Follower

– Привет, Хлоя , – говорит мне Лорен Смит, моя одногруппница.

Она выглядит потрясающе – облегающее платье темно-малахитового цвета с неприлично большим квадратным вырезом, собранные в высокую прическу темные волосы, безупречный макияж. Настоящая светская львица. И чувствует себя вполне уверенно.

– Привет, Лорен, – отвечаю я.
Не знаю, радоваться ли мне встрече?

– Не ожидала встретить тебя здесь, – улыбается она, рассматривая меня с головы до ног. Она точно знает, сколько стоит каждая деталь моего гардероба.
«Я же говорила, что мы в одной лиге», – сквозит в ее внимательном взгляде.

– Я тоже не ожидала, – признаюсь я.

– Ты здесь не одна? – спрашивает Лорен. Ей любопытно.

– Пришла с... поклонником, – после некоторого промедления отвечаю я и вижу, как поднимаются уголки ее алых губ.

Поклонник – это звучит странно. Может быть, старомодно.

– С тем, кто дарил тебе цветы? Как интересно. И как его зовут, если не секрет?

– Джейден, – отвечаю я, решив, что в конце концов Лорен узнает об этом от других гостей.

– Джейден... – Ее глаза расширяются. – Постой, ты та самая новая подружка
Джейдена Хосслера ?

– Вроде бы да, – отвожу я глаза.
Смит потрясена – я вижу это по ее растерянному лицу. Кажется, она не может понять, как я, незаметная девчонка-отличница из ее группы, вдруг стала встречаться с этим парнем.

– Ты меня удивила, – наконец произносит Лорен. – Не думала, что ты такая...

– Какая? – выдыхаю я.

– Можешь сразу с двумя закрутить, – нервно смеется она.

Я вспоминаю Ника и мрачнею. Не хочу о нем думать. Это слишком неприятно. Нет, он не разбил мне сердце, но мне тяжело принять, что его свет, который я принимала за солнечный, оказался светом обычной лампы.

– Так вышло, – говорю я сквозь зубы.

Она смеется еще заливистее. Кажется, мне удалось впечатлить нашу университетскую красавицу.

– Ты просто выбрала лучшего. Это нормально.

– А откуда ты знаешь про двух? – осторожно спрашиваю я.

– Видела вас, – пожимает она плечами.

Точно, Ник приходил ко мне на учебу.

– Кстати, я тоже больше люблю брюнетов.

Ей явно весело, только в красиво подведенных глазах остается какая-то настороженность.

– Я могу попросить тебя об одолжении? – спрашиваю я.

– О каком, Джонсон ?

– Не рассказывай об этом никому. Хорошо?

– Без проблем, – кивает Лорен. – Кстати, а почему ты одна?

– Джейден отошел, а я гуляю, – говорю я. – А ты почему?

– Мой спутник тоже... отошел, – мрачнеет она. – Развлекается с какой-то коровой. Ничего, развлечется и вернется. Никуда не денется.

Мне дико слышать такие вещи, но я молчу.

– Может, и Хосслер с кем-то развлекается? спрашивает она с усмешкой. Тут даже особые комнаты есть.

Я понимаю, к чему клонит Смит, но не хочу думать, что мой поклонник поступает так же.

– Слушай,Хлоя , я кое-что хотела рассказать тебе про него, – неуверенно говорит Лорен. – Кое-что важное. Не знаю, надо ли тебе знать, но... Ты хорошая девчонка, не могу смолчать.

– О чем ты? – холодею я, видя, что она колеблется. – Ты видела Джейдена с кем-то?

Четкого ответа мне получить не удается.

– Боже, зачем я в это лезу... Слушай, давай так найдем место поукромнее, и я тебе все расскажу. Только сначала в туалет забегу, у меня «эти» дни, – шепотом извещает меня Смит. – Подожди меня, хорошо? Я мигом!

Я только киваю. Лорен растворяется в толпе, и я с нетерпением жду ее – пять минут, десять, пятнадцать.

