В Браке С Дьяволом.[18+ ]

— Ну здравствуй, Адам.«Адам», да? Я же не ошиблась? - проворковала я, элегантно садясь за стол и перекидывая ногу на ногу, решив разыграть из себя самоуверенную стерву.

Сердце давно уже стремилось разбиться о ребра, а страх увеличивался с каждой секундой моего пребывания в этой комнате, но я замаскировала его под маской безразличия и откровенной незаинтересованности в происходящем.

Во всяком случае, попыталась замаскировать.

Адам долго стоял, буравя меня взглядом, в котором без особых усилий читался плохо-скрываемый интерес, удивление вперемешку с восхищением, и желание.Он разглядывал меня, словно зачарованный, затаив дыхание и чуть ли не облизываясь, будто готовый вот-вот накинутся на меня и повалить на стол.

Я слегка вскинула брови в удивленном жесте, и тихий смешок ненароком вырвался из моих уст. И это, тот жестокий и страшный своими поступками человек, которому меня хотят отдать в жены на полгода? Тот, кто уже несколько минут не может оторвать от меня взгляд? Если бы была другая ситуация, я бы даже засмущалась. А тут я и не знаю, как нужно правильно вести себя с ним, да и вообще реагировать.

Адам мгновенно пришёл в себя, откашлялся и поправил рубашку и, напустив на лицо привычное для него равнодушие и холодность, сел напротив меня.Из взгляда пропало желание и все остальные эмоции, что прежде читались в нем. Остались лишь отстранённостью и холодность.

— Андреа, — кивнул он головой в знак приветствия, потом заметил, кивнув на платье. — Ты прекрасна.

— Благодарю, — холодно отозвалась я.

— Желаешь чего-нибудь? — вежливо поинтересовался он.

— Разве что поскорее уйти отсюда, — мило улыбнувшись, сухо ответила я. Если начала играть стерву, то нужно доигрывать до конца.

— Понятно, — хмыкнул он, будто этого и ожидал, и вызвал официантку. Через минуту она была уже тут.

От такого зрелища меня чуть не вывернуло наружу.

Белобрысая официанта в блузке с огромным декольте, из которого почти что вывалилась грудь, короткая мини-юбка, ярко-накрашенные губы. А само лицо будто отрыжка неумелого визажиста.

Как эту особу вообще пустили работать в такое заведение?

Заметив, какого клиента ей предстоит обслуживать, ее глаза вмиг загорелись жадным блеском и, подойдя к нам, она лишь один раз кинула пренебрежительный взгляд в мою сторону, и все свое внимание обратила на Адама. Она наклонилась перед Адамом, как бы поднимая упавший блокнот, приторно улыбалась и постоянно ойкала.

Меня сейчас точно стошнит.

Я отвернулась в отвращении, не в силах больше терпеть поведение этой распущенной официантки.

Похоже, это не нравилось не только мне, но и Адаму.По его лицу было видно, что он тоже еле терпел её поведение. Но, видимо, не выдержав, строго произнёс своим глубоким и приятным голосом:

— Давай так... — посмотрев на её бейджик, он слегка поморщился, но добавил. — ... Розалия. Либо ты прекращаешь свои нелепые и смехотворные попытки соблазнить меня и вести себя, как последняя шлюха, либо ты вылетаешь из этого ресторана по моему щелчку. Всё ясно?

Девушка побледнела и отшатнулась. Но собрав оставшееся достоинство, она вздернула подбородок и произнесла:

— Конечно, сэр. Чего желаете?

Чего и следовало ожидать. Напыщенный богатый индюк, который считает, что ему всё дозволено. Типичный случай.

Заказав самое дорогое вино и что-то ещё (я уже не обратила на это внимание) и, подождав, пока официантка пулей вылетит из комнаты, он повернулся ко мне, сверкая своими синими глазами, и сложил руки в замок.

— Зря вы заказали алкоголь, я не собираюсь пить, — покачала головой я, сложив руки на груди.

— Андреа, я разве спрашивал твоего мнения на этот счёт? — спросил он, с интересом наблюдая, как мое лицо искажается от возмущения.

— Что? — не поняла я. — Да что вы себе вообще позволяете?!

— Во-первых, прекрати мне вы-кать, — он выдохнул, пытаясь сохранять самообладание. — А во-вторых, скажу по-другому, более просто: я не хочу с тобой враждовать. Так понятно?

В каждом слове чувствовались его командирские замашки. Откуда в двадцать три года столько жестокости и строгости?

— А я не хочу находиться здесь. Так понятно? — передразнила я, сморщив носик, и заметила, как глаза у него стали темнее, и он слегка поджал губы.

— Тогда почему ты здесь? — спросил он, сощурив глаза и будто заглядывая мне в самую душу.

— Из-за родителей.

— Можешь даже не пытаться соврать мне. От тебя так и веет ложью. Ты бы не была здесь, если бы не хотела.

— Ради родителей и их счастья я сделаю всё, что угодно. Даже вытерплю ваше присутствие, — прошипела я, специально сделав акцент на слове «ваше», и гордо отвернулась.

Он слегка удивился, но не подал виду, а в его глазах вспыхнули искорки веселья.

— Откуда такая ненависть, котёнок? — спросил он, приподняв одну бровь.

