31
Пробежав расстояние от здания до остановки общественноготранспорта, брюнетка села на скамейку, и прижала ладонь ко рту. Ее пробралистеричный смех, и Лу пыталась успокоиться, вспоминая самые грустные моменты изсвоей жизни. Она всегда так делала, когда нужно было стать серьезной. Когдалифт снова поехал, Лилиана сидела на поручне, крепко сжимая затылок блондина, атот грубо двигался в ней, заставляя вскрикивать. Им пришлось поторопиться,чтобы тем, кто решит зайти в кабинку, не пришлось стать невольными свидетелямипридавания Булаткина и какой-то неизвестной девушки плотским утехам. Горская,как только ее тело перестало пульсировать после схлынувшей волны удовольствия,спрыгнула на пол, поправила платье, и вышла на следующем этаже, оставив Егоравнутри с его вопросами. Зайдя в автобус, Лилу отыскала глазами свободное место,возле окна, и заняла его. Монотонный гул в салоне позволил девушке уйти в своимысли. Информации о Егоре становится все больше, брюнетке нужно отсортироватьее, и понять, где та черта, которую нельзя будет переступать. Когда ей нужнобудет остановиться... «Дому» от блондина нужно было не так много. Всего лишь,количество счетов его отца, и расположение сейфов в доме, или наличие тайников.Но чтобы парень поделился такой информацией, нужно быть ему очень близкимчеловеком. Это и смущало Лу. Она не сомневалась, что сможет. Но сможет ли он ееотпустить, после всего? Задумавшись, Горская чуть не пропустила свою остановку,пришлось расталкивать людей, чтобы пробраться к выходу. В спину ей летелиоскорбления, но сейчас все как будто отошло на второй план. Поднявшись нанужный этаж, Лилу достала ключи, и открыла дверь своей квартиры. Упав на пуфикв коридоре, Лилиана вытянула гудящие ноги. Еще только середина дня, а она такустала, что сил не было даже позвонить Илье. Пройдя на кухню, и заварив себекофе, Лили стала медленно прохаживаться по ней, от окна к столу, и обратно.Как-то давно она задала сама себе вопрос. Почему никто не интересовался, кудаона переехала, после смерти Виктора Сергеевича? Ни родители, ни Варя, ниопекунский совет, в конце концов? Всем было наплевать, куда исчезла Лу? А потомЛилиана поняла. Ее боль – плата за спокойную жизнь родных девушки. Боль отосознания, что самый острый нож всегда вонзают самые близкие люди. Когда Лилудалеко, им комфортней. И сейчас она надеялась, что ничего не изменилось. Чтоони не ждут ее чудесного возвращения, потому что вряд ли это когда-нибудьслучится. Лето перевалило за свой экватор, обдавая прохладным ветеркомкирпичные стены домов. Теперь от погоды не стоило ждать ничего хорошего.Казалось бы, только вчера оно началось, и вот... С памятью всегда так. Всегда все«будто бы вчера». Вчера она праздновала свой тринадцатый день рождения,задувала свечи на огромном торте, и делала снимки на старую дедушкину камеру.Вчера она попробовала выкурить сигарету, и, пролежав весь день с бледным лицом,дала себе зарок, что больше никогда не станет этого повторять. Вчера Витусвозил ее в самый большой в мире парк аттракционов, где Лилу выиграла фигуркуковбоя, и в тот же миг решила, что, когда вырастет, непременно станет ковбоем... Можно рукой коснуться, и вытянуть нить скаким-то приятным воспоминанием. Их не так много, но они есть. И это хорошо.Лилиана сделала большой глоток, выглядывая на улицу. Откуда в ней столькостранных мыслей? Почему она не похожа на всех остальных девушек? Зачем ейбогатый внутренний мир, если некому его оценить? Брюнетка вздохнула, задвигаязанавеску, и выливая недопитый кофе в раковину. Нужно было чем-то заняться,чтобы перестать попусту мусолить одну и ту же тему. Снова и снова. Лили досталабумагу, отыскала ручку, и забралась с ногами на диван. Все, что она уже выяснилао Булаткине, девушка принялась записывать в один столбик, а то, что предстояловыяснить – в другой. Лилиана улыбнулась пустоте, представляя, как повел себяЕгор после ее ухода. В этот момент Крид нервно отбивал ритм на поверхностистола