Глава 13
— То есть Сантьяго заставил тебя прилететь сюда, только для того, чтобы вы были моей няней?
— Не заставил, а попросил, — тяжело вздохнув, сказал зеленоглазый парень, а затем принялся кружиться на компьютерном кресле, словно малое дитя. И он собирается охранять меня и не допустить того, чтобы я убежала? Я внимательно рассмотрела его. Красивые черты лица, давольно нестандартные, грубые пропорции и множество татуировок. Он выглядел грозно, но при этом не казался таким, как Сантьяго. Будто он не был настолько жестоким, как Моретти и не до конца погряз в крови.
—Все же лучше, чем два этих Амбала, которые никогда не разговаривали со мной. Ужасно нагнетало!
— Ты про Рико и Бастьяна? Так у них ведь нет языков, — спокойно объяснил мне Эммет. — они отрезали их, чтобы не выдать какую-то тайну Сантьяго. Доказали свою верность, — Я моргнула, осмысливая это. Так вот почему они никогда не отвечали на мои вопросы... Мне даже стало жаль, что я была весьма груба с ними, когда они «игнорировали» мои вопросы и в целом присутствие. Нежели эта «тайна» как-то связна с чердаком? Да и как можно было согласиться на такое ? Добровольно отрезать язык..
— И для тебя это в порядке вещей?
— Что именно?
— Что тебя вот так вот оторвали от своих дел, работы и личной жизни? Может, даже девушки? — неуверенно уточнила я. — разве тебе нравится, что тебе приходится возиться с чьей-то пленницей?
— Личная жизнь? Девушка? Работа? — улыбаясь, переспросил он. — Я член Коза-Ностры, Анастасия. У мафиозника не может быть личной жизни и девушки. В каком мире ты живешь? Моя работа — служить семье и фамилии Моретти. Ну, и набивать татуировки в «жемчужине». — дополнил Эммет.
— Жемчужина?
— Это название ресторана семьи, который предназначен для отмывания денег. Мы часто собираемся в комнате для «персонала», чтобы провести время вместе и обсудить какие-то моменты.
— Так значит, ты бьешь татуировки?
— А по мне не видно? — удивленно сказал парень, на что я улыбнулась, а потом и вовсе тихо хихикнула. Я снова взглянула на него, и на мгновение между нами повисло молчание, наполненное едва заметным напряжением. Мне было приятно поговорить с кем-то за последнее время, потому что я была словно «изолирована» от внешнего мира и людей. Мне не хватало обычной беседы и разговора по душам. Я безумно скучала по Томиславу, папе и друзьям. Даже Сантьяго не проявлял ко мне прежнего интереса. За последние три недели, что я находилась здесь, мы пересекались с ним пару раз. Обычно, он приходил под утро и от него пахло женским парфюмом. Каждый раз разным. Он не тревожил меня как прежде, не издевался и даже просто не разговаривал. Он просто игнорировал меня, словно я невидимая и он вообще меня не знает . Лишь каждую ночь, возвращаясь под утро, он открывал дверь моей комнаты и заглядывал внутрь, чтобы удостовериться, что я не сбежала. Хотя куда я могла сбежать? У меня не было ни телефона, ни паспорта, ни денег, а люди вокруг знали фамилию Моретти и были осведомлены в том, что помогать мне — это значит получить мгновенную пулю в лоб. Я не хотела никого подставлять, да и в целом, я просто ждала, чтобы ему стало скучно и он отпустил меня. Так же, я все же послушалась Сантьяго и не стала заглядывать на чердак. Он поднимался туда три раза в день. Утром, днем и ночью, что увеличивало мой интерес еще больше. Но я сдерживала слово и не лезла не в свое дело. А еще, почти каждую ночь он играл на фортепиано. И играл не просто как любитель, а как профессионал. Просто изумительно. Чаще всего, это были мелодии песен Челентано, реже классика. Но каждый его выбор давал понять, что в глубине его души что-то засело и он выпускал это вместе с музыкой. Все мелодия были пропитаны болью. Интересно, что же такого сделал ему мой отец? Я не думала, что его грусть и травма была связана с моим отцом, но я знала, что Петр Василевски сыграл в этом немаловажную роль, раз Сантьяго его ТАК ненавидел. Я откинулась на спинку дивана и снова вернула внимание на Эммета.
— Я тоже всегда хотела татуировку, — внезапно выдала я. Эммет вскинул бровь и с интересом оглядел меня.
— Почему не сделала?
— Мой брат говорил, что это неприемлемо.
— Ах, личный цензор, — усмехнулся он. Я напряглась, потому что в какой-то степени это было правдой. Томислав сильно опекал меня и это иногда давило. Боже, как же он сейчас себя корит в том, что со мной произошло... наверно, он думает, что Сантьяго насилует меня, бьет или еще что-то. Из раздумий меня вывел голос парня. — Разве у самого Томислава нет татуировки?
— Есть на животе и спине. Кажется, тигр и череп. Я знаю, к чему ты клонишь. Он считает это неприемлемым только для девушек.
— У Малены и Виктории есть татуировки. Так что если надумаешься и решишься, дай мне знать. Моя машинка с собой.
