Ne Nacht

Запах бензина въедается в кожу, щекочет нос, клонит ко сну и заставляет туман в голове сгущаться. Где-то сзади скрипят шины об асфальт, а вместе с вонью палёной резины доносятся довольные возгласы немногочисленных зрителей, но сквозь нахлынувшую дрёму всё кажется нереальным, сюрреалистичным. Огни размываются, становятся бледнее, звуки - тише. Веки тяжелеют, ещё чуть-чуть и...

- Что такая маленькая девочка забыла посреди ночи на заправке, ещё и одна? - она резко распахивает глаза, с раздражением осознавая, что огни размывались не столько из-за сонливости, сколько из-за незнакомца, закрывшего собой свет от заправочной вывески. Затёкшая шея неприятно хрустнула, когда девушка подняла голову, разглядывая сокрытый тенью силуэт перед собой.

- Всё в порядке. Ничего такого, с чем вы могли бы мне помочь, - ей хочется верить, что фраза звучит достаточно дружелюбно, чтобы неосознанно не спровоцировать мужчину, чьё крупное телосложение совсем не вызывало доверия. Хотя, наверное, будь он даже сложен иначе, она бы не смогла относиться к нему без настороженности - никогда не знаешь, что в голове у случайного человека, подошедшего к тебе посреди ночи.

- Нет, так не пойдёт. Ты не можешь оставаться здесь одна, это ненормально. Что бы сказали твои родители? - в его голосе появились стальные нотки, смешанные с неприкрытой агрессией. По спине пробежал холодок. Незнакомец наклонился к ней ближе - его силуэт всё ещё был объят тенью, и двинулся он едва заметно, но она скорее ощутила это нутром, чем действительно увидела - из-за чего волосы на затылке встали дыбом. Вот он тянет к ней свою неестественно большую руку, а она, словно в фильме, не может пошевелиться, парализованная страхом. Но в отличие от фильмов время не останавливает свой ход, не замедляется - девушка не успевает подумать ни о том, что чужая рука кажется «неестественной» из-за игры света, ни о том, что было глупо не соврать про парня, отошедшего в туалет. Она лишь с замершим сердцебиением ожидает своей участи.

- Джо! Ты чего там застрял? - неожиданный оклик пробивается сквозь гул в ушах. Незнакомец - судя по всему, Джо - с недовольным бурчанием выпрямляется, отодвигаясь от всё ещё напуганной девушки. Спустя пару мучительных секунд к ним подходит ещё один человек. Он, как и его предшественник, становится спиной к свету, не представляя возможным разглядеть его лицо, но тлеющий огонёк сигареты тусклым светом вырисовывает размытые контуры носа и изогнутых в лёгкой улыбке губ. Девушка нервно впилась ногтями в каменный бордюр, на котором всё это время сидела, и напряженно вгляделась в чужое лицо - прямо туда, где должны быть глаза, но сейчас была лишь непроглядная мгла. Джо делает маленький шаг назад и слегка поворачивает корпус, оказываясь вполоборота к своему собеседнику, благодаря чему тень частично развеивается. Жадным взглядом девушка впивается в его лицо: крупная челюсть, тёмные кустистые брови, морщины, испещрившие лоб, странный заросший андеркат... На вид ему было около пятидесяти лет, но глубоко залёгшая складка меж бровей создавала впечатление вечной усталости и отпечатавшегося стресса, свойственных иссохшим близким к смерти старикам.

- Да вот, девчонка сама по себе сидит посреди ночи. А ты знаешь, как я такое не люблю. Не оставлю же я её так? - он нервно покусывает губу, немного посвистывая на некоторых словах. Второй незнакомец внимательно слушает его объяснение, после чего задумчиво мычит.

- И ты не собираешься домой? - кажется, обращаются к ней.

Девушка пару секунд борется с собственной дрожью, но решив, что молчание может их разозлить, а для лжи ей не хватит смелости, коротко говорит правду:

- Я не могу пойти домой.

- Даже так... - мужчина хмыкает, замолкая на пару секунд. Неожиданно он хлопает Джо по плечу, с неприятным скрипом сжимая кожаную ткань его куртки. - Я останусь с ней, пока она не сможет вернуться домой, а ты езжай с остальными. Пойдёт?

- Ты... - Джо сжал челюсти, из-за чего на его лице еле заметно заходили желваки. Небрежным движением он скинул чужую руку. - Ты думаешь, я так просто доверюсь тебе? Учитывая твою пустую голову и непостоянность.