Время идет, а Смит все нет и нет.
Не понимая, что происходит, я спрашиваю у одного из официантов, где находится туалет, и иду туда, думая, что, может быть, Лорен стало нехорошо. Однако в женском туалете ее нет. Я стою у круглых мраморных раковин, рядом с одной из которых лежит оставленная кем-то темно-вишневая помада, и рассматриваю свое отражение. Я не могу взять в толк, куда исчезла Лорен. Появились какие-то дела? Или не захотела рассказывать?

Ее номера телефона у меня нет, и я спрашиваю его у старосты группы. Та не сразу, но присылает его. И я звоню Лорен, однако она не берет трубку. Меня это ужасно злит. Какие цели она преследовала, пообещав рассказать что-то невероятное и исчезнув? А может быть, мы просто разминулись и она где-то в зале, а звонок не слышит из-за музыки?

Нужно поискать ее. Я выхожу из женского туалета и сталкиваюсь с тем самым музыкантом, который подмигивал мне. Тотчас в голове слышится голос Джейдена, который рассказывает о том, что он садист.

– Приве-е-ет! – машет музыкант мне и пьяно смеется. – Ты без своего цербера, крошка?

Он обнимает меня, но я отталкиваю его. Это легко получается сделать – он едва стоит на ногах. Правда, алкоголем от него не пахнет.

– Ладно-ладно, не буду к тебе приставать, – поднимает он ладони вверх. – Вдруг увидит. А может... может быть, повеселимся? – Он смеется и достает из кармана крупную купюру, свернутую трубочкой.

Сначала я думаю, что он хочет меня купить. Но когда он начинает медленно водить купюрой по полураскрытым губам, до меня доходит истинный смысл его предложения.

– Спасибо, веселись сам, – грубо говорю ему я и ухожу.

Мишель будет шокирована, узнав правду о своем любимчике. Он отвратителен.

* * *

Лорен быстрым шагом заходит в женский туалет, в одну из кабинок, и достает из сумочки телефон в сверкающем золотом чехле. Она торопливо набирает номер и разговаривает с кем-то вполголоса. Ее никто не слышит – музыка заглушает звуки.

– Да, хорошо, поняла тебя, – говорит в самом конце она. – Сейчас возьму такси и приеду. Я так удивлена... Поэтому решила рассказать тебе. Я же... Лорен задерживает дыхание, – правильно сделала, что рассказала тебе?

Услышав ответ собеседника, Лорен улыбается. Да, правильно. Она молодец. Славная девочка.

Девушка выходит из кабинки и подходит к зеркалу. Она уверена в себе и прекрасна, но ей жаль, что Хосслера окрутила эта мышка Хлоя. Как только у нее это получилось? А может, она только прикидывается мышкой? Забавно.

Прежде чем уйти, Лорен достает темно-вишневую помаду и красит губы – они кажутся влажными и пухлыми. Она моет руки в холодной воде – настроение у нее прекрасное. Мимо нее проходит разговаривающая по телефону темноволосая девушка в синем платье с вырезом. Она уверена в себе и прекрасна, но ей жаль, что Хосслера окрутила эта мышка Хлоя. Как только у нее это получилось? А может, она только прикидывается мышкой? Забавно.

Прежде чем уйти, Лорен достает темно-вишневую помаду и красит губы – они кажутся влажными и пухлыми. Она моет руки в холодной воде – настроение у нее прекрасное. Мимо нее проходит разговаривающая по телефону темноволосая девушка в синем платье с вырезом. Она погружена в разговор.

– Ты не поверишь, Хосслер нашел себе такое убожество! Я только что ее видела. Вся такая миленькая, как ангел, но наверняка та еще стерва. Хосслер – полный псих. Сначала ушел от Грейс к ее подруге – ну да, к той, которая с крыши спрыгнула, она вообще не в себе была. А теперь у него это. Как можно променять нашу шикарную Грейс на подобное ничтожество? Что у мужиков в голове?

Лорен понимает, о ком речь, хмыкает, кидает прощальный взгляд на свое красивое отражение и уходит, громко стуча каблуками. Помада остается лежать около раковины. Через час она подъезжает к месту встречи – бар в торговом центре на Никольской, однако, когда приходит туда, никого не видит.

Лорен садится за столик, долго ждет, стуча длинными ногтями по столу и потягивая через соломинку коктейль, и наконец решается перезвонить.