в кабинете Зои. Блондин ждал, пока Полева освободится, чтобы вместепоехать к ее сестре. Произошедшее несколькими часами ранее немного спутало егопланы, но не выбило парня из колеи, как надеялась Лили. Он научился быстроадаптироваться к обстоятельствам, если они требовали от него какую-то жертву. Вэтой ситуации жертвой было субботнее плановое совещание, на котором выносиливопрос о первом подопечном Крида, как продюсера. Когда Лу выбежала из лифта, аБулаткин стоял, поправляя растрепанные волосы, его накрыла волна небывалойлегкости. То, чего он никогда не чувствовал после секса со своей девушкой... Егорзнал, что никто его не поддержал бы, заяви он о таком, но он погряз в этом, поуши, и признаваться, или что-то менять, было бы болезненнее, чем порционноразбавлять их совместную жизнь ложью. Странная, извращенная любовь, возможно,мешала ему трезво смотреть на вещи. И принять тот факт, что он и Полева вместетеперь уже вопреки всему. Зоя принесла блондину чай, захватывая со столацветную папку. -Извини, этоненадолго...! Партнеры из Китая, и я обещала... А они здесь всего на три дня... Необижайся, ладно? Лене я уже позвонила, и предупредила, что мы задержимся.Егор улыбнулся, отпивая терпкий напиток. Ему было, чемзаполнить время до отъезда из галереи. Булаткин не хотел посвящать Артема вовсе подробности, поэтому в этот раз сам позвонил Саше. -Узнай, чтоза Лилиана. Как раскопаешь что-нибудь – звони.Ему не терпелось узнать, что же скрывается за милым личикомэтой девушки. Чего ему ждать, и к чему готовиться. Ведь он привык опережатьвсех на несколько ходов. Иначе, не добился бы таких высот. Полева, попрощавшисьс партнерами, резво забежала в кабинет, и присела в кресло. У нее закружиласьголова, но это быстро прошло, и, по привычке, девушка все списала на стресс. -Все, можемехать.Зоя достала из ящика какую-то коробку, и передала Егору. -Возьми, этонужно отдать Лене. Мама передала. -А твоя мамасама не могла завести это своей драгоценной Леночке? -Не язви.Смотри, вон, яд уже из ушей лезет... Мама была проездом. -Ага. И чемуя удивляюсь... Она и на собственные похороны не явится. Тоже будет где-нибудьпроездом.Русоволосая толкнула парня в бок, покрутив пальцем у виска. -Тынормальный вообще, говорить такое? Да, эта женщина не идеал, но она моя мама!Поимей уважение! -Обязательно.Когда у нее появится совесть, и она перестанет нас напрягать по пустякам. -Если тебесложно, я и сама могу.Блондин остановился, сняв солнцезащитные очки, и потерпереносицу. -Мне несложно, Зой. Ты, как всегда, не видишь суть проблемы.Полева кивнула, обгоняя Егора и вставая у него на пути. -Я знаю, чтоты хочешь сказать. Моя мама безответственная, и на нее никогда, и ни в чемнельзя положиться, так? Мы с тобой уже миллион раз это обсуждали. -Так почемуты снова бежишь по первому ее щелчку?Забрав у Крида коробку, Зоя сама открыла себе дверь авто,садясь на пассажирское. Подождав, пока и Егор разместится на своем сидении, онатихо повторила: -Потому чтоона моя мама. Булаткин покачал головой, заводя мотор. Салон наполнилсянегромкой музыкой, и атмосфера чуть разрядилась. -Закрылитему. Едем к Лене, отдаем коробку, и все. Я не хочу смотреть, как ты постояннопрогибаешься под нее. Зоя уставилась на дорогу, размышляя, почему внутри неесейчас ураган. Нет спокойствия, равновесия, и порядка. Чувства перепутались,система дала сбой, и Полева больше не контролирует свое второе «я». Онавдохнула, широко открывая глаза, и ответила: -Хорошо. Какскажешь.Когда-то давно, еще учась в колледже, Полева увлекаласьпсихологией. Психотипы людей, поведенческая структура, природа толпы – все этобыло ей интересно. Отчего человек становится неспособным к жалости, особенно. Исейчас, глядя на Булаткина, Зоя пыталась применить к нему хотя бы один научныйтермин. Но ничего не вышло. За столько лет она так и не смогла понять, ктоперед ней. Мальчик, чьи мечты сбылись слишком рано, или юноша, что построилсебя на руинах разрушенных желаний.