16 глава.
Соня проснулась в этот день раньше обычного, чувствуя странную тяжесть на сердце — сегодня был её последний день. Она лежала какое-то время, уставившись в потолок, а потом медленно встала с кровати.
В нос ударил приятный аромат — запах чего-то вкусного, домашнего. Соня пошла за ним, ступая босыми ногами по прохладному полу, и оказалась на кухне. Там стояла Мишель, вся такая милая, с растрёпанными волосами и в уютной пижаме. Она сосредоточенно что-то готовила, и даже не заметила, как Соня подошла сзади.
Соня обняла её за талию, прижавшись лицом к её тёплой шее.
— Доброе утро, любимая, — промурчала она тихо.
— Доброе, котёнок, — ответила Мишель, обернувшись и чмокнув Соню в губы.
— Я завтрак приготовила. Твой любимый — овощной омлет с горячим кофе.
Соня улыбнулась, села за стол, а Мишель поставила перед ней тарелку и кружку.
— Спасибо, — сказала Соня, в голосе звучала благодарность и лёгкая грусть, которую она старалась скрыть.
Они сидели рядом, Соня лениво перебирала пальцами волосы Мишель, а та болтала о мелочах: про погоду, про какую-то забавную историю в интернете. Соня лишь кивала и улыбалась, будто боясь разрушить эту тёплую, уютную атмосферу.
— Знаешь, давай сегодня в парк сходим? На аттракционы… Я хочу провести этот день только с тобой, — предложила Соня.
— Конечно, давай! — с радостью согласилась Мишель, её глаза блеснули от счастья.
---
Весь день Мишель и Соня провели вместе, словно забыв обо всём на свете. Они держались за руки, болтали без остановки, а ветер играл с их волосами, когда они шли вдоль аллей парка. Легкий запах сладкой ваты и карамели витал в воздухе, а где-то слышался детский смех — всё это казалось таким обычным, но таким драгоценным.
Сначала они зашли в уютное кафе у входа в парк — Соня настояла, чтобы угостить Мишель большим рожком ванильного мороженого, от которого та светилась как ребёнок. Когда Мишель слизывала капли растаявшего мороженого с губ, Соня лишь улыбалась, глядя на неё с каким-то особым теплом.
Затем они подошли к аттракционам. Сначала сели в яркие красные кресла «цепочной карусели», и ветер с каждой минутой поднимал им волосы, заставляя их смеяться громко и искренне. Мишель зажмурилась от восторга, а Соня сжимала её руку крепче, чтобы показать: «я здесь, я с тобой».
— Я так люблю это ощущение! — закричала Мишель, смеясь.
— А я люблю тебя! — крикнула в ответ Соня, и её слова утонули в гуле ветра и музыки карусели. Но Мишель всё равно услышала — и улыбнулась ещё шире.
Потом они пошли к колесу обозрения. Соня всегда немного побаивалась высоты, но в этот день она чувствовала себя бесстрашной — ведь Мишель была рядом. Когда кабинка начала подниматься, Мишель положила голову Соне на плечо, а та мягко провела пальцами по её щеке.
— Как красиво… — прошептала Мишель, глядя на закат, который медленно окрашивал небо в нежно-розовые и золотые тона.
— Да… красиво, — согласилась Соня, но смотрела не на небо, а на Мишель, впитывая в себя каждый миг этого короткого счастья.
Когда кабина поднималась выше, Мишель слегка взволнованно прижалась к Соне — а та лишь обняла её крепче, поцеловав в висок.
— Ты со мной… — шепнула Соня почти неслышно.
— Я всегда с тобой, — ответила Мишель с тихой улыбкой.
После аттракционов они бродили по парку, заходили в сувенирные лавочки, покупали яркие брелоки — Соня уговорила Мишель выбрать себе парочку, а одну оставила себе, как маленькое напоминание об этом дне. Они ели сладкую вату и смеялись над своими липкими пальцами, вытирая их друг другу салфетками.
Этот день был для них как последний аккорд мелодии — такой светлый, полный смеха и лёгкости. И хотя в глазах Сони иногда блестела грусть, она прятала её за улыбкой — ведь знала: этот день, проведённый с Мишель, останется с ней навсегда.
И этот день стал их особенным — днём, наполненным смехом, поцелуями и моментами, которые оставались в памяти Сони навсегда.
