Живая

  На следующий день Джеймс уехал на съемки. Большая часть была сделана, оставалось отредактировать и доснять некоторые моменты, это была самая муторная работа.

Он думал о Лив. Через пару месяцев будет год, как она приехала, а казалось очень давно. С ней Джеймс стал веселее, бодрее, активнее и ярче, Лив вдохнула в него жизнь, поделившись своей неиссякаемой энергией и живостью. Джеймс скучал по ней и без нее. Осталось немного, до конца четыре месяца. Черт, как же это долго!

За учебой, вечерами, проведенными у родителей или с Эрикой, живот которой рос на глазах, прошло три месяца жизни Лив, за которые с Джеймсом она виделась всего шесть дней, что безумно мало. Она изводила себя, считая дни и часы до каждого его приезда.

Мне недостаточно быть с тобой весь день,
Девочка, я хочу быть с тобой всё время.
Мне хорошо только лишь когда я рядом с тобой.
Девочка, я хочу быть с тобой всё время,
Весь день и всю ночь.

Я верю, что мы с тобой будем вместе всегда.
О, да, на весь день и всю ночь твой, никогда не покидай меня.
Мне хорошо только лишь когда я рядом с тобой.
Девочка, я хочу быть с тобой всё время,
Весь день и всю ночь.*

*Scorpions - All Day And All of Night

***

- Лив, ты где? - крикнул Джеймс, заходя в дом, в то время, как Лив еще не проснулась.

Он вошел в комнату и, усмехнувшись, подошел к ней. Девушка мирно спала, накрывшись двойным одеялом. Джеймс обошел ее и встал за спиной.

- Просыпайся, просыпайся! Санитары приехали, двери забаррикадированы, выходы перекрыты, пожар! - прокричал Джеймс.

Лив мгновенно открыла глаза и вскочила по направлению к двери, тяжело дыша. Джеймс свалился на кровать, не в силах стоять на ногах, смеясь от реакции Лив.

- Идиотина! - крикнула она и кинула в Джеймса подушку.

- И это твое доброе утро? - смеялся он.

- Не смей так делать! - Лив яростно била его подушкой, Джеймс повалил девушку на кровать и прижал собой, она зло смотрела на него.

- Какие мы агрессивные! - в поддельном ужасе сказал он. - Но я ведь сильнее! - Лив все еще брыкалась, а Джеймс поцеловал ее, и она тут же успокоилась. - Всю жизнь проспишь, вставай.

***

- Джем, а мы пойдем куда-нибудь на Рождество? - спросила Лив позже.

- Можно к Оливеру и Эрике, а то на Новый год они уезжают, ты же знаешь?

- Куда?

- После твоих рассказов Эрика очень хочет посмотреть Санкт-Петербург, - ответил Джеймс, - ну, а Олли ей не откажет.

- Ну ладно, узнают, что такое русская зима. Мои родители, кстати, тоже в Россию, в Москву, их друзья пригласили. Они пробудут там почти до января, - сказала Лив.

- Правда? - удивился Джеймс, она кивнула. - Меня не будет на Новый год, я тебя даже забрать не смогу. - Лив пораженно уставилась на него. - По графику останется две недели, все будут их дорабатывать. Я вернусь сразу же, обещаю, - заверил ее Джеймс.

- Ладно, хорошо, - только и ответила Лив. Она ужасно расстроилась, хотела провести праздники с ним. А теперь будет одна. У Лив прямо руки опустились, но этого нельзя показывать Джеймсу. Девушка обернулась, улыбнувшись. - Самое главное, что потом все равно приедешь.

- Прости, просто никак...

- Забудь, это твоя работа. Просто купи елку, - сказала Лив.

- Сколько угодно.

К вечеру Джеймс повез ее куда-то. Как оказалось, в ресторан, находящийся в огромном здании.

- Мог бы и сказать, я оделась неподходяще. Приличное заведение, а я как на прогулку вырядилась, - пробормотала Лив.

- Какая разница, - отмахнулся Джеймс и повел ее за столик.

Они на пару заказали, как всегда, много еды.

- Ну-с, за то, чтобы оставшийся месяц пролетел как можно быстрее! - торжественно произнес Джеймс.

Потом Лив еще захотела и мороженое. Не сделав выбор, она попросила три вида.

- Заболеешь ведь, - сказал ей Джеймс.

- Неа, - весело отмахнулась Лив, ожидая десерт.

Ей принесли фруктовый лед на палочке. Лив улыбнулась и, заговорщицки потерев ладони и наклонясь над столом, чтобы не обляпаться, принялась поедать. Горло немного щипало, оно такое кислое и холодное. Ей очень нравилось. Лив поймала на себе странные взгляды двух человек справа.

- Джем, а почему на меня так смотрят? - спросила она и подняла взгляд на парня. Тот смотрел на нее так же. - Джеймс?

Он перегнулся к ней через стол.

- Ты бы видела себя со стороны! Больше ты в общественных местах не будешь есть мороженое, по крайней мере ТАК! Но... Я хочу тебя здесь и сейчас! - прошипел Джеймс. Лив чуть рассмеялась и протянула под столом носок ноги к его брюкам. Почувствовав то, что она и ожидала, Лив вопросительно вскинула брови. - Да-да, именно так! Этот ресторан принадлежит гостинице, находящейся сверху. И если мы поторопимся, то...

Лив вскочила из-за стола и многозначительно посмотрела на Джеймса. Тот, кинув деньги на стол, взял ее за руку, и они поднялись на второй этаж.

- Двухместный номер на последнем этаже на сутки, - отчеканил Джеймс девушке за стойкой регистратуры. Она удивленно посмотрела. В глазах парня пылали огоньки.

Уладив все формальности, они вбежали в лифт. Джеймс нажал кнопку последнего этажа и тут же прижал Лив к стене. Лифт покачнулся.

- Аккуратнее, Джем, - усмехнулась Лив, парень впился в ее губы безумным поцелуем, она обвила его шею руками. Джеймс терзал ее губы, начал спускаться на шею и ключицу. Лив провела ногтями по его спине, чуть выгибаясь. С ее губ вырвался стон, вызванный его ласками.

Сигнал, что они приехали. Джеймс, превозмогая себя, оторвался от девушки и, снова схватив ее за руку, ринулся по коридору, мигом вставил карточку, и дверь открылась. Не включая свет и снова целуясь, они продвигались вглубь, попутно скидывая с себя одежду.

Лив повалила его на огромную мягкую кровать, поцеловала его в ухо, покусывая мочку. Джеймс нетерпеливо перевернул ее на спину, придавливая собой, Лив жадно улыбалась. Покрыв всю ее поцелуями, он, наконец, вошел, медленно, но настойчиво. Ощущения были будто новыми, может из-за смены места? Нет, просто они хотели друг друга еще сильнее. Лив мяла под собой простынь, беспорядочно и резко двигаясь, сжимая ткань пальцами. На глазах появилась пленка, сознание отключилось. Они были одним целым, не различая кто где. Джеймс двигался медленно, обхватив ее ягодицы ладонями, и неожиданно поднял Лив над кроватью. Темп резко увеличился, а через несколько мгновение все закончилось и они, словно с высоты тысячи метров, свалились на кровать. Его пальцы вырисовывали замысловатые узоры на теле Лив, пока дыхание обоих пыталось восстановиться.

Она притянула его к себе и поцеловала так, чтобы передать все чувства, вкладывая в этот поцелуй буквально всё. Нескончаемо и долго, воздуха не хватало, но было плевать. Начинается второе действие: после смены позиции сверху оказалась Лив. Крепко зажмурившись, она слышала дыхание Джеймса, чувствовала его в себе везде, целиком и в каждой клеточке.

Наверное, в соседнем номере тоже не спали из-за жуткого шума, нескончаемых стонов и криков.

Лив лежала на груди Джеймса. Был слышен громкий стук сердца. Парень перебирал ее пальчики и целовал каждый.

Чем безумнее была ночь, тем нежнее был потом Джеймс.

Уснули Джеймс и Лив только тогда, когда за окном краснел рассвет.

Девочка, я не думаю о тебе.
По крайней мере, я пытаюсь этого не делать...
Я только скучаю по тем дням,
О нашем маленьком секретном месте...

Но я буду здесь всякий раз, когда
Твое сердце отчается полюбить кого-то...
Только позови меня!

Ведь это так здорово быть любимым тобой
Покрывать поцелуями всю тебя
И что бы я ни делал,
Я не могу выбросить тебя из головы.

Я только хочу, чтобы эта ночь длилась вечно!
Ведь лучше неё в моей жизни не будет...
Это то, чему я буду верен всю свою жизнь.
Всю свою жизнь.

Мне ничего больше не остается,
Кроме как сказать тебе это.
Вот так...**

**Scorpions - Obsession

*****

Через пару часов прозвенел будильник. Они отреагировали не сразу. Джеймс с силой откинул звенящий телефон в другую сторону. Лив разлепила глаза. Оба чувствовали приятную усталость в теле. Лив, поцеловав парня, встала и стянула их общее одеяло.

- Вставай, ты опоздаешь, как и я! Просыпайся давай, - сказала она и направилась в ванную.

Джеймс недовольно промолчал и с трудом открыл глаза. Осознав, что его кинули, он тоже пошел в ванную, откуда они оба вышли не скоро.

В итоге Джеймс все-таки опоздал, но его это ничуть не огорчало.

Ну, а Лив, весь день пыталась скрыть румянец и улыбку, так и не отойдя до конца от этой ночи и утра.

На расстоянии они все же были рядом, ощущали друг друга.

Что ж, похоже, я был потерян
В отравленных ночах,
Идя по следу исступления.
Без будущего и прошлого,
Только настоящее было живым.
Как узник, прикованный к мечте,
Я тонул в ощущении,
Что одержимость правит,
Пока утро не убьёт созданий ночи.
И я читал твоё послание губной помадой
На зеркале истины.
Без тебя
Жизнь, как песня без музыки.
Без тебя
Этот мир не может быть прежним.
Мне нужна твоя любовь, каждую минуту,
Мне нужна твоя любовь, каждый день.
Мне нужна твоя любовь, каждую минуту,
Мне нужна твоя любовь, вернись и останься.

Что ж, я знаю, что был потерян
В кошмаре своей жизни,
Шёл за вспышкой воображения
В чувствах, что взорвались.
Я бы покинул всё реальное,
Зависимый от силы снов.
Без тебя
Жизнь, как дорога, что ведёт в никуда.
Без тебя
Мир не будет чувствоваться прежним.
Мне нужна твоя любовь, каждую минуту,
Мне нужна твоя любовь, каждый день.
Мне нужна твоя любовь, каждую минуту,
Мне нужна твоя любовь, вернись и останься.***

***Scorpions - Every Minute Every Day

*****

На Рождество Джеймс снова приехал раньше. Он заказал огромную елку и привез ее домой. Предварительно заехав к Оливеру и увидев, что у них было полно экзотических фруктов, он купил то же самое.

Джеймс расставил корзины с конфетами, ананасами, мандаринами и другой едой на кухне и под елкой. Лив вернулась от родителей. Те уезжали через пару дней. Увидев все эти съедобные и несъедобные чудеса, она радостно улыбнулась и кинулась обнимать Джеймса.

- Ты волшебник! Какой запах, я это так люблю! - тараторила Лив. - Нужно нарядить елку, - она побежала в комнату и принесла коробку с игрушками, гирляндами и мишурой. Джеймс пораженно наблюдал за ней.

- Лив, это подарок на Рождество, не такой хороший, как хотелось бы, но на Новый год будет лучше, обещаю.

