Лгунья

Наступил очередной день. Стоит мне открыть глаза, как взгляд упирается в потолок. Порой совсем не хочется вставать, да и двигаться впринципе. Вот бы лежать так бесконечно, думать о своём и ни о чём не беспокоиться. Но каждый раз я делаю над собой усилие: встать, сменить бинты, умыться, одеться. Всё это, казалось бы, обычные вещи, которые делаешь каждый день. Но для меня это целый личный подвиг. Но сегодня особенный день. Я не иду сейчас в агентство разбирать молча бумажки, периодически отвлекаясь на разговоры с Куникидой и перебросом кротких фраз Дазаю. Не буду стараться выглядеть хорошо, демонстрируя своё уважение к данной мне должности, которую я вполне могла занимать и не имея никакой способности. Практически превратилась в офисного клерка, что по утрам спешит на работу в офисе, а вечером домой. И так по кругу, пока не начнешь сходить с ума от однообразия.

Признаться, в эти моменты я немного благодарна Дазаю, что пробуждает во мне хоть какие-то эмоции. А то таким темпом я бы быстро закрылась навсегда. Меня привлекает порядок и стабильность. Я люблю, когда всё на своих местах и есть точная инструкция, что делать с предложенными материалами. Тишина, покой и, естественно, некий уют. Казалось бы, не это ли даёт мне работа в агентстве? Но нет, это совсем не то. Я нахожу в этом какое-то безумие, но что же значит для меня это слово? Безумие — это повторение одних и тех же действий в надежде на новый результат. И сейчас я занимаюсь именно безумием. Моя душа буквально жаждет того, чтобы в мою жизнь проник хоть лучик света. Ведь нет в ней того самого уюта, ради которого ты так стараешься. Но что есть этот лучик? Человек ли? Или простое природное явление, которое способно поменять настроение? Я не знаю. Поднявшись с кровати, я первым делом подхожу к комоду с фотографией, которая почему-то была перевернута лицевой стороной вниз. Вероятно, просто упала. Поставив её на место, я ещё раз внимательно изучаю лицо своего возлюбленного на котором сияет такая искренняя улыбка, словно у ангела. Забавно, что, не смотря на свою лживость, я уважаю и ценю искренних и честных людей, которые не говорят с двойным смыслом и не скрывают свои намерения в себе. Не люблю эти дурацкие намёки, ведь я их просто не понимаю, пока мне прямо не скажут. Я слегка коснулась кончиками пальцев фотографии, будто могла проникнуть через стекло и коснуться Аки. Но всё, на что я наткнулась — это холод. В голове тут же провелась горькая параллель с тем, что и в жизни я будто стою за прозрачной ледяной преградой, пока снаружи плещет солнце и тепло. Я стала чёрствой. Не помню, когда последний раз искренне плакала. Не от страха перед чем-то, а от настоящей душевной боли. Боюсь, что сейчас, даже стоя перед могилой отца, не смогу проронить и слезинки. Холод, расчетливость и внимательность стали заменять мои яркие вспышки эмоций. Как радости, так и грусти. Мысли натолкнули меня на то, чтобы достать из комода фотографию, которая была погребена под грудой вещей. Ту самую фотографию, где я сижу на коленях отца. Положив её перед собой, я сложила руки в молитвенном жесте.
— Тебе было сорок два, мне было шестнадцать. — Мой голос дрогнул, — Сейчас мне двадцать, а тебе всё еще сорок два…

Никогда не верила в Бога, но тогда я упорно молилась, чтобы все стало наконец хорошо в моей жизни. И если я обращаюсь к молитве, то это значит лишь одно — я начинаю сдаваться. Что же мне надеть на визит в кафе с моим любимым? В моём гардеробе нет ни одной женской вещи, но зато навалом мужских, среди которых найдётся что-то действительно красивое и в то же время непраздничное. Главное — длинные рукава. Помню, как Аки отреагировал на мою новую стрижку: «Тебе идет абсолютно всё и не стоит этого стесняться». Такая простая и банальная фраза заставила меня ходить с гордо поднятой головой, чувствуя себя уверенно, как самый настоящий парень. Такие мысли вызвали у меня легкий смешок. Действительно, довольно забавно наблюдать за тем, какого «пацана» я старалась из себя строить. Сейчас же мне даже притворяться не нужно. Я выше среднестатистических девушек, да и нет в характере больше эмоциональности и трепета перед мужским полом. Я стала пустой — спасибо ритму моей жизни. Сколько себя помню — всегда за чем-то гналась. Будь то любовь или желание быть рядом с любимым. В основном вот эти два факта. Может, когда-нибудь достигну такого состояния, что смогу сказать: я счастлива. Всё-таки мой выбор пал на рубашку в клетку и самые обычные джинсы. Довольно миленько и не особо привлекающе внимание. Это то, что мне нужно. Собравшись с мыслями, я вышла из дома.

