Шанс выжить

Юноша пятнадцати лет уже на протяжении получаса сидел и молчал, уставившись на свои сплетённые пальцы. Он был красив, очень красив, и явно знал об этом. Его ещё совсем мальчишеское лицо пока что даже не знало щетины, тонкие, чуть розовые губы были плотно сомкнуты, выдавая напряжение молодого мастера. Брови красновато-рыжего оттенка были сведены к переносице, а ярко-алые волосы уложены в соответствующую последней моде причёску.

Следуя той же моде, юноша носил корсет, не настолько тугой, как у молодых леди, но достаточно ощутимый. Нынче в свете были популярны хрупкие мальчики-цветочки.

Молодого мастера звали Кейл Хенитьюс. Старший сын графа Хенитьюс и наследник богатой территории. Он был не по годам умён, образован, хорошо воспитан. Его привлекательная внешность делала его популярным среди дам.

Мерзко. Отвратительно. Фальшиво.

Молодой мастер Кейл был далеко не дураком. Он достаточно хорошо разбирался в людях, чтобы видеть, как за масками дружелюбия и приветливости скрываются алчность и желание использовать наивного юнца в своих интересах. Это раздражало.

Не меньше раздражало и то, что творилось в их семье. Отец на удивление быстро забыл матушку. Нет, он не смирился с её утратой, — кому, как не Кейлу это знать, — но привёл в дом другую женщину. Женщину, у которой уже был ребёнок.

Сколько поганых шепотков сочувствия Кейл слышал за своей спиной, а сколько гадостей наслушался тот мальчик. Если старший уже привык к постоянным пересудам за спиной, то этот ребёнок не был виноват в прихоти взрослых людей.

Признаться честно, Кейл устал. Устал от постоянной фальши, устал от заискивания «родственничков», видящих в нём человека, которым можно легко манипулировать, устал быть взрослым… Ему всего пятнадцать. Другие отпрыски дворянских семей его возраста спокойно учатся, посещают светские мероприятия и всячески наслаждаются жизнью. А он был вынужден поддерживать отца, умудряясь при этом сохранить репутацию дома Хенитьюс, решать важные вопросы территории, а потом и мириться с новой женщиной его отца и её отпрыском…

Нет, Кейл не злился. Он смирился и с новой мачехой, и с внезапно появившимся младшим братом и даже с маленькой сестрой, но…

Отец мог бы уделить ему хотя бы немного своего внимания. Хотя бы час на то, чтобы как раньше вместе почитать книги, или выбраться в город…

Юноша решительно выбросил эти мысли из головы. Для отца он был не более чем напоминанием о покойной возлюбленной, от которого можно было откупиться деньгами и забыть.

Молодой господин невесело хмыкнул собственным мыслям. Раз он не нужен больше в качестве сына, то и с ролью наследника его младший брат справится гораздо лучше. Осталось только позволить сместить себя с этого обременительного места.

И у него уже был план, как это сделать.

Это было очень рискованно. Кейл на протяжении целого месяца вынашивал эти мысли в своей голове, взвешивая все «за» и «против», рассматривал другие варианты и кандидатуры людей, которые должны были помочь ему.

Наконец, он решился претворить свой план в жизнь. И в этом ему должен был помочь Бикрос.

Мужчина, насколько знал Кейл, двадцати семи лет работал в их доме поваром ещё при его матушке. И, надо сказать, он был мастером своего дела.

Молодой господин знал его с детства. Отец Бикроса работал дворецким и каждое утро приносил ему кислющий лимонад. Кейл знал, что никакие истерики или наказания не изменят этого, поэтому просто смирился с этим обстоятельством и через силу пил гадость, которую ему приносил этот слуга. Он и его сын были одними из немногих людей, приглашённых матушкой, что сумели удержаться на своих местах. Их даже при сильном желании не смогли заменить.

Кейл знал, семейка Молан — не такие уж правильные люди, однако им, вырастившим его и заменившим семью, он доверял больше, чем кому-либо ещё.

