I
Ворота школы раскрылись перед семьёй Мажимель, и машина плавно въехала во двор. Скрипуче-блестящие двери автомобиля распахнулись, на асфальт скользнул острый носок кофейной шпильки. Затем - стук второго каблука. Пара уверенных шагов, и за спиной уже хлопнула дверь.
Школа Невермора была местом где изгои могли не остерегаться нормисов. Не бояться столкнуться с агрессией в их сторону. Там за лесом, в обычном городе живут обычные люди. Они как и изгои имеют руки, ноги и даже голову.
Всё что их отличает это наличие способностей, маленькой особенности. Тысячи лет эволюции и одна маленькая оплошность в генетике сотни лет назад, всё вело к тому что если в этом мире. Инквизиции ведьм, прогоны вампиров, загнанние оборотней и опыты над сиренами. Всем людям тяжело жить, но не людям тяжелее.
Юбка, на пару тонов светлее обуви, качнулась от ветра, едва приоткрывая шпильки. Женевьева выглядела словно воплощение осени: тёплые тёмные оттенки, винтажные детали, винная помада на губах, свободные косы, любимое пальто. Но её теплота, как и сама осень, была обманчивой. За ней всегда приходят дожди.
- Что ж, я ожидала худшего. - Взгляд скользил по вычурной архитектуре, по ученикам, но не цеплялся, лишь поверхностно оценивал. Голос воздержался от эмоциональности.
Следом из машины вышел высокий, аристократически бледный мужчина.
- Ma fille, мы понимаем твои претензии к этой школе. Но и ты должна понять нашу позицию. - Пьер Мажимель обошёл автомобиль и галантно подал руку, открыв пассажирское место.
- Твой отец прав, dépliant, эта школа откроет для тебя много возможностей. - Женщина не медлила, шустро выскакивая из транспорта и обхватывая под локоть мужа. - И к тому же ты сама хотела больше практики над даром.
Юбка качнулась от движения, девушка подошла ближе, опуская голос до полушёпота:
- Вы сами должны понимать, что мне будет запрещено использовать дар вне школьных уроков, а это совсем не тот уровень. К тому же меня расстраивает тот факт, что ma famille предпочла просто спихнуть меня в другую страну - ну, чтобы наверняка.
Не ожидая ответа от шокированных родителей, младшая Мажимель открыла багажник, доставая два увесистых чемодана. Она будет тут до Рождества. Вокруг - этот мрак.
Ровная осанка не сдвинулась под тяжестью, а подбородок так и остался высоко поднятым, даже когда Женевьева ступила на ступени.
Родители не прощались слёзно, сказали то, что она и ожидала: сухие прощания. Но она - осень, сухая листва осыпается в ноги, намокая под дождём.
После разговора с директором, теперь уже официально ученица Невермора, школы для изгоев, ступила к своему временному местожительству.
На удивление, директор прислушался к месье и мадемуазель Мажимель, и девушка будет жить без соседок. На душе стало капельку легче, когда дверь комнаты закрылась, оставляя за собой приглушённые лёгкие шаги Луизы и тяжёлые - Пьера.
Дверь закрылась, но запереть свои мысли невозможно.
Женевьева любила давать второй шанс вещам, так на её полках всегда стояло много предметов со своей историей.
Книги были её страстью, хотя с её даром нельзя было сказать, что она будет предпочитать книги живому общению, но это так.
Столовая была напрочь заполнена людьми, и Женевьева молча наблюдала, ощущая то, к чему ей так нельзя прикасаться. Эмоции. Они всегда правят людьми, они живут на поверхности и остро ощущаются для девушки.
- Привет, я Лариса Уимс, куратор вашего курса, а ты?.. - Возле входа её остановила высокая светловолосая девушка, она закопошилась в бумагах, ища имя собеседницы.
- Женевьева Мажимель.
Женевьева увидела этот взгляд, что осмотрел её с ног до головы, цепляясь за серую кофту поверх фиолетовой рубашки формы Невермора и самого значка поверх. Юбка в пол сменилась юбкой в тон рубашки - однотонно тёмно-фиолетовой и массивной чёрной обувью.
- Необычный подход... к сочетанию формы.
- Предпочитаю менее яркие и холодные цвета, но выбора не остаётся.
Лариса кивнула, ещё раз осматривая Женевьеву, после чего уткнулась в листы, находя её имя и размашисто зачеркивая его.
- Предупреждаю, что не всем учителям это может понравиться.
Взгляд мадемуазель Мажимель стал острее:
- Тогда пусть выгоняют.
Юбка коснулась пола от резкого поворота на пятке, и теперь девушка смотрела прямо на подносы, как на свою цель.