- Это все живое, что может быть лучше? Да еще и съедобное! - Лив завороженно нюхала мандарины и улыбалась. Она подошла к Джеймсу, пряча руки за спиной. - Ну, у меня как всегда нет фантазии, - сказала она и достала наручные часы, на обратной стороне которых была гравировка "Джему от Солнца".

- Спасибо, мне очень нравится! - произнес Джеймс, рассматривая надпись. Лив с сомнением смотрела на него. - Да правда! Солнце, как ты можешь мне не верить? - сощурил он глаза. Лив звонко рассмеялась, Джеймс обнял ее.

Через некоторое время елка была украшена, и они поехали к Оливеру и Эрике. Срок был шесть месяцев. Лив, улыбаясь, говорила с Эрикой и не отходила от нее. Лив не могла не улыбаться, она считала это настоящим чудом, искренне была счастлива за друзей.

***

Рождество было волшебным, Джеймс и Оливер сделали все, чтобы порадовать своих любимых. Вечер закончился сказочным фейерверком.

Ночью, уже засыпая после всего, Джеймс услышал тихий всхлип. Он посмотрел на Лив и заметил слезу на ее щеке.

- Лив, ты чего? - обеспокоенно спросил он.

- Джеймс, я так тебя люблю! - прошептала она и уткнулась ему в шею, обнимая. - И пообещай, что не будешь коротко стричься. Я люблю твою шевелюру, - Джеймс почувствовал, что она улыбнулась. Он был немного удивлен. Похоже, в честь праздника девушка была чересчур эмоциональна.

- Хорошо, и я тебя люблю, солнце, - ответил он, прижимая Лив к себе.

Как хорошо было знать, что можно уткнуться в него, как в подушку, зная, что обнимут в ответ.

***

Новый год Лив все же провела одна. Но чувство одиночества у нее не было, и на это была причина. Джеймс звонил ей постоянно. Они слышали друг друга, когда наступил Новый год, но не хватало прикосновений. Лив сидела на полу у елки, гладя ту по веткам.

***

Джеймс наконец вернулся. Фильм отснят, парень приехал насовсем. Увидев Лив, он сразу же закружил ее, целуя.

- По-моему кто-то поправился за праздники, - усмехнулся Джеймс.

- Ой, кто бы говорил, - шутливо отмахнулась Лив.

Они посидели дома в праздничной обстановке. Действительно был праздник: им не нужно будет расставаться завтра. Оба договорились подарить друг другу подарки позже.

Лив попросилась съездить на Айронбридж. Она вела машину, была в полном восторге, так как давно не садилась за руль. Девушка взяла фотоаппарат и принялась снимать Джеймса. Было много снега, но река начала оттаивать, только кое-где виднелись островки льда. Джеймс поглубже натянул на Лив шапку и, отобрав у нее фотоаппарат, принялся фотографировать ее, одновременно закидывая снегом. Девушка свалилась в маленький сугроб, Джеймс рядом. Они целовались. Было так хорошо и спокойно.

Уже год прошел, как они вместе, как оба счастливы, как нашли своего человека, как почти не переставали улыбаться и смеяться.

- Джеймс, я залезу, а ты сфотографируй! - воскликнула Лив, убегая в сторону моста. Парень, засмеявшись, помчался за ней.

- А как я буду тебя фотографировать и держать одновременно? - спросил он.

- Поддержи, чтобы я залезла, а там я сама. Ты только щелкнешь и все, - весело ответила Лив.

- Может не надо? - забеспокоился Джеймс.

- Ну, Джем, - жалобно протянула Лив.

Парень поддался. Он помог Лив забраться. Она шаркнула ногой. "Скользковато... Ну да ладно." Лив выпрямилась и улыбнулась.

- Все хорошо, давай. Я люблю тебя, Джем! - добавила она.

Парень улыбнулся и стал настраивать фотоаппарат. Он никак не слушался. Джеймс наклонил голову, потрясывая его.

- Джеймс? Джеймс! - жутко закричала Лив. Фотоаппарат упал из его рук. Кровь застыла в жилах, сердце остановилось. Ее не было на мосту. Через секунду послышался сильный всплеск воды.

- Лив! - истошно закричал Джеймс, в ужасе перегибаясь через перила. На воде были рябь и снова и снова образующиеся большие круги. 

 - Стой, парень! Не смей нырять за ней! - перед Джеймсом из ниоткуда возник мужчина средних лет. - Ты ни ей, ни себе не поможешь! 

Джеймс ничего не соображал, в ушах стоял ее крик. Он хотел было нырнуть, но его остановили. Этот мужчина пытался его успокоить, но Джеймс не понимал, что ему говорят. Перед глазами была Лив.

Через несколько минут приехала скорая. Джеймса трясло, он словно онемел.

Наконец, Лив вытащили. Он рванул туда, но врачи не разрешили ему к ней даже подойти. Они сразу же положили ее на кушетку в машине. Джеймс не мог различить, дышит ли она.

- Живая, она, живая! - торопливо крикнула врач, и двери машины захлопнулись.

Спасительный луч света мелькнул в сознании парня. Он смотрел вслед удаляющейся машине. Очнувшись, сел в машину и поехал следом.

Лив сразу же увезли в реанимацию. Джеймс был настолько шокирован, что не понимал и не мог уследить за ходом действий. Его трясло, знобило и бросало в жар одновременно. Он больше всего на свете сейчас боялся за девушку, считая виноватым себя.

- В операционную, живее! - перекрикивались врачи.

"Что? Зачем в операционную?" - ужаснулся Джеймс.

Двери захлопнулись. Парень рухнул на диван в холле больницы. Как же ему было страшно. Его сознание не могло ничего принять и воспринять. Он осознавал лишь то, что Лив выжила, но не факт, что ее жизни ничего не угрожает. Джеймс винил одного себя. Он позволил ей снова туда залезть. Зачем?! Все было так хорошо, конец этого вечера должен был стать особенным.

"Я испортил и сломал все. Что с ней?!"

Он отчаянно обхватил голову руками, сердце бешено колотилось. Джеймс подпрыгнул от резкого звука телефонного звонка. Это Оливер.

- Джем, почему я не могу до тебя дозвониться? Ночь на дворе, а вы где-то шастаете. Мы приехали, хотели заехать, но дома никого...

- Мы в больнице, - глухо ответил Джеймс.

- Что? Что случилось? - воскликнул Оливер.

- Лив. Она упала с моста в реку. Она в реанимации, я не знаю, что происходит. Это я виноват...

- Мы сейчас приедем.

Джеймс обреченно склонил голову. Через полчаса Оливер и Эрика были на месте. Они взволнованно смотрели на до ужаса подавленного и напуганного Джеймса, который, казалось, похудел на несколько килограмм и осунулся. Они начали расспрашивать. С перерывами, постоянным замолканием и пустым взглядом Джеймс рассказал. Эрика в ужасе закрыла рот ладонями, Оливер приобнял брата за плечи. Никто из них не был уверен, что все будет хорошо.

Через шесть мучительных часов вышла доктор. Джеймс рванул к ней.

- Что с ней? Как она? - воскликнул он.

- Состояние стабилизировалось, но никаких утешительных результатов.

- Что? Что я могу сделать? Как донор... не знаю. Что угодно! Все, что в моих силах! Я сделаю для нее все, что нужно, все, что скажите! - мгновенно ответил Джеймс, его глаза горели огнем, отражалась внутренняя пытка. Подошли Оливер и Эрика.

- Эм... мистер... - начала врач.

- Фелпс, - сразу же ответил Оливер за брата.

- Мистер Фелпс, состояние мисс Моррисон крайне тяжелое, мы сделали все, что могли. На большее медицина не способна. При падении она ударилась спиной об льдину, сильный удар об воду и обморожение конечностей. Все очень плохо. У нее... отказали ноги, поврежден позвоночник, она ни просто никогда не сможет ходить, даже сидеть. И... - она взглянула в глаза Джеймсу, полные отчаяния и боли, и сама опустила глаза, - Сейчас она без сознания.

Врач вернулась в палату.

Джеймс ни то, что не мог говорить, он не мог дышать. Приговор вынесли ни только Лив, но и ему. Парень покачнулся и упал бы, если бы его не удержал Оливер. Тот сам был в ужасе. По щекам Эрики текли слезы.

- Так, садись, - Оливер усадил Джеймса на диванчик и сел рядом. Полная тишина, нарушаемая лишь всхлипами Эрики.

Через час такой тишины Джеймс резко опустил голову и обхватил ее руками, впиваясь в свои волосы. Он сжал зубы и глаза. Безмолвный крик разрывал парня, сжигало изнутри.

Лив. Такая живая, хорошая, добрая, любимая. Этого не может быть. Не должно происходить с такими людьми, как она. Лив верила всему и во все, не врала, не утаивала, радовалась жизни и любила ее. Любила всех людей, никому не желала зла, прощала все и всем. Джеймс так любил ее, считал часы до встреч. Почему это происходит с ними? Такая яркая, красивая и внешне, и внутренне. За что, за какие деяния ей такой наказание? Она не заслуживает такой судьбы. Лив по-настоящему радовалась этой жизни, видела только хорошее. Почему же жизнь в ответ так жестока к ней?

Он так любит ее. Ни для кого другого Джеймсу не хотелось делать столько, сколько для нее.

Еще сутки пустого существования, за которые Джеймс неоднократно проклял себя, судьбу и жизнь. Эрика пыталась заставить его поесть хоть что-нибудь, но он отказывался. Взгляд оставался ясным, хоть и сердце развалилось.

- Мистер Фелпс? - позвали его. Джеймс моментально подскочил. - Оливия пришла в себя, - он рванул к палате, - но нет! Дайте ей немного времени, чтобы осознать.

Врач сочувственно смотрела на Джеймса, его губы дрожали. Он на ватных ногах вернулся на место и прикрыл глаза. Как оказалось, он уснул, но всего на час. Эрика тоже спала на плече у Оливера. Джеймс взглянул на часы, что она ему подарила. Его солнце... теперь наступил закат.

Парень тихо поднялся. Доктора разрешили ему войти.

Джеймс зашел в палату. Лив лежала с закрытыми глазами, бледная, губы белые, как и кожа, и так ровно, словно кукла. По сути, сейчас так и было. У парня подкашивались ноги. Ему было жутко больно. Он медленно и тихо подошел и сел рядом с кроватью, руки Лив были прижаты к телу по бокам.

- Лив, - ласково прошептал он, аккуратно беря ее за руку. Девушка не спала, она чуть повернула голову, не открывая глаз.

Вдруг Джеймс почувствовал, что ее рука сжалась в кулак, пытаясь вырваться. Решив, что ей просто больно, он положил ладонь обратно.

- Не молчи, я же знаю, что ты не спишь, - в ответ тишина. - Лив, это ничего не значит, я люблю тебя и буду любить, что бы не произошло. Я никогда не отвернусь от тебя и не оставлю.

Снова тишина.

- Солнце, прости меня, это я виноват. Все должно было быть иначе. Я должен был задать тебе этот вопрос сразу, еще дома, тогда мы никуда бы не поехали.. Лив, выходи за меня?

Девушка плотнее зажмурила глаза.

- Открой глаза, посмотри на меня, - произнес Джеймс.

"Нет, если я увижу тебя, то уже не смогу отпустить."

- Пожалуйста, дай ответ сейчас, - тихо попросил он.

- Нет, - холодно ответила Лив, ее голос был осипшим, но ровным.

Он сжал руки, костяшки посинели. Сжал зубы, что скулы свело. Воздуха не хватало. Несмотря ни на что, он все еще хотел прожить всю жизнь с ней. Быть с ней всегда.

- Почему? - дрожащим голосом спросил Джеймс.