Бикрос сидел напротив своего господина, молча ожидая указаний. Молодой господин в письменной форме — очевидно, не решившись озвучить свои мысли вслух лично, — предложил ему стать сексуальными партнёрами. Странной была как сама просьба, так и цели его господина. Младший Молан знал, что в королевстве Роан порицалось мужеложство. Да что там порицалось, молодой господин лишался права наследования, хоть и оставался в семье. Хотя мужчине было известно, что были семьи, которые за подобное исключали отпрыска из семейного древа. Но Кейл, казалось, был готов рискнуть всем, лишь бы осуществить свой план. Он был готов пожертвовать своей репутацией, своим статусом, своей властью — всем, лишь бы получить то, что ему было нужно. Кейл был человеком, который привык к роскоши и власти. Он был уверен, что сможет найти способ манипулировать своим окружением, использовать их для достижения своих целей. Он был хитер, коварен и целеустремлен. Но был ли он готов к последствиям своих действий? Был ли он готов к тому, что его план может разрушить его жизнь? Кейл был готов рискнуть всем, чтобы добиться своего. Но, может быть, он не понимал, что рискнул не только своей властью, но и своей душой.

И всё же он сидел здесь. Сидел, глядя на то, как в голове его господина проходят сражения с совестью и убеждениями. Впрочем, Бикрос знал, насколько молодой мастер упрямый человек. Если уж вбил что-то себе в голову, то уже не отступится, в лепёшку расшибётся, но задуманное исполнит.

— Раз ты здесь, полагаю, ты уже ознакомился с письмом, которое я передал тебе, — наконец собрал все мысли в кучу Кейл.

— Да, молодой господин, — кивнул Бикрос.

— Ты избавился от него? — задал ещё один вопрос юноша. В его глазах была та решимость и осмысленность, какую редко можно встретить у юноши его возраста.

— Да, — снова подтвердил слуга и замолчал, не добавив ничего более.

— Жаль, — с досадой прищёлкнул языком молодой господин. — Мне бы хотелось иметь вещественное доказательство.

Мужчина понимающе кивнул. Он сжёг тот лист бумаги из соображений, что господину не хотелось афишировать свои пристрастия, однако причина, очевидно, крылась в другом. Было вполне вероятно, что мальчишка хотел контролировать его с помощью того жалкого клочка бумаги.

— Впрочем, это могло бы поставить тебя в неудобное положение, так что опустим это, — между тем отмахнулся Кейл. — Так ты согласен на моё предложение?

Снова кивок со стороны слуги. Признаться честно, Хенитьюс совсем не ожидал такого быстрого согласия, поэтому был удивлен положительным ответом.

— Тогда следующий вопрос, — Кейл поджал губы, собираясь с мыслями. — Очевидно, ты старше меня, к тому же родом не из нашего королевства. Был ли у тебя подобный опыт с мужчиной?

Молчаливый ответ слуги вновь был положительным. В краях, от куда он был родом, к отношениям представителей одного пола относились намного лояльнее.

— Это хорошо, — юноша удовлетворённо кивнул, алея ушами. Этот разговор давался ему с трудом. — Признаться честно, я мало что смыслю в таких делах.

На этот раз он не выдержал и отвернулся, явно смущённый. Выражение лица Бикроса осталось беспристрастным, словно происходящее в этой комнате совершенно его не касалось. Он предполагал, что молодой господин имеет крайне смутное представление об отношениях между мужчинами такого толка, и, судя по всему, был прав. Впрочем, то, что он здесь, уже означало, что он не против.

К молодому мастеру чувств Бикрос не испытывал никогда, хотя и признавал, что он имеет весьма неплохие внешние данные. В нём не было даже любопытства, движевшего его отцом. И его это вполне устраивало. Но письмо этого ребёнка заставило зашевелиться что-то в его чёрствой, огрубевшей душе. Была ли то жалость или какое-то другое чувство, Бикрос не знал, однако своё решение принял незамедлительно.

Кейл уже с пелёнок был гордым и бессовестно упрямым в достижении целей, совсем как его мать. Если бы Бикрос не согласился на эту авантюру, вероятно, мальчишка бы нашёл кого-то другого, и этот кто-то с большой долей вероятности не упустил бы возможность поглумиться над графским сыночком или, что ещё хуже, навредить этому несмышлёнышу. Чего-чего, а этого допустить он никак не мог.

— В таком случае, вы хотели бы начать с чего-то простого, а потом постепенно узнавать обо всём, молодой господин?

На пару секунд взгляд Кейла устремился прямо в глаза слуги, но потом вновь опустился к ботинкам, словно они были намного интереснее.

