2
На следующий день Раисе предстояло оттачивать приобретенные навыки на клиентах и следить за работой других девушек. Стараясь не поддаваться волнению, она туго затянула волосы в обычный хвост, немного подвела глаза, надела купленную заранее узкую черную юбку по колено и красную атласную блузку – униформу «Восточного квартала». Красный цвет выгодно подчеркивал ее смуглую кожу и темно-карие глаза, Раиса залюбовалась сама собой в отражении зеркала.
- Эх, где мои семнадцать! – воскликнула тетя Барият, когда Раиса спустилась вниз. – Будь осторожнее, городские парни сейчас – уже не те благородные горцы, что отрезали пальцы, случайно прикоснувшись к женщине.
Они сели в тетин «Форд» и через пару минут из тихих улочек «Нефтегородка» попали в утреннее столпотворение центра города. Тетя Барият постоянно сигналила, подрезала и давила на газ при малейшем просвете впереди, так что вскоре Раису начало здорово мутить. Мужчины из соседних машин, особенно тех, что похуже, бросали на тетю злобные взгляды, но молчали. Каждая третья машина представляла собой маршрутку, а их траекторию просчитать было невозможно: несмотря на указание останавливаться только на остановках, водители этого вида общественного транспорта тормозили на том месте, где клиент скажет «Здеся останови!»
- Женщина за рулем в Махачкале должна быть мужиком, - давала та наставления племяннице. – Тут на дороге не бывает галантных кавалеров. Чуть зазеваешься - тебя подрежут, поцарапают, стукнут и обматерят. А потом вызовут ментов и тебе же припишут штраф... Ах, чтоб тебя!
Тетя резко нажала на тормоз и клаксон одновременно – перед их капотом из ниоткуда вынырнула маршрутка и бросилась к обочине подбирать клиента.
- Хайван (животное)! – гневно бросила тетя Барият. – За десятку убиться готов.
Оставшуюся дорогу она проклинала маршрутчиков, троллейбусы, пешеходов и милицию – всех, кто мешал ей спокойно передвигаться по городу.
«Восточный квартал» представлял собой небольшое уютное заведение в соответствующем стиле, выгодно расположенное в центре города, на улице Гаджиева. Кованые столы и диваны большого зала по самодовольному сообщению тети делались на заказ по ее дизайну. Стены были стилизованы под кирпичную кладку, на них тут и там висели небольшие картины по мотивам «Тысяча и одной ночи». В глубине кафе имелись две двери, ведущие в достарханы – небольшие комнаты без мебели, в коврах и подушках. Посреди каждой находилось лишь возвышение, заменяющее стол. Обычно места там заказывали заранее. Посетителям выдавался ключ, а вызвать официантку они могли с помощью специального звонка. Спиртное в «Восточном квартале» не продавали: это был знак протеста тети Барият против «зеленого змия» – ее бывший муж любил «принять на грудь», за что и был отправлен в отставку. Кроме того, в последнее время в городе стало модным открывать кафе и рестораны «халял» - без алкоголя и с блюдами из мяса, зарезанного по шариату.
В «Квартале», кроме Раисы работала еще одна официантка, одна девушка-администратор, повариха с помощницей, посудомойка-уборщица и охранник, приходивший к вечеру, в разгар работы заведения. Все должности, кроме охраны, в случае необходимости взаимозамещались и все они, кроме охранника, работали по системе «два через два».
С девушками Раиса сразу сдружилась.
- Так, Алишку не трогать, он мой! – сразу предупредила ее рыжеволосая Мадина, работавшая администратором. В «Квартале» работали сразу две Мадины, и чтобы как-то их различать рыжеволосую звали Рыжая Мадина или Мадина-касса.
- А кто такой Алишка? – не поняла Раиса.
- Это наш охранник, вечером увидишь, - ответила другая Мадина, помощница поварихи. – Но на самом деле плевал он на Мадинку, так что можешь смело его охмурять.
- Ты что, против своих? – наигранно возмутилась Мадина-касса.
- Нет же, только за, - засмеялась та, - помогаю нашему Али устроить личную жизнь. А то пока до него дойдет, что ты по нему сохнешь, он успеет уйти на пенсию.
Две Мадины оказались самыми разговорчивыми. Другая официантка, Лейла, приходившаяся тете Барият дальней родственницей со стороны мужа, была немногословна, в основном слушала и смеялась шуткам подруг. Посудомойкой работала «закрытая» (одетая в хиджаб) женщина по имени Зайнаб, в свободное время постоянно смотревшая в свой телефон, так что ее голос Раиса практически не слышала. Она единственная не носила униформу.