– Ты не приехал? Появились срочные дела?-спрашивает она с досадой. – А я уже жду тебя... Пришлешь за мной машину? Да, конечно, приеду. Нет, ничего страшного!

Машина приезжает за ней через полчаса и увозит ее далеко-далеко.

* * *

Чувствуя себя гончей, я повсюду ищу Смит, не сразу заметив, что почти перестала обращать внимание на чужие взгляды. К тому же теперь их намного меньше – торжество подходит к кульминации, и все взоры устремлены на именинника.

Официанты выносят огромный торт со свечами, и Купер должен задуть их. Пока он пытается это сделать под одобрительный гул гостей, я ищу Лорен.

Ее нигде нет. Она словно пропала. Зато я нахожу Джейдена, о котором на время даже забыла. И происходит это совершенно случайно – я заглядываю за неприметную дверь и понимаю, что она ведет во второй зал, уставленный круглыми столиками и обитыми бархатом креслами.

Скорее всего, он предназначен для особых клиентов, но сейчас почти пуст – для торжества Купер выкупил весь ресторан.
Единственные, кто находится в этом зале, сидят у стены, около электрического камина, будто им совершенно нет дела до мест у окна, из которых открывается захватывающий дух вид. Это Джейден, девушка с пышными каштановыми волосами – та самая модель Яна, о которой писала мне Алиса, а также незнакомая мне парочка.

Они разговаривают. Грейс сидит рядом с Джейденом , касаясь его предплечья своим, и со стороны кажется, будто они вместе. Мне это не нравится. Нет, я не считаю его своим, но тот факт, что он оставил меня ради бывшей подруги, напрягает. Я хочу уйти, но меня замечает Грейс. Она хмурится, что-то говорит Джейдену, и тот поднимает на меня недовольный взгляд. Парочка, сидящая с ними за одним столом, тоже моментально оборачивается в мою сторону.

Меня снова изучают. И не слишком

– Иди сюда, – не самым любезным тоном подзывает меня Джейден , и у меня внутри все переворачивается – он зовет меня, как послушную собаку.

Я шагаю к ним и запинаюсь – в туфлях на каблуке размером с Эйфелеву башню ходить ужасно неудобно. Я падаю. Клатч вылетает из моих рук. Слышатся сдавленные смешки – незнакомая девушка и ее парень хихикают, Грейс пытается скрыть улыбку, а лицо Джейдена непроницаемо.

Это так стыдно – лежать на полу перед ними, показывая свою беспомощность. Я ненавижу себя за это, за неумение ходить на таких высоких каблуках, за неуклюжесть. Почему именно в этот момент, почему перед ними?

Джейден не встает с места, чтобы мне помочь, и Яна толкает его локтем в плечо.

– Помоги ей, – тихо говорит она, и только тогда он поднимается и идет ко мне. Но я уже встаю без его помощи, стараясь делать вид, что все хорошо.

– В порядке? – тихо спрашивает Джейден , и я боюсь, что ему стыдно за меня.

Он превратил меня в куколку, одел в волшебные туфли, а я не смогла нормально в них ходить. Но я не просто раздавлена, я еще и зла – на него.

– В порядке.

– Зачем искала меня?
– Тебя долго не было.

Я не говорю ему про Лорен.

– Хорошо. Идем.

Я сажусь за их круглый стол, чувствуя себя еще более чужой. Теперь я не Алиса из Страны чудес, а девочка-пришелец с другой планеты.

– Это Хлоя, – представляет меня Матвей. А это Грейс, Зак и Лика.

Кем мы друг другу приходимся, он не говорит. Впрочем, о них тоже молчит.

– Приятно познакомиться, – улыбается Грейс.

У нее цепкий кошачий взгляд и миниатюрный серебристый вейп в тонких пальцах. Грейс почти такая же красивая, как и на фото. Вместе с Хосслером они смотрятся шикарно.

Зак и Лика оценивающе меня разглядывают. Он оценивает фигуру, она – платье и серьги. Я понимаю, что не нравлюсь им, но и они не вызывают во мне симпатии.

– Ты сделал из нее куколку, – насмешливо замечает Лика.

– Старался, – сдержанно отвечает Джейден .