Девушка удивлённо моргнула. Мужчина говорил серьёзно и, что самое странное, действительно больше думал о её судьбе, чем о том, что ему придётся оставить здесь... товарища? Приятеля? Их отношения всё ещё было сложно охарактеризовать, но сейчас для неё была важнее собственная судьба. Такое повышенное внимание от совершенно случайных людей вызывало дискомфорт и неприятное напряжение от неизвестности. Хотелось как можно скорее оказаться в одиночестве.

- Я понятия не имею, чем тебя убедить, и ты это прекрасно знаешь, - в голосе незнакомца слышалась улыбка. Он сделал глубокую затяжку, задерживая дым в лёгких и шумно выпуская его, после чего продолжил. - Справедливости ради, с молодёжью у меня общаться получается лучше, чем у тебя. Не так ли, Джо?

Он делает акцент на последней фразе, кажется, скрывая какую-то издёвку. Нижняя губа его собеседника начинает мелко подрагивать, а сам он в одно мгновение теряет всю свою суровость: его плечи опускаются, на лице вырисовывается растерянность, глаза в страхе смотрят куда-то в пространство, словно выглядывая чей-то призрачный силуэт. Он стал напоминать... потерянного ребёнка?

- Не бросай её... - бормочет Джо, сначала вслепую пятясь назад, а потом торопливо разворачиваясь и покидая их. Девушка сглатывает вязкую слюну, глядя ему в след. Его поведение оставило на душе тревожный осадок, поэтому она не сразу осознала, что оказалась с загадочным незнакомцем наедине.

- Ну, вот мы и остались с тобой одни, юная леди, - мужчина делает ещё одну затяжку, прежде чем кинуть сигарету на землю и придавить носком массивного ботинка. Немного пошаркав ногой, он с лёгким вздохом усаживается на бордюр не слишком далеко, но всё ещё неприятно близко. Наверное, между ними мог бы уместиться ребёнок детсадовского возраста, но вот взрослому человеку места бы не хватило. - И что это за история с невозможностью вернуться домой? Сбежала от родителей?

Девушка поджимает губы, поворачивая голову к собеседнику. Он с любопытством смотрит на неё, позволяя тусклой вывеске освещать своё лицо: выраженные скулы, прямой нос, густые черные брови, щетина, морщинки, залёгшие в уголках глаз и на переносице. Его причёска походила на какой-то неряшливый маллет, по ощущению отстриженный год назад, а дальше пущенный на самотёк, но вопреки ожиданиям такая лёгкая неопрятность была ему к лицу. Каштановые пряди то тут, то там переплетались с седыми, а несколько из них красиво падали на бледно-голубые глаза. Увидев его днём, она бы подумала, что он обладает странно-привлекательной внешностью, но под покровом ночи и с учётом обстоятельств их знакомства внутри навязчиво пылала неприязнь.

- Вам действительно не нужно сидеть со мной, всё в порядке, - она говорила медленно и мягко, не оставляя надежд остаться одной, но он лишь хмыкнул в ответ.

- Можешь даже не пытаться избавиться от меня. Я, конечно, не Джо, но тоже не в восторге от идеи оставить беззащитную девушку, особенно когда рядом ошивается компания пьяных молокососов, - он неопределённо махнул рукой куда-то назад, откуда всё ещё доносились приглушённые звуки дрифта и нездоровый смех. - Тебе восемнадцать хоть есть?

- А что, боитесь посадят за домогательство к несовершеннолетней? - язвительная колкость сама сорвалась с губ. Она недовольно нахмурилась, сжимая кулаки. День и без того был дерьмовым, хотелось есть, пить, спать, ещё и эта нежеланная компания. Нервы сдавали.

- Какие нехорошие вещи ты говоришь, - он покачал головой с мягкой улыбкой. Его рука скользнула в карман кожанки, доставая оттуда пачку сигарет и зажигалку. - Если нет восемнадцати, отведу в ближайший полицейский участок.

- Мне двадцать один, - взгляд зацепился за упаковку, прежде чем устало поднялся к его лицу. - На слово поверите?

- Поверю, - коротко ответил он. Зажав зубами фильтр, щёлкнул пару раз зажигалкой, но огня как назло не было. - Хреново... Газ закончился. Мне тридцать шесть. Как зовут?

- Сесилия, но можете кратко звать Селией, - девушка равнодушно наблюдала за чужими безуспешными попытками зажечь сигарету. - Помочь вам?

- Есть чем? - мужчина разочарованно вздохнул, убирая бесполезный прибор обратно в карман, после чего протянул ей правую руку, видимо желая закрепить знакомство. - Ричард.

