Глава20. Всё что осталось - это потерянное.
Звонкие шаги по пустому этажу раздавались оглушительным эхом. Ещё слишком рано для того, что бы появилась возможность опоздать. Рабочие только на пути к своему месту работы в популярной фирме "Blowing", что занимала немалых размеров многоэтажное здание. Но персональный ассистент директора всегда должен подстраиваться под график самого же директора, лично Кавасаки так и считал. Поэтому то, сейчас он и поднимается не спеша к кабинету руководящего здесь, дабы дать знать о своём присутствии.
В дверь постучались и сидящий за столом в удобнейшем кресле уже догадывался кто за ней.
- Здравствуй Кавасаки, а ты как всегда пришёл раньше остальных,- ухмыльнулся своим же словам мужчина.
- Прошу меня простить за это,- спокойно сказал Норайо.
- Хватит, я ни в чём тебя не обвинял, незачем извиняться.
- Да,- буркнул Кавасаки и повисла тишина. Но она была мимолётной, не долго ей оставалось жить.
- Как самочувствие Коно?,- прервал молчанку директор.
- Ей уже лучше, она держится, спасибо за вашу заботу.
Вопросы были кратки как и ответы на них. Это был тот самый момент когда один желает помочь, а второй даже не хочет говорить.
- А сам как?
- Не стоит вам за меня волноваться, со мной всё в порядке.
С каждым вопросом было всё сложнее и сложнее отвечать на них, как и тому кто задавал их, а слышать ответы было не менее болезненно, он то знает, что ни Аризу, ни Норайо ещё не оправились после того несчастного случая.
- Вы ведь тоже потеряли своё дитя..,- как-то неуверенно и внезапно выдал Кавасаки, а кресло развернулось к панорамному окну, но взор человека сидящего на нём не был устремлён на горизонт, он был опущен и подавлен. К счастью, этого никто не видел.
- Да, ты прав...
Обстановка стала более напряжённой и оба это чувствовали.
- Наверное я пойду, зовите как буду нужен.
- Конечно...,- только и буркнул себе под нос сидящий в кресле, при этом негромко но резко вздохнув.
С этого момента в кабинете, тишина стала кричать и будто бить по ушным перепонкам. Было слишком тихо, а нагнетающая атмосфера давила всё больше на разум. Мужчина потянулся к столу и нажав на кнопку вызова обратился к секретарше, чтобы та сделала ему кофе, ведь день только начался, а он уже устал.
Спустя несколько минут в дверь вновь постучались.
- Добрый день, Мидория-сан.
Это была женщина, что с ободряющей улыбкой принесла свежезаваренный душистый кофе, и кабинет тут же наполнился этим приятным ароматом.
- Добрый Минами, проходи,- поприветствовал её замученный Хизаши.
Она невольно заметила кислое лицо руководящего и просто не могла оставить его в таком состоянии.
- Что-то не так?,- тихо спросила она, при этом окуратно стявя чашку на стол.
- Кавасаки заходил,- тихий вздох с которым были сказаны эти слова обо всём рассказал сам.
- Он в порядке?,- в её голосе звучали нотки надежды, которым тут же было суждено оборваться после отрицательного кивка головы Хизаши.
- Видимо их очень сильно задел тот случай... А ведь уже тринадцать лет прошло, много воды утекло, - сочувственно произнесла секретарша, немного отойдя от стола.
- Их потеря слишком велика, что бы её можно было легко забыть,- высказал мужчина нахмурив брови и отпил напитка.
- Да..,- обречённо вздохнула женщина,- старший сын - Руи и младшенькая дочь - Лили, ужасная автокатастрофа,- помотала головой женщина и через мгновение её лицо сменилось в гримасе, будто она вспомнила что-то такое, что не даёт ей покоя уже не один день
- Мидория-сан...а разве не тринадцать лет назад...,- неуверенно начала Минами так и не решив договорить свою реплику из-за взгляда двух изумрудов, что поймала на себе,- Нет, ничего. Простите, я пойду,- быстро проговорив последние слова она чуть-ли не выбежала из кабинета. Ей действительно не следовало было этого говорить, он сам прекрасно знает и помнит, как тринадцать лет назад разделил участь Кавасаки, когда его сын стал числится как безвести пропавший ребёнок. Но что самое страшное и огорчает больше всего, это то, что он всё ещё им и остаётся.