- В аське сидит и в одноклассниках, - кивнула в ее сторону Мадина-касса.
- Где-где?
- Потом покажу. А то объяснять слишком долго получится. Какая у тебя трубка? Ага. Закачаем потом. Ну-ка дай свой номер?
Повариха Чакар, женщина лет сорока, худая и высокая, выглянула из кухни и позвала Мадину на рабочее место.
- Ее тетка. Следит за ней как мать родная, - доложила Мадина-касса. – Бережет для своего сына. А у тебя есть жених?
- Есть. Он учится в Ставрополе, через два года вернется.
- Тебе сколько лет?
- Семнадцать.
- Правда? – искренне удивилась Мадина. – Не дала бы! Я думала, тебе тоже лет двадцать уже есть. Не рановато ли замуж собираешься?
- У нас принято выходить рано, - пожала плечами Раиса. – Одну мою одноклассницу выдали в пятнадцать, сейчас у нее сыну годик.
- Ну да, - поддержала ее Мадина-касса. – В селах же так и выходят. Одну мою племяшку засватали вообще в тринадцать, а свадьбу через год сделали. Но она сама умирала хотела за него, родители-то говорили подождать.
- И как они теперь? – спросила Мадина.
- Да ничего, живут, двое детей у нее, такая довольная, зараза. Если б ждала, ему бы другую нашли стопудово.
Их разговор прервал звонок колокольчика, подвешенного к дверям. В кафе вошли три современно одетые девушки и устроились за одним из столиков.
- Они тоже пришли курить? – шепотом спросила Раиса.
- Нет же, - хихикнула Мадина. – Девчонки тут очень редко берут кальян, и то ближе к вечеру и в достархане. Просто наша Чакар готовит самую вкусную пиццу в городе. А сквозь ее чудушки видно солнце. Да и институт неподалеку. Эти трое тут постоянно толкутся. Тут вообще много постоянных клиентов, Лейла уже знает их вкусы, ты тоже научишься. Спорим, они сейчас возьмут себе свежие соки и кофе с пахлавой.
Раиса следила, как Лейла раздала посетительницам меню и, выждав несколько минут, подошла принять заказ.
Через полчаса в «Квартал» зашли двое молодых людей с папками под мышкой и заняли другой столик.
- Давай, теперь твоя очередь, - Лейла вручила Раисе два меню и ободряюще подтолкнула в сторону посетителей.
Краснея сама не зная от чего, Раиса подошла к столику и положила перед парнями меню. Один, не взглянув туда, бросил:
- Мне зеленый чай.
Раиса аккуратно записала заказ на бумажку, забрала его меню и отнесла обратно на стойку администратора. Потом пошла на кухню и сообщила заказ Чакар. Та в мгновение ока заварила чай в небольшом глиняном чайнике, поставила на поднос чашку и розетку с сахаром и разноцветными кусочками сухофруктов.
- Забирай. Только осторожно. Прошлая официантка два чайника мне раскокала.
Раиса забрала поднос и отнесла в зал. Там она поставила его на стол перед заказавшим чай парнем.
- А мне, девушка, черный чай и вон тот тортик, который крутится у вас на входе, - сказал другой, указывая на витрину с различными кусками тортов.
- Какой именно? – не поняла Раиса.
- Вон тот, с вишенкой, красной как твои губы, - засмеялся парень.
Девушка вспыхнула и отскочила от стола, не понимая, как воспринимать эти слова. Но оба парня посмеявшись, углубились в бумаги, разложенные на столе - Раиса их больше не интересовала. Она недоумевая подошла к Мадине.
- Ты слышала, что он сказал? – возмущенно прошептала она, так как слышимость кафе была очень хорошая.
- Да оставь ты, - пожала плечами та. – Ребята любят так пошутить, не воспринимай близко к сердцу.
- Ты поднос оставила на столе, - заметила Лейла. – Нужно все поставить на стол и унести поднос.
- Я больше к ним не подойду, - Раиса все еще не могла прийти в себя. В их селе ни один парень не посмел бы сделать чужой девушке такой сомнительный комплимент.
- Не дури, - сурово сказала Лейла. – Как ты собираешься здесь работать, если на обычную шутку обижаешься? А если кто нахамит, что делать будешь? Пойди оформи заказ и поднос забрать не забудь.
Скрепя сердце, Раиса выполнила поручение.