В какой-то степени Бикрос действительно восхищался решительностью этого ребёнка сейчас. Он не знал, какие цели преследовал первенец графа Хенитьюс, но что Молан знал точно, так это то, что далеко не каждый пятнадцатилетний юноша решится разделить ложе со слугой, тем более с мужчиной. Даже из простого любопытства это было слишком рискованно.

— Полагаю, ты прав. Нам стоит так и поступить, — упрямство ли двигало Кейлом, или гордость, но он смотрел прямо в глаза мужчине, не отводя взгляд, хотя его уши и щёки по цвету слились с волосами. — Когда начнём?

— Вы спрашиваете меня, молодой господин?

Благодаря воспитанию отца Бикрос подмечал очень многое, даже то, на что обычный человек просто не обратил бы внимания, но он не только подмечал, но ещё и мог правильно истолковывать. Обычно тело человека было намного честнее его слов.

Сейчас же мужчина отчётливо видел, что его молодой господин всё ещё сомневался в своём выборе. Вероятно, сейчас ему хотелось бы сбежать от ответственности, чтобы кто-то принял это решение за него, одним решительным словом развеял бы все его сомнения. Бикрос не собирался давать ему этого. Это решение Кейл должен был принять самостоятельно от начала и до конца.

— Я всего лишь слуга, и буду подчиняться вашим приказам, молодой господин.

Кейл поджал губы и нахмурил брови, обдумывая слова мужчины. Он прекрасно уловил посыл, скрытый в них: «Свои решения принимайте сами, в них я вам не помощник». Жестоко, но справедливо.

— В таком случае, давай начнём прямо сейчас, — решился, наконец, юноша. — Чем раньше — тем лучше.

— Как скажете, молодой господин.

Кейл замялся. Сказать можно всё, что угодно, но вот сделать эти слова правдой… Он действительно не знал, с чего начать. Молодой господин перевёл взгляд на слугу в надежде, что он подскажет.

— Молодой мастер Кейл, не могли бы вы прополоскать рот перед тем, как мы начнём? — попросил Бикрос, видя, что господин ещё не готов к столь решительным действиям.

— Прополоскать рот? — юноша смотрел на мужчину удивлённо.

— Да, — подтвердил тот и пояснил. — Видите ли, во рту могут оставаться кусочки пищи, это не всем нравится. Я не требую чистить зубы, но прошу вас сделать хотя бы это.

Кейл медленно кивнул, соглашаясь с доводами Бикроса. Он знал, что этот человек до ужаса чистоплотен, что ни один аристократ не сравнился бы с ним. Видимо, блюсти чистоту он собирался даже в таких аспектах. Впрочем, это было даже к лучшему.

Юноша поднялся со своего места, направляясь к уборной, где можно было умыться и сделать всё, что от него требовалось на данный момент. Мужчина молча наблюдал за своим господином. Сам он сделал всё необходимое ещё до прихода в покои, на случай, если молодому мастеру захочется начать незамедлительно.

Вернувшись, Кейл сел не напротив Бикроса, как до этого, а рядом. Вскоре им предстояло совершить нечто более откровенное и неприемлемое, так что цепляться сейчас за личные границы было бы глупо.

— Молодой мастер Кейл, вы не против, если сегодня мы уделим внимание только поцелуям? — помня своё место, слуга терпеливо ждал указаний.

— Да, конечно. Поступай, как считаешь нужным, — небрежно бросил юноша. — В подобных вопросах я полностью доверяю тебе.

— Я вас понял, господин, — кивнул мужчина, сокращая дистанцию между ними. — В таком случае попробуйте поцеловать меня самостоятельно.

— Я? — взгляд Хенитьюса метался от глаз Бикроса к его губам и обратно, пока его мысли прибывали в смятении.

— Именно, — Молан был непреклонен.

Кейл тяжело выдохнул, собираясь с силами. Он-то надеялся, что вести будет полностью Бикрос, и ему останется лишь подстроиться под него, но тот, очевидно, думал иначе, раз за разом заставляя его отвечать за принятое решение. Наконец юноша приблизился к лицу напротив и, лишь слегка коснувшись чужих губ своими, быстро отстранился, смотря куда угодно, но не на мужчину перед ним.