Сесилия неоднозначно промычала в ответ, с сомнением глядя на протянутую руку. Ситуация всё ещё была до ужаса странной и некомфортной, но страх понемногу отошёл на второй план, оставляя только недоверие. Тихо вздохнув, она неуверенно обхватила мужскую ладонь. Ричард приподнял уголки губ. Рукопожатие вышло рваным, но крепким. Нежная девичья кожа резко контрастировала с грубой мужской, покрытой мелкими шрамами и мозолями. От этой разницы в груди разлилось тепло, а по телу пробежали мурашки. Руки у него были как у любого человека, зарабатывающего себе на жизнь физическим трудом. Почему-то это напомнило ей, как в детстве она с дедушкой ездила на лесопильню, где не было места ни нежностям, ни детям, но каждый сурово выглядящий взрослый всё равно находил лишнюю минуту, чтобы тяжелой рукой взъерошить ей волосы или угостить конфетой. На секунду где-то внутри появилось забытое чувство уюта, но оно быстро исчезло, стоило им разорвать касание.

- У меня... - она сконфуженно потупила взор, стараясь не зацикливаться на внезапно нахлынувшей ностальгии, и похлопала по карман ветровки. В левом из них обнаружилась зажигалка - единственный предмет, который был при ней. Как глупо. - Вот.

Мужчина взял протянутую вещь, ненароком соприкасаясь пальцами с её кожей, на что она скривила губы. Это всё напоминало клишированный сюжет дешёвых сериалов, но что самое раздражающее - по телу действительно пробежали мурашки.

- Куришь?

- Редко.

Несмотря на это, её дрожащие пальцы обхватили предложенную сигарету. Пустой желудок отчаянно запротестовал, стягиваясь болезненным спазмом, но Селия слишком устала. Прямо сейчас она достигла той точки морального дна, когда теряется последнее желание хоть что-то исправить. Остаётся лишь навязчивая потребность разрушить то немногое, что осталось нетронутым.

Несколько мгновений ушло на то, чтобы справиться со стучащими от холода зубами, и ещё столько же, чтобы зажать между ними фильтр. Рядом послышались щелчки и лицо мужчины ненадолго озарил свет от пламени. Девушка невольно подметила, что тёплое освещение смягчает чужие черты и, возможно, делает их ещё чуть более привлекательными, но иллюзия погасла вместе с огнём зажигалки.

- Вернёте? - она недовольно проследила за тем, как он делает глубокую затяжку, позабыв о своей собеседнице. Девушка приподняла руку с намерением забрать вещь, но он оказался быстрее: даже не глядя в её сторону, протянул горящий огонёк прямо к её лицу, позволяя прикурить. Внизу живота затянулся странный узел. Сесилия одновременно чувствовала себя и глупо, и униженно, и приятно. Секунды шли, пока она боролась со своей гордостью, но бой был заведомо проигран. Обхватив сигарету двумя пальцами, она наклонилась ближе. В отличие от неё и пламени, мужская рука не дрожала, поэтому спустя мгновение её лёгкие наполнились колючим дымом. Сигареты были до ужаса крепкие, раздражали горло, однако ей удалось сдержать кашель и сохранить последние крупицы собственного достоинства.

«Давно я не курила» - подумала девушка, ощущая внезапную лёгкость в голове. Захотелось облокотиться обо что-нибудь, а ещё лучше полноценно лечь, провалившись в сон. Но ей нужно было держаться. Раскуривать сигареты с малознакомым человеком - одно дело, но засыпать рядом с ним - совершенно другое. А может, в этом нет никакого смысла, если она в любом случае не сможет себя защитить, реши он напасть на неё... От этой мысли на душе стало гадко. Более жалкой, чем сегодня, она никогда себя не чувствовала.

- Холодно? - Ричард повернулся к ней. Его бесстрастный взгляд скользнул по её бёдрам, поднимаясь выше и останавливаясь ровно около кромки юбки, прежде чем вернуться к лицу. Это произошло слишком быстро и незаинтересованно, чтобы выходить за рамки приличия, но щёки всё равно обжёг предательский румянец.

- Не особо, я в тёплых колготах, - она злилась на себя за сегодняшний день, злилась за пубертатные мысли о странном собеседнике, злилась за то, что говоря очевидную ложь, громко стучала зубами от холода. Дым снова наполнил лёгкие, и она ненамеренно выдохнула его мужчине в лицо, когда решила сказать защитную колкость. - И даже если да, что вы сделаете? Предложите свою куртку, как в каком-то дурацком ромкоме?

- Нет, конечно. Не предложу, - он усмехнулся сквозь облако дыма, стягивая с себя кожанку. Через несколько секунд тяжелая ткань оказалась на плечах Сесилии. - Я просто её отдам.

