Все так знакомо. Как будто я вчера здесь была.
Детский дом
№203