Бикрос удивился тому, насколько невинным было это действие. Весь его господин казался таким юным и несведущим, что было даже странно знать, инициатором каких отношений он был. Будучи невозможно юным внутри, этот мальчишка был решителен снаружи, не позволяя заглянуть глубже идеальной, вылепленной из осколков разбитых чувств маски. Но Молан и не хотел проникать глубже, не хотел лезть в душу тому, кто совершенно этого не желал. В конце концов для их дела чувства были абсолютно необязательны. Сближаться со своим господином мужчина не собирался, так было лучше для них обоих.

— Для человека, предложившего разделить с ним ложе, вы до смешного невинны, господин, — хмыкнул слуга, терпеливо ожидая, пока юноша решится вновь посмотреть ему в глаза. В таком деле спешка была совершенно ни к чему.

Кейл злился, это было видно по тому, как он насупился, грозно хмуря брови, напоминая сейчас воинственно нахохлившегося птенчика. Впервые над ним так откровенно насмехался человек ниже по статусу, но насмехался при этом без злобы или презрения, просто от того, насколько забавен был молодой господин сейчас. Но в то же время юноша был до ужаса смущён, впервые целуя другого человека.

Бикрос придвинулся ближе, мягким движением руки приподнимая голову господина выше, заставляя смотреть в глаза. Мужчина действовал неспеша, чтобы не спугнуть этого ребёнка. Нежность была несвойственна ему в виду того, чем он занимался помимо управления кухней, но Молан вполне мог проявлять осторожность, если того требовала ситуация.

Переместив руку на затылок господина, слуга почти невесомо надавил на голову, принуждая принять необходимое ему положение. Их губы мягко соприкоснулись, и Бикрос предельно осторожно пресёк попытку молодого мастера отстраниться, двигая губами настойчиво, но не напирая. Господин приятно пах свежими древесными нотками с оттенками мяты и кедра, и мужчина, к своему удивлению, не испытывал неприязни от прикосновения к нему. Обычно даже сквозь плотную ткань перчаток прикосновение к людям ощущалось неприятным и грязным, но это не относилось к Кейлу.

На секунду замерев от неожиданности, юноша всё же попытался повторить движения партнёра. Получалось с трудом, дышать через нос почти не выходило, из-за чего скоро воздуха стало не хватать.

Добившись первой реакции, Бикрос отстранился, возвращаясь туда же, где сидел изначально, давая господину возможность прийти в себя. Кейл смотрел перед собой невидящим взглядом. Его почти трясло, по спине бежали мурашки, а на губах до сих пор ощущалось фантомное прикосновение чужих сухих губ. Сердце билось, как сумасшедшее, подстать чувствам, волной захлестнувшим юношу с головой.

Мужчина молча смотрел, как сменяются эмоции на лице господина. Первый поцелуй обычно самый яркий, его, как правило, люди помнят всю жизнь. Отдышавшись, Кейл откинулся на спинку дивана и уставился в потолок. Сердце продолжало бешено колотиться, но он чувствовал себя удивительно хорошо, словно с плеч упал тот тяжеленный груз, который он тащил на себе.

— Мы ещё не закончили, молодой господин, — спокойно заметил Бикрос, заставляя Кейла вздрогнуть от неожиданности. Он уже успел забыть о мужчине, всё ещё сидящем рядом.

— Что?

— Существует много разных видов поцелуев. Тот, что му мы опробовали, один из самых невинных, — пояснил слуга.

Щёки юноши вспыхнули. Один из самых невинных?! Впервые Кейл подумал о том, что ещё не поздно отказаться от всего и сбежать, чтобы уткнуться в подушку и закричать от смущения.

Пока Кейл продумывал план в своей голове, всё казалось ему таким простым и вполне выполнимым. В конце-то концов разве так уж сложно пару раз переспать с мужчиной и регулярно поддерживать слухи? Оказалось, что сложно. Ещё как сложно. Сложно было даже просто поцеловаться, а что уж там говорить о полноценном сексе.

И всё же это было удивительно приятно. Казалось бы, что такого в простом соприкосновении губ, но это чувство было волшебным, просто невероятным. Молодому господину и в правду хотелось бы ощутить что-то подобное снова. Юноша украдкой перевёл взгляд на губы слуги, пальцами интуитивно касаясь своих.