…

Я застыла в нерешительности перед входом в давно известное мне и Аки кафе, в которое мы часто заходили после школы, или, в случае семпая, после вуза. Поправив ворот рубашки и расстегнув верхнюю пуговицу, я вошла. Всё вокруг будто стремилось задушить меня и заставить чувствовать себя неловко. Оглядев заведение, я не обнаружила Тошибано, так что просто решила занять столик поближе к окну, чтобы, если что, иметь возможность увидеть своего возлюбленного идущего к кафе. Отсюда открывался прекрасный вид на набережную и было видно море, на котором блестело дневное солнышко. Не люблю солнце. Мне больше по душе облачная, нежаркая погода. Приятно прогуливаться и смотреть наверх на небо, украшенное белыми узорами. «Вот бы любоваться облаками вместе с ним», — пронеслось у меня в голове. Всё же сохранилась в моей душе доля романтики, которую способен зажечь лишь человек, который сейчас направляется в кафе, уже увидев меня через стекло и махая рукой. Я тут же напряглась всем телом пытаясь выдавить улыбку, но получалось не очень. Моё лицо, готова поспорить, сейчас залито краской от смущения. Думаю, моему мозгу слишком непривычно испытывать яркие эмоции. Довольно неприятное чувство, которое выводит тебя из равновесия. А ведь никто кроме семпая меня смутить не может. Хоть голым передо мной ходи — мне плевать. Но, стоит Аки случайно коснуться моей руки, как меня словно бьёт током.

— Привет, солнышко! — Парень потрепал меня по голове, садясь напротив меня, — Как твои дела? — Он одарил меня самой нежной из всех возможных улыбок. Если продолжать список пунктов парней, которые меня привлекают, то я определенно остановлюсь на пунктах: искренние и добрые. Возможно, я довольно холодный человек и вряд ли западу в душу хоть какому-нибудь парню. Говоря честно, я уже много раз в голове мирилась со своим пожизненным одиночеством. Пыталась убедить себя в том, что многие живут и умирают без окружения других людей. Но это не значит, что они несчастны. Вновь и вновь повторяла себе: одной быть не так плохо. И, в конце-концов, приняла эту сторону своей реальности.

— П-привет, — Мой голос дрогнул, а уши, готова поспорить, покраснели, — Да в принципе ничего… — Я по привычке, от которой давно не могу избавиться, попыталась заправить прядь за ухо, но сталкивалась с проблемой длины своих волос. Чаще всего я повторяла это действие, когда мне было неловко.
— У нас с тобой не так много времени… — Семпай устремил взгляд на свои наручные часы, и озадаченно нахмурился, — Около тридцати минут, — Его выражение лица вновь сменилось на улыбку.

— Ничего страшного, — Я замахала руками перед собой, — Давай просто закажем что-нибудь…
Стоило мне это сказать, как к нашему столику подошла молодая высокая девушка. Она действительно была очень красивой: тонкая талия, длинные волосы, завязанные в пучок и ярко-зеленые глаза. Так что я непроизвольно замерла, рассматривая официантку, что не ускользнуло от её хитрого взгляда.

— Мне пожалуйста карамельный чизкейк, а моей дорогой подруге, — Он выделил последнее слово акцентируя на моём поле, дабы заставить хищный взгляд официантки, перевестись на блокнот, — Пожалуйста, Американо. — И вновь непринужденная улыбка. Боже, если бы я не сидела — расплавилась на полу! Мало того, что он запомнил то, что я не люблю сладкое, так и считается, что вступился за меня перед этой девушкой, которая, скорее всего, уже хотела написать свой номерок на салфетке.

Часто ли я сталкиваюсь с такой реакцией девушек? Периодически. Моя внешность гораздо привлекательнее если я нахожусь в мужском обличии. Помимо того, что я выгляжу младше своего возраста, так еще и имею ухоженное лицо. В общем, я не остаюсь без женского, совершенно не нужного мне, внимания. Ведь единственные люди, которые меня по-настоящему интересует — это Аки и убийца моего отца. Только эти две персоны могут вызвать целый ураган во мне.

— Спасибо… — Прошептала я, начиная чуть выгибать пальцы под столом, — Ну… а твои дела как? Как Аика?
— У нас всё отлично, — Аки мечтательно отвел взгляд и уставился куда-то за окно, — Вот, собираемся в отпуск, но кредиты мешают… — вот так незаметно он подвел к теме нашей встречи, — Рассчитываю на тебя! — Семпай наклонился вперед и вытянул мои руки из-под стола, легонько сжимая их. Всё во мне затрепетало и хотелось вечно держать свою холодную ладонь в его теплой. И вновь эта улыбка, перед которой я не в силах устоять. Но всё же некоторое меня омрачает:
— Я сейчас ушла с работы… — Начала я, смотря как лицо Семпая насторожилось, а бровь чуть нахмурились, — Да и за квартиру платить надо, в дом Харуки занести деньги… — Я считала в голове убытки.
— Ох… — На лицо парня легла тень грусти, — Мы так долго планировали эту поездку, — Семпай чуть сильнее сжал мои руки, поглаживая большим пальцем ладонь. — Неужели ничего нельзя придумать? — Аки с мольбой посмотрел на меня. Чёрт… Ну и как мне быть?! Я просто физически не могу ему отказать — это выше моих сил! Неужели мне, как в старые времена, придется экономить на еде и задерживать аренду жилья? Да и простит ли хозяйка квартиры такие паузы? Как же сложно…
— Хорошо… — На выдохе произнесла я, наблюдая, как перед нами ставят наш заказ, только теперь это делает другой официант, мужчина.

