21
Лалиса
Почти около дворца меня настиг голос Владыки, а следом его светлость схватил меня, заставляя остановиться.
— Что вы творите? А если споткнетесь и упадете?! — начал распекать он меня, одновременно крепко обнимая.
Я прижалась к его груди, где сердце колотилось очень быстро, будто не я, а он только что бежал. Успокаиваясь, я прерывисто вздохнула и одной рукой вцепилась в его рубашку.
— Вас потеряли, — проговорил он и вдруг напрягся.
Мужские руки отстранили меня от груди и остались на плечах. Я почувствовала теплое дыхание на лице и поняла, что мужчина рассматривает меня, наклонившись очень близко. Щупы по-прежнему выдавали лишь бесформенную серую массу, и я не знала, куда поворачивать голову.
— Лалиса, — нежно обратился он. — Вас кто-то напугал? Вы пострадали? — спрашивал Владыка, и я к своему стыду почувствовала, как повязка на глазах пропитывается слезами.
— Только скажите кто и... — мужчина осекся, когда у меня вырвался всхлип, и я заревела.
— Ох, Лалиса! — простонал Владыка, прижимая к себе, а потом моего рта коснулись мужские губы.
Этот поцелуй не был похож на предыдущий. Меня не изучали, а брали как нечто свое. Жадно, жарко и сладко, лаская при этом лицо и неимоверно возбуждая. Я со всей страстью отвечала на поцелуй, чувствуя себя так, будто умру, если он остановиться.
Руки Владыки уже вовсю гуляли по моему телу, все сильнее прижимая к себе. Животом я чувствовала его возбуждение, и это рождало желание во мне. По венам проносился огонь, спускаясь к низу живота. Грудь налилась, прося прикосновений и ласк. Я отдавалась поцелуям с таким жаром, что сама себя боялась. Никогда со мной не было подобного, такой страсти я не испытывала даже с Мингю, который знал мое тело от и до.
В какой-то момент, я подняла руку с зажатым в кулаке цветком, чтобы обнять мужчину за плечи. Он вдруг отстранился и зашипел, как рассерженный кот.
— Откуда у тебя это?! — жестко спросил Владыка, зажимая мой кулачок в своей ручище.
При этом я чувствовала, как вместе с болью по моей руке растекается сок от раздавленного цветка. Не понимая, что происходит, я начала вырываться, но мужчина сильно встряхнул меня, дернув на себя.
— Где ты его нашла? — заревел он, зачем-то резким движением скидывая с меня покрывало. Я осталась только в длинной юбке и легкой блузе, под которую тут же заполз холод, заставляя кожу покрыться мелкими мурашками.
— В саду. Просто в саду, — хрипло ответила я, съеживаясь от злости, исходящей от мужчины.
Он застыл, тяжело дыша и постепенно начал приходить в себя. Я совсем не ожидала услышать свое имя, произнесенное с таким сожалением и болью.
— Лалиса... — Владыка попытался обнять меня, но я отпрянула. Щупы вдруг обняли не просто серую массу, а мужскую фигуру, лицо его исказилось в маске боли.
— Прости..., простите меня! — Начал извиняться его светлость, но я уже отошла от страха.
Грудь стиснуло тисками, а в душу прокрался яд обиды. Презрение к самой себе я испытала уже в следующее мгновение.
«Мингю был совершенно прав! Я всего лишь экзотический цветок, который хочется сорвать!" — пришла здравая и правильная мысль.
Стряхнув с ладони остатки цветка на траву под ногами, я под взглядом замолчавшего мужчины, подняла покрывало и закуталась в него.
— Мы выполнили часть уговора, ваша светлость. — Спокойно и холодно заговорила я, не поворачивая в его сторону голову. Хоть и видела очертания фигуры, он так и не вернул щиты на место.
— Теперь ваша очередь. Мы бы хотели уехать в течение трех дней. В противном случае, я пошлю весть своим людям, что меня удерживают силой. — Закончила я, и щиты правителя вернулись на место, скрывая его реакцию на мои слова.
— Госпожа Лалиса, простите меня. — Снова повинился мужчина. — Это была...
Я перебила его, и закончила фразу едким, презрительным тоном:
— Ошибка. Глупая, и с моей стороны, непростительная. Доброй ночи, ваша светлость. — Попрощалась я и ушла в сторону дворца.
Мужчина за мной не пошел и не остановил, отчего я испытала смутное сожаление, которое постаралась изничтожить в корне.
Мингю сидел на кресле, когда я вошла в комнату, на том самом, на котором мы совсем недавно предавались любви. Подойдя к нему, я опустилась на колени и убрала своих невесомых помощников. Мингю почему-то очень не любил, когда я распускала щупы рядом с ним.
— Прости. — Глухо проговорила я, опуская голову на его колени.
— Что? — чужим голосом спросил он, и я вдруг почувствовала себя не уютно.
Под щекой ощущалась шероховатость ткани его штанов, от балкона я чувствовала прохладу, стелящуюся по полу. Звуки, запахи — все, по чему я ориентировалась, было нормальным. Но я будто стояла на краю пропасти, один шаг и упаду на острые камни.
— Прости, Мингю. — Повторила я и подняла голову, ориентируясь по тихим вдохам мужчины. — Мы уедем в течение трех дней.
— Ты готова уехать? — чуть неверяще, переспросил он.
— Конечно, — криво улыбнулась я.
— Я больше не хочу давать выступлений и сопровождать тебя в поездках, — спокойно проговорил Мингю и я кивнула.
В душе я знала, что будет такой ультиматум. Мой сопровождающий уже довольно давно уговаривал меня осесть где-нибудь и связать нас узами в храме. Хватит уже противиться этому. Денег мы заработали достаточно, а с тем, что получим от Срединного государства, хватит на безбедную старость.
— Я тоже, — согласилась с ним и мягко улыбнувшись, спросила, — Тебе нравиться храм Богини Жизни?
— Лалиса, если это жестокая шутка! — напряженно предупредил он, и я рьяно замотала головой.
Серьга, болтавшаяся в ухе от моих движений, вдруг стукнулась о металл и Мингю быстро поднялся.
— Мингю, я не шучу... — Начала говорить я, но мужчина закрыл мне рот поцелуем.
— Я так люблю тебя, цветочек! — С жаром проговорил он, оторвавшись от поцелуя и поспешно раздевая меня прямо на полу.
Я могла лишь улыбаться, и приподнимаясь, давать ему снимать с меня одежду. В душе росло чувство неправильности и сожаления, но я откинула их в сторону. Хватит бегать, пора уже принимать жизнь такой, какая она есть.
Когда я осталась совершенно обнаженной, Мингю отстранился.
— Ты такая красивая, сокровище моё. — Прошептал он, проводя кончиками пальцев от шеи, по ложбинки между груди и спускаясь к животу.
Следом последовал горячий поцелуй и ласки, от которых я изгибалась и плавилась, превращаясь в один сгусток желания. Казалось, что Мингю решил поставить на меня клеймо своими губами и руками, не пропустив ни одного сантиметра кожи, ни единой складочки.
Закричав от наслаждения, когда мой любовник все же подарил мне избавление от страсти, в виде яркого оргазма, я распласталась на полу, выравнивая дыхание. Совершенно бездумно я выпустила щупы и вместо того, чтобы наткнуться на стену, которую я ощущала вытянутой рукой, они вдруг провалились за нее. Испуганно подскочив, я прикрыла руками грудь и сжалась, пряча наготу. За стеной, мои помощники обвили серую бесформенную массу, которой я "видела" лишь одного человека.