MAFIA

- ты смеешься? - с некой ехидной успешкой в голосе проговорил Хосслер, наклоняя голову вниз и смотря на свою девушку с легкомыслием и наспешкой над ее бурной, как тогда ему казалось, фантазией, - я конечно знал, что у девушек после раскрепощения меняется гормональный фон и поведение может сильно измениться, но чтоб вот так... Шэнн, Пэйтон - мой хороший друг и это вообще никак не может быть он.

- Джэйден, пожалуйста, послушай меня! - молебным голосом начала скулить Шэннон, хватаясь за ворот его плюшевой шубы и чуть ли не плача, - утром я спутала его ноутбук со своим и увидела папку на рабочем столе, зашла в нее и там была куча фотографий с нашего пути до Шарлотта. Мы приехали в дом к убийце, который, как оказалось, следовал за нами везде. Джэйден, пожалуйста, давай уедем отсюда. Я боюсь за тебя просто неистово, - Хосслер ловко взял подругу под руку и повел ее обратно в дом, закатив глаза и что-то сурово прорычав.

- Шэнн, не неси пурги, я тебя очень прошу. Если ты так не хочешь оставаться тут, то давай снимем любую квартиру, которую ты захочешь, ну? - Хосслер закрыл за собой дверь и поднял голову своей девушки за подбородок одной рукой, как он всегда делал это раньше. Ребята немного отошли от дверного проема внутрь дома, в гостиную, где Джэйден посадил подругу на диван и стал пристально на нее смотреть своими голубыми глазами по пять копеек.

Неожиданно в коридоре послышались шаги и было слышно, как с предохранителя сняли пистолет. Джэйден сначала ничего не понял, но посмотрел в ту сторону, откуда исходил звук, испуганными глазами и машинально загородил собой Шэннон, побелевшую, словно простынь.

- Джэй, Джэй, мне кажется, или ты никогда не слышал, что в отношениях важно доверие, нет? - из темени узкого коридора показался Пэйтон с массивным пистолетом в руках и довольным лицом, которое уже чувствовало запах приближающейся победы, - жаль, что ты не послушал Шэннон, а ведь она чертовски права. Такая догадливая, - Пэйтон провел языком по нижней губе и посмотрел на Джэйдена, который судорожно доставал из-за спины свой пистолет, - это так возбуждает. Кстати, забыл сказать. Твой пистолет я разрядил, пока вы спали. Предусмотрительно, не правда ли?

- но зачем тебе это все, Пэй? Что я тебе сделал, что ты пошел на поводу у мафии вообще не твоего города и теперь так просто готов убить меня и мою девушку? Наша дружба была враньем и лицемерием? - изумленно завопил Хосслер, а потом Пэйтон подал ему пару наручников и платок, швыряя их почти в лицо Джэйдену.

- заткнись, Хосслер. Надевай их на руки своей красавице, чтобы были за спиной и завязывай рот, чтобы даже пищать не посмела, - Мурмайер приставил пушку к голове Джэйдена, что та примяла его прекрасные кудри и холод железа неприятно морозил кожу. Темноволосому ничего не оставалось делать, как выполнить все указания кареглазого: через минуту Шэннон была связана, а сам Джэйден поднял руки вверх, чтобы Пэйтон мог их видеть, - а сам поспи, Джэйден, - и в одрн миг Мурмайер хорошенько приложил стволом по голове Хосслера, что тот потерял сознание и просто бездыханным телом упал на диван, на котором сидел, - пойдем, красотка, не хочу запачкать свой дом кровью, - он поднял Шэннон под руку и повел в свою машину. Девушка пока еще толком не успела нормально испугаться, но внутри все сжалось до размеров песчинки, что становилось трудно перебирать ногами. Парень усадил ее в машрну на переднее сидение, пристегнул так, чтобы она не сбежала и ушел в дом, за Хосслером. Кое-как он донес тушу до машины и погрузил ее на задний ряд сидений, связав тому ноги ремнями, а руки сцепил еще одной парой наручников.