До вечера дел в кафе было мало, клиенты приходили небольшими стайками, Раиса и Лейла легко справлялись с работой. Кальян заказали только один раз, а в достарханы никто не заходил. Но примерно с пяти часов потихоньку начался наплыв народа. К семи все столики были заняты. Раиса уже валилась с ног от усталости, а работать предстояло до одиннадцати вечера. Тетя Барият заезжала один раз проверить, как справляется племянница с работой, и довольная уехала дальше по делам. К семи подтянулся охранник Али, парень около 25 лет, с поломанным носом и ушами, что, впрочем, нисколько его не портило. Он развалился на стуле возле входа и достал мобильный телефон. Мадина-касса бросала в его сторону нежные взгляды, однако когда он поднимал глаза, она сразу делала вид, что занята счетами. Раиса все время улыбалась, в очередной раз замечая эту сцену.
- Почему бы тебе не посмотреть на него подольше? – прямо спросила она Мадину, принеся очередные счета. – Он не успевает заметить твой взгляд.
- Что? – Мадина потупила взор. – Нет, я не могу.
- Почему?
- Не знаю. Не могу и все. Вдруг он догадается!
- Вот ты смешная. Он же и должен догадаться. Тебе сколько лет?
- Двадцать.
- Ва! И я должна тебе объяснять, как смотреть на парня, - засмеялась Раиса.
Мадина тоже улыбнулась и снова покосилась на Али, изучавшего содержимое мобильника.
- Вот, - подбодрила Раиса. – Подожди! Пока он посмотрит, подожди, потом сосчитай до трех и все.
Али, обычный дагестанский парень, вряд ли избалованный вниманием девушек, почувствовав, что на него смотрят, поднял глаза на Мадину. Та, заливаясь румянцем, поймала его взгляд. Раиса про себя сосчитала до трех и тихо кашлянула.
- Он посмотрел на меня, - зашептала Мадина, глядя теперь на нее.
- Он до сих пор смотрит, - сообщила Раиса, подглядывавшая за Али. – Все, не смотрит. Так и продолжай!
- Я вам не мешаю? – к стойке администратора подошла Лейла. – Ты следишь за своими столами?
- Да-да, конечно, - пристыжено кивнула Раиса.
- А почему я должна их считать? – и Лейла положила перед Мадиной папку со счетом. Ее тон был не назидательным, а скорее укоризненным, но Раису задел за живое. Хотя, обижайся – не обижайся, а она права.
Дверной колокольчик в очередной раз звякнул, и взоры девушек автоматически обратились ко входу.
В кафе зашли пятеро парней. По всему их виду было заметно, что это не простые клиенты: все одеты с иголочки от рубашек до ботинок, по всей видимости, не знавших пыли тротуаров. Они не утруждали себя поиском свободных мест.
- У нас же нет места, - оглядев зал, сказала Раиса.
- Они заказывали достархан, - странно напряженным голосом ответила Лейла. – Это постоянные клиенты, я сама с ними разберусь.
- Как хочешь, - пожала плечами Раиса, хотя сейчас была ее очередь. Она с любопытством проводила взглядом пятерку пришельцев. Нельзя было не признать, что они все были очень хороши собой.
- На них даже не смотри! – покачала головой Мадина-касса, заметив интерес Раисы. – Это не нашего поля ягодки.
- Да я и не смотрю, - Раиса демонстративно отвернулась. – А кто они?
- Мажоры. Это сейчас в темноте их машины не видно, а увидела бы – сразу поняла. Честно, подруга, не теряй даже времени с такими.
Мажоры пробыли в достархане практически до закрытия кафе. Лейла то и дело заносила им еду и напитки, потом пронесла и кальян. Когда они выходили, их поведение показалось Раисе подозрительным. Парни громко смеялись и дурачились, словно были навеселе.
- Они что, выпивку пронесли? – спросила она Лейлу, взглядом указав на шумную компанию.
Та со вздохом покачала головой:
- Выпивку нет, а вот травку - вполне могли. Сколько раз уже предупреждали!
И она направилась к парню, оплачивавшему счет у кассы.
- Раджаб! Вы опять за свое?
Парень обернулся к Лейле, глаза его неестественно блестели. Раиса честно пыталась отвести взор, все равно не могла не посматривать на незнакомца. Он был похож не на дагестанца, а скорее на чеченца или осетина. Светло-голубые глаза, черные кудри, спадавшие на лоб, острое узкое лицо. Он был в черной рубашке с коротким рукавом и черных джинсах. Темные тона одежды делали его глаза еще более выразительными. Нигде ни грамма лишнего веса, ни намека на отвисшее пузо. Сердце Раисы екнуло, когда он поймал ее взгляд и озорно подмигнул.
