18
— А что я должна делать? — рассматривая Чори в моих руках, интересуется Лана.
— Как это что? Снимай джинсы, джемпер, носки и прыгай к нам в бассейн. А вообще и трусы с лифчиком тоже снимай. Говорят, в Японии принимают совместные водные процедуры с собственными детьми в чем мать родила, представляешь? Это очень сближает и вызывает особое доверие. А я тебе не доверяю, так что дуй снимать трусы. Будем проводить уроки доверия.
— Значит вы тоже должны снять трусы, чтобы прям обдоверяться.
— Еще чего, я же не извращенец опахалом трясти при дочери. Да и ей я, знаешь ли, доверяю, и она мне, судя по ее счастливому лицу, тоже. А вот ты в наш круг доверия не входишь…пока. Да, Чон Чорин Гук ?
— Все-таки первое мнение о вас было правильным. Вы идиот и самодур.
— А то. Живо раздевайся или я сейчас же позову сюда охрану и тебя обвинят в краже двадцати тысяч баксов. Уж поверь, я это сделаю. И еще чего-нибудь тебе припишу. Быстро у меня сядешь в места не столь отдаленные. Кстати, там тебя быстро бабы разденут.
— Фу на вас триста тысяч раз. Фу, фу, фу— бубнит себе под нос, расстегивая пуговицу на джинсах.
— Это какое-то заклинание?
— Нет. Сучьара, — вновь бормочет себе под нос.
— Я не понял, это что сейчас было?! Мин, ты обнаглела?
— Что не так?
— Что ты сейчас сказала?
— Ложка. Это на испанском означает то самое приспособление, которым едят суп, — проговаривает по слогам Лана. — А вы что подумали?
— А причем здесь ложка?
— Это я говорю про себя, что можно захлебнуться в ложке воды. Отсюда и ложка.
— Предположим, я это проглотил. Только на испанском ложка будет произноситься не так как видится, стало быть никакого «су», а кучара.
— Вы знаете испанский?!
— Будем считать, что да.
— Да вы многогранная личность.
— Не то, что некоторые. Ну может ты уже разденешься или так и будешь ковыряться в пуговице?
Лана нехотя стягивает с себя джинсы и джемпер. А под ним майка. Вот тебе и дева-капуста. Наклоняется к стулу, демонстрируя обычные черные трусы, скорее всего хлопковые. К сожалению, все что надо они прикрывают. Но попа у нее хороша, этакий орешек. Благо не плоская доска и на улей в отличие от Жени не садилась. Ножки тоже прелесть, жаль верхнюю часть не оценить. Хотя, это тоже дело времени.
— Я не буду снимать белье. Это слишком.
— Ладно. Но майку-то сними.
— Нет.
— Почему?
— Потому что на мне нет лифчика.
— Тогда тем более снимай. Ладно, ладно, шучу я. Залезай.
Стоит и мнется, сжимая пальцы на руках, но все же подходит к лестнице и спускается вниз. Расстояние до меня приличное, благо бассейн большой. Плывет Ланка со знанием дела. Красава! Жаль только волосы убраны, была бы похожа на русалочку. Хотя еще длиннющими волосами сток забьет.
Когда Мин ко мне доплыла, я в миг осознал всю дебильность своей затеи. На кой лад мне это надо было? У меня ребенок в руках, игры с раздеванием капустной девы здесь не начнутся и не продолжатся. Идиот! Зато теперь, когда Лана ко мне подплыла, я буду смотреть на ее мокрый верх. Реально идиот.
— Ну и зачем я здесь?
— Как это зачем, Лана? Чтобы…разминать Чоринкины мышцы. Кладешь ей руки под животик, она начнет барахтаться и лыбиться, может даже будет смеяться. Главное, чтобы вода ей в рот не попала. Ну кому я объясняю, ты же не дура, да?
— Все мы иногда бываем дураками.
— Не знаю, я нет. Ладно, — подаю Лане вцепившуюся в меня Чори и, не смотря на Мин, отталкиваюсь вперед и плыву в самый конец бассейна на такой скорости, словно меня в задницу клюнул петух.
Цепляюсь за бортик, перевожу дыхание, и оборачиваюсь к Мин. Та совершенно не замечает моего присутствия и вместо того, чтобы делать то, что я сказал, она прижала Чорин крепко к себе и кружится с ней по воде. Малой, судя по ее задору, это нравится даже больше, чем то, что делал я. А еще я никак не могу объяснить какие во мне чувства вызывает эта картинка. К моему стыду, скорее всего ревность. Меня раздражает, что Лана прижимает Чори так близко и касается губами ее…щек. Нет, не касается, я чувствую, что она их целует. Со стороны кажется, что как бы нет, просто близко прижимает, но я уверен, что целует. Если она ей пятки чмокала, то щеки почему нет? Эти вообще на ощупь еще более приятные. Господи, да что со мной такое?! Все тетки, любящие маленьких детей, норовят их пощупать. Это нормально, чего это меня так задевает?
