5
С этого момента жизнь Лилианы сделала еще один головокружительный виток. Новые знакомства, уроки от Ольги, что должны были показать ей, насколько сложным является то, чем они занимаются. Каждый новый день приносил одинаковое количество и боли, и радости. Чтобы стать физически и морально готовой, ей пришлось пройти через многое. Временами она даже не могла сидеть, только лежала, но и в такие моменты Ольга находила приемлемым заниматься с Лилу. К семнадцати, за спиной у уже окрепшей Лилианы, был долгий путь становления ее, как полноценного члена организации «Дом». Она не видела ни верхушку, ни кого-то из коллег Ольги, она только знала, что они существуют. А что происходит в жизни Егора? – спросите вы. У него все хорошо. Зоя всегда рядом с ним. Блондин даже не заметил, как она практически приросла к нему. Им по двадцать, и они нуждаются друг в друге. Егору необходим стоп-кран, когда ему сносит крышу, а Зое нужно было о ком-то заботиться. Она была настолько обычной, что парню никогда не приходило в голову, будто у нее может быть какая-то история, которую она никому не рассказывает, потому что такое можно пережить только один раз. А у Зои была такая история. В восемнадцать она вышла замуж, родила ребенка, и готовилась стать для него самой лучшей мамой, но не успела. Врачи говорили, что она сильная, что она справится, и у нее еще будет много детей, только очень сложно достучаться до человека через толстые бетонные стены отрицания. После похорон малыша ушел муж, не найдя в себе сил принять состояние Полевой, но найдя ей замену, которая не устраивала ему истерик, и не сидела в одной позе по нескольку часов, смотря в пустоту. Она вернулась к Булаткину, и больше не уходила, что сначала немного удивило Егора, но он быстро привык. Появляясь на людях вместе, они быстро закрепили за собой статус пары. Совместные фотосессии, поездки на море, выходные с друзьями... Родители Крида любили Полеву. И почему-то звали ее пташкой, будто бы она умела летать. Расскажу о настоящем дне. Сегодняшний вечер был распланирован поминутно, друзья готовились встречать Егора с очередных гастролей, и отметить его первый сольник в Америке. Аэропорт наполнился криками, когда блондинистая голова была замечена зорким глазом Зои. Булаткин был измотан, морально и физически, и еле сдерживался, чтобы не сорваться. Но когда его уставшее тело привезли к высотке в центре, он посмотрел на воодушевленную русоволосую девушку, сидящую рядом и сжимающую его руку, решив, что уступит ей. Лифт вез их на крышу, и впервые за последние месяцы Егора тошнило от высоты. Взяв себе выпивки, парень отошел чуть в сторону, наблюдая, как Полева здоровается со своими подругами. На плечо блондина легла мужская ладонь, загорелая, с выступающими венами.
-Привет, мачо. А где Зоя?
Встав напротив парня, Павел Курьянов смерил его долгим взглядом, и улыбнулся. Булаткин отпил из бокала шампанское, и скривился, это явно не его напиток.
-Здесь, с Олесей языками зацепились, теперь их можно только силой растащить.
Мужчина понимающе закивал, указывая на свою жену, так же болтающую с группой девушек.
-Мы им и не нужны...
