Часть 4: 3.Блудный сын. глава 3
Рэй довольно спокойно закончил шестой класс. Федя до конца учебного года не появлялся из-за больничного. А его приятели, Стас и Виталик, участвовавшие в той злополучной стычке, держались от Рэя в стороне. Ребята в школе перешептывались и откровенно с опаской смотрели в его сторону, но мальчику было абсолютно всё равно.
На последней учебной неделе Рэй посетил школьного психолога. Юля не могла найти себе места, ожидая результатов. Ведь в голове ребёнка таился невообразимый для обычного человека мир, вдруг специалист сможет нащупать этот пласт? К счастью, этого не произошло. Заключение оказалось нейтральным, но психолог отметил повышенную тревожность Рэя, связанную с родителями. Видимо, проблема, о которой он проговорился в машине, засела в нём гораздо глубже. Но, в целом, встреча прошла спокойно, Юля для себя мысленно посчитала проблему с конфликтом в школе закрытой.
В последний учебный день она ехала в посольство, отвозила документы для подтверждения долгосрочной визы для Кати с детьми и решила забрать Рэя.
Припарковавшись у ворот школы, она увидела, что он выходил из здания вместе с девочкой-одноклассницей. Весьма хорошенькой, к слову! Кажется, её звали Мелек, её мама была русской, а отец — турок. Девочка такими сияющими глазами смотрела на Рэя, что Юля не удержалась от соблазна подслушать.
— Ты летом в городе будешь? — спрашивала девочка. Они говорили на русском, у девочки был очень мягкий акцент.
— Нет, — даже не поворачиваясь в её сторону, ответил Рэй. — Друзья мамы приезжают скоро, мы уедем.
— А куда?
— Фетхие, там дом у родителей.
— А... А к нам бабушка из Екатеринбурга прилетит, и мы под Анталию поедем.
— Ясно.
— А вы в Анталии не будете?
— Нет. Мама любит другое побережье.
— Рэй, может, ты мне позвонишь, как вернешься в Стамбул? Мы бы в кино сходили?
— Не знаю, посмотрим. Мне пора, Мелек, за мной мама уже приехала. Пока!
— Ладно...
Подслушивать, конечно, нехорошо, но Юля сидела с каменным лицом, наблюдая за своим младшим. И это Страйф?! Который мог парой фраз и взмахом ресниц обаять любое существо?!
Рэй открыл дверь и сел в машину.
— Привет, мам!
Сразу улыбчивый, сияющий взгляд... А три секунды назад хмурой букой смотрел на ту девочку?!
— Здарова! Твоя одноклассница? Кажется, Мелек?
— Аха.
И даже не повернулся в сторону девочки. А та ещё стояла за воротами и смотрела ему вслед.
— Может, подвезем её?
— Мам, — недовольно нахмурился Рэй, пристегиваясь, — поехали, а?!
Юля закатила глаза, но запустила двигатель и медленно поехала в сторону основной трассы.
— Что-то ты у меня совсем не галантный кавалер!
— Это к Амину! — скривился Рэй. — За ним полшколы бегает!
— И за тобой бы бегали, не будь ты таким букой! — поддела его Юля.
— Они глупые все!
— Ну вот Мелек, я знаю, умница! И явно к тебе расположена. Тебе неинтересно с ней?
Рэй продолжал хмуриться.
— Мам, да ни одна из них тебе в подметки не годится!
— Охохо! Ну за сыновью галантность тебе пять баллов! — рассмеялась она. — Но я же не твоя ровесница всё-таки! Тебе бы и с ними пообщаться!
— Мне неинтересно, — пожал плечами мальчик, глядя на мать бездонными голубыми глазами. — Мне, кроме тебя, вообще никто не нужен!
— Ну это ты пока так говоришь! А через пару лет! — её губы послушно изобразили улыбку, но глаза остались напряженными. Вроде бы обычная детская фраза. Безобидная. А в груди завертелся холодный волчок — ведь... есть нюанс.
— Да хоть сколько! — искренне улыбнулся Рэй. — Я люблю только тебя! Ты же моя мама!
— Подожди, но ведь тебе нужно общение!
— Но у меня же есть вы! — удивлённо ответил Рэй. — Все, кто мне нужен, они и так со мной! Ты вообще какая-то странная сегодня, мам!
Он пожал плечами и отвернулся, уставившись в окно. А Юля была и рада закончить непонятно куда ушедший разговор, но «ложки нашли, осадочек остался...»
***
Поздно ночью, когда оба мальчика уже спали, она отложила планшет, с которого читала материалы по беспокоящей теме, и прошла в ванную комнату, выход к которой был только из их с Кхамером спальни. Наличие отдельной ванной в мастер-спальне в свое время стало одним из факторов выбора этих апартаментов.
