Глава 21
Алвиз
С присутствием Аманды в моей жизни, мне начало кажется, что когда я выхожу за пределы дома, мой мир теряет свои краски. Мой мир становится серым. Но когда я возвращаюсь домой, когда я возвращаюсь своей Аманде, все становится на свои места. Я улыбаюсь, смеюсь, она заставляет меня улыбаться одной лишь свой нежной улыбкой, своим взглядом, своими голубыми глазами, в которых я по уши влюблен как мальчишка. И лишь она делает меня счастливым своим присутствием. Моя жизнь снова окрашивается в цвета счастья.
Я счастлив с ней. А она со мной. Наконец-то я могу принять тот факт, что люблю её. Я принимаю свою любовь к ней. Я принимаю свою слабость.
– Совсем скоро новый год, а мы даже все еще ёлку не украсили, не то чтоб дом. Алвиз, ты обещал мне помочь в этом, – она сменила тему, не отрывая нашего зрительного контакта, ярко улыбаясь и вызывая на моем лице улыбку, несмотря на все проблемы.
– Искренне прошу прощения за свою нелепость Миссис Санторо, я совсем позабыл о своём общении, но сейчас благодарю вас за то, что вы напомнили мне и я заявляю, что готов служить вам и вашим приказам, – ответил я, своими словами заставив её громко и счастливо засмеяться по всему дому.
Я не смог сдержать своего смеха, смотря на неё счастливую.
– Вот оно как значит. Тогда я приказываю вам Мистер Санторо сдержать свое слово, помочь мне украшать наш дом и нашу Рождественскую ёлку – смеясь, она еле выговорила, протянув мне светлые ёлочные шарики.
Послушавшись к её словам, помогая любимой, мы приступили украшать нашу ёлку, что давало красоту и оживлённость нашему дому. Раньше в моем доме не то чтоб ёлки, даже смеха и женского голоса не было, а сейчас все по-другому. Её голубые глаза, светлые волосы освещают наш дом. Она яркая звездочка, что осветила мою тёмную жизнь со своим появлением.
– Моя мама всегда любила белую ёлку и на ней светлые игрушки. Мы всегда встречали наш новый год счастливо всей семьей, пока мама не погибла, пока её не убили – грустным тоном разрушила тишину Аманда, продолжая вешать на ветки стеклянные шарики.
– После её смерти я думала, что больше никогда не встречу Рождество, особенно счастливой, но сейчас я понимаю, что настал тот самый час. Настал тот самый час, когда я, наконец вознаграждена за свои страдания счастьем, когда я, наконец, счастлива, – повернувшись в мою сторону, её взгляд остановился на мне.
Мои руки коснулись её хрупкого запястья, протягивая её к себе, плотно прижимаясь к её теплому телу, ощущая ее тепло через ткань толстой одежды.
– Это наше первое и не последнее счастливое Рождество, Звездочка, – прошептал я, взяв ее прекрасное личико в свои руки, а так же поглаживая её щеку большим пальцем. – Все самое прекрасное еще впереди.
– Я не жалею что поцеловала тебя в тот вечер... – призналась она - я жалею что отказывалась от тебя. Но спасибо тебе, что не отказался от меня. Спасибо, что добился меня, моего внимания, моего разума, сердца, души. Спасибо тебе за то, что делаешь меня счастливой.
– Я буду клясться тебе вечно, не только у алтаря. Я клянусь, что буду делать тебя счастливой до последнего вдоха. Я клянусь, что буду заставлять тебя сиять ярче, Звездочка, – наклонившись, я нежно впился в ее сладкие губы, ощущая её вкус, который обожал до сумасшествия и тяжелый выдох на своих губах.
Теперь я замечаю, что каждый наш поцелуй, утром, днем, вечером, ночью, бывает таким же страстным, как и наш первый поцелуй на балконе. Каждый наш поцелуй напоминает мне тот вечер. Тот самый вечер, когда я уверенно поставил перед собой цель. Добиться её, изменится ради нее, наконец, попытаться сделать кого-то счастливой, и заставить сиять эту погасшую звездочку ярче. Я уже говорил, что нет в мире ничего, чего я не добивался. Я добился своей цели. Я добился её. Не ради забавы. Ради счастья. Ради любви.
– Поможешь мне поставить звёздочку на вершину ёлки? – прошептала Аманда в поцелуй, заставив меня засмеяться, прервав наш поцелуй.
– С удовольствием Миссис Санторо, – ответив ей положительно, я сел на корточки и посадил любимую на свои плечи. Довольно легко подняв её легкий вес, придерживая за ее бедра, я протянул ей звёздочку, которую она, забрав, поставила на вершину ёлочки.