20 глава.
В палату вошла до боли родная фигура — Соня. Мишель замерла. Она не могла поверить своим глазам:
— Соня… ты живая? Блядь… мне всё это кажется, или ты правда здесь?.. — прошептала она, голос срывался.
Её сердце колотилось, в горле стоял ком, и вдруг Мишель начала задыхаться — астма сдавила её грудь. Соня подбежала к двери, крикнула врачам. Через минуту в палату вбежали медики, дали Мишель ингалятор. Постепенно её дыхание восстановилось. Она сидела на кровати, сжав пальцами простыню, а глаза наполнились слезами.
— Что это было? Тогда… полтора года назад? — спросила она тихо, едва справляясь с дрожью.
— За 70 дней до… того дня мне сказали, что жить осталось всего 70 дней, — Соня говорила спокойно, но в голосе звучала боль. — А потом, где-то на середине этого срока, мне пришло сообщение — что всё это ошибка. Но я его не увидела… Письмо пришло на почту, а мой ноутбук тогда сломался. Я… я не хотела рушить твою жизнь. Поэтому молчала.
Мишель прижала ладонь к губам, пытаясь сдержать рыдание.
— Но тогда, утром… ты не дышала, Соня… ты не проснулась… — еле слышно сказала она.
— Из-за самовнушения… — вздохнула Соня, опустив глаза. — У меня случилась клиническая смерть. Но она была временная. Когда меня откачали в больнице, Кира сказала мне, что ты исчезла, что телефон твой отключён. Она убедила меня не искать тебя…
Мишель кинулась к Соне, обняла её так крепко, словно боялась, что та снова исчезнет.
— Соня… — шептала она сквозь слёзы. — Соня, я думала, что потеряла тебя навсегда…
Мишель порылась в кармане и достала старую, немного помятую записку — ту, что Соня оставила перед своей «смертью».
— Она всё ещё у меня… — дрожащими руками она передала её Соне.
Соня посмотрела на листок, провела по нему пальцами.
— Знаешь, Мишель… — сказала она с улыбкой сквозь слёзы. — Ты всё ещё пахнешь так… по-домашнему. По-родному.
И в этих словах была и боль, и долгожданная надежда — две потерянные души снова нашли друг друга.
---
Мишель начала лечить свою болезнь — врачи в Петербурге действительно оказались лучшими. Они подбирали для неё новое лечение, а она сама с каждым днём чувствовала, как постепенно возвращается к нормальной жизни. Дыхание становилось легче, а вместе с ним уходила и вечная тревога.
---
Однажды вечером Мишель и Соня сидели на крыше — той самой, где когда-то впервые открылись друг другу. Лёгкий ветер трепал их волосы, а Мишель, привычно держа в пальцах вишнёвую сигарету, делилась ею с Соней.
— Знаешь, Сонь… — Мишель затянулась, выпустив медленно ароматный дым.
— Да? — отозвалась Соня, обняв колени.
— Переезжай ко мне в Питер. — Мишель сказала это спокойно, но в глазах её сверкнула решимость.
— Что?.. В Питер?.. Но… — Соня растерянно посмотрела в её глаза.
— Сонь, какие «но»? — Мишель улыбнулась, мягко убрав прядь волос с лица Сони. — К Кире мы будем ездить, навещать её. А твою квартиру… просто продай.
Соня замолчала, взгляд её метался, но наконец она кивнула, а на губах появилась улыбка.
— Хорошо… — тихо ответила она. — Я согласна переехать с тобой в Питер.
И эти слова прозвучали как новая надежда. Ветер шевелил их волосы, а дым от сигарет растворялся в ночном воздухе — вместе с их старыми страхами.
---
Соня затаскивала последнюю сумку в их новую квартиру, в которую Мишель уже успела вложить частичку своей души. Комната наполнилась их вещами, но главное — теперь здесь царил их общий уют.
Мишель, тяжело дыша после того, как перенесла все сумки, улыбнулась и посмотрела на Соню:
— Теперь это твой дом. — в её голосе звучала уверенность, а в глазах — тепло.
Соня подошла сзади, мягко прижалась к Мишель и, как когда-то давно, обняла её за талию. Она нежно шепнула ей на ухо:
— Я тебя люблю. — эти слова прозвучали особенно трогательно и немного дрожащим голосом.
Она аккуратно поцеловала Мишель в висок. Мишель слегка вздохнула, развернулась к Соне и, улыбаясь, ответила:
— Я тоже тебя люблю, котёнок.
Словно всё, что они пережили — эти долгие полтора года разлуки и одиночества — растворились в их объятиях. Они стояли там, в новом доме, где теперь вместе начинали новую жизнь.
_______________________________________
не конец.