Кхамер расслаблялся в джакузи, неспешно потягивая коньяк. Юля села на край ванны.
— Надо бы поговорить, родной...
Он лениво приоткрыл глаза.
— Присоединяйся, совместим! — улыбнулся он.
— Хмм... почему бы и не да? — она быстро разделась, сбросив на пол платье и белье, и зашла в воду. Кхамер подвинулся, придерживая её за руку и помогая сесть перед собой. Когда она опустилась, прижался к её спине, игриво поглаживая по внутренней поверхности бедра.
— Меня кое-что обеспокоило сегодня, — начала она. — Рэй...
— Пока не удивила, — констатировал Кхамер. — Что он натворил?
— Да ничего! И, может, я зря паникую, преувеличиваю и вижу то, чего нет, но...
— Джул, когда ты уже научишься говорить сразу, без этих витиеватых предисловий, а?
— Короче! Я забирала его из школы, он шел с одноклассницей. Она и так ему глазки строила и эдак, и кошечкой вокруг него вьётся, что-то щебечет... Мне стало любопытно!
— И ты... подслушивала? — поддел её Кхамер.
— Ну... да! Вот только, как ёмко заметил наш старшой, срать он хотел на это всё! Вообще не заинтересовался, хотя девочка-то лапушка настоящая!
Кхамер откинулся на мягкое изголовье в бортике ванны, и, поглаживая Юлю от плеча к шее, предположил:
— Может, он не по девочкам? Сколько его помню, он никогда не делал различий...
— Мне не рассказывай! — скривилась Юля. — У меня его память. Некоторые его архивы — это не просто пометка «21+», их и при «40+» смотреть вредно для психики!
— О-о-о, даже так? А что там? — заинтересовался Кхамер.
— Однозначно, нет! — гневно оборвала его Юля. — Забыть, развидеть, удалить без восстановления! Но вернемся к сегодняшнему дню. Я пыталась его разговорить, и тут он меня озадачил...
— Дай угадаю, — лениво пробормотал он. — Рэй тебе сказал что-то вроде: «Ты мне одна нужна». Да?
— Ты что, прослушку в машине поставил?! — Юля возмущенно развернулась к нему.
— Нет, любимая. Я кое-что видел пару недель назад...
— Например? — тревога вновь холодными мурашками прошла по спине. Она надеялась, что Кхамер развеет все опасения и страхи, но всё шло ровно наоборот!
— Он заходил к нам в спальню рано утром. Не видел, что я не сплю.
— И?!
— Ничего. Просто стоял и смотрел на тебя. Потом ты заворочалась, он убежал.
— Почему ты мне не сказал? — Юля всплеснула руками, разбрызгав воду.
— О чём говорить? — Кхамер обнял её, притянул к себе, заставив опуститься ниже и лечь на его плечо. — Парень ничего не сделал. А ты бы начала нервничать, как сейчас. Я решил подождать. Да и потом, Джул, давай честно: ты к нему необъективна. И никогда не была.
— Он же ребёнок! — снова приподнялась она, но он крепче обнял её за плечи, не давая пошевелиться.
— Расслабься ты! Ребёнок — да, но уже и не совсем. Ты видишь в нём маленького мальчика, любишь его, как сына. Я тоже к нему привязан. Но! Он взрослеет, это раз. А во-вторых, это Страйф! Вернее... — исправился Кхамер, гладя Юлю по плечам и массируя застывшие мышцы шеи. — Это Аэтрейон. Возродившийся старший из Лордов Хаоса, предводитель его легионов, хозяин Мечей и далее, далее, далее по всему списку его титулов. Аэтрейон, который тебя любил и пожертвовал собой ради тебя. Ты ведь вспомнила свои чувства ко мне, даже потеряв память. Видимо, он тоже помнит. Пока был маленьким, любил как мать. Теперь взрослеет, и его чувства формируются во что-то иное.
— Кошмар, — устало вздохнула она. — Только Эдипова комплекса нам не хватало.
— Поясни.
— В психологии есть термин: влечение ребёнка к родителю противоположного пола. В норме это быстро проходит с возрастом, но иногда перерастает в патологию...
— Ты сама говорила, что от него сложно ждать нормы. Сущности не знают человеческих эмоций — они перенимают их извне. А сейчас он просто человек, и на него обрушивается целый спектр чувств. Не все оказались ему по зубам.
— Что нам делать, родной?
— Наблюдать. Направлять. Ты же обещала научить его жить по-человечески, когда тащила в этот мир? Вот и учи!
— Только я так и не могу вспомнить это...