А Бикрос молча ждал, не торопя, но и никуда не собираясь уходить. Он хотел, чтобы господин сам озвучил то, что ему хотелось. И дело было не в том, что мужчина испытывал от этого какое-то удовольствие. Совсем нет. Просто в сделках, подобных их соглашению, на первом месте всегда стоял комфорт господина. Ну и ещё Бикрос знал, что, посмей он навредить юноше, отец бы выставил его мишенью для тренировок с ножами. в этом было мало приятного.

Проведя в сомнениях ещё какое-то время, Кейл всё же поднял глаза на мужчину. На этот раз в его взгляде читалась решимость. Упрямый мальчишка не был бы собой, если бы не довёл начатое до конца.

— Давай попробуем ещё раз.

— Как скажете, молодой господин, — согласился Бикрос.

Юноша приблизился к слуге, чуть наклоняя голову, и соприкоснулся своими губами с его, уже намного увереннее, чем в первый раз. Он уже понял, что инициативы со стороны мужчины можно не ждать, поэтому решил действовать настойчивее. Бикрос чуть улыбнулся, поддаваясь неловким движениям господина, уверенно клада его руки себе на плечи. В этом была какая-то странная притягательность — в том, как Бикрос выдерживал его неуклюжие попытки, не отталкивая, не насмехаясь.

Получалось уже лучше, Кейл действительно всё схватывал на лету. Он настойчиво целовал мужчину, крепко держась за его плечи. Поняв, что юноша уже чувствует себя свободнее, слуга перешёл к следующему этапу. Он ненавязчиво приподнял голову господина за подбородок и, обхватив его нижнюю губу своими, слегка пососал, мягко, очень осторожно, чтобы не спугнуть. Свои махинации он повторил и с верхней губой Хенитьюса.

Кейл отстранился, глядя на Бикроса удивлённо, почти шокировано. От такого незначительного, но очень приятного действия по спине пошли мурашки. Руки юноши вцепились в плечи мужчины, словно они были его единственной опорой. Ощущения сводили с ума. Хенитьюс даже представить себе не мог, что сможет испытать что-то такое, когда приглашал слугу в свои покои, когда писал письмо с просьбой разделить с ним ложе. Зная, что его ждёт нечто совершенно новое, и в самых смелых мечтах молодой господин не мог представить себе, что будет действительно хотеть поцелуев.

Отчаянно краснея, Кейл всё же продолжал смотреть на Бикроса. Для него это было своего рода испытанием, чтобы побороть смущение. Мужчина перед ним выглядел всё так же невозмутимо, как и в начале их разговора. Казалось, его вообще невозможно было ничем удивить. Это только добавляло азарта, заставляя желать увидеть на лице слуги удивление, смущение или какие-нибудь другие человеческие эмоции.

Вглядываясь в чуть резковатые черты лица, молодой господин вдруг заметил, что, как мужчина, Бикрос был очень даже красив. По меркам аристократической моды мужчина был излишне широк в плечах и мускулист, любимый благородными леди образ миловидного мальчика совершенно не подходил ему. Однако при всём этом Кейл не мог отрицать того, что ощущать давящую силу слуги, его власть над собой было приятно. Крепкие широкие плечи, уверенный, чуть суровый взгляд, сильные руки с широкими ладонями… Всё это было воплощением надёжности и внутренней силы, это действительно привлекало.

— Мы продолжим, господин? — нарушил тишину Бикрос, привлекая к себе внимание юноши.

Кейл не ответил. Преисполненный уверенностью в себе, он приблизился к губам мужчины, снова целуя, пробуя на вкус настойчиво и целеустремлённо. Ему хотелось, чтобы его партнёр испытал то же удовольствие, что и он сам. Повторяя действия слуги в прошлом поцелуе, он поочередно посасывал то верхнюю, то нижнюю губу мужчины, не отрывая взгляда от его лица, стараясь уловить даже самые незначительные изменения.

Бикрос позволил этому своенравному мальчишке вести себя. Его гордость не была столь хрупкой, чтобы быть задетой подобным ребячеством, тем более, что молодой господин, кажется, решил отбросить смущение и получать удовольствие от процесса. Для Молана Кейл был молодым господином, ребёнком, к которому было необходимо относиться со всей серьёзностью, но которому всё ещё не хватало опыта.

Мужчина чуть улыбнулся уголками губ, когда юноша отстранился, всё так же стискивая в руках его плечи, ожидая реакции. Бикрос не мог не оценить этот жест с его стороны.