— Лан, остановись. Не хватает, чтобы вас обеих стошнило в бассейн.
— А мы несильно.
Не знаю, что там сильно, а что слабо, но только сейчас мне пришла в голову мысль, что маленькие дети воспринимают чужих людей, как минимум с настороженностью. По крайней мере, именно так пишут во всех источниках. Лану же Чорин восприняла сразу положительно, даже в ее ужасном виде, и тут же начала к ней тянуться. Как я раньше этого не замечал? Ну и кто ты, Мин? Мать? Ну быть не может, я бы смог запомнить такое смазливое личико, даже если там была попа необъятных размеров. Подруга настоящей матери, которая подослана ко мне с целью наказать и проучить? Так обломитесь, я и так хорошо справляюсь. Да и сам я, честно говоря, адекватно оцениваю себя и свои поступки. Да, не самый лучший человек на свете, но и не дерьмо на палочке. За что мне мстить? За то, что я оскорбил ее мать? Ну извините, за это ребенка через полгода тоже не подсовывают. Еще, конечно, остается маленький шанс того, что Лана действительно экстрасенс, ведь про машину и ее цвет точно никто не мог знать. Да что там, я даже не люблю синий цвет. Наверное, я и дальше бы рассуждал на тему того, кто такая Лана, если бы она не приблизилась ко мне вместе с Чори.
— Лан, а чего ты вдруг согласилась прийти ко мне? Ну, на такой основе?
— Так мне сон приснился. Мы втроем: вы, Чори и я на траве около какого-то деревенского дома. И солнце такое яркое светит, радостно как-то. Это хороший знак. А потом и бабушка моя в самом конце сна разрешает быть с вами. Это и есть самый главный знак. После вашего предложения, я ждала зеленый свет именно от нее. Вам может показаться все это ерундой, враньем и прочим, но так и есть. К сожалению, я не всегда прислушивалась к ее снам. Гнала их от себя, а они всегда вещие и с помощью них можно многое изменить.
Смотрю на нее и понимаю, что не врет. Руку могу дать на отсечение, что говорит так, как есть. И ведь не могла она знать, что я позову ее в деревню с дебильным названием «Лобок». А все так и выходит. Да уж…
— И бабушка твоя стало быть разрешает?
— Да, разрешает. Ну она, конечно, кое-что еще сказала. Но это уже не для ваших ушей. Мне кажется, Чори пора на сушу. Она перекупалась.
— Да, ты права.
Вылезаю из бассейна, беру большое пушистое полотенце и забираю Машу. Вытираю на сухо уморившуюся малую и тут же из воды выходит Лана, демонстрируя облепившее майкой тело. Вот ведь зараза, лифчик на ней имеется и ничего не просвечивает.
— Ланка, срочно повернись, у тебя там что-то на спине было.
— Что?!
— Я откуда знаю, что-то красное. Повернись.
Таня с испугом поворачивается, а я, словно мне снова пятнадцать, дергаю ее за лифчик.
— Ой, показалось, это всего лишь бюстгальтер, Ланюшка-врушка.
— Знаете что?! — поворачивается ко мне лицом и делает то, чего я точно от нее не ожидал-кусает меня в плечо. Не сильно, но весьма ощутимо.
— Ты совсем что ли?
— А вы? Вам сколько лет?
— Сколько есть, все мои. Вот же пиранья… — осматриваю свое плечо, которое, к счастью, не прокушено этой зубастой. — Мин, а как ты по дому будешь щеголять в мокрых трусах? Одолжить тебе свои?
— Не знаю, как вы, а я переоденусь в сухое. Я, знаете ли, все свое взяла с собой. Благо, брать немного.
— То есть ты сразу намылилась переезжать ко мне, не спросив разрешения?
— Чего его спрашивать, если вы и так этого желаете, — взяв полотенце со скамейки, спокойно констатирует Лана.
— Наглости тебе не занимать.
— На себя посмотрите.
* * *
Вот не так я представлял переселение Мин к себе в дом. Выделил ей гостевую комнату на втором этаже, та со странным выражением лица ее осмотрела, но вслух ничего не произнесла. А потом, без лишних церемоний, начала зверствовать по моему дому. Не знаю, как она все успевала, но к вечеру дом был вылизан, ужин приготовлен и после всего этого принялась помогать мне с Чорин. Да уж, такой бабы в доме определенно не хватало, но несмотря на то, что хватка у нее самая что ни на есть бабья, вот именно так называть ее не хотелось. Она девушка, причем очень молодая, когда не строит из себя не пойми кого.
Так и провели все воскресенье вместе. Мин заставила холодильник до отвала, и я почувствовал себя вновь в уютной обстановке, когда стало пахнуть домашней едой. А поздно вечером, когда Чирин уже видела десятый сон, эта ведьма приготовила пирожки. Я долго боролся со слюной, но все же наплевав на правило не есть по вечерам, пришел на кухню, где Лана тихо и мирно попивала кофе.