Егор нахмурился, опуская глаза. Парень подумал, что это самые правильные слова. Что касается его и Зои, то, в нем она точно не нуждалась. Крид назвал бы их отношения симбиозом. Но он, как обычно, ошибался.Полева заливисто смеялась, и, глядя на нее, Егор тоже улыбался. Вечер был наполнен какой-то странной атмосферой. Булаткин только прилетел, и у него не было желания находиться в центре внимания, но Зоя, то и дело, вытаскивала его за руку из толпы, и произносила речи экспромтом, которые сопровождались аплодисментами. Она много говорила о нем, о том, с какими трудностями он столкнулся на пути к успеху, о потерях. Крид стал ностальгировать, осушая один бокал с алкоголем за другим. Парень не помнил, как его практически несли на руках к лифту. И совершенно не помнил, как плакал, прислонившись к горячему лбу Зои, когда девушка рассказывала ему, почему она тогда осталась, насовсем. Перенесемся в следующее утро. Пока Егор мучается с похмелья в номере отеля, расскажу немного о Лилиане. Когда Лили показалось, что она счастлива, как и бывает, в ее жизни произошло самое ужасное, что только могло произойти. Виктор Сергеевич, ее любимый Виту, умер, после продолжительной болезни. Это было сильнейшим ударом под дых, выбивающим весь воздух из легких, и уводящим почву из-под ног. В день похорон Лилу отключила телефон, и просто ушла в себя. Все время, пока гроб доставляли на кладбище, она следовала за ним неотступно, но не заглядывала в него, храня надежду, что вот-вот она проснется, и смахнет холодный пот со лба. Солнцезащитные очки скрывали ее красные от слез глаза, позволяя рассматривать присутствующих на похоронах людей. Никто из них не пришел сюда по велению сердца, всех тянуло за наживой.Каждый считал, что если всплакнет на плече у безутешного сына покойного, то тот, не медля, отпишет ему половину всего завещанного имущества. Девушка мяла в руках бумажную салфетку, отвлекаясь на ее шорох. За всю процессию наша героиня так и не осмелилась подойти к гробу, хотя ее несколько раз приглашали для прощальной речи. Несколько глотков крепкого алкоголя из именной фляжки, что она захватила, выходя из дома, и поток мыслей стал намного упорядоченнее. Про себя она думала, что не станет делиться с этими личностями тем, что хочет сказать. Это должен был услышать только он. Ее единственный, и, пожалуй, лучший друг. Ее дедушка. Взгляд то и дело натыкался на бархатную обивку, заставляя тело непроизвольно содрогаться – это происходит на самом деле. Ничего уже не изменить. Она не помнит, что сказала ему напоследок, и от этого становится тошно. Скоро из памяти начнут стираться все их общие воспоминания. Как быстро она забудет его голос? Хорошо, что остались старые пленки, на которых хранятся записи его эфиров, когда дедушка давал интервью на местном радио.
-Лилиана, пройди, пожалуйста, к трибуне.
Лилу закатила глаза, показывая жестами, что все еще не готова, но и отец и мама были категоричны. Неуверенными шагами, пересекая лужайку, девушка ощущала волны жара, обдающие ее тело. Деревянная подставка, что так по-современному была названа трибуной, нисколько не соответствовала своему статусу. Лилиана не знала, что говорят в таких ситуациях, поэтому долго собиралась с мыслями, несколько раз громко чертыхнувшись в микрофон.
-...Многие из вас знают, что для меня дедушка был самым близким человеком. Я во многом перед ним виновата. Из последнего, это, наверное, отвратительно законченная четверть. Но я старалась, Виту...!
Лилиана выдохнула, стирая тыльной стороной ладони горячую дорожку слез со щеки. Алкоголь обволакивал разум девушки, выворачивая все чувства наизнанку. Вместо прощальной речи у нее стала получаться обличительная.
-Я думаю, ни для кого не секрет, что именно он воспитывал меня, потому как... родители видели для себя более приоритетной задачей построение собственного бизнеса. Эти люди, мои биологические мама и папа, так и остались таковыми только на бумаге. Я никого не обвиняю, как можно, это ведь похороны! Но другой возможности ведь не представится. Вы игнорируете меня, как игнорировали семнадцать лет!...
Брюнетке пришлось отступить, потому что ее рука, так эмоционально закинутая назад, была перехвачена, и заведена за спину помощником отца. Разместившись в паре метров от основного места событий, брюнетка наблюдала за продолжением спектакля. Вряд ли кто-то воспринял ее слова всерьез. Все привыкли к подобного рода выходкам с ее стороны. Итогом обращения Лили стал негромкий шепот, прошедшийся по рядам: «Она даже здесь старается обратить внимание на себя». Фляжка давно опустела, как и содержимое черепной коробки Ли. Кира стояла у закрытого гроба, часто моргая. Девочка, до этого момента не переставающая плакать, теперь рассматривала цветы, лежащие на крышке, и изредка поеживалась. Лили подошла к сестре, останавливаясь в шаге от нее. Нужно было что-то сказать ей, ведь Лил взрослая, и должна знать, как быть дальше. Но проблема в том, что она не знала. Девушка хотела поскорее уйти отсюда, но перед этим стоило попрощаться с Виту, в последний раз. Сжав худое плечико Киры, брюнетка будто хотела пробраться под мягкую ткань пальто, и ощутить всю боль, что та сейчас испытывает.