— У вас уже лучше получается, молодой господин. Вы быстро учитесь.

Кейл расплылся в довольной улыбке, и мужчина в очередной раз убедился, что он всё ещё ребёнок. Очень умный и изворотливый, рано повзрослевший, но всё такой же ребёнок, нуждающийся во внимании родителя. К сожалению, ни он сам, ни его отец не могли дать ему то, в чём он нуждался.

Бикрос аккуратно погладил мальчишку по голове, и тот доверчиво потянулся к ласке. Ну просто котёнок котёнком.

— Но это ещё не всё, господин.

— М? Есть ещё другие способы целоваться? — уточнил Кейл. Его первоначальное смущение ушло на второй план, и теперь он проявлял всё больше интереса.

Бикрос осторожно притянул юношу ближе к себе, лёгкая улыбка на его лице выглядела одновременно соблазнительной и жуткой.

— Следующий поцелуй называется имперскимТак как Франции в мире ЯСГУ нет, то и названия "французский поцелуй" не существует , — от тихого, почти томного шёпота мужчины по спине Кейла побежали мурашки. Слышать нечто подобное от него было необычно и волнующе. — Если вы вдруг почувствуете, что вам неприятно, можете укусить или ударить меня.

Юноша заворожённо кивнул, немного удивлённый. Он не думал, что человек вроде Бикроса позволит навредить себе, но если он сказал что-то такое, значит Кейлу действительно может стать неприятно. Однако это по какой-то причине не пугало и не отталкивало, наоборот, хотелось верить, что опасения слуги окажутся напрасными.

— В таком случае я начну.

Мягким, но уверенным движением мужчина направил голову господина ближе, снова целуя. Сначала казалось, что поцелуй ничем не отличается от предыдущих, пока язык слуги не коснулся губ юноши, влажно скользя по одной, затем по второй губе. Кейл вздрогнул, замерев на несколько мгновений, прислушиваясь к собственным ощущениям. Прикосновения чужого языка, скользнувшего в рот юноши, были странными, но далёкими от неприятного.

Молодой господин сидел, замерев в одной позе с широко распахнутыми глазами. Чужой язык властно изучал его нёбо и десны, чуть играя с языком, но не напирая настолько, чтобы напугать. Это было что-то иное, что-то намного более чувственное и интимное, что-то, от чего впору было сойти с ума. Щёки снова вспыхнули от смущения. Кейл даже подумать не мог, что то, что вытворял с ним Молан, вообще может существовать. Его мало интересовал этот аспект жизни помимо того, о чём рассказывали всем юношам на специальных занятиях.

Кейл никогда не думал о том, что полюбит какую-нибудь девушку из дворянской семьи, разве только совсем ещё мальчишкой. Однако, погружённый в дела территории во время отсутствия отца, к девушкам он потерял всякий интерес. Брак, если таковой ему всё же придется заключить, рассматривался молодым господином как ход исключительно экономически выгодный и полезный семье, ни о каких чувствах не могло быть и речи. Однако даже так, согласно бытующим в светском обществе порядком, интимной жизнью пары заведовать должен был обязательно мужчина, и ему же необходимо было жену свою обучить всем премудростям.

Бикрос отстранился ровно в тот момент, когда воздуха юноше стало катастрофически не хватать. Мужчина внимательно следил за изменениями в лице господина. Он помнил, как сам в первый раз не испытал ничего, кроме отвращения от такого поцелуя, поэтому был готов к похожей реакции от этого невинного ребенка.

Молодой господин молчал, никак не реагируя на окружение, но и не отстраняясь, из чего слуга сделал вывод, что неприятно ему не было. Юноша вообще не успел понять, что именно ощущает, и какого рода эти ощущения.

— Молодой господин, как вы себя чувствуете? — нарушил молчание Бикрос, всё ещё ощущая чужие тонкие пальцы на своих плечах.

— А? — словно вышел из транса Кейл, чуть рассеянно глядя на слугу, за которого цеплялся, словно тонущий за соломинку, и поспешил отстраниться, отведя взгляд. — Д-да, всё в порядке...

Казалось бы ушедшее уже смущение вернулось с новой силой, заставляя всё сильнее покрываться румянцем. Юноша закрыл лицо руками, уже мало заботясь о том, что о нём подумают. После всего, что они сегодня сделали, подобные мысли даже не возникали в его голове.