Вдох, выдох. Ровный ледяной голос.

- Я не люблю тебя, прости. Просто хотела уйти от всех своих проблем, ты мне помог, спасибо. Я запуталась в себе, приняла увлечение за любовь. Теперь я все поняла, все встало на свои места. Это было неправильно, ошибка с обеих сторон, но в большей степени с моей. Мы совершали и совершили глупость. Я не чувствую ничего сейчас к тебе. Все было туманно и искусственно. Показалось. Прости за все, что я когда-либо говорила, за все, в чем признавалась. Я осознала все, прокрутив этот год. Я не держу тебя, ты свободен. Цепочка на столе, забери, пожалуйста, мне не нужно от тебя ничего. И я ни в чем не виню, виновата только я.

То, с какой холодностью и четкостью сказала девушка, убило его изнутри. Никогда он не слышал, чтобы Лив так говорила. Только потом дошел смысл. Джеймс, не моргая и не дыша, смотрел на Лив. Сердце разорвалось на миллионы кусочков и собиралось заново, чтобы разбиться снова. Он ни в коем случае не ожидал такого, его словно опустили в воду с головой. Нервные окончания разом притупились, и, даже если бы Джеймсу сейчас отрубили руку, он бы не почувствовал.

Он не верил. Не хотел верить ни единому ее слову. Лив ни разу не назвала его по имени, ни открыла глаз, не взглянула на него. То, что с ней произошло, явно сильно повлияло на сознание.

- Лив, почему ты так говоришь? Я тебе не верю. Ты просто еще не очнулась, - с болью и отчаяньем произнес Джеймс.

- Нет! Тебе придется поверить, потому что это правда. И прошу тебя, выполни мою последнюю просьбу: уходи и не появляйся больше в моей жизни, как и я не появлюсь в твоей.

- Нет, я не уйду! - сквозь зубы сказал парень, одинокая горячая слеза покатилась по его щеке.

- Прошу, пожалуйста, уходи, - прошептала Лив.

- Лив, одумайся...

- Уходи! - крикнула она.

Джеймс медленно встал, стараясь не смотреть на нее. Ножи вонзались в него снова и снова, не давая ранам заживать. Он обернулся.

- Я все еще люблю тебя, - и ушел.

Закрыв дверь, Джеймс облокотился об нее, зажмурив глаза. Он посмотрел вперед: Оливер и Эрика спали. Джеймс вышел из больницы и сел в машину.

- Мистер Фелпс? - окликнула медсестра. Оливер раскрыл глаза и подошел к ней.

- Я его брат, ему нужно было уйти, я все передам.

- Мне очень жаль...

Доктор не смогла сообщить сразу. Настолько плохие новости одновременно...

- Так нельзя, - начала она, Оливер взглядом поторопил ее. - Мисс Моррисон была на первом месяце беременности, думаю, вы знали...

- Нет, - выдохнул Оливер. Медсестра открыла рот от удивления, но продолжила.

- От сильного удара и холода плод, естественно, не выжил. Был выкидыш, именно для это потребовалась операция. Но это еще не все...

"Боже, что же еще?" - пораженно подумал про себя Оливер.

- Она никогда не сможет иметь детей.

***

Джеймс не помнил, как оказался дома, как перевернул несчастную елку, разбив при этом все стеклянные шары и игрушки, как разбил половину посуды и поднял всю мебель вверх дном. В доме царил хаос, так же, как и в его мыслях.

Он ничего не понимал.

Не может столько показаться. Не может все быть ошибкой и ложью. Глаза не врут, он помнил ее глаза, в которых всегда светились нежность, доброта и забота. Ее губы, поцелуи, объятья, касания. Все промелькнуло в его голове волной воспоминаний, от чего стало жутко плохо. Лив не могла столько врать! Но... как она все это говорила сейчас... Она вырезала его сердце, оставляя там зияющую рану, как напоминание о себе. О чем она вообще говорила? Как он сможет ее забыть? Никогда и ни за что! Это невозможно! Что бы ни случилось.

Оливер нашел брата, сидящим на полу, положив голову на колени, руки были сжаты в кулаки.

- Почему ты ушел? Приходила врач, есть еще новость...

Джеймс пораженно уставился на брата, в надежде услышать радостную весть, что врачи ошиблись, и все будет хорошо.

- Ну?

- Лив была беременна. Один месяц, от тебя, естественно. Был выкидыш, она его потеряла. И... теперь не сможет иметь детей.

Вот как звучит приговор.

Джеймс смотрел на брата, который и сам был подавлен, обезумевшим взглядом. Нет. Так точно не может быть. Это уже слишком!

"Вся жизнь человека сводится к тому, чтобы иметь детей. Это такое счастье. Я очень хочу детей, ни одного. Такое чувство, что я уже их люблю! Дети - это счастье. Этому хочется посвятить жизнь." - раздался голос Лив в его голове. Ком снова образовался в груди.

Оливер уже лет пятнадцать не видел, как его брат плачет.

- Это я виноват. Я говорил, что больше не позволю ей забираться туда, но позволил!

- Ты просто не смог ей отказать, - ответил Оливер, пытаясь успокоить брата, но понимал, что это невозможно.

- Никогда не прощу себе этого! Ребенок... У нас мог быть ребенок... Он у нас был! Я все убил, все перечеркнул. Что же я наделал?! Она никогда меня не простит, я тоже, - в полном отчаянии и отрешенности прошептал Джеймс, ударяя кулаками себя по коленям.

То, чего Джеймс хотел больше всего в жизни - это сделать Лив счастливой. Он до безумия любил и любит ее. Хотел сделать ей предложение, а она рассказала бы о ребенке. Джеймс и представить не мог, насколько был бы счастлив тогда, ведь Лив бы согласилась. И уже через год у них была бы семья и малыш. Мальчик, как Лив и хотела, с ее глазами, как Джеймс и хотел.

Он вскочил и поехал в больницу.

***

Прошло несколько минут, как Джеймс ушел. Лив прерывисто выдохнула, из глаз градом полились слезы. Она открыла глаза, и они стали настоящими. В них была неописуемая всепоглощающая жгучая боль, которую ничем не заглушить.

Сколько сил и духа понадобилось ей, чтобы произнести эти ужасные слова. Лив никогда не простит себя, но это было необходимо. Ей было до ужаса страшно представить, что чувствует Джеймс. Но и самой было не лучше. Она должна была сказать это сейчас, сразу, чтобы мучительно не тянуть время. Лив не хотела, чтобы Джеймс потратил всего себя на нее, теперь такую убогую, искалеченную, непригодную для жизни. Пусть им обоим было больно. Но зато у него сложится дальнейшая жизнь, без такой обузы. И даже если бы Джеймс потом устал от нее, он бы никогда не признался, Лив знала это, и терпел бы ее, чувствуя вину. Она должна была все оборвать, чего бы это не стоило. Лив подумала, что лучше бы он ей тогда и в правду изменил. Тогда они возможно расстались бы, и Джеймс не мучался бы сейчас.

Воспоминания пламенем полыхнули в ее сознании. Джеймс, его глаза, улыбка, руки. Новый приступ плача. Воспоминания его прикосновений, поцелуев, ласк, теперь будоражили в ней неимоверную смесь боли, мук и отчаяния от осознания того, как это было прекрасно и желанно, и что она никогда этого больше не почувствует.

А их ребенок, их малыш. Ему был всего месяц. Лив сама узнала об этом две недели назад. Начальный испуг сменился огромным счастьем. Она хотела все рассказать Джеймсу. Это должно было произойти в тот вечер. В тот злосчастный проклятый вечер! Одна фраза врача перевернула все сознание девушки: сильное переохлаждение и удар, плод не выжил. Это она убила его. Теперь Лив ненавидит и себя. Пусть две недели осознания - мало, но неважно. Это чувство, когда внутри тебя появляется новая жизнь, новое чудо, подаренное тебе и твоему самому близкому человеку. Лив бы отдала жизнь за Джеймса. И за малыша. Другого шанса не будет. Она никогда не станет матерью. Лучше бы она сама умерла. Ей дали выжить, чтобы она сама медленно умирала.

Она не верила: их ребенок, их с Джеймсом ребенок... Она так полюбила его за этот короткий срок. Джеймс был бы счастлив, Лив знала. Она убила его, их обоих. Никогда, никогда она себе этого не простит, Лив ненавидела себя. Понесло ее на этот ненавистный мост. Она просто хотела сделать это в последний раз, а Джеймс же предупреждал. Всего-то нужно было его послушать, он наверное чувствовал что-то.

Но сердце мучительно билось, глаза болели от слез. Ужасно было и то, что ей нельзя было пошевелиться, даже рукой. Лив не чувствовала половины тела. Но внутри все сковало и объяло пламенем. Всхлипы перешли на глухие стоны. Она закричала, было больнее, чем когда-либо. И физическая боль была ничем, по сравнению с душевной. Она потеряла все и, чтобы не подарить такую же судьбу Джеймсу, солгала ему так, чтобы он возненавидел ее, проклинал и, в конце концов, забыл. Чтобы не сломать жизнь человека, которого она любила больше жизни, своей никчемной жизни.

Она всегда будет любить Джеймса. И малыша. Они навсегда останутся в ее сердце.

Вбежала медсестра.

- Вам плохо, что где болит? - спросила она.

- Все, везде! - рыдала Лив.

  

  Медсестра подошла вплотную к Лив, пощупала пульс и, взяв с полки шприц, мгновенно ввела иглу в руку. Девушка не поняла, что произошло.

- Лежи спокойно, - и ушла.

Лив пораженно смотрела на дверь. Значит, такое состояние - норма?

Через какое-то время она начала задыхаться от резко подступивший боли, которая вызывала странные ощущения, появилась изнутри. Перед глазами тут же возник Джеймс. Кардиограмма начала бешено скакать. Лив больше не могла.

- Джеймс! Я люблю тебя, прости! - выкрикнула она.

По прибору она слышала, что сердце неумолимо стучало, но было очень больно. Теперь это была смесь всего того, что только может чувствовать человек.

Через полминуты в палату вбежали врачи, они взглянули на кардиограмму и переглянулись. По идее, Лив уже не должно быть больно, да еще и после такой дозы болеутоляющего. Все было не так, как должно.

Лив втягивала в себя воздух, медсестра прижала ее руки к кровати, ей нельзя было сдвигать позвоночник. Звук усиливался и становился быстрее.

- Что с ней?

- Я не знаю, это странно.

- Вколите препарат! Скорее!

- Нельзя! Он уже там, будет передозировка. Ее организм еще не оправился, последствия будут плачевны.

- А если она умрет сейчас? Посмотрите, это ненормально, вышло за рамки нормы!

Лив испуганно смотрела на них. Сами доктора не знали, что предпринять. Ей стало страшно. Вот она сейчас умрет и никогда больше не увидит его, не попросит прощенья.

- Сделай же что-нибудь!

***

- Не садись за руль в таком состоянии! - крикнул Оливер, но Джеймс его не слушал.

Через пятнадцать минут он был в больнице. Эрика испуганно сидела у палаты Лив и вскочила, как только увидела Джеймса.

- Туда нельзя, там врачи. Я не знаю, что происходит с ней. Лив... она кричала, выкрикивала твое имя, что любит тебя... - прошептала Эрика. - Что у вас вообще произошло?

Через стену Джеймс различал противный писк прибора, и этот писк был слишком быстрым и резким, а перекрикивание врачей еще больше насторожило его.

Лив... солгала! Она любит его, конечно.

Она снова вскрикнула. Джеймс распахнул дверь. Вокруг Лив в растерянности стояли врачи. Она увидела его, в глазах девушки читались испуг и паника. Прибор снова начал визжать.