— Не называйте меня так, — прорычала я, а он засмеялся.

- А ты перестань обращаться ко мне так, будто мне под шестьдесят, - он широко улыбнулся, заставив мое сердце пропустить пару ударов.

Он был очень красив, и глупо было спорить с этим. Идеально ровные белые зубы, милые ямочки на щеках, всё было просто идеальным. Но вот характер полностью противоречил его красоте. Я тихо фыркнула.

— Котенок разозлился и обнажил свои маленькие клыки, — подразнил он, прекратив смеяться. В это время как раз вошла официантка, принеся бутылку вина и бокалы.

Адам взял вино, открыл и разлил по бокалам.

— Я же сказала, что не буду пить, — пробурчала я, отставляя от себя бокал, который притягивал Адам.

— Если не выпьешь, не расслабишься и мы не сможем спокойно поговорить. А истерики твои я слушать не собираюсь, — посмотрев на моё возмущённое лицо, он добавил, ухмыльнувшись. — Пей.

— Ладно, но только, чтобы ты отвязался, — сдалась я и сделала маленький глоток.

Я поморщилась от горькости вкуса изящного напитка, но как следует распробовав, поняла, что вино довольно-таки приятное и сладкое.

— Итак, Андреа. Что тебе рассказывали об этом браке родители? — по-деловому спросил он голосом, из которого мгновенно пропало все веселье.

— Лишь то, что ты хочешь получить много денег от сделки, но для этого тебе нужна фиктивная жена, которая будет с тобой появляться на людях и играть роль счастливой супруги счастливого семьянина. Я всё правильно поняла? — спросила я, изогнув бровь и невольно слизнув остатки вина с губ.

Он внимательно наблюдал потемневшими глазами за движением моего языка. Напрягся и сжал сильнее бокал.

Затем опрокинул в себя разом полбокала и прикрыл глаза. Я испугалась той реакции, что вызвало у него какое-то невинное движение моего языка по губам.

— Почти что правильно. Но... — он помедлил, потом решительно выдал. — Для тебя правила другие.

— Почему это? — я не на шутку встревожилась, предчувствуя что-то очень и очень нехорошее.

— Потому что таково мое желание и решение.

— Мне плевать, что «такого твоё желание и решение», — проговорила я, не скрывая дрожь в голосе. Заметив мою реакцию, он довольно улыбнулся. Видимо привык, что обычно на него реагируют именно так. — Какие ещё правила?

— Во-первых, ты будешь появляться со мной не только на публичных мероприятиях, но и тогда, когда я тебе скажу. Во-вторых, ты будешь жить в моём доме. И в-третьих, супружеский долг никто не отменял, — спокойно проговорил он, продолжая наблюдать за моей реакцией. А я просто сидела, в шоке разинув рот.

«Супружеский долг»? Черт возьми, если он имеет в виду именно то, о чем я подумала...

— Что значит «супружеский долг»? — немного отойдя от шока, переспросила я, наивно предположив, что ослышалась.

— Ты не знаешь, что такое супружеский долг? Мне объяснить тебе, как маленькому ребенку, что это такое? — ехидно поинтересовался он, принимая разваленную позу и попивая вино.

— Я знаю, что это такое, — прошипела я, сурово глядя на него, но видимо, ему это было по боку. — Неужели ты хочешь сказать, что заставишь меня...

Я не договорила. Слова давались тяжело и с огромным трудом. Даже вино не помогало мне говорить об этом.

Я ожидала, что так может быть, но всё равно надеялась до последнего, как советовала Эшли, и сейчас просто не могла поверить.

Наблюдая за моими бегающими глазами, тревогой, воцарившей на лице, и страхом, он все больше и больше ухмылялся. Он был доволен эффектом, который произвели на меня его слова. Ему нравилось это. Ему нравилась моя реакция.

Господи, только сейчас я начала осознавать всю серьёзность данной ситуации. Мне придётся спать с этим человеком. И спать, черт возьми, во всех смыслах.

Нет, нет, нет, нет и еще раз нет. Я не собираюсь с ним спать. Проклятье, ни за что.

— Правильно думаешь, котёнок. Я хочу сказать именно это.

— Но... почему для меня такие правила? Я что, особенная? Избранная? — язвительно и не скрывая возмущения, проговорила я.

— Возможно, — уклончиво ответил он, и раздался звонок.

Адам закатил глаза в раздраженном жесте, но всё же взял телефон.

— Что опять, Грэг?! — рявкнул он.

Грэг?

Адам долго и внимательно слушал своего собеседника, с каждым его словом всё больше раздражаясь.

— Хорошо, я понял. Уже иду. Жди, –приказал он и скинул вызов, затем обратился ко мне. — Прости, котенок, неотложные дела.

Большое спасибо, неотложные дела Адама.

Адам снова вызвал официантку. Он оплатил счёт, оставляя чрезмерно крупные чаевые.

Затем поднялся, поправляя рубашку. Протянул мне какую-то бумажку, взял мою руку и элегантно поцеловал, важно направляясь к двери.

Уже выходя из комнаты, он обернулся и произнёс:

— Завтра в пять. Адрес написан на бумажке. Не опаздывай, котёнок, я этого не люблю.

Дверь хлопнула, и он ушёл.