---
Соня чувствовала, как каждый вдох дается с трудом, а сердце сжимается под тяжестью прощания. В комнате стояла тишина, только слабое шуршание пера на бумаге нарушало её.
Она села за стол, в тусклом свете лампы, и дрожащей рукой написала:
Слёзы падали на бумагу, оставляя мокрые круги и смазывая чернила. Соня убрала записку под подушку, а сама легла, лицом к стене, стараясь не заплакать ещё громче. Её мысли метались между сожалением и безмерной любовью.
Когда в комнату вернулась Мишель, Соня повернулась к ней и, пытаясь улыбнуться, лишь шепнула:
– Котёнок, ложись рядом.
Она обняла Мишель крепко-крепко, будто боялась отпустить. В ту ночь они лежали, прижавшись друг к другу, а Соня мысленно прощалась с каждым вдохом.
Соня обняла Мишель за плечи, прижала к себе, глядя ей в глаза, полные тревоги.
– Мишель, знай, я очень люблю тебя, и всегда буду любить. Обещай мне, что что бы ни случилось, ты ничего никогда не сделаешь с собой.
Мишель нахмурилась, глаза её заблестели.
– Сонь… ты меня пугаешь…
– Обещай. – Соня сжала руки Мишель крепче.
– Обещаю… – прошептала Мишель, всхлипнув.
Соня чуть улыбнулась, но глаза её оставались грустными. Она наклонилась и нежно поцеловала Мишель, будто этот поцелуй должен был передать всё, что она не могла выразить словами.
После этого они вместе легли в кровать, прижавшись друг к другу. Тёплое дыхание, тихий стук сердца… Соня закрыла глаза, чувствуя, как засыпает рядом с самой дорогой для неё девочкой. А Мишель, прижавшись к груди Сони, не догадывалась, что эта ночь может стать их последней.
---
Утро. Мишель встала как обычно, привычно потянулась и сразу почувствовала что-то странное. В комнате стояла зловещая, непривычная тишина. Не было ни тихого сопения Сони, ни её ленивого «доброе утро», которым Соня всегда встречала её.
Мишель с тревогой посмотрела на Соню, лежащую на кровати. Её взгляд стал стеклянным, а дыхание перехватило.
– Соня… – прошептала Мишель, уже чувствуя подступающую панику. Она осторожно потрогала её запястье. Ни пульса. Холодная кожа.
Всё вокруг будто замерло.
– Соня! – сорвалось с её губ, уже срываясь на крик. Она схватила Соню за плечи, аккуратно приподняла её голову, но увидела только безжизненный взгляд.
Слёзы моментально залили глаза Мишель. Её начало всего трясти. Она рыдала, повторяя шёпотом:
– Соня… Соня… пожалуйста…
В этот момент её взгляд упал на клочок бумаги, аккуратно лежащий на подушке. Она дрожащими руками схватила записку и начала читать. С каждой строчкой её сердце сжималось всё сильнее, а слёзы лились ещё обильнее. Её голос прерывался рыданиями.
– Любимая Мишель… последний день… болезнь… – шептала она сквозь слёзы, губы дрожали.
Вдруг дверь распахнулась, и в комнату вбежала Кира. Она задыхалась, явно спешила.
– Мишель! Ты знаешь про со… – начала Кира, но осеклась, увидев Мишель, склонившуюся над Соней и дрожащую с этой запиской в руках.
– Кира! Она… – Мишель подняла на неё глаза, полные ужаса и боли. – Она… умерла! – выдохнула она и разрыдалась ещё сильнее, слова словно обрывались в её горле.
Кира бросила взгляд на Соню, на записку, на убитую горем Мишель.
– Соня… она не рассказывала тебе про болезнь? – спросила Кира с горькой обречённостью.
– Нет! – Мишель вскрикнула, почти истерично. Она сжала записку в кулаке, вытерла слёзы рукавом и, задыхаясь, схватила со стола свой паспорт и телефон.
– Мишель, подожди! – крикнула Кира, но Мишель уже метнулась к двери, вцепившись в документы. Она выбежала из комнаты, захлопнув за собой дверь с гулким стуком.
Дверь квартиры хлопнула так громко, что в квартире повисла мёртвая тишина. Кира осталась стоять над телом Сони, а Мишель бежала прочь – с криками, с истерикой, не зная, куда и зачем.
_______________________________________
ЭТО НЕ КОНЕЦ!