- Уйди! - крикнул врач, Джеймс не шелохнулся. - Да выйди же, не мешай!

- Идем, - позади него появился Оливер.

Лив одними губами прошептала его имя, а на глазах были слезы.

- Джеймс, прости.

Прибор резко успокоился и пришел в норму. Оливер продолжал тянуть Джеймса назад.

- Стойте! Ты, - он указал на Джеймса, - останься, похоже... ты нужен ей больше, чем любые лекарства или доктора.

Лив перепуганной переводила взгляд с Джеймса на уходящих врачей. Оливер кивнул и оставил их.

Джеймс чуть покачал головой и, быстро подойдя к Лив, сел у кровати на колени. Лив не могла сдержать слез.

- Солнышко мое, - прошептал Джеймс, кладя подбородок на кровать рядом с головой Лив. - Дуреха, врунья, обманщица, идиотина! - он провел ладонью по ее щеке, вытирая слезы. - Не смей говорить, чтобы я уходил, что не любишь. Ты врешь, я все знаю, - Джеймс переплел их пальцы, Лив кусала губы.

- Джеймс, не надо. Да, я люблю тебя. И на этом мои возможности заканчиваются. Не порть свою жизнь мной. У тебя все впереди, карьера, полноценная семья с хорошей женой и... детьми. Я не пара тебе.

- Мне плевать на карьеру. Лив, я знаю про ребенка, знаю про тебя, - ответил Джеймс, губы девушки затряслись, она испуганно смотрела на него. - Мы все переживем, ты ни в чем не виновата, все будет хорошо. Мне не нужна другая семья и жена, кроме тебя. Мое предложение все еще в силе, - добавил он, чуть крепче сжимая ее руку.

Лив неотрывно и немного затуманено смотрела ему в глаза.

- Я ничего не могу дать тебе. Ты просто еще ничего не понял. Я ходить не могу, понимаешь? Я постоянно буду в лежачем положении, как ты будешь со мной справляться?

Джеймс пропустил ее слова.

- А детей можно взять из детдома, - сказал он.

- Зачем детям и так с покалеченной судьбой и отнятым детством такая мать, как я? Я вообще ничего не могу делать, ни на что не способна. Я просто кукла, которая может дышать. Я вообще не вижу смысла в своем существовании, - произнесла Лив.

Джеймс пораженно уставился на нее.

- Да прекрати ты так говорить! Я... я вылечу тебя. Да, мы с тобой встанем на ноги и будем носиться по кухне, как и раньше, - Джеймс встал и начал расхаживать по палате, голос был полон решительности. Но Лив уже ни во что не верила. Он снова подсел к ней.

- Встань с холодного пола, - неожиданно сказала Лив.

- Ох, - проворчал Джеймс, но послушался и сел на стул. - Как ты можешь так говорить о себе? Лив, ты выжила, это уже счастье! Я всегда поражался твоему оптимизму, радости жизни, вере, ты любила все и всех! Где тот свет, который был в тебе, куда ты его спрятала? - он настойчиво посмотрел ей в глаза, пытаясь найти ответы. - Не хочешь говорить? Значит, я сам его найду.

- Прошу тебя, подумай, ты пожалеешь потом, - хрипло сказала Лив.

- Нет, я все для себя решил. И если на то пошло, то и для тебя! Кстати, твои родители вернутся завтра, помнишь?

Глаза Лив распахнулись, она панически начала искать ладонь Джеймса, тот сразу же вложил ее руку в свою.

- Пообещай, что ничего не скажешь им про ребенка! И про меня! То, что со мной произошло, они и так увидят, не говори им того, что может остаться скрытым! - проговорила Лив, смотря на Джеймса широко раскрытыми глазами.

- Хорошо, - он был очень удивлен. Но, зная отношения в семье Моррисонов, понял ее просьбу.

- Пообещай, Джеймс! И пусть врачи ничего не говорят! - так же напугано продолжала Лив.

- Да обещаю я! - девушка выдохнула. - Почему ты так реагируешь? Это же твои родители.

- Вот именно... Их... нужно будет встретить... чтобы они не заявились к тебе домой... Поедешь, пожалуйста? - уже спокойно попросила Лив.

- Оливер поедет, я от тебя не отойду. Пока ты не ответишь.

Лив прикрыла глаза. Ну не могла она ответить ему!

- Ладно, не переживай и не нервничай. Отдыхай, а я здесь буду, - сказал Джеймс.

Лив не могла отпустить его руки. Это единственное, за что она цеплялась. Джеймс встал и поцеловал Лив в лоб. Она зажмурила глаза, пусть это было приятно, и тепло разлилось внутри, но боль она тоже почувствовала.

Над Джеймсом сжалились и поставили в палату еще одну кровать, так как врач, ставший вдруг очень серьезным, сказал, чтобы "этот парень" был с ней.

Джеймс, узнав, чем кормят в больнице, попросил Эрику что-нибудь приготовить и принести на первые дни. Естественно, он ничего не сказал Лив.

Приехали ее родители. Оливер, как и обещал встретил их, но не решился сам что-либо рассказывать. Лив очень переживала, и единственной ее опорой был Джеймс. Девушка все еще стояла на том, чтобы он отказался от нее.

В палату вбежала миссис Моррисон. Джеймс сразу же вскочил, а кардиограмма Лив начала пищать быстрее.

- Оливия! Господи, как это произошло? Врачи объяснили диагноз, но это же... Доченька, как ты теперь... - Ирэн пыталась обнять Лив, но боялась что-либо сделать, поэтому лишь гладила ее и целовала.

Медленно вошел Колин, его взгляд был пустым. Он посмотрел на жену и на дочь и перевел взгляд на Джеймса.

- Каким образом вы оказались на мосту? Почему она с него сорвалась? Ты был там, ты ничего не предотвратил. Зачем ты тогда там был? - сквозь зубы произнес Колин, подходя ближе к Джеймсу. Лив настороженно смотрела на них.

- Мистер Моррисон, я все осознаю, - опустив голову, сказал Джеймс. - Я признаю, что не уследил за Лив, это моя вина, я сделаю все, чтобы исправить.

Колин прижал Джеймса к стене. Пусть парень и был выше, моложе и сильнее, но он никак не отреагировал. Джеймс понимал, что он ответит.

- Папа! Не надо, пожалуйста! - закричала Лив. - Мам, ну помоги мне!

- В этом виноват Джеймс, - ответила Ирэн.

- Нет, нет же! Я одна виновата, я! Папа, отпусти его, прошу! - по щекам Лив текли слезы, она боялась, сердце начало бешено стучать. - Джеймс! - Лив не поборола инстинктивное желание подняться. Она оперлась на руки, тут же спину пронзила острая боль, Лив вскрикнула и опустилась.

Вошел лечащий врач Лив, тот, который попросил оставить Джеймса.

- Что здесь происходит? Я не для этого разрешил доступ к больной, - он подошел к Колину и жестом попросил его отпустить Джеймса. - Знаете что? Вы, как я смотрю, не идете на пользу Оливии, она очень нервничала перед вашим приходом, а теперь еще может навредить себе из-за того, что вы заставляете ее переживать. А вот он, - врач указал на Джеймса, - единственный человек, благодаря которому она успокаивается и нормально спит, чего не было до его появления. Он один действует ей на пользу, и я не позволю лишить девушку шанса на выздоровление. И даже если этот молодой человек и виноват в чем-то, поверьте, он уже искупил свою вину, - врач посмотрел на Лив и Джеймса и поймал на себе благодарный и извиняющийся взгляд Лив, он кивнул ей. - Пока что попрошу на выход, дайте ей отдохнуть.

Родители Лив пораженно уставились на нее. Джеймс незаметно подошел к девушке и взял ее за руку.

- Мы ее родители!

- Именно поэтому мне странно то, что вы не чувствуете ее. Выходите.

Через несколько секунд Колин и Ирэн все же ушли под напором врача.

- Спасибо, - тихо сказала ему Лив.

- Всегда пожалуйста, - и вышел.

- Лив, ты что, не слышала? - воскликнул Джеймс, его глаза сияли от счастья.

- Что? - удивилась Лив. - Мой отец хотел тебя убить, а мама бы ему помогла, вот, на что я обратила внимание.

- Доктор Глейнц сказал, что есть шанс на выздоровление! - произнес Джеймс.

Лив с секунду удивленно смотрела на него, а потом вспомнила слова врача. На ее лице промелькнула слабая улыбка. Пусть слабая и незаметная, но улыбка, что Джеймс так боялся потерять! Он нагнулся и поцеловал Лив, но теперь уже в губы, не боясь, девушка нежно коснулась ладонью его лица.



За тобой до конца.

Кажется, то, что я делаю, имеет значение, и я берегу это для тебя,
Потому что кажется, что это последнее, что осталось,
А у тебя не было шанса попробовать их -
Фрагменты жизни, которые ты не должна пропустить.

Кажется, то, что я говорю, имеет значение, и я буду держать язык за зубами,
И использовать губы, чтобы поцелуем прогонять хмурое выражение с твоего лица,
Чтобы сомнения не омрачали твой день,
Чтобы ты держала голову высоко, и - будь что будет!

Так, пожалуйста, помни, что я буду следовать за тобой до конца...

Кажется, то, куда я иду, имеет значение, и я буду всегда сообщать тебе,
Что место, где я нахожусь, недалеко.
Знай, ты не одинока, не пугайся,
Я найду тебя, где бы ты ни была.

Так, пожалуйста, помни, что я буду следовать за тобой до конца...

Моя любовь, если это все, что я могу сделать, то я приму поражение ради тебя,
Потому что я буду парить, лежа рядом с тобой, и отдам тебе все, что у меня есть...*

* Poets Of The Fall - All the Way for You

Сердца заблудились,
Поспевая друг за другом в пути.
Я ушел
Как раз тогда, когда был так нужен тебе.
Ты не будешь горевать,
Я вернусь, моля,
Не забыла ли ты
Той прекрасной любви, которую мы когда-то знали.

Открой глаза
И ты поймешь,
Здесь, как я уже сказал, была моя
Бесконечная любовь.

Нуждаюсь в тебе,
Приди и будь моей невестой,
Ты никогда не будешь отвергнута,
Бесконечная любовь.

Но сначала,
Открой свое сердце
Почувствуй в нем любовь,
Бесконечную любовь.

Эта любовь будет длиться вечно.
Эта любовь будет длиться вечно.

Когда любви река течет
Никто, по-настоящему, не знает.
Пока кое-что, здесь, не укажет
Путь к вечной любви.

Как солнце она светит
Светит, не погасая,
Ты навсегда моя,
Бесконечная любовь.

Чья бы любовь не прошла,
Наша, все равно, будет сильна.
Ведь у нас есть своя,
Бесконечная любовь.

Эта любовь будет длиться вечно.
Эта любовь будет длиться вечно.**

**U2 - Everlasting Love 

 

  Лив разрывалась на части. С одной стороны она любила Джеймса, дышала им и готова была верить во все его слова и быть с ним, ведь по-другому она не сможет. А с другой, Лив понимала, что на самом деле шансов никаких, а Джеймс не отступится и не поддастся ее словам, дабы уйти, а Лив будет всегда ощущать его жалость и пустоту внутри, которая уже не заполнится. Все испортила она и будет винить только себя.

***

Прошло две недели. Мама приходила к Лив почти каждый день, отец приходил редко. Ирэн не заговаривала с Джеймсом, а тот уходил, чтобы не мешать. Только вот ему казалось, что для Ирэн дочь умерла, она приходила не на долго, с каждым разом желание находиться здесь уменьшалось. Это было видно. А Лив всегда ждала маму.