— У Малены и Виктории есть тату? — удивилась я. Я видела Викторию, но не обратила на это внимания. — Разве Итальянская мафия не сильно консервативна?
— Нынешнее поколение не так придирчиво, как прошлое. Виктория сама набила татуировку,а Малену заставил Адам. Так что нет, Анастасия, наши не такие как твой братец.—Я слегка приподняла бровь, переваривая услышанное.
— То есть, если я решусь на это , ты реально сможешь сделать татуировку прямо здесь? — осторожно спросила я, словно боялась услышать отрицательный ответ.
Эммет усмехнулся, слегка покачиваясь на кресле и кивнул. Я прикусила губу, думая о своих желаниях. Странно, но мне понравилась сама мысль, что кто-то может видеть во мне больше, чем просто «пленницу» или объект контроля.
— Ты сегодня больно разговорчив, малыш. — раздался голос Сантьяго. Я вздрогнула и резко повернулась к двери, где стоял мой похититель. Он оперся на косяк, высок и неподвижен, как тень, и его глаза внимательно изучали меня, хоть он и обращался к другу. — не забывай, что она враг. —Эммет не спеша встал с кресла. Взгляд Сантяьго метнулся на него, а затем вернулся ко мне, скользя по лицу и телу, словно оценивая. Он подошел ближе, а затем крепко обнял парня, похлопав его по спине.
— Враг? А по-моему, она милая. Запуганная, конечно, но весьма милая. Чем-то напоминает Малену в начале их с Адамом брака.
— Можешь прогуляться по Италии, если хочешь. Дальше я сам, — тихо сказал Сантьяго. Эммет пожал плечами и направился к выходу, а затем остановился и посмотрел на меня.
— Завтра я принесу машинку, так что подумай над тем, что именно ты хочешь набить. — я уверенно кивнула и помахала парню. Он улыбнулся и вышел. Сантьяго внимательно проследил за мной, а затем сев на кресло напротив меня, закурил сигарету.
— Ты сегодня рано.
— И?
— Я просто сказала.
— Просто говорить не нужно. Молчи, либо говори по делу, — спокойным тоном произнес синеглазый, выпуская дым. Сантьяго положил ногу на ногу и внимательно посмотрел на меня. Я откусила внутреннюю сторону щеки, стараясь не показывать, как сильно напряглась. Его взгляд был ледяным,почти без эмоциональным.
— А что если я не хочу молчать? — дерзко сказала я, не отводя глаз.Его губы едва дернулись в улыбке, но глаза оставались такими же бесстрастными.
— Тогда мне придется научить тебя делать правильный выбор. — Он поднял бровь и сделал паузу, как будто взвешивая каждое слово.
— И что будет, если я так и не научусь делать его?
Сантьяго резко дернулся и оказался рядом, нависнув надо мной. Обе его руки легли на спинку дивана по обе стороны от моего лица. Я сглотнула, когда он наклонился ко мне и прошептал прямо на ухо.
— Я превосходный учитель, куколка.Не может быть такого, чтобы ты не научилась.
Я замерла, чувствуя, как его дыхание коснулось шеи. Сантьяго слегка наклонил голову, так что его губы оказались совсем рядом с моим ухом. Я сжала подлокотники дивана, чувствуя, как напряжение между нами растет. — ты пахнешь чертовски вкусно, Анастасия.
— А от тебя пахнет другими женщинами, Сантьяго. Вкусно, но до дрожи омерзительно. Каждую ночь новая, верно?
— спросила я. Он тихо рассмеялся низким голосом, делая затяжку, а затем потушил сигарету и кинул в пепельницу на столике. Его грудь слегка коснулась моего плеча, и я почувствовала, как напряглась каждая клеточка моего тела.
— Ревнуешь? — шепнул он с паузой, будто играл.
— Во сне, может быть, — огрызнулась я, дерзко подняв подбородок. — А наяву... я просто констатирую факт. Разве ты не спишь с разными женщинами, Моретти?
— Его пальцы скользнули по подлокотнику рядом с моим лицом, и он приблизился ещё сильнее. Голубые глаза сверкнули в полумраке, в них промелькнул хищный интерес.
— Ты всё чаще позволяешь себе дерзить. Знаешь, чем это обычно заканчивается?
— Знаю, — тихо ответила я. — тем, что ты угрожаешь убить мою семью. —Сантьяго замер, изучая меня, словно картину.
— Знаешь, почему твой брат тебя оберегал, запрещал даже татуировки?
— Потому что он видел во мне ребёнка? — предположила я, не сводя с него глаз.
— Нет, — Сантьяго наклонился ближе, его губы почти коснулись моей кожи. — Потому что знал: однажды появится такой, как я. И ты захочешь принадлежать ему всецело, потому что ты слишком наивна, чиста и тебе нужен тот, кто будет тянуть тебя к опасности, адреналину.
— Ты слишком уверен в себе.
Он отстранился так же внезапно, как и приблизился, снова уселся в кресло и бросил на меня равнодушный, почти усталый взгляд.
—Рано или поздно ты сама сделаешь шаг ко мне.
— Не дождёшься.
— Я не буду ждать, Анастасия, потому что ты уже неосознанно это делаешь.