— Я не уверена сколько могу дать, но около трехсот тысяч йен… — Я назвала максимальную сумму, которую могла себе позволить понимая, что все мои сбережения похудеют. Не сказать, что мне платили мало, даже наоборот: на вырученные деньги я могла жить комфортно в центре Йокогамы и не знать проблем. Но я такой человек, что предпочитаю копить и всегда иметь экстренный вариант. Опять же: сохранить любимую мною стабильность.
— Ты просто замечательный человек! — Парень перегнулся через стол и коснулся своими губами моего лба. Казалось, что моё лицо вспыхнуло огнем! Мне буквально хотелось расплавиться в одну сплошную лужу, горячую и тягучую. В сердце что-то затрепетало, будто раскаленную лаву медленно вливали в моё солнечное сплетение. Вдруг кто-то хлопнул по столу ладонью, заставляя Аки резко отстраниться.

— Надо же, какая встреча! — Передо мной стоял Дазай, сжимающий в руках пакет, в который упаковывают сладости в этом кафе, — Во всю развлекаешься, пока не работаешь, Кацу? — Детектив оперся на стол так, что закрывал меня от Аки. Я почувствовала, как по спине пробежал холодок и единственное, что мне пришло в голову– это пнуть семпая под столом, дабы мягко намекнуть то, что имя-то не моё. Но дать понять, чтобы он мне подыгрывал.
— Ты же говорил, что сейчас не работаешь? — Аки нахмурился, заставив меня занервничать. Аки ненавидит больше всего ложь. И сейчас он поймал меня на ней, заставляя краснеть. И не просто на мелочи, вроде «я не работаю», а на том, что я до сих пор пользуюсь своей кличкой в школе, как вторым именем. Мало того: притворяюсь парнем! Это же ужас! Я закрыла лицо руками, будто мысленно прячась от всех в домик рассчитывая, что я сейчас уберу ладони от своего лица и окажусь дома, подальше от этого неловкого разговора.
— Не хочешь представить меня своему другу? — Осаму как-то по-особенному выделил последнее слово. — Ку-ку? — Парень наклонился и накрыл мои кисти своими пальцами, заставляя убрать руки от лица.
— Да? — Я растерялась и вопросительно уставилась то на Аки, то на Дазая, а потом до меня дошло, — Эм… Аки-семпай– это Дазай-сан, Дазай-сан– это Аки-семпай…
Что-то в сказанном мной насторожило детектива и он чуть нахмурился. Но лишь на секунду, после чего вновь нацепил эту маску приветливости и добродушия.
— Значит Аки, да? — Детектив не использовал уважительный суффикс, что еще больше меня напрягло и заставило чувствовать себя неловко. Сложно, что-ли, «сан» добавить?! — Пишется, как «осень», «яркий», — Я не понимала к чему ведет детектив, — Хайро думаю подошло бы больше, — И вновь непринужденная улыбка. Я на секунду замерла пытаясь понять, что детектив несет. Очевидно, что это пассивная агрессия. Но… Точно! Хайро: «серый», «скучный».

— Да? — Аки состроил удивленное лицо, выпучив глаза, — Осаму, разве не «правитель»? — Семпай почему-то засмеялся в кулак, тихо, но достаточно чтобы это увидел Дазай и я, — Очень мило, что вы решили подойти Дазай-сан, но мы ещё не закончили разговор с моим дорогим другом, — Рука Аки накрыла мою, — Не могли бы вы удалиться?

По моему телу пробежали мурашки — настолько презрительным и холодным взглядом Осаму одарил наши сплетенные руки. Казалось, что даже воздух стал холоднее. Будто этот жест моего семпая вызвал у него такое омерзение, что он едва сдерживал порывы ярости. Мне стало страшно и я выдернула свою руку и нервно начала заламывать пальцы под столом, надеясь, что это действие останется без внимания.
— Кацу, ты срочно нужен на работе, — Я опомниться не успела, как меня грубо схватили за предплечье, вызывая буквально адскую боль из-за порезов под рубашкой. — Мы ещё не закончили, — За вторую руку, только намного нежнее меня взял Аки и также легонько дернул на себя.