— Маша всегда спит в вашей комнате?
— Моя помощница Дженни поставила кроватку именно туда. После этого я как-то не додумался все поменять
— Понятно, — улыбается Лана, поправляя свои длиннющие волосы на одну сторону. — Наверное, это хорошо. Так сказать, сближает.
Не знаю, что и кого сближает, а я сейчас слюной захлебнусь от вида жареных пирожков. Да что за…
— Ну вы же мужчина, съешьте вы эти пирожки. Никуда они у вас не отложатся. Зуб даю.
— И все-таки, Лана, ты ведьма.
— Вряд ли.
Встает из-за стола и наливает мне кофе. А я уже ничего не вижу и не слышу, просто наслаждаюсь забытым с детства вкусом любимых жареных пирожков с мясом и гречкой. Могу поклясться, что мама делала именно такие. Ну не могла она это знать, вот же ведьма прошаренная.
— Вам нравится?
— Очень. Хотел бы сказать, что ты волшебница, но ты другим словом зовешься, правда на ту же букву начинается.
— Гук…, - делает многозначительную паузу, пристально осматривая меня. — Зачем вы сегодня отбирали у меня ложку с пюре, когда я кормила Чорин?
— Потому что ты ее перекармливала. Ей хватит.
— Вы боитесь, что она будет толстой?
— Да, я не хочу, чтобы она была толстопопой в мать и кривоногой в отца. Знаю, знаю, что любят не за это, но все равно я этого не хочу.
— Понятно. А почему вы так не любите полных женщин? Ну откуда такая неприязнь? Задумывались когда-нибудь об этом?
— Нет у меня никакой неприязни, не выдумывай. Просто лишний вес-это не норма. Мне больше нравятся такие как ты.
— Ну то, что вы в меня уже влюбились, это я поняла. Сами не осознали до конца, но так и есть.
— Ха. Не выдавай желаемое за действительное. Я знать не знаю, что это такое, — бросил ей в ответ.
Схватил новый пирожок и откусив добротный кусок уставился на Лану, которая в ответ смотрит на меня так, словно препарирует. А по сути так оно и есть, в чем я только лишний убедился, когда тихим, но уверенным голоском она произнесла то, чего я уж точно не мог представить.
— Ну почему же не знаете? Вы очень даже в курсе, что такое любовь к женщине. Кстати, об этой женщине, — встает из-за стола и подходит ко мне сзади. — Она ведь была в теле. Верно? — наклоняется ко мне и шепчет на ухо. — Не отвечайте, это риторический вопрос, Чон. Так вот, неосознанно вы ненавидите всех женщин с лишним весом, потому что видите в них свою бывшую жену, которая несмотря на отсутствие стандартных эталонов красоты, смогла занять приличное место в вашем сердце. Вот даже сейчас вы о ней думайте в плохом ключе, потому что сжимаете так сильно чашку, что у вас побелел ноготь и…
— Заткнись.
— Позвольте я все-таки продолжу, у меня нет цели вас обидеть. Наоборот.
Возвращается на свое место, тихонько присаживаясь напротив меня. Да, лицо у нее вовсе не ехидное, как может сейчас показаться, только это все равно не отменяет того факта, что мне хочется ее придушить.
— Так вот, вы должны закрыть для себя этот вопрос. Ваша жена могла быть стройной ланью и все равно она бы ушла к обеспеченному мужчине, это такая натура у некоторых женщин, которые не хотят поддерживать своих мужчин на начальном этапе. Им надо сразу горы подавать. Так вот то, как она поступила с вами, совершенно не связано с особенностями ее фигуры. Посмотрите на это с другой стороны, если бы не уход этой женщины, вряд ли бы вы поднялись так высоко. Поднялись бы, конечно, в вас есть стержень, но не так высоко. Теперь вы тот, кем можно гордиться. Я сказала вам все это лишь для того, чтобы вы перестали ассоциировать полноту и лишний вес с вашей нехорошей бывшей. Не обманывайте себя, Чонгук. Вы же знаете, что я права.
Я мог бы долго сокрушаться от того, какая Мин стерва, но куда более меня волнует вопрос как она в принципе узнала об Ире. Прошло, мама дорогая, семнадцать лет. Эта выхухоль живет заграницей. Как? Ну как она могла про нее узнать?! Черти что! Я никогда и никому не рассказывал о ней! Сухие факты о моем раннем браке мог узнать каждый, но вот чтобы так-однозначно нет.
— Чонгук, не обижайтесь на меня, пожалуйста, если я показалась вам резка. И не спрашивайте откуда я знаю про вашу жену. Все равно не скажу. И опережая ваш вопрос, я ни на кого не работаю, клянусь ценой собственной жизни.
— Ошибаешься, Лана, ты уже работаешь на меня