-Слушай, ну... Будь сильной.
Кира перевела взгляд на сестру, удивляясь широкой улыбке на лице Лили.
-Ты могла притвориться нормальной хотя бы в такой день? Стать, как все, без этих твоих штучек?
-Что за наезды, Кир?
-Я не хочу тебя видеть.
-Кир...!
-Отвали!
Лилиана выпрямилась, надевая очки, и запихивая руки в карманы брюк.
-Как скажешь. Передай родителям, что мне жаль.
Ей не удалось перебороть подступившие слезы, и Лилу шмыгнула носом, растирая его, чтобы избавиться от неприятного пощипывания. Что ж... На этой Земле не осталось больше никого, кто знал бы ту Лилиану. Она умерла, вместе с дедушкой, вместе с его воспоминаниями о ней. Так что теперь можно было спокойно с головой окунаться в тот омут, что готовила ей Ольга. Ноги выбрали привычный маршрут, и очень быстро брюнетка оказалась у деревянной вывески, раскачивающейся на ветру. Бар встретил девушку удушливым запахом спиртного, и громким смехом завсегдатаев. Ее тоже можно было отнести к их числу, но Лилу не хотела иметь ничего общего с такими же, как она, даже общий статус, потому считала себя просто частым гостем. За барной стойкой протирал стаканы незнакомый паренек, поглядывая на компанию чересчур громких бородачей за крайним столиком у входа. Лилиана разместилась на высоком стуле, и подняла палец вверх, призывая бармена обслужить ее. Тот кивнул, и подошел ближе, подаваясь вперед.
-Двойной виски.
Шум от компании стал еще громче, и парень привлек их внимание свистом. Потом, вернувшись к Лили, разглядывающей свои пальцы, он, улыбаясь, спросил:
-А ты не маленькая, для таких напитков?
Лилиана облизала губы, усмехаясь.
-А ты слишком здоров, задавая такие бестактные вопросы.
Из подсобного помещения вышел уже знакомый ей бармен, приветствуя Лилу, и хлопая по плечу замершего со стаканом в руке парня.
-Спасибо, Илюх! Давай за пульт.
Шатен скованно улыбнулся, встречаясь глазами с Лили, и, хромая, вышел из-за стойки. Взгляд брюнетки зацепился за протез, от колена заменяющий парню ногу. Она закатила глаза, роняя голову на руки, и шумно выпуская порцию СО2. Каждый раз, это происходит каждый раз! Она снова облажалась, развязав свой язык. Откинув волосы назад, и выставляя ладони перед собой, Лилу подбирала слова извинений.
-Серьезно, я просто... ну... не это я имела в виду! Не это хотела сказать, точнее... Ты очень хорошо выглядишь, и протез у тебя красивый...!
По грустной ухмылке парня, Лили поняла, что опять промахнулась. В следующую секунду она уже провожала взглядом ссутуленную спину шатена, и с каждым его шагом давала себе звонкую затрещину. В баре Лилиана просидела до закрытия, отрешенно наблюдая, как сменяется состав посетителей в помещении. С Виту из ее жизни ушел самый яркий огонек. Почему, собственно, она так рьяно пыталась доказать этому парню, Илье, что вовсе не хотела его обидеть или задеть? Возможно, теперь ей хотелось стать чуть лучше, чтобы почтить память деда. Ведь этому он ее учил.
-Лил, мы закрываемся...
Хорошая порция спиртного, выпитого за сегодня, сковала организм Лилианы, но девушка сползла со стула, махая раскрытой ладонью бармену.
-Может, тебя подвезти?
Парень был явно взволнован, щелкая выключателями по периметру бара.
-Не... Сама доберусь, спасибо.
Но на улице в голове будто что-то переключилось, сильно увеличивая силу притяжения хмельного тела Лилу к земле.
-Твою мать!...
Выругавшись, она оперлась о стену здания, что всего несколько часов назад видело ее практически трезвой.
-А сейчас ты уже не такая красноречивая.
Сложив руки на мускулистой груди, напротив пошатывающейся девушки стоял Илья. Таких дерьмовых дней в ее жизни давно не было.
-Ну, что, хамка, подвезти тебя?
-Мне некуда ехать...