Бикрос молча наблюдал за тем, как одна за другой сменяются эмоции господина. Сам же он не испытывал такие яркие эмоции уже очень давно. Наёмному убийце и мастеру пыток это бы только мешало. Тренировки, чтобы в будущем убивать людей, сделали его таким, какого простые обыватели называли бессердечным, жутким, мерзким, и ещё многими неприятными словами. Впрочем, Молана это не сильно волновало. Лишь очень малое количество человек видели кого-то кроме себя любимого, и он таких за свою жизнь встречал от силы пару раз.

— На этом будем заканчивать, молодой господин? — уточнил мужчина, видя, что юноша до сих пор находится в некотором замешательстве. — Или вы хотите продолжить?

Кейл перевёл взгляд на слугу, осознавая то, что тот сказал.

— Да, думаю, на этом нам пока что стоит остановиться, — согласился молодой господин, собираясь с мыслями и силами. — Однако, прежде, чем ты уйдешь, я бы хотел попросить тебя ещё об одной услуге.

Мужчина вопросительно выгнул бровь, демонстрируя тем самым вовлечённость в разговор.

— Мне нужно, чтобы ты оставил след от поцелуя у меня на шее, — заявил мальчишка, глядя мужчине прямо в глаза. Совершенно неожиданная просьба.

— Зачем это вам, господин? — Молану было важно не столько это, сколько цели, преследуемые этим ребёнком. Первое, чему научил его отец — это всегда сохранять холодную голову.

— Это тебя не должно волновать, — фыркнул юноша, не желая раскрывать свои карты.

— Господин, до тех пор, пока вы желаете поддерживать подобного рода наши с вами взаимоотношения, меня волнует абсолютно всё, непосредственно связанное с этим. В том числе и ваши мотивы, — взгляд слуги потяжелел, почти пригвождая к месту.

Кейл нахмурился. Ему не нужно было, чтобы его спрашивали о чём-то, он хотел, чтобы мужчина просто сделал то, что от него требовалось.

— Помогая вам, молодой господин, я подвергаю себя опасности.

Юноша тяжело выдохнул, не в силах противостоять столь гнетущей ауре. Он знал, что помощь ему — большой риск, тем более, что на эту роль был выбран Бикрос.

— Я хочу распустить слухи о своей связи с мужчиной, — всё же сдался Кейл под пристальным взглядом шеф-повара. — Если эти слухи подтвердить, то меня снимут с места наследника, и я смогу прожить спокойную жизнь вдали от суеты.

Мужчина молча кивнул, обдумывая сказанное старшим сыном графа Хенитьюс. Всё медленно вставало на свои места, и Молан взаправду поразился дерзости решения юноши. Вероятно, и про письмо он спрашивал, чтобы проверить, остались ли улики против него. Впрочем, это совсем не означало, что Бикросу тут же можно было расслабиться. Ни в коем случае.

— Тебе не стоит так сильно волноваться об этом. Я не собираюсь подставлять своих людей, — заверил Кейл, видя, что слуга о чём-то задумался. — Пустить слух не составит труда, а заставить людей поверить в это ещё проще.

— Я вас понял, молодой господин, — кивнул Бикрос. — Засос должен быть виден из-за ворота?

— Да

— В таком случае прошу вас простить мою грубость.

Мужчина приблизился к молодому господину, уверенным движением руки заставляя того наклонить голову чуть в сторону. Губы мягко коснулись чужой шеи, от чего Кейл вздрогнул и чуть вскрикнул. Это место было невозможно чувствительным, от него вниз по телу побежали мурашки. Бикрос пососал кожу на месте поцелуя, не сильно, но достаточно, чтобы почувствовать.

— Всё готово, господин, — оповестил слуга, отстранившись. По его лицу было сложно понять, о чём он думает.

— Теперь ступай, — махнул рукой Кейл, не глядя на мужчину, и как только тот вышел, тут же закрыл стремительно краснеющее лицо руками.

Множество невиданных ранее чувств овладевали им, заставляя тихо пищать в подушку. Смущение, восторг, удовольствие, жажда познать неизвестное... Всё смешалось внутри, не давая мыслить здраво.

Бикрос стоял прямо за дверью покоев. Его чуткий слух позволял ему слышать возню молодого господина. Это было совсем немного забавно. Быть может, его отец был прав, говоря о том, что этот щенок интересный.