- Что такое, детка? Ты о чем? – он все еще смотрел на Раису, хотя говорил уже с Лейлой.
- Мы же договорились, что вы сюда свое сено таскать не будете. У нас могут быть проблемы.
- Да что ты так напряглась, - Раджаб, широко улыбаясь, взял Лейлу под руку, - просто у нас хорошее настроение, причем тут трава?
Лейла смотрела в пол, но руку не отнимала.
- Не подводи меня, - чуть тише сказала она. – Чтоб в последний раз.
- Хорошо, крошка, - парень потрепал ее по плечу, расплатился за компанию и вышел из кафе.
Лейла проводила его задумчивым взглядом, потом обернулась к Раисе.
- Поможешь мне убрать достархан?
- А разве не Зайнаб должна убираться?
- Мы же свободны, а она занята, - пожала плечами Лейла. – У нас взаимовыручка.
Раиса кивнула. Из клиентов осталась только одна парочка, забившаяся в дальний угол. Парень что-то вполголоса говорил своей спутнице, держа ее руку в своих ладонях. Раиса представила, как ее руку также сжимал бы Раджаб... То есть Гамид, конечно!
- Скажи им, что мы закрываемся, - велела Лейла, тоже заметившая посетителей.
Раиса смущенно подошла к столику и напомнила о времени закрытия кафе, потом прошла в достархан. В воздухе витал незнакомый сладкий запах, непохожий ни на один вид табака, который они использовали для кальянов.
- Чем это пахнет? – спросила она Лейлу, собиравшую грязную посуду на поднос.
- Травкой, - ответила она, - они добавляют ее в табак, а то и вовсе его высыпают, а ее кладут. Мы уже не раз говорили на эту тему, Барият однажды просекла – такой скандал был.
- Наркотики? – ужаснулась Раиса.
- Ну, можно и так сказать. Я-то не считаю траву чем-то ужасным. Но проблем не хочется.
- Хочешь сказать, что трава – это не страшно?
- По-моему нет, - Лейла передала ей заставленный поднос. – Я курила, ничего такого. Просто прикольно.
Раиса отнесла поднос на кухню, захватила пылесос и вернулась в достархан.
- Ты знаешь, да, этих ребят? – робко поинтересовалась она.
- Постоянных клиентов я знаю, конечно.
- Рыжая Мадинка сказала, они – мажоры. Как это? – не сдавалась Раиса, хотя заметила, что у Лейлы нет желания их обсуждать.
- Папенькины сынки, вот как, - нехотя ответила Лейла. – Бобрята, дети бобров. Но это, конечно, не значит, что они плохие. Просто любят построить из себя невесть кого. А что они еще сказала?
- Чтоб я держалась от таких подальше.
Лейла фыркнула:
- Мадина просто сама пыталась к ним клеиться, но ее развернули. Вот и злится теперь, что больше, чем охранник, ей не светит.
- Она клеилась к Раджабу? – Раиса почувствовала укол ревности, хотя Раджаб ей никем не приходился, да и она сама знать его не знала.
- Куда ей Раджаб, - Лейла закатила глаза. – Она положила глаз на Темирхана. Мелкий такой, видела? Дверь им открывал. Он вечно у них на побегушках. Но ее отшил...
Вдруг она подозрительно взглянула на Раису и несколько секунд осматривала с ног до головы.
- А что, тебя Раджаб заинтересовал? Понравился?
- Да нет, - промямлила Раиса, удивленная злобным тоном Лейлы. – Симпатичный, конечно. Но у меня есть жених...
- Да, у тебя есть жених, - подтвердила Лейла. – Тут в городе полно искушений, и устоять бывает очень трудно. Но ты держись, потому что семья, брак – это святое, сама понимаешь. Парни – это парни, один ушел, другой пришел. А муж – опора, глава семьи. Отец твоих детей.
- Но из парня же получается муж, разве нет?
- Вот именно. Ты своего хорошо знаешь? Тоже сельский?
- Да.
- Вот и держись за него. Сейчас так мало осталось порядочных чистых парней.
Лейла включила пылесос.
- Этот поднос отнеси, остальное я сама, - прокричала она сквозь вой мотора, давая понять, что разговор окончен.
Раиса вышла из достархана, сбитая с толку. Лейла словно пыталась отговорить ее обращать внимание на Раджаба, хотя она и не имела в виду ничего такого, просто было любопытно. Объяснение напрашивалось одно – Лейле самой нравился Раджаб.