Приходили также мистер и миссис Фелпс. Они замечали масштаб отношений их младшего сына и Оливии каждый раз, когда они приходили в гости. Родители Джеймса считали Лив хорошим выбором для сына и теперь не могли представить, что будет дальше.

Об обучении уже и речи не шло. Майкл и Мия навестили Лив. Пообещали сами все уладить в университете. Они сидели очень долго, не веря в произошедшее. Лив говорила с ними, стараясь не расплакаться. Потому что внутри нее слезы не утихали.

Через некоторое время, по словам врача, состояние Лив "улучшилось": ей можно свободно двигать головой и руками, позвоночник уже нельзя было повредить ей самой. Но Лив не видела в этом ничего положительного. Какая разница, если она не может даже сесть. Джеймс не отходил от нее, девушка старалась не показывать ему всего того, что бушевало внутри. Каждое положительное слово доктора придавало ему внутреннюю уверенность в будущем.

Эрика была уже на восьмом месяце. Она хотела навестить Лив, так как Джеймс не разрешал ей заходить. Но Лив, узнав об этом, сразу позвала Эрику. Джеймсу было не по себе.

Она пришла. Глаза Лив немного загорелись, но не так, как ожидал Джеймс. Она улыбнулась. Эрика подсела и взяла Лив за руку.

- Привет. Ну... как ты себя чувствуешь?

- Паршивее не бывает, ну да ладно. Сейчас не обо мне. Ты! Сколько осталось? - перевела тему Лив.

- Чуть меньше месяца, - улыбнулась Эрика. - Лив, мне очень жаль, что... Ты сразу должна была сказать о...

- Не надо, - прервала ее Лив. - Уже ничего не изменишь.

- Прости. Знаешь, я хочу, чтобы ты придумала имя малышу, - сказала Эрика.

- Что? Почему? А Оливер? - удивилась Лив.

- Все в порядке, мне хочется, чтобы ты выбрала. Оливер против не будет.

- Вы узнали пол?

- Нет. Специально не стали, - отмахнулась Эрика. - Ну так...

- Джейн, - сразу же ответила Лив, - или Джордж.

- Ух ты, спасибо, мне нравится, - улыбнулась Эрика, Лив кивнула.

- Ты очень красивая, тебе идет, - добавила Лив, еще раз оглядев Эрику. - Тебе дано то, чего нет у меня. Ты действительно не осознаешь цену, пока не потеряешь. Берегите друг друга.

- Лив, ты такая... - по щекам Эрики потекли слезы, - хорошая и волшебная. Почему все так? - она обняла Лив, та закрыла глаза, переводя дух. - Верь Джеймсу, все будет хорошо.

- Спасибо.

Эрика поцеловала Лив в щеку и, попрощавшись, ушла. Лив снова закрыла глаза. Зависть. Но Лив не хотела Эрике плохого, просто до жути завидовала ей.

Она почувствовала теплые ладони поверх своих, Джеймс снова поцеловал ее в лоб.

- Я никогда не перестану удивляться тебе, ты очень сильная.

"Нет! Ни капли! Я ничтожество! Самое слабое существо на этой планете!"

Лив открыла глаза, в паре сантиметров от нее был Джеймс, он улыбался, пытаясь заразить этой улыбкой Лив. Джеймс продолжал.

- А... ты так хотела назвать нашего...

- Нет, - Лив не дала ему договорить. Она не могла слышать это слово из его уст. - Как-то само придумалось, смотря на Эрику. Солнечно получилось, как мне кажется. "Джейн, Джордж": лето сразу вспоминается, - смотря в одну точку, ответила Лив.

Джеймс опустил голову, ему никак не удавалось приободрить ее. Он даже ходил к психологу, та дала ему совет.

- Лив, давай поговорим о ребенке. Расскажи, как ты всё представляла? - тихо произнес он, жалея о своих словах и понимая, что это нужно.

Лив обернулась на него, в ее глазах была боль. Как будто она сама не прокручивала это в голове. Зачем он так?

- Лив, пожалуйста, расскажи, - чуть настойчивее попросил Джеймс. Лив закусила губы.

- Это был бы мальчик, Мэтт... Родился бы в августе и...

- А свадьбу сыграли бы в мае, - перебил ее Джеймс, Лив обреченно взглянула на него.

- Моя комната стала бы детской, там было бы все в голубых и синих тонах. Я бы еще и заочно училась, чтобы, когда он подрастет, специально для него поставить сказку. Ты, Оливер и Эрика сыграли бы там главные роли. Наши родители безумного любили бы его, отец бы одумался и, наконец, завязал. Мэттью был бы копией тебя, глаза, волосы, лицо, голос...

- Тогда твой характер.

- Нет, просто твоя уменьшенная копия, которая будет без памяти обожать тебя и тянуть руки, чтобы ты покружил его, когда будешь возвращаться домой. А я приготовлю вам праздничный ужин и сообщу, что снова беременна. Ты бы поцеловал меня и сказал, что будешь еще счастливее, - по щекам Лив текли слезы, но голос был ровным. - Через девять месяцев родилась бы девочка, Алисия. Она была бы очень красивой. Мэтт пошел бы в школу, а ты бы заставил меня бросить работу, а я бы все равно продолжала писать. У Оливера и Эрики тоже подрастал бы второй ребенок, и они очень часто бывали у нас. Дети бы играли вместе, смеялись. А четверо счастливых родителей наблюдали за ними. Я бы сказала, что снова беременна. И, о чудо, все, как я хотела, близняшки! Мальчик и девочка, Чарли и Рейчел. И все четверо души не чают в своем папе, который разрешал им все и поощрял бы все их выходки, за которые мама бы ругала их, пытаясь воспитать. И мы бы их воспитали. Потом мы бы узнали, что Мэттью влюбился, но та девушка казалась ему недоступной и далекой. Ты бы поговорил с ним, и на следующий день радостный сын вернулся бы из школы, тихо поблагодарив тебя и сказав, что впервые поцеловался. Алисия была бы умницей, все любили бы ее. Чарли и Рейч, неугомонные непоседы, смешавшие в себе оба характера родителей. Если бы дома был шум, то они были бы его виновниками. И как бы мы не ругали их, улыбка не сходила бы с наших лиц, мы бы видели в них тебя и немножко меня. Мэтт учился бы в хорошем университете, Алисия хорошо заканчивала бы школу, а близнецы были бы самыми изобретательными в своих проделках и специально скрывали бы свои умственные способности. Мы бы гордились ими, а ты бы любил меня, называл солнцем и целовал, говоря, что я все еще самая красивая для тебя и всегда буду такой.

Лив втянула воздух, закончив. Ее глаза красные от слез, щеки мокрые, а губы дрожат. Единственное, что Лив понимала, это то, что этому не бывать. Да она даже встать не может! Лив до сих пор не может осознать, но она не чувствует ног совершенно, будто там пусто и никогда ничего не было. Это ужасное ощущение. Последовательные выводы еще хуже. Лив не сможет сидеть, ходить, бегать, прыгать, танцевать и все дальнейшее отсюда вытекающее. Лив не могла представить дальнейшую свою жизнь. Все годы пролежать, ни видя ничего и понимать, что ты сама угробила свою жизнь и убила своего ребенка? Медленное сжигание себя изнутри. А если еще и Джеймс будет рядом... она так любит его. Еще Лив поняла, что они... она и Джеймс никогда не смогут заниматься любовью, и детей никогда не будет. "Никогда - это очень и очень долго! Больше, чем я смогу вынести."

Джеймс неотрывно смотрел на Лив, пытаясь вернуться в реальность от ее таких завораживающих слов и голоса. Перед его глазами пролетели все эти события - их жизнь. Джеймс нагнулся и поцеловал Лив.

- Солнце, ты у меня самая красивая и всегда будешь такой, я тебя люблю, - прошептал он, вытирая слезы с ее щек. - Убери все "если бы, да кабы". Все будет так, нужно, чтобы ты захотела этого сильнее.

Лив внимательно посмотрела на него, прищуривая глаза. "Захотела?" Как будто она хотела чего-то другого.

Джеймс обдумывал ее слова. Психолог, от которого отказалась Лив и к которому все-таки сходил Джеймс, сказала ему поговорить с ней о ребенке, что Джеймс и сделал. Но он не ожидал, что Лив распланировала свою жизнь настолько. Когда она говорила, по его спине прошла дрожь. Лив пронесла все это через себя. Что же творится у нее внутри?

Но в голову Лив неожиданно и резко пришла еще одна глупая мысль, которая отнюдь не казалась ей таковой.

- Мистер Фелпс, а теперь можно поговорить только с Вами? - позже спросил доктор Глейнц, завершив небольшой осмотр Лив.

- Да, конечно, - они вышли из палаты.

Лив высчитала десять секунд и потянулась к тумбочке, на которой стоял флакон с обезболивающими таблетками.

Она поделилась своей мечтой с самым родным человеком, которую и хотела разделить с ним. Но если мечта не может исполниться, то остается только рассказать о ней, что Лив уже и сделала, а значит, на этом все.

Концерт можно заканчивать, раз песен больше не будет.

Только крайности, середины для Лив не было, третьего не дано.

"Один, два, три, четыре", - отсчитала Лив первую порцию таблеток и, выдохнув, положила их в рот. "Раз Джеймс не избавится от меня, я сама от себя избавлюсь". Они сразу же начали растворяться на языке, добавляя горький вкус. Еще столько же. Лив чуть мотнула головой, ей нужно посчитать еще последний раз. Двенадцати должно хватить, и будет не больно, это же обезболивающее.

*****

- Мистер Фелпс, Вы же актер, я правильно понял? - спросил доктор, отойдя от палаты. Джеймс кивнул. - Так вот, я о шансах Оливии на выздоровление. Несомненно они есть. Я считаю, что диагнозы не могут быть окончательными. Насчет бесплодия не знаю, это не моя специальность. Но я думаю, что все зависит от индивидуальных качеств и способностей организма человека. Понимаете, у мисс Моррисон было больше шансов погибнуть, но она выжила. Ее организм справился, он сильный и выдержит многое. Но для этого нужно приложить и много усилий. Конечно же, она не встанет через месяц или год. Может быть два года, три, четыре. Но это мелочь, по сравнению со всей жизнью, согласитесь. Ее можно будет забрать домой уже через месяц, я помогу, как смогу, с сиделкой, потому что сами вы не справитесь без квалифицированной помощи. Почему я вам помогаю? Во-первых, девушка слишком молода, чтобы провести жизнь в кровати. Во-вторых, я верю в людей и считаю, что шансы есть у всех. В-третьих, мне жаль Оливию, я поразился ее родителям, мать не приходит неделю, так? Это неправильно! И в-четвертых, у нее слишком хорошие и любящие близкие и друзья. Я вижу, как Вы мучаетесь, Джеймс, я удивлен, мало кто соглашается остаться с больными при таких обстоятельствах. Но Вы не отступите, Вы верите, как и я. А значит, шансов уже больше. Она любит Вас, чтобы не говорила. Это видно, просто девушка раздавлена, не хочет мучить Вас собой. Это... у меня нет слов. Я без понятия, что творится в ее голове. Это странно, но с какой-то стороны похвально, - проговорил доктор. Джеймс удивленно смотрел на него. - Так вот, вы актер, а значит, деньги имеются. Чтобы Оливия встала нужно хорошее оборудование. В больнице им пользоваться не дадут из-за уже поставленного диагноза. Его нужно приобрести, но оно очень дорогое. Не думаю, что вы потянете все сразу. Но при Вашей профессии сделать это быстро и постепенно получится. Все зависит от Вас. Вы ведь... хотите, чтобы она вылечилась? - вдруг настороженно спросил доктор Глейнц.