Мне кажется, ему не особо нравится, что я сижу вместе с ними, около весело трещащего камина с мертвым огнем.

– Давно ты ее нашел? – спрашивает Лика, разглядывая мое лицо и пытаясь найти в нем недостатки.

Наверняка находит, но я не реагирую на ее взгляд. Смотрю на свои скрещенные на коленях руки.

– Мы познакомились недавно, – уклончиво отвечает Хосслер.

И я понимаю, что они наверняка не знают о его слежке и подарках.

– А с Грейс вы уже сколько знакомы? Лет шесть или семь? – спрашивает Лика, словно решив ткнуть мне этим в глаза.

– Восемь, – отвечает Грейс, подносит вейп к губам и выпускает пар. Это у нее получается непринужденно и изящно.

– Не хотите сойтись вновь? – продолжает Лика.

– Перестань, – хмурится Грейс.

– А что такого? – хлопает та ресницами, слишком длинными и густыми, чтобы быть естественными. – Вы отличная пара. До сих пор не понимаю, почему вы расстались.

– Лика...

– Ты ведь обещала, что на вашей свадьбе я буду свидетельницей! – не умолкает та и обжигает меня ненавидящим взглядом.

Я понимаю ее – переживает за подругу, автоматически ненавидя всех других девушек ее бывшего, но легче мне от этого не становится.

Может быть, я и правда слабая?

– Зак, успокой ее, – говорит безэмоциональным тоном Матвей, и парень Лики тотчас закрывает ей рот поцелуем.

– Прости, Лика немного выпила, – говорит мне Грейс. – Она неплохой человек, но иногда ее заносит.

Я только киваю в ответ, чувствуя себя еще более неуютно. Мне бы уйти отсюда, вдохнуть свежего воздуха, снять эти проклятые туфли, избавиться от короткого платья, и я смотрю на Джейдена, пытаясь сказать ему: «Пожалуйста, давай уйдем», но он молчит.

На какое-то время Лика успокаивается, и они разговаривают о каких-то только им ведомых делах, об общих знакомых, о которых я не знаю, о своем. Будто забыв, что с ними нахожусь я. Лика демонстративно меня не замечает, зато болтает за троих. Грейс и Джейден по большей части отмалчиваются и слушают. У меня снова возникает чувство, что они отлично подходят друг другу и даже чем-то похожи – не внешне, внутренне.

В какой-то момент Джейден и Зак уходят минут на десять.

Мы остаемся втроем, и все тотчас меняется. Лика больше не сдерживает агрессию. Она видит во мне врага и готова к битве. Но она не нападает на меня откровенно – все так же делает вид, что меня нет, и болтает такое, от чего у меня немеет язык.

– У Хосслера совсем стало со вкусом плохо? спрашивает она подругу. – Как он мог выбрать это?

Я стискиваю зубы. Какого черта, а? Ну какого?

– Я в нем разочарована, Яна. Абсолютно! Отказаться от такой шикарной девушки, как ты, и выбрать это недоразумение, которое стоит на каблуках, как корова на
льду.

– Что ты хочешь? – говорю я Лике звенящим от глухой ярости голосом.

Мне хочется вцепиться в ее волосы, выдернуть так, чтобы на коже осталась кровь.

Но она продолжает меня игнорировать.

– Интересно, сколько Джейден потратил на ее прикид? Все шмотки фирменные, в ушах бриллиантики – сколько там карат? Он так старался сделать из нее человека, чтобы было не стыдно показать обществу, но всем ведь понятно, кто она такая! На ней эти бриллианты – как седло на собаке. Угораздило же Хосслера найти какую-то нищебродку, – сетует она, насмешливо глядя мне в глаза.
Мой взгляд направлен на пустой бокал Матвея. Я думаю, что, если его разбить, получится отличная штука, чтобы оставить на загорелых щеках Лики кровавые полосы. А может быть, это думает демон.

Мой разум затмевает глухая колкая ненависть.
– Лика, не надо, – пытается остановить ее Грейс .

Ей неловко, и она старается не смотреть на меня.

– А что?

– Перестань.

– Разве я говорю неправду? – широко улыбается Лика и снова смотрит на меня в упор. – Он сам сказал, что потратил на нее кучу бабла. Что решил с ней поразвлечься. Что бросит ее через неделю-другую. Что она никто. А вот ты...