Прошёл месяц. Сейчас середина осени, и, на удивление, все быстро смирились с тем, как Женевьева не может сменить форму. Её семья стабильно отправляла письма, а учебная программа давалась легче среднестатистического школьника. Проще говоря, ей было плевать. Она не видела цели, и от того путь был размыт. На переменах она чаще скользила по коридорам, всматриваясь в окна и дождевые облака. После уроков закрывалась в комнате, читала очередную книгу и делала задания, изредка отвечала на письма, ещё реже выходила во двор. Никакая компания её не привлекала: все считали её высокомерной аристократкой. Но на деле девушке просто не хватало одиночества и спокойствия. Закрытые двери не запирали чувств - как её, так и чужих. Отголоски сильных эмоций затрагивали и её душевные струны, но она старалась это игнорировать. Что важнее, она закрывалась сама от себя. В семейном доме она всегда опиралась на спокойствие старшего брата, тут же - целый поток пубертатных подростков, излишне эмоциональных.
Повод задержаться здесь был один. Шагая нарочито медленно по длинному коридору, Женевьева ощутила что-то знакомое. Как первое обращение брата.
Хайд.
Франсуаза Найт.
Занимательно. В тот же день перо в руке выводило элегантно лёгкие буквы: она считала своим долгом уведомить брата о себе подобной. К тому же изгои с даром Хайда были даже изгоями среди своих.
Не понятно почему, но Мажимель чувствовала ответственность за девушку-Хайда. И теперь её цель - она. А с цели Женевьева не сводит взгляда.
Каждый совместный урок, благо они были с одного курса, каждую перемену девочка-осень была словно тенью Франсуазы.
Это стало занимать больше времени, и теперь мадемуазель Мажимель редко можно было заметить проходящей в коридорах.
Она направила внимание на объект интереса, теперь же и её дар цеплялся за Франсуазу, не важно где та была. Любой всплеск эмоций ощущался острее, и Женевьева медленно сходила с ума без своей семьи.
Весь их первый курс отправился в город. Ради чего - Женевьева так и не поняла, возможно, ради того, чтобы нормисы вдоволь посмеялись и поиздевались над изгоями.
Уютная пекарня была пропитана так обожаемым Женевьевой запахом корицы и кофе.
- Одно эспрессо и булочку с корицей.
Даже не глядя на стоящего за стойкой парня, девушка определилась с заказом.
Сбоку послышался смешок, и Мажимель колко ощутила чужое внутреннее превосходство. Ударив кучку нормисов быстрым колким взглядом, Женевьева отступила от стойки, направляясь к выходу.
- Подождите, девушка! Ваш заказ!
Колокольчики зазвенели, и дверь захлопнулась. Ветер подхватил распущенные каштановые волосы, запутывая ещё больше.
Девушка свернула за угол, прямо возле неприметного чёрного входа около кафе. Франсуаза смотрела на мокрый асфальт, и глаза её намокали, как будто сгущались тучи. Двое парней кидали грязные словечки, переглядываясь и усмехаясь.
- Советую вам уйти, пока мой напускной интерес не превратился в неподдельную ярость, la fille est ma préoccupation.
Парни обернулись, и их ухмылки растянулись ещё больше. Один из них, тот, что, как для Женевьевы, был более неприятен лицом, оглянулся на Франсуазу.
- Твоя подружка пришла защитить тебя?
Женевьева прищурилась, глядя прямо в испуганные глаза Франсуазы. Та не совсем понимала, что происходит и почему именно высокомерная аристократка стоит тут и говорит это.
- Что ж, господа, в нашем мире люди делятся не только на эксклюзивных и типичных, я ещё делю их по мозговой деятельности. - Медленный шаг вперёд. - Склад ума тоже своего рода дар, жаль, вы полные nullité.
Взгляд Женевьевы потерялся, словно глядя сквозь. И не успели задиры высказать всё своё недовольство, как неожиданно их глаза стали размером с блюдце. Они замахали руками, словно стряхивая с себя что-то, хватались за лицо, царапая кожу.
- Что... что происходит?
Женевьева отвлеклась от своего творения и подскочила к Франсуазе, хватая ту за рукав и таща из этого переулка.
- Психосоматические галлюцинации. Им кажется, что пауки пробираются под кожу.
Найт передёрнула плечами:
- Жуть.
Бордовые губы Женевьевы дёрнулись в улыбке, когда та зашла в кафе. Не отпуская ткань пиджака Франсуазы, девушка двинулась сквозь толпу к барной стойке. Посадив Найт за единственный свободный стул, парень за стойкой протянул заказ Женевьеве.
- Думал, не вернётесь.
- Непредвиденные дела. - Взгляд Мажимель скользнул по выходу.
Лёгким касанием руки девушка достала бумажную салфетку с подставки и протянула Франсуазе, а после, подхватив сумку, что она так и оставила висеть на стуле ещё в самом начале, Женевьева одним махом придвинула заказ под нос мисс Найт и лёгкими шагами словно растворилась в толпе.
Франсуаза непонимающе захлопала глазами, глядя туда, где до этого стояла девушка, что спасла её.
- Хей, Франси, что произошло?
- Что? - Погрузившись в раздумья, девушка не сразу расслышала знакомый голос. - Айзек, это ты?
- А кто ж ещё? Так что такое, ты плакала?
Плакала? Франсуаза даже не заметила, когда слёзы перестали литься.
Некоторые вещи могут стать пищей для раздумья.