- Да-да, конечно, разумеется. Спасибо Вам огромное, я просто... не ожидал, не думал, что услышу такие слова. Я все понял, спасибо. Уже через месяц? - протараторил Джеймс, не много не отойдя от поражения словами доктора. Он вообще не думал, что так можно и так бывает.

- Я прослежу за ее состоянием, но думаю, что смогу отпустить.

- Еще раз спасибо! Нам очень повезло с Вами! Спасибо. Я сделаю все, что нужно, будьте уверены!

- Конечно, - улыбнулся доктор и ушел. Джеймс простоял в ступоре пару секунд и рывком вернулся в палату.

И тут же замер. Лив испуганно смотрела на него. В руках у нее были флакон с таблетками и горстка самих таблеток, которые ей давали редко. Похоже и во рту у нее что-то было, Лив резко сморщилась, и таблетки высыпались из ее рук, взгляд помутился.

- Дура! - только и выпалил Джеймс. Он распахнул дверь и крикнул врача. Подбежав к Лив, парень чуть приподнял ее голову, глаза уже были закрыты. Джеймс начал паниковать еще больше, посмотрев на таблетки. Но он не знал, что делать. - Совсем рехнулась! Открой глаза, ну же!

В палату снова забежал доктор Глейнц.

- Она проглотила таблетки! Флакон пуст! - крикнул Джеймс. - Только что.

- Нужно вызвать рвоту... один я не справлюсь, позови еще кого-нибудь, и сам уйди!

Джеймс уставился на него, но уже через пару секунд вышел из палаты.

Он прождал около получаса, не находя себе места. Как она могла? Вот что значит оставить ее одну. Джеймс злился. Доктора вышли, сказав, что Лив пришла в себя, но сейчас слаба. Джеймс переждал десять минут для верности.

Он зашел в палату, Лив подняла на него глаза.

- Джеймс, я...

- Ты чертова эгоистка! Идиотка! - рявкнул он, Лив сразу же замолчала. - Как ты могла?! Представь хоть на секунду, что было бы со мной, если бы ты умерла! Я уже пережил этот кошмар! Я уже думал, что тебя нет! Ты не знаешь, что я чувствовал, и не понимаешь! - Джеймс кричал, ему было больно, и он злился. - Я не знаю, что будет если потеряю тебя, бестолочь! Таблетки... а поизобретательнее ничего не придумала? Ты в больнице, Лив, тебя бы в любом случае откачали. - Его глаза горели огнем, Лив никогда не видела его таким и ей было страшно. - Почему ты такая глупая, скажи! - Джеймс подошел к ней ближе. - Как тебе еще объяснить, что мне плевать на всё, я останусь с тобой, потому что я люблю тебя, черт тебя подери, люблю! Почему ты не можешь понять этого?

- Я испорчу твою жизнь, я ее уже испортила. Тебе не нужна такая, как я. Я хочу, чтобы ты был счастлив, а не промучался со мной, - не поднимая голову, тихо ответила Лив.

Джеймс раздраженно и разочарованно распахнул глаза и, сжав кулаки, ударил себя по лбу, выдыхая.

- Сколько тебе еще говорить не произносить таких слов! Ты не будешь такой, я не буду мучиться! И я бы сказал тебе причину на это час назад, если бы ты не была такой дурой! - все еще кричал Джеймс. Лив вопросительно посмотрела на него, но он, лишь помотав головой, вышел из палаты, хлопнув дверью.

Лив закрыла глаза и заплакала, понимая, насколько Джеймс прав и насколько она дура. Нужно успокоиться. А что, если бы она и правда умерла. Лив представила реакцию каждого ее близкого человека и ужаснулась. Чертова эгоистка! Она не ценит отношение к себе. Перестала ценить Джеймса, а ведь он делает для нее абсолютно все. А родители? А Эрика и Оливер? Это еще одна вещь, которую она себе не простит. Еще одно подтверждение ее слабости.

- Не ожидал от нее, - задумчиво произнес доктор Глейнц, на которого наткнулся Джеймс, сразу же выйдя из палаты.

- Вы... все слышали? - настороженно спросил он.

- Да, но не считаю, что ты сказал слова, которые ее убьют. Скорее, отрезвлят, - добавил он и, развернувшись, ушел.

Джеймс посидел около получаса у палаты. Он слышал тихие всхлипы Лив. Неужели она ничего не понимает и продолжит стоять на своем?

Он вошел, Лив закрывала лицо руками. Она вздрагивала от каждого всхлипа и от этого ей было больно. Джеймс сел рядом с ней, убирая руки от ее лица.

- Прости меня, пожалуйста. Такого больше не повторится, - сразу же сказала Лив.

- Конечно не повторится, - ответил Джеймс, не отпуская ее рук.

- Ты прав во всем. В том, что накричал, в том, что говорил. Я действительно не понимаю, что ты чувствовал...

- К счастью, - добавил Джеймс, Лив благодарно взглянула на него.

- Прости, я заслужила твои слова. Я совершенно не ценю все, что ты делаешь для меня. Я никогда не смогу отблагодарить тебя в полной мере. Но и ты меня пойми. Мне будет плохо, если плохо тебе. А по-другому не получится.

- Врач сказал, что мы скоро можем вернуться домой.

- Что? Правда? - уставилась на него Лив.

- Да, я кое-что обустрою, и все будет как надо. Нужна только твоя вера, и все получится. Не смей падать духом, я не вытяну нас обоих, - произнес Джеймс. Лив не сводила с него глаз, из которых снова капали слезы, она сжала его руку.

Джеймс аккуратно поцеловал Лив, обхватывая ее лицо руками.

А в ее сердце снова вставляли ножи, прокручивая их там. Девушка не понимала, почему каждый раз так больно, когда Джеймс дотрагивается до нее или целует. И прекратиться это когда-нибудь? Но и одновременно с этим она забывала обо всем от одних его касаний.

Но Лив не могла дать Джеймсу того единственного, что он просил. Она не верила, просто не было сил. И не могла представить, что будет, когда ее увезут из больницы.

***

Через две недели Лив узнала, что ее отца положили в эту же больницу. Проблемы с сердцем и печенью. Все вполне логично. Лив заволновалась, она переживала за отца. Наконец, зашла Ирэн.

- Мама, почему тебя так долго не было? Папу привезли вчера, я ждала тебя, - сразу же воскликнула Лив.

- Я не могла.

- Ладно. Что вообще случилось, как он? - Лив нервно теребила пальцы, пока Джеймс не взял ее за руку.

- Все как всегда. Перепил, сначала все было нормально, а потом резко поплохело. Сильная боль, давление. Вызвали скорую, и он тут же потерял сознание, - монотонно ответила Ирэн.

- А врачи что говорят? - не унималась Лив.

- Говорят, что это частый случай. Ничего страшного, проведет здесь недельку. Ну, я пойду туда.

- Мам, ты не останешься со мной? Ты так давно не заходила, - Лив жалобно смотрела на маму.

- Я бы осталась, но там я нужнее.

- Но... но... я тебе неделю не видела, - казалось, Лив сейчас расплачется.

- Понимаешь, там я уверена, что он вернется домой, пусть через неделю, но вернется. А ты... как же тебе объяснить... Какой смысл в том, что я буду приходить? Ничего уже не изменится, ты умная, сама понимаешь. Возможно, ты всю жизнь проведешь здесь, - произнесла Ирэн.

Губы Лив задрожали, она неотрывно смотрела на мать. Джеймс с ужасом глядел на Ирэн. Она только что опровергнула и перечеркнула его слова за все время, он убеждал Лив в обратном, а ее собственная мать, можно сказать, отказалась от нее.

- Почему ты так говоришь? - прошептала Лив.

- Знаешь, - Ирэн взглянула на Джеймса, - если бы тогда не убежала из дома, ничего бы этого не было.

Сколько разных событий было вложено в это одно слово: "ничего". Лив и представить боялась, если бы этого всего не было. Но мама...

- Мам, ты не права...

- Я права. Это ты не послушала меня, вот результат. Это ведь и из-за него, - Ирэн снова зло посмотрела на Джеймса.

- Напомнить, из-за чего вообще Лив оказалась в моем доме год назад? - вмешался Джеймс.

- Не разговаривай со мной в таком тоне!

- Не надо, пожалуйста, - попросила Лив.

- Уйдя, она зажила, никто не пилил ее каждый день, и вечера были всегда спокойными. Лив никогда не была больше в ссадинах, царапинах и синяках. Если Вы выбрали такую жизнь, то она не должна доставаться по-наследству! - уверенно ответил Джеймс. - Вы ничего не знали о ней и не знаете!

Ирэн влепила ему звонкую пощечину, а Джеймс все так же с вызовом смотрел на нее. Между ними с испуганными глазами была Лив. Она снова была посередине. Ей удалось дотянуться до руки Джеймса, тот сразу же посмотрел на нее, и взгляд изменился. Лив умоляюще взглянула на него.

- Оливия, я удивлена, что ты сделала выбор в его сторону, - добавила Ирэн и ушла.

Лив смотрела на хлопнувшую дверь. Ей хотелось крикнуть: "Мам, я теперь навсегда калека, если ты забыла!" Потому что именно это и приходило на ум. Лив ей не нужна, и дело не в выборе девушки. Просто блестящие планы Ирэн на будущее Лив обрушились.

Теперь у нее будто родителей нет. Лив запрокинула голову, чтобы снова не потекли слезы. Это было постоянно. Если раньше улыбка не сходила с ее лица, то теперь слезы не успевали высыхать.

- Джем, почему она так? - обессиленно прошептала Лив.

- Не знаю, я не понимаю. Она одумается еще, - но он сам не верил. Джеймс сдвинул кровати и, улегшись, положил свою голову рядом с головой Лив, девушка уткнулась носом в его щеку.

Она только сейчас поняла, что кроме Джеймса с ней никто не остался. Они так и уснули.

В любое время, в любое время, в любое время
Всё, что ты должна сделать - это позвать меня, и я приду.

Если ты нуждаешься в любви, просто посмотри в мои глаза,
Я приду, чтобы сделать тебя счастливой.
Если ты жалеешь себя и грустишь, я бы проявил сочувствие.
Не грусти, просто позвони мне сегодня вечером.

В любое время, в любое время, в любое время, всё
Что ты должна сделать - это позвать меня, и я приду.

Если солнце скрылось, я постараюсь заставить его сиять,
Я сделаю всё.
Если ты нуждаешься в плече, на котором можно поплакать,
То надеюсь, это будет мое плечо.
Позвони мне сегодня вечером, и я приду к тебе.

В любое время, в любое время, в любое время
Всё, что ты должна сделать - это позвать меня, и я приду*


А проснулись от бодрого громкого голоса. В палату забежал Оливер.

- Эрика... здесь... началось! - он радовался и волновался, глаза сверкали.

- Когда? - отозвалась Лив.

- Только что приехали, я забежал сообщить! - и Оливер скрылся за дверью.

- Джеймс, ты понимаешь?! Еще совсем немножко, и ты станешь дядей! - восхищенно воскликнула Лив, улыбаясь.

Улыбка была редкой, и Джеймс мысленно фотографировал каждый раз.

Спустя несколько часов Лив начала гонять его к Оливеру, дабы что-то узнать. Сначала Джеймс отказывался, но Лив пообещала, что все будет в порядке. Ее глаза светились радостью, она кусала губы в ожидании.

Еще спустя несколько часов Джеймс медленно и с улыбкой зашел в палату. Лив уставилась на него.

- Ну? Кто? - воскликнула она.

