Часть 3
Хогвартс дышал холодом. Пятый курс давил, как наковальня, — задания сыпались без перерыва, экзамены маячили на горизонте, как дементоры. В коридорах становилось тихо — даже старосты не орали, только строчили перьями по пергаменту, как машины.
Скорпиус сидел в пустом классе Зельеварения. Задержался после практики, собирая ингредиенты обратно в ящики. Он мог бы просто свалить, но что-то держало. Может, разговор с Роуз. Может, то, как она тогда посмотрела на него — не с отвращением, а будто... с интересом. Это было новое.
Раздался скрип двери. Он даже не обернулся.
Скорпиус:
– Профессор Слагхорн, я уже почти закончил, честно…
Роуз:
– Это не Слагхорн.
Он резко обернулся. Она стояла у порога, с книгой в руках и выражением лица, в котором смешались неловкость и вызов.
Роуз:
– Я подумала… может, мы поработаем над зельем вместе? Нам ведь всё равно дали задание на двоих.
Скорпиус:
– Я думал, ты предпочитаешь варить в одиночку и смотреть на меня, как на ошибку природы.
Роуз:
(подходя ближе)
– А я думала, ты глупый, самовлюблённый слизеринский наследник. Но, как оказалось, ты умеешь переживать.
(пауза)
– И... у тебя хороший контроль температуры при варке. Это редкость.
Он посмотрел на неё чуть дольше, чем стоило. И впервые за всё время между ними повисла тишина, не гнетущая, а почти… уютная.
Скорпиус:
– У тебя… странная манера делать комплименты зельеварению.
Роуз:
– Я нервничаю, когда говорю что-то нормальное. Довольно мерзкое ощущение, кстати.
Они засмеялись. Неловко, но искренне.
Пока они варили зелье, она не отводила взгляда. Он чувствовал это кожей.
И в какой-то момент, когда она случайно коснулась его руки — молния. Ощутимая. Почти реальная.
Роуз:
– Прости.
Скорпиус:
– За что? За то, что ты меня зацепила? Или за то, что я теперь, наверное, не усну всю ночь?
Она посмотрела на него. В глазах — смесь паники и странной, тихой симпатии. Он чуть приблизился, и на мгновение — будто мир затаил дыхание…
Альбус:
(из-за двери)
– Ага! Я так и знал. Вы варите зелья, а на деле тут химия покруче, чем в банке с мандрагорами.
Оба резко отпрянули.
Скорпиус:
– Ты следил?!
Альбус:
– Я наблюдал. Это тонкая разница. И ты бы меня поблагодарил — я спас вас от неловкого поцелуя.
Роуз:
(смущённо)
– Заткнись, Поттер.
На следующий день начался ад.
На доске объявлений висело новое задание: командный проект по истории магии.
Тема — "Чистота крови в контексте магических войн".
Состав пар — по решению преподавателя.
Скорпиус + Роуз.
Альбус не входил в команду.
Он получил другую тему, с девушкой из Когтеврана.
Работа предполагала не просто реферат, а выступление перед классом. Совместную речь. Подготовку с анализом исторических фактов — включая, как выяснилось, родословные.
Когда они начали собирать материалы в библиотеке, между ними опять встал ледяной фронт.
Роуз:
– Если ты надеешься, что я буду оправдываться за то, что мои предки участвовали в битвах против тёмных, то зря. Я не собираюсь играть в политкорректность.
Скорпиус:
– А если ты надеешься, что я стану стыдиться фамилии Малфой — тоже зря. Я не мой отец. Но он, кстати, тоже не совсем тот, кем его все считали.
Роуз:
– Это не оправдание. Моя мама спасла твоего отца от Азкабана.
Скорпиус:
– А твой дед чуть не уничтожил мою семью с трибуны министерства.
Долгое Молчание.
Скорпиус:
(тихо)
– Вот почему между нами никогда ничего не будет по-настоящему простого, да? У нас слишком много наследия.
Роуз:
– Да… Но, может, мы всё-таки не обязаны быть их тенями?
Он посмотрел на неё. Долго. Впервые — не как на "Уизли", а как на человека, который так же, как он, разрывается между тем, кем его считают, и тем, кем он хочет быть.
Когда они сдали проект, профессор поблагодарил их, похвалил за аргументацию, и добавил:
Профессор Хендерсон:
– По инициативе Министерства выдвинуты три пары на стажировку в архивы родословных в Лондоне. Две недели. Практика, исследование, публикация отчёта. Поттер, Уизли, Малфой — поздравляю. Вы едете. Вместе.
Три имени.
Две недели.
Одна квартира, снятая министерством.
Скорпиус:
– Это шутка?
Роуз:
– Потрясающе. Закрытое пространство, и один Поттер на троих.
Альбус:
– О, да. Я чувствую запах будущей катастрофы.