– Лика! – повышает голос Грейс. – Не надо...

Договорить она не успевает. Звонкий звук разбившегося бокала заставляет ее замолчать. В осколках мерцает мертвый огонь. Ярость зашкаливает, сияет, как солнце в речной воде, и ее блики заставляют мой разум мутиться.
Я снова будто бы не в своем теле, а наблюдаю откуда-то сверху.

– Истеричка, – презрительно смеется Лика.

Не смотри на меня такими глазками, крошка. Я сожру тебя с потрохами, как акула мелкую рыбешку.

– Лика! Уже не смешно! – снова вмешивается Грейс. – Хлоя, ты все не так поняла!

Встав, подбираю самый большой осколок и сжимаю в кулаке. Острые края ранят мою ладонь, и тонкой струйкой течет кровь. Резкая боль помогает мне прийти в себя. Они замолкают. Я подхожу к Лике, заставив ее нервно обернуться, но не трогаю ее. Лишь протягиваю руку к ее бокалу с недопитым вином, разрешая крови капать в бокал. Рубиновое – к рубиновому. Капли то скатываются по хрустальной стенке бокала, то попадают в вино, а одна падает на светлый стол и расцветает на нем алым маком.
– Господи, Хлоя, – ахает Грейс.

– Поехавшая сучка, – шипит Лика со смесью отвращения и страха.
Грейс прикрывает рот руками – кажется, плохо переносит вид чужой крови.

– Ненормальная!

– Прежде чем сожрать меня с потрохами, попробуй меня выпить, – тихо говорю я и ухожу. Вернее, мое тело куда-то идет, а я лечу следом, звонкая и прозрачная.
Не знаю, что это было. Возможно, демону удалось захватить надо мной власть. А возможно, я и правда психопатка. Я забираю верхнюю одежду из гардероба и иду к лифтам. Сажусь в один из них и еду вниз, все еще плохо осознавая случившееся, однако в голове до сих пор вертятся слова, которые сказала Лика.

Неужели Джейден действительно просто со мной играет?

Я возвращаюсь в свое тело, и ко мне возвращаются чувства: страх, боль, обида, бессилие. И глубокая, черная, вязкая ненависть. Когда створки лифта открываются на первом этаже, я выхожу совсем другой – сломленной и растоптанной. Разве так можно поступать с людьми? Разве так можно говорить? Что я им всем сделала? Чем не угодила?
Мне кажется, я рассыпалась на куски – как тот бокал, который я разбила. «...Сказал, что потратил на нее кучу бабла. Что решил с ней поразвлечься. Что бросит ее через неделю-другую. Что она никто», – слышу я в своей голове. Никто. Я – никто.

Мне хочется снова собрать себя воедино, стать цельной, склеенной, заживить свои раны, но этого не получается. И я просто иду вперед, ничего не видя. Дохожу до какой-то остановки. А потом мои ноги подламываются, и я падаю на лавочку. У меня нет слез, и рот не перекошен в немом крике. Я просто сижу, чувствуя себя слабой и использованной. И не могу поверить, что Джейден так со мной поступил. Наверное, я сама виновата, мне слишком сильно хотелось поверить в его любовь. Это ведь нормально – верить в любовь. И верить в человека. И человеку.

Наверное, Джейден был прав – я чертовски плохо разбираюсь в людях. Может быть, поэтому он сегодня столько об этом говорил?

Вспомнив его прохладные пальцы, держащие меня за руку, я всхлипываю и смотрю в небо, на котором клубятся черные облака. Невидимые созвездия в моих глазах складываются в знак боли и одиночества. А я снова вспоминаю странный сон о девочке в окровавленном платье, у чьих ножек валяется нож. Ее руки испачканы в крови, как теперь испачкана грязью моя душа.

Девочка улыбается мне, и у нее во рту сверкают осколки – это как мимолетное видение. Я Я прогоняю его прочь. Нужно куда-то идти, как-то попасть домой. Я не сразу соображаю, в какой стороне метро. Я встаю, делаю несколько шагов, но ноги снова подламываются, и я начинаю падать. Однако упасть мне не дают чьи-то сильные руки.