- Это Джейн, - ответил до нельзя счастливый вошедший вслед за братом Оливер. Он подошел к Лив, неся на руках маленький розовый сверток. Лив тяжело дышала, Джеймс подсел к ней.

- Господи, маленькое чудо, красавица! - прошептала Лив, когда Оливер тоже сел рядом и отогнул край пеленки. Малюсенькое милейшее существо, которому от роду и часа нет. - Как Эрика?

- Все хорошо, это она попросила сразу же навестить тебя, - ответил Оливер.

- Передай ей, что я очень ее люблю, - добавила Лив, не отрывая глаз от крохи. - Ну все-все, идите, не заставляйте маму ждать, - улыбнулась Лив.

Оливер поцеловал ее в щеку и тихо ушел. Джеймс, улыбаясь, смотрел на Лив. Та о чем-то думала. Все же жизнь стоит того, чтобы посвятить себя детям.

Только вот теперь не для Лив.

- Я выпишу вас завтра, - в палату вошел доктор Глейнц.

Джеймс и Лив, улыбнувшись, переглянулись.


Холодное и морозное утро... Немногое можно сказать
О том, что в моей голове.
С наступлением рассвета мой самолет улетел,
Забрав с собой все мои мысли...

Не уходи!
Говори, что хочешь,
Но только скажи, что останешься
Навсегда, до конца моей жизни,
Потому что мне нужно больше времени,
Да, мне нужно больше времени, чтобы всё исправить.

К черту эту ситуацию и игры, в которые мне приходится играть
С мыслями, что не выходят из головы.
К черту моё образование! Я не могу подобрать слов, чтобы выразить
То, о чём думаю.

Не уходи!
Говори, что хочешь,
Но только скажи, что останешься
Навсегда, до конца моей жизни,
Потому что мне нужно больше времени,
Да, мне нужно больше времени, чтобы всё исправить.

Не уходи...**

* The Beatles - Any Time at All
**Oasis - Don't Go Away 

 

  - Так, Джеймс, нужно быть крайне аккуратным. Ортопедические корсеты не обеспечат полной безопасности, - говорил доктор Глейнц, когда Лив и Джеймс собирались покидать больницу. Доктор застегивал на Лив тугой белый корсет с жесткими спицами-"косточками". Лив морщилась и сжимала зубы, но не показывала, насколько ей больно. - Вот. Поднимать на руки очень осторожно. Смотри, чтобы спина была полностью ровной. Ну, пробуй.

Лив чуть улыбнулась. Джеймс аккуратно подсунул руки ей под колени и под спину, девушка ухватилась за его шею. Джеймс выдохнул и поднял Лив. Она стала намного легче, сильно похудела. Он заметил, что ее кулаки сжаты, видимо, больно.

- Прости, - тихо сказал он.

- Теперь так же опускай, - внимательно следил за действиями парня врач.

Глейнц заставлял Джеймса поднимать и опускать Лив до тех пор, пока эта операция не автоматизировалась.

Лив было немного страшно возвращаться домой. Если в больнице ощущение, что ты просто лечишься, то дома будет полное осознание своего состояния.


Все дела были улажены, документы заполнены, и можно было отправляться домой. Джеймс пытался составить что-то вроде плана. Первое время он побудет дома, закажет оборудование, которое сможет, пока деньги позволяют. При этом нужно будет искать высокооплачиваемую роль.

- Я буду стараться навещать вас раз в две недели. Удачи! - напутствовал доктор.

- Спасибо, - одновременно сказали Джеймс и Лив.

Джеймс и Оливер вместе осторожно уложили Лив в машину. Через полчаса они были дома. Оливер помог брату выгрузиться.

- Девочкам привет передавай! - крикнула Лив в след уходящему Оливеру.

Джеймс занес ее в дом. Все вроде бы было так же, но совсем не так. Лив ностальгически обвела взглядом дом. Вот здесь недавно стояла елка, на кухне девушка готовила ужин, додумывая задания из университета. По этой же кухне и лестнице они с Джеймсом бегали год назад, а потом поцеловались. Этот стол... И как он после них еще держится?

Лив обернулась и уткнулась Джеймсу в плечо, чтобы перестать все это видеть. Парень выдохнул и чуть сильнее прижал ее к себе. Когда Джеймс пронес ее мимо зеркала, Лив вдруг резко сказала:

- Стой, подожди.

Она уставилась в зеркало, Джеймс развернулся к нему. Лив рассматривала себя и не узнавала. Темные глаза стали черными, губы не отличались по цвету от бледной кожи, круги под глазами, словно синяки, щеки немного покраснели от холода, волосы растрепались, ало-золотой свитер был натянут на жесткий плотный корсет, стягивающий девушку, ноги... Как странно было видеть то, что не чувствуешь. Лив поймала в зеркале печальный взгляд Джеймса, тот заметил ее.

- Идем, растрепа.

Они вошли в обновленную спальню. Лив удивленно распахнула глаза. Там стояла большая высокая квадратная кровать с балдахином, о котором Лив мечтала с детства и рассказала Джеймсу, возле было много тумбочек, стояли стулья и небольшой письменный стол. Все полностью переделано и выполнено в синих цветах.

- Синий, как ты любишь, - произнес Джеймс. Лив посмотрела на него и вдруг рассмеялась, чуть опустив голову. - Что? - недоумевал Джеймс.

- Поч... почему ты решил, что синий? - смеялась она.

- Ты же сама говорила, в голубых и синих оттенках.

- Так это мальчику. Я красный люблю, Джем, неужели ты не замечал? - Лив посмотрела на него. Джеймс увидел, что сейчас она и правда смеется. Как раньше.

- Ладно-ладно, мой промах.

- Сколько же денег ты потратил? - спросила Лив.

- Сколько нужно. Здесь все для тебя, - ответил Джеймс и закружил Лив по комнате, громко восклицая, словно в рекламе, - Представляю Вам, мисс, новейшую и супер-усовершенственную модель ортопедической кровати "Как-то там 3000", которая обеспечит Вам превосходный отдых...

- И пожизненное заключение-времяпрепровождение, - добавила Лив. Джеймс замолчал и изменился в лице.

- Лив, - он обреченно уткнулся в ее волосы, - прекращай. Мы дома, а значит, все уже лучше. Я не позволю тебе... мы вернем тебя, вернем нашу жизнь, - он поцеловал ее в макушку и направился к кровати, - Давай, аккуратно, - положил Лив.

- Джем, у тебя ведь завтра День рождения, ты помнишь?

- Помню, - улыбнулся Джеймс.

- Прости, у меня не будет для тебя подарка, - поджала Лив губы.

Джеймс усмехнулся. Она даже сейчас больше думала о других, о каких-то мелочах. "Все-таки пусть не врет. Та Лив жива, просто спрятана."

- Я люблю тебя, ты помнишь? - в тон ей спросил он.

- Помню, - улыбнулась Лив, Джеймс подошел к ней и поцеловал.

Через некоторое время Лив начало клонить в сон, и она поддалась. Проснулась от шорохов. Девушка открыла глаза и оглядела комнату. На тумбочке стоял ее проигрыватель, на стенах висели ее старые плакаты, которые, шурша, доклеивал Джеймс. Лив не смогла сдержать улыбку.

- Джем? - хрипло позвала она, не очнувшись ото сна. - Что это ты делаешь?

- О, добрый вечер! Делаю эту комнату похожую на твою, да и синего так меньше.

- Но мне ведь нравилось! Я же... - Лив внимательно посмотрела на него, - буду здесь не одна?

- Конечно, не одна. Тебя нельзя оставлять. Так, все готово. Ну-ка, - Джеймс отошел к Лив и оглядел свои творения. - Вполне прилично!

Лив схватила его за руку и потянула на себя. Джеймс плюхнулся на кровать рядом с ней, а Лив продолжала тянуть его ближе к себе. Они слились в жарком, но осторожным со стороны парня поцелуе. Джеймс, наконец, оторвался.

- Ну все, сейчас будем ужинать.

- Я не хочу, - ответила Лив.

- А надо.

- Ты прямо как мама, - отозвалась она. Джеймс спрятал глаза. Пока не нужно говорить ей то, что он знает.

Лив было странно спать в одной с Джеймсом постели и не чувствовать его. Она не смогла сдержать слез, когда он осторожно обнял ее, ведь она не в состоянии ответить ему тем же. Это было больно. Но пусть Джеймс думает, что все в порядке. Она тихо плакала, а он оберегал ее как сокровище.

На следующий день к ним заехали Оливер и Эрика с Джейн. Лив поздравила парня, потом отдельно поздравила молодых родителей. Но им нужно было уехать. Весь день Лив старалась не ляпнуть что-нибудь, что могло бы расстроить Джеймса.

***

- Я побуду с тобой, а потом буду уезжать. Я нашел роль здесь в Бирмингеме, заплатят хорошо, - через несколько дней все же объявил Джеймс.

- А... - Лив не могла вымолвить ни слова. Она не думала, что так скоро.

- А к тебе, как и говорил доктор Глейнц, будет приходить медсестра, она будет с тобой до моего прихода.

- Зачем? У меня же есть родители, - будто убеждая саму себя сказала Лив. Джеймс снова замялся, и на этот раз Лив это заметила.

- Нужен человек из больницы, тебе необходим правильный профессиональный уход.

- Джеймс, что ты скрываешь от меня? Что с родителями? - на прямую спросила Лив.

- Они уехали, твоего отца выписали, и они уехали в Россию, - произнес он, Лив пораженно распахнула глаза. - Оставили все тебе, включая машину и дом.

- Откуда ты знаешь? - тяжело дыша, спросила Лив. У нее начинала кружиться голова, когда девушка нервничала.

- Они просили приехать, отдали все документы. Твоя мама не хотела тебя тревожить, поэтому они не зашли, - с тяжелым сердцем сказал Джеймс.

Лив закрыла глаза. "Отлично. Родители уехали. Джеймс уедет." Резко начала болеть и кружиться голова, поднялось давление. Лив тряхнула головой.

- Дай, пожалуйста, вон те таблетки, - попросила она Джеймса. Он обеспокоенно смотрел, как она их пьет.

- Лив, я-то с тобой, - сказал он.

- Ты тоже уедешь.

- Не скоро, - ответил Джеймс, Лив вопросительно посмотрела на него. - У нас есть две недели.

Девушка еле заметно закивала, смотря в одну точку. Как только Джеймс дотронулся до ее руки, Лив всхлипнула. Джеймс лег рядом и погладил ее по голове.

- Я все сделаю, как можно быстрее. Нам нужны деньги.

- Зачем мне их дом и машина, а, Джем? - обернулась на него Лив.

- Если хочешь, можно продать, - предложил он.

- Да, - сразу же ответила Лив. - Думаю, они не взяли мои вещи, которые я оставила. Заберешь потом? - Джеймс кивнул. - Зачем нам нужны деньги?

- Чтобы поставить тебя на ноги.

- Неужели это так просто?

- Нет, и именно поэтому нам нужно будет сложить деньги, которые есть, будут от продажи, и я заработаю. Также нужно на лекарства и врачей, - объяснил Джеймс.

- Какая я проблемная.

- Забудь.

***

Доктор Глейнц пришел, как и обещал. Он прописал Лив лекарства и сказал, что нашел подходящего человека.

Миссис Крамер пришла на следующий день. Это миловидная женщина лет пятидесяти, врач, который уже не работает. Она знала, как обращаться с такими больными, как Лив. Девушке она понравилась. Добрая и веселая. Миссис Крамер напомнила Лив ее бабушку. Когда Джеймс уедет, она будет с Лив целыми днями, что устроило обе стороны. Женщине тоже понравилась Лив, она с улыбкой сказала, что девочку нужно будет откормить, иначе не выздоровеет. Лив подумала, что в ней абсолютно нет ничего отталкивающего или неприятного.