— Тогда вспомни кое-что другое, — Кхамер приподнялся, обхватив её за талию и развернув к себе лицом. — Какой термин есть для влечения одного родителя к другому, а?
— Супружеский долг? — рассмеялась она, обнимая его за плечи.
— Не люблю быть должником! — Кхамер опустился ниже, опираясь спиной о стенку ванны, притягивая жену к себе и жарко целуя.
Они уже привыкли по ночам окутывать спальню чарами, заглушающими звуки. Это позволяло не беспокоиться, что кто-то из детей может что-то услышать.
Увлечённые друг другом, ни Кхамер, ни Юля не заметили, как из полумрака спальни за ними наблюдал Рэй — его глаза полыхали болью и страданием.
***
Он бесшумно вернулся в свою комнату, плотно закрыл дверь и обессилено сполз на пол, обхватив колени руками. Голова кружилась, перед глазами всё плыло.
Нет, он прекрасно понимал, что видел: его родители занимались любовью. Девчонки в школе только и делали, что шептались на переменах, томно закатывая глаза при слове «секс». Да и Амина он как-то застал с рыжеволосой старшеклассницей, когда родители отсутствовали. Это было... нормально. Так должно происходить между какими-то посторонними людьми где-то далеко, но не здесь! Не в их доме! Почему отец не находит других женщин? Почему именно мама? И почему она позволяет ему так с собой обращаться? Это же... неправильно!
Рэй вскочил и начал метаться по комнате. Грудь пылала огнём. Она же его мать! Никто не смеет осквернять её, прикасаться к ней! Почему она не останавливает отца? Может быть... он заставляет её? Отец такой сильный... Да, конечно! Он принуждает маму, а та не может сопротивляться. И почему молчит Амин? Хотя, судя по тому, как брат вёл себя с той рыжей, он такой же, как отец. Значит, только он, Рэй, видит правду. Он должен защитить маму! Стать сильнее, чтобы противостоять отцу. Да, именно так! Он бы никогда... никогда не сделал с ней того, что делал отец в ванной. Нет! Он бы оберегал маму, лелеял её...
Внезапно перед глазами Рэя возникла картинка — то ли сон, то ли воспоминание. Мама в светлом платье сидела за столиком, ковыряясь в чашечке с мороженым. Она улыбалась... Такая красивая! А он... он протягивал руку, погладив маму по щеке кончиками пальцев.
«— Эта любовь станет тебе броней и защитой...» — услышал он мелодичный голос. Очень знакомый голос! На лбу мамы он заметил тату: восемь тонких стрел, исходящих по кругу из одного центра...
Голова взорвалась от боли. Рэй рухнул на колени, сжимая виски. Раскаленный обруч тисками сдавил рёбра.
Еще одно видение: мама прижималась к нему. Странно, он был на голову выше. Но Рэй знал — это был он сам. А мама рыдала так горько, что её страдания отдавались болью в его груди.
«...— Причиняя боль тебе, я уничтожаю и самого себя. Без тебя я уже не существую...
— За что, Страйф!?...»
Страйф?! Почему она так его называет?!
Перед глазами поплыл черный туман, ком встал в горле, Рэй попытался закричать, но не смог. Сквозь пелену тьмы проступила призрачная фигура... Кто это? Не разглядеть.
Рэй потер глаза, но видение не исчезло. К нему приближался кто-то высокий, закутанный в чёрное. Всё расплывалось...
«Наконец-то!» — прошептал мелодичный голос. В висках застучало, подступила тошнота. Рэй рывком поднялся. Морок рассеялся, он был у себя в комнате. Задыхаясь, мальчик побежал в общую ванну, зажимая рот ладонями. Он едва успел, его мучительно и долго выворачивало на изнанку.
Когда всё закончилось, он поднялся на дрожащих ногах, умылся ледяной водой. Стало легче. Рэй посмотрел на себя в зеркало — и отшатнулся, зажав рот руками и подавляя крик: в глазах расползлись чернильные пятна, полностью заливая белки. Он зажмурился, тряхнул головой, снова посмотрел. Нет... Наверное, померещилось в темноте, ведь свет он не включал.
Рэй снова умылся, почистил зубы и быстро вернулся в комнату. Его бил озноб. Забравшись под одеяло, он свернулся калачиком, но согреться не получалось. Он беспокойно ворочался в кровати, засыпая и вновь открывая глаза. Его мучили видения, он видел то родителей, занимающихся сексом, то эту странную фигуру в чёрном.
Когда в окна пробились первые лучи солнца, Рэй забылся тревожным сном, в котором видел замок из темного камня с изящной башней, резной камин и слышал фразу, объяснить которую не мог.
«...Когда сменятся эпохи, возможно, у Кальцифера появится то, на чем гореть...»