Хизаши откинулся на спинку стула, измученный всей этой ситуацией. Ведь тринадцать лет назад случилось не только это. В тот же ненавистный день умерла его жена - Инко. Она не выдержала потери сына и скончалась; сердце... Вся любовь его жизни и прекрасная мать их дитя. Он потерял всё чем так сильно дорожил. Осталась лишь эта бездушная компания "Blowing", которую он ведёт и по сей день лишь в память о своей покойной жены.
Сейчас это достаточно развитая и можно сказать популярная компания, что имеет несколько сеть больниц для психически отклонённых и больных людей как в этом городе так и за границей, что способствует совсем немаленьким доходам. Но сама же она более известна своими вкладами в благотворительность, ведь именно этого и хотела Инко, а Хизаши просто не смог отказать. Когда-то именно по её идее и воле они начали этот масштабный проект. И спустя долгие годы мучений, тяжкой работы, построек связей с новыми людьми, они добились такого долгожданного признания и любви всего города.
Известная благотворительница Инко с её любовью к детям. Даже название гласит об этом. "Blowing" тоже самое что дуновение, дыхание, а так же в кое том смысле и цветение. Всё вместе даёт - дыхание цветка, а дети - это были самые любимые её цветы жизни. Иногда даже кажется, что его любимую знал каждый, но прошло столько времени, что имя Инко лишь раз в год крутят по телевизору, и только в роковой день - день смерти. Об Изуку же, ни слуху ни духу. Сколько бы денег не было у Хизаши, полиция безсильна, даже она загнана по этому делу в тупик. Жив? Мёртв? Никто не знает, и где искать тоже безпонятия. Сколько раз он начинал с начала? Сколько раз поворачивал не туда, заходя в очередной пустой поворот этого, кажется, бесконечного лабиринта. Прошло не мало лет, а шансов на то, что найдутся какие-нибудь подсказки, стремительно катяться в пропасть.
Внезапно в голове раздалась резкая боль и глаза зажмурились ещё сильнее. Он потер роговицу и приоткрыл глаза уже со спокойствием на лице. Но увы оно всё так же выдавало его усталость.
«Мой сын, он ведь жив?»
Голова была пуста, но на душе сразу потяжелело.
«Изуку, где же ты..?»
В такие моменты люди начинают верить, что справедливости в этом мире не существует, да и никогда не было. И знаете что? Они правы.
Теперь же Он, как глава этой компании, должность которого перешла ему от Инко, сделает всё, дабы сохранить память о любимой. Он не даст увянуть тому, что они вместе так долго строили.
***
Свет издавна не проникает в эти стены. Лишь керасиновая маленькая лампа несколько суток придаёт этому месту хоть какого-то освещения.
Эти трое суток длились слишком долго, чем им полагается. Скорее всего это связано с тем, что жажда воды и потребность в еде давали знать о себе чуть-ли не каждую минуту, но что странно, сейчас ему больше не хочется есть. Губы побелели и во рту сильно пересохло. Сил совсем не осталось, а тело стало каким-то «сухим». Любое движение даётся с большим трудом и он даже не знает сможет ли вообще выйти отсюда, когда двери откроются.
Но вот этот момент наступил. В старый подвал пробился свет и к веснушке подошёл человек. Это был Он, тот, кто оставил на руках Изуку множество рваных шрамов. И сейчас этот мужчина, взяв его под руку, помогал ему выйти из этой запертой клетки четырёх стен. За спиной послышался звук как двери закрылись и они пошли дальше. Но последующие дни, что мальчишка будет проживать в этом особняке, будут длиться не так как раньше. Ведь выйдя сегодня из этого подвала, он и не заметил как в ближайшем его будущем прошёл целый месяц.
__________