***

Наконец, у Джеймса начались съемки. Помимо этого они с Оливером занимались продажей дома и автомобиля. Время шло, а от родителей Лив не было никаких вестей. Но девушка не озвучивала свои тревожные мысли, Джеймс и так был занят.

Миссис Крамер решила, что Лив не нужно до лета начинать делать упражнения, дабы дать возможность организму самому набраться сил.

В День рождения Лив в ее комнате стояли самые разные виды цветов, от которых исходил необычайный запах. Их специально заказал Джеймс, но приехать смог только к вечеру. Весь день телефон Лив разрывался от сообщений, присылаемых Джеймсом, каждое с разным поздравлением. Вот только родители ей даже не позвонили.

Миссис Крамер в подарок приготовила праздничный ужин. За все время ей все же удалось немного вернуть Лив нормальный вес. Девушка очень полюбила ее и не представляла свой день без веселого и бодрого голоса миссис Крамер. Да и женщина привязалась к ребятам.

Приехав, Джеймс сразу же поднялся к Лив. Та, улыбаясь, протянула к нему руки и поцеловала. Джеймс подхватил ее.

- С Днем рождения, солнце! - и снова поцеловал.

- Спасибо. Который раз за день ты меня поздравил? - улыбнулась Лив.

- Не знаю, я не считал. Тебя гости ждут, - сказал он.

- Кто? - удивилась Лив.

Джеймс спустил ее вниз на кухню. Там их ждали Оливер, Эрика, Джейн, миссис Крамер и родители близнецов. Лив закрыла рот ладонями.

- Ух ты!

- С Днем рождения!

Все поочередно целовали Лив и поздравляли, дарили подарки. Лив прищурила глаза, когда Эрика поднесла Джейн к ее лицу, и та провела рукой по щеке Лив. Все рассмеялись.

- Лив, твои родители передавали поздравления. Они не могли позвонить, слишком заняты сейчас. Переезд - сложное дело, - сказала миссис Фелпс, обращаясь к Лив.

- И ненужное, - угрюмо добавила Лив, - спасибо, что сказали.

Гости пробыли не долго. Все разошлись, Джеймс отнес Лив в спальню. Они легли через несколько минут. Джеймс снова поцеловал ее, но уже увереннее. Он целовал ее в шею, спускаясь ниже, рукой проводя по талии девушки.

- Джеймс, пожалуйста, не надо, - умоляюще прошептала Лив. От его таких желанных прикосновений снова было жутко больно. Он отринул и просто легко обнял ее.

- Прости.

- Нет, это ты прости. Со мной у тебя не будет нормальной жизни. Я ведь даже не в состоянии доставить тебе, нам обоим удовольствие.

- Плевать, это неважно. Все нормально, - ответил Джеймс.

Но Лив ведь знала, что важно.

- Есть только одно, что я могу для тебя сделать, но это сложно, - начала Лив.

- Замолчи! И не думай об этом, я тебя никогда не заставлю... Все, Лив, сегодня твой день, не думай о вещах, о которых тебе не хочется думать, - сказал Джеймс.

- Джем, 23 года, какая же я старая, - задумчиво произнесла Лив, меняя тему.

- На меня посмотри, - отмахнулся он.

- Я ведь мелкая для тебя. Разница в четыре года, - напомнила ему Лив.

- Я ее не чувствую. А если ты вернешь ту Лив, с вечно блестящими глазами и детской улыбкой, я вообще буду счастлив.

Лив замолчала.

- Та Лив умерла, оставив меня, как оболочку.

- Нет. Она была, когда я впервые показал тебе эту комнату, когда наклеил все картины и постеры, вернул все твои пластинки и включал их. Сегодня, я уверен, она была здесь, увидев все эти цветы, да и мои сообщения тоже. Когда ты общаешься с Эрикой и Джейн, Лив возвращается. Значит, ей нужны хорошие события.

Лив с сомнением посмотрела на него.

- А чтобы они настали насовсем, нужно, чтобы ты вернула Лив. Давай же, она проскальзывает в тебе постоянно, перестань глубоко мыслить и задумываться. Чувствуй, только чувствуй всё, как раньше. Будет легче. Ну? - Джеймс улыбнулся и развернул лицо Лив к себе за подбородок, вглядываясь ей в глаза. Девушка не смогла сдержать улыбку. - Ну вот видишь, - он чмокнул ее в нос. - Все будет хорошо, не забывай это.

Лив переплела их пальцы. Как же она была благодарна Джеймсу. Ей казалось, он вообще не унывал. Но Джеймс знал, если опустит руки он, Лив уже будет не вернуть, сама она не справится.

Но Лив не могла не думать. Она знала Джеймса, знала, что ему нужно. Ей вспомнились его слова, когда он узнал, что у Лив три года не было парня. Его больше поразило, что у нее столько времени не было физической близости. А судят, как говорится, по себе.

***

Миссис Крамер решила, что прошло достаточно времени. Они с Лив делали получасовые элементарные упражнения, укрепляли спину, хотя с виду это упражнением и не казалось. На девушку одевали самый тугой корсет, ей нужно было самостоятельно чуть приподнимать спину, хотя бы на несколько сантиметров, как говорил доктор Глейнц. Это было жутко больно, Лив с трудом дышала и жмурила глаза, но делала все, что ей говорила миссис Крамер. Так несколько раз в день в течении трех месяцев. К концу лета Лив могла подняться на двадцать сантиметров. На самом деле это был хороший результат, учитывая, что при этом спина адски болит целыми днями.

В голове Лив что-то щелкнуло, и она пообещала себе не сдаваться и стараться.

Джеймс был очень рад результатам. Его работа заканчивалась, машина и дом уже были проданы.

***

Одним вечером Джеймс припозднился. Лив начала волноваться. В ее голову лезли самые разные мысли, но ни одна ей не нравилась.

- Оливия, можно я пойду? Я обещала домашним уже быть дома, - спросила миссис Крамер.

- Да, конечно. Джеймс просто... задерживается, - вежливо улыбнулась Лив. " Уже на два часа."

Миссис Крамер ушла. Телефон молчал. Джеймса не было. Лив не спала. Она не могла сомкнуть глаз. Похоже, то, о чем она думала, подтвердилось. Полгода Джеймс не выдержал. Странно, но, наверное, от того, что Лив, думая об этом, морально подготовила себя, не было так плохо, как в прошлый раз.

Час ночи, два, четыре, пять. Лив не спит. А если с Джеймсом что-то случилось? А она, идиотка, так думает о нем. Лив не могла успокоиться. Тишина еще больше сдавливала.

Шесть часов утра. Открылась входная дверь. Дыхание Лив участилось, руки сами поднялись к лицу. Вошел Джеймс. Лив выдохнула: с ним все в порядке. Вот только глаза были странные, немного испуганные что ли?

- Ты не спишь? - удивленно спросил он.

- И не спала.

"Как спать, если не знаю, где ты и что с тобой?"

Джеймс сглотнул, его глаза метались из стороны в сторону, а руки заламывались сами по себе. Казалось, он не знает, куда деться.

- Джем, где ты был? - наконец спросила Лив, он посмотрел на нее и сел рядом.

- Лив, прости меня. Не уверен, что сможешь, но все же прости, - опустив глаза, произнес он.

- Что случил...

- Я тебе изменил. Переспал с другой, - моментально ответил Джеймс, смотря в одну точку.

А Лив думала, что не будет так больно. Она отвернула голову. Ладно думать самой, но услышать из его уст, таким родным голосом... А она ведь знала, что так будет.

- Понимаю, - произнесла она.

- Что? - недоуменно обернулся на нее Джеймс.

- Я думала об этом. Ты, в отличии от меня, нормальный здоровый парень, у которого есть физические потребности, которые в любом случае будут исполнены, - объяснила Лив, сжимая простынь ладонью. Джеймс распахнул глаза. - Если только... ты не решился, наконец, оставить меня, - закончила она, самое главное не расплакаться.

- Я люблю тебя, Лив. Что бы ты не думала. Мне уйти? - тихо спросил Джеймс. Его сжигала ненависть и отвращение к себе. Он уже и не понимал, как все получилось. Его мозг словно выключили, а эта девушка попалась под руку. Какое кино без нее, если ее отец продюсер? Как он вообще мог так поступить? Джеймс и правда любил Лив, и она его любит, а он... Сам себя никогда не простит.

- Как хочешь. Я тебя не выгоняю. Можно узнать, с кем? - обернулась на него Лив, а из глаз все равно капали слезы.

- Ты не удивишься, поверь, - хмуро ответил Джеймс.

- Эшли? - он кивнул. Лив выдохнула и чуть заметно усмехнулась, - А она не хочет тебя отпускать... или наоборот... ты не хочешь? - спросила она.

- Лив... - Джеймс обернулся к ней. - Когда... я думал о тебе. Только потом осознал, насколько это было жалкой пародией на тебя. С ней я не улетал, не было той дрожи. Тебя не было, - он посмотрел на Лив, а у той в глазах стояли слезы, сколько бы ее разум не твердил, что это ожидаемо. - Прости. Понимаю, что не забудется, но и не сказать я не мог... Ты не представляешь, как я себя ненавижу. Ты, наверное, мне уже не поверишь. Что я тебя люблю. Я бы не поверил.

- Вот если бы не признался, не поверила бы, - тихо ответила Лив.

Джеймс вглядывался в нее.

- Когда же я осознаю, какое сокровище имею? Лив, я буду повторять, прости, прости, прости, пусть ты и сделаешь это, пока сам себя не прощу. Я... просто...

- Джем, - Лив дотронулась до его руки, - успокойся, ложись спать, все нормально.

- Ах да, съемки окончены.

- Поздравляю.

Джеймс смотрел на нее. Улегшись, он уткнулся в ее шею, и Лив почувствовала слабый запах алкоголя. Она чуть отвернулась. Хотела забыть эту ночь и разговор.

А в мысли Джеймса закралось подозрение, что Лив его разлюбила. Это не давало ему успокоиться, тем более уснуть. А если нет, и ничего не изменилось? Неужели Лив настолько верит ему? Джеймс бы так не смог. Чем она еще поразит его?


Я помню те добрые времена,
Временами я думаю о том, чтобы они не кончались.
Я привык мечтать о том, что будет,
Но сейчас это будущее уже стало прошлым.

Я не хочу жить вчерашним днем,
Клянусь, до самой смерти
Я не хочу знать, что готовит для меня завтрашний день,
Потому как сегодняшний день только наступил.
И не важно, что я натворил –
Я здесь ради тебя.
Я здесь ради тебя.

А теперь я сижу здесь и думаю о том,
Что стало с моими друзьями.
Многие из них купили "билет в один конец",
Но я буду рядом с тобой до конца.

Я не хочу жить вчерашним днем,
Клянусь, до самой смерти
Я не хочу знать, что готовит для меня завтрашний день,
Потому как сегодняшний день только наступил.
И не важно, что я натворил –
Я здесь ради тебя.

Ты – моя святыня,
Ты – смысл моей жизни.
Ты – Небеса в моей Преисподней,
Мы так долго были вместе,
И я просто не могу без тебя жить.
Не важно, что ты делаешь – я здесь ради тебя.

Я не хочу жить вчерашним днем,
Клянусь, до самой смерти
Я не хочу знать,
Что готовит для меня завтрашний день,
Потому как сегодняшний день только наступил.
И не важно, что я натворил –
Я здесь ради тебя.
Я здесь ради тебя.*