Часть 3.
Каждый новый день не отличался от вчерашнего. Последний год моя жизнь превратилась в однообразную петлю: работа, дом, снова работа. Иногда я заставляла себя выходить на прогулку с друзьями — не потому, что хотелось, а чтобы убедить их и себя, что со мной всё в порядке. Но чаще всего я выбирала тишину и одиночество — только я и мои мысли. Лишь наушники спасали, заглушая гул внутри.
После того случая я словно перестала существовать для мира. Я пряталась, исчезала, могла неделями не показываться на людях. Мама уже подумывала о психологе, но я не доверяла чужим людям: никто не знает меня так, как я сама. Поэтому я выходила на улицу только ради неё. Чтобы она не видела, как сильно я погасла. Так эта привычка — гулять без цели, в наушниках, с пустым взглядом — и прижилась.
Сейчас я не нуждалась в друзьях. Их присутствие ничего не меняло. Работы официантом хватало: там — вечное общение, улыбки, контакт, от которого внутри становилось только пустее. Я отдавала гостям своё тепло, а домой возвращалась обессиленной и холодной.
Этой ночью, едва переступив порог квартиры, я сбросила с себя униформу и ушла в парк. Воздух был тяжёлым, и даже тишина казалась гулкой. Я села на лавочку, поджав ноги, и позволила мыслям затопить меня.
Раньше мир был ярким. В людях я видела черты, в лицах — историю, в каждом дне находила новые оттенки. А теперь всё будто выцвело. Люди — одинаковые, безликие. Район, в котором я жила, казался чужим: двор, магазин, даже кусты. Может, это дело времени. Может, я ещё приживусь и найду здесь новые эмоции. Но пока — пустота.
Когда я перестану быть такой черствой? Когда смогу снова почувствовать себя живой? Когда вернусь к себе настоящей?
Прошёл год, а я всё ещё не собрала себя по кусочкам. Я всё ещё не я. Он забрал у меня все краски. Иногда мне кажется, что он продолжает следить за мной. Он приходит в мои сны.
И я не знаю, сколько ещё выдержу эту тяжесть.