***

- наконец-то ты пришел в себя, Хосслер, - мрачно проговорил Мурмайер, в очередной раз давая Джэйдену сильный удар кулаком под ребра. Скажем так, за тот час, что кучерявый был в отключке, его уже хорошенько побили: губа была разбита и покрыта ранками с сочившейся кровью, бровь рассечена так, что из нее почти что бил фонтан из красной струйки, а ребра, казалось, превратились в труху: десятки мощных ударов в живот и грудную клетку. Все внутри будто стало одним сплошным рагу из внутренних органов и костей. Джэйден еле смог открыть глаза, налитые кровью от повысившегося давления, и посмотреть на Шэннон, привязанную к какой-то непонятной батарее. Вся заплаканная, растрепанная, с опухшими от слез глазами и личиком. Она истошно начала что-то мычать, чуть только увидела, что Джэйден смотрит на нее, - зачем я так с тобой, да, Хосслер? Так вот я тебе напомню, друг мой. Сколько раз ты отбивал у меня девушек, выставляя меня полным идиотом, м?! Десятки раз, а потом просто пользовался ими и выкидывал их на обочину! - Пэйтон поднял голову парня, хватая его за кудрявые спутанные волосы, - а Фейт?! Ты ее изнасиловал, изуродовал ее тело, пускал по кругу со своими извращенными дружками! Мою сестру, Джэйден! А она тебя так любила и всегда верила, что ты другой, - Пэйтон сел на корточки перед Хосслером, который был еле жив, - ты подсадил ее на наркотики, а потом бросил, как последнюю шалаву на трассе! Только из-за нее ты тогда остался на свободе! Она рвала все мои заявления, которые я собирался писать на тебя в полицию. Все эти годы я искал шанс, как бы отыграться на тебе, притворялся другом, а теперь, мне выпала такая возможность! Крупнейший дон мафии Лос-Анджелеса выложил за твою шкуру немаленькие деньги. Жаль только, что тебя убить мало, мерзкая ты тварь. Ты отнял у моей сестры веру в настоящие чувства, ты калечишь девушек одну за другой, - неожиданно Пэйтон повернулся к Шэннон, наблюдавшей за всей этой ситуацией со стороны. Она сидела около батарее, подогнув под себя ноги и просто слушала все то, что говорил Пэйтон. Ей так не хотелось верить ему, на душе скреблись кошки. Больно смотреть на то, как мучается Джэйден, почти мертвый, больно осознавать, что он творил с другими девушками, как она. Мурмайер подошел к Шэнн, которая даже не шолохнулась и просто подняла на него голову, слушая тяжелое и сиплое дыхание Джэйдена в другом конце комнаты, - бедная, бедная, Шэннон. Ты думала, что тебя ждет с ним счастливая жизнь? Нет, глупышка, он бы так же врал тебе и говорил, что любит, а потом просто выбросил бы на помойку, как использованную салфетку. Он не умеет любить, Шэннон, он умеет пользоваться, мне тебя жаль, девочка. До боли в сердце жаль, - он аккуратно развязал ей рот и дал возможность сказать хоть что-то, но она молчала, смотря на Джэйдена стеклянными, рыбьими глазами.

В темной комнате, насквозь пропахшей плесенью и чем-то гниющим, послышались новые шаги. Высокий человек зашел внутрь, сверкнул голубыми глазами и металлической пирсой в губе. Это был Энди. Энди, чертов, Блэк. Шэннон смотрела на него так, будто не могла поверить собственным глазам. Кэмпбелл помотала головой из стороны в сторону, а потом посмотрела на то, как мило они поздоровались с Пэйтоном, и Энди подошел к ней, поднимая ее голову пальцами за подбородок. Он нежно, любяще поцеловал девушку в лоб, а потом тихо прошептал:

- привет, кроха. Я скучал, - Блэк поднялся с колена и посмотрел на Джэйдена, который сплюнул сгусток крови куда-то в темноту комнаты, с адским усилием поднимая голову вверх. Энди вновь повернулся к Шэннон и просто смотрел в ее глаза, налитые печалью после всего того, что рассказал Пэйтон, - прости, что тебе пришлось это выслушать. Но, к сожалению, это еще не все, - Энди подозвал Пэйтона, привязавшего Хосслера к непонятной трубе так, чтобы он вообще не мог сдвинуться с места. Мурмайер достал из кармана телефон и протянул Блэку запись экрана с какой-то перепиской, - Мы решили, что ты должна это знать, Шэннон.

"- да ты смеешься? У тебя сил ее хватит ее просто взять и сломать. Она непрошибаема. Тебя отец ее близко не подпустит.

- это звучит, как вызов

- пхах, да у тебя кишка тонка для такого. Ее батя тебя по стенке размажет, если узнает, что ты вообще к ней подходил. Да и она сама тебя к себе не подпустит

- спорим, что я заставлю ее влюбиться в себя, окуну ее в любовь с головой, а потом просто оставлю ее одну там утопать ровно через полтора месяца?"

Запись прекратилась. Шэннон подняла глаза от монитора на Энди и вдруг поняла, что вновь плачет, да и еще сильнее. Нож в самое сердце. Потому что она правда влюбилась в него, была готова жизнь отдать за его улыбку и смех, за то, чтобы постоянно касаться его кучерявых волос и за то, чтобы смотреть на то, как он что-то тихо шепчет во сне ближе к утру.

- за... забе... забери меня... - Шэннон обратилась к Блэку, который ловко открыл замок на ее наручниках, подхватил на руки и понес прочь из комнаты, прижимая к своей груди, - а этого можешь оставить так. С него хватит, думаю, что он все понял.