Сердце пропустило удар, после чего, словно заведённое, забилось в бешеном ритме. В нос ударил запах табака, смешанный с ароматом кофе, и ей очень хотелось пошутить про испорченные к сорока годам зубы, но в голове была лишь звенящая тишина и мигающая красная лампочка. Всё её восприятие мира сейчас сузилось до исходящего от чужой куртки тепла и настойчивых бабочек в животе, требующих глубже зарыться носом в воротник. Она молчала, и пауза становилась невежливо долгой, но...

- Дерьмо, - мужчина присвистнул, делая затяжку. - Кажется, мои слова звучали в стиле ромкома ещё больше, чем я предполагал.

Это было настолько глупое и несвоевременное заявление, что девушка не сдержала смешок. Потом ещё один. И ещё. Тишину заполнил мягкий девичий смех. Сесилия зажмурилась, стараясь успокоиться, поэтому не заметила, как мужчина задержал на ней глубокий взгляд, слегка улыбаясь.

- Оказывается, тебя не так сложно рассмешить.

- Это не ваша заслуга. Просто сигареты очень крепкие.

Она вытерла выступившие слёзы, восстанавливая дыхание.

- Раз уж мы перешли на новый уровень доверия, расскажешь наконец, что случилось? - Ричард затушил сигарету о бордюр, неряшливо кидая окурок в сторону мусорного бака.

- Это... глупая ситуация, - она скривила губы, теряя последние искры веселья.

- Глупее той, в которой мы сейчас находимся?

Девушка отвела взгляд.

- Ладно, уговорили... Я не так давно перевелась в университет в этом городе. Делать это на третьем курсе - не самое удачное решение. Новое место, новые учителя, новые одногруппники... - на последнем слове она запнулась, неосознанно теребя рукав кожанки. - Отношения с ними у меня почти с самого начала не заладились. Серьёзных издевательств никогда не было, но заметное разделение между нами есть. Отсюда вытекают всякие «казусы». Сегодня, к примеру, кто-то забрал мою сумку, пока я отходила в буфет. Одногруппники утверждают, что ничего не видели, а наседать на них без доказательств я не вижу смысла. В ней у меня лежали и деньги, и телефон, и ключи от квартиры... Вот так и вышло, что при мне только зажигалка, а сама я не придумала ничего лучше, чем ночь отсидеть на заправке, а с утра обратиться в деканат. Не удивлюсь, если она загадочным образом вернётся на то же место, с которого исчезла.

- Звучит... хреново, - он поджимает губы. Неожиданно мужской кулак легонько бьёт девушку по плечу в попытке приободрить. - Не унывай ты так. Молодёжь сейчас - те ещё мудаки. Хочешь, я тебя пару раз встречу после пар? Припугну их своим байком и присутствием.

- Вы байкер? - Сесилия улыбается его предложению, но отрицательно качает головой. - Они просто решат, что я привела своего отца-бандита на разборки.

- Я ещё могу понять бандита, но отца... - Ричард театрально хватается за сердце, низко смеясь. - Я ведь не настолько старый.

- Верно. Не настолько, - фраза звучит резче и обрывистее, чем должно быть, из-за чего глухой смех прерывается. Их взгляды встречаются, безмолвные, позволяющие повиснуть сказанному между ними. Сесилия не уверена, вкладывала ли она изначально какой-то подтекст, но думать об этом сейчас казалось выше её сил. Не тогда, когда голубые глаза испытывающе глядели прямо ей в душу, словно проверяя на прочность. Как долго она сможет играть в эту игру? Как долго не будет отводить взгляд? На самом деле, сдалась она довольно быстро. Не тогда, когда прервала зрительный контакт - нет, это было мелочью, сущим пустяком.

Сдалась тогда, когда опустила глаза на чужие губы.

Неожиданно рядом послышался звон стекла. Двое парней с непередаваемой экспрессией трагично склонились над осколками разбитой бутылки рома, добытой, вероятно, небывалыми усилиями.

Вырванная из состояния транса, девушка резко отвернулась, неловко прокашлявшись.

- Жаль, - задумчиво сказал он.

Она не знала, имел он в виду потерю молодых людей или то, что они ею прервали... чем бы ни было происходящее между ними. Взглянуть на него, чтобы убедиться в одной из догадок, она почему-то не осмелилась - наверное, боялась снова попасть в плен чужих глаз.

- Почему... Почему Джо так себя вёл? - ей не столько был важен ответ, сколько заполненная вопросом тишина, попытка замять неловкую ситуацию, и они оба это понимали.

- Долгая и личная история, - Ричард потянулся к пачке в кармане, но, помедлив, вернул руку на прежнее место. Настроения курить не было. - Он человек упрямый и консервативный, что уже было достаточной причиной для натянутых отношений с дочерью, а учитывая подростковую твердолобость и чувствительность... В общем, ссорились они с утра до ночи. В один из таких разов он что-то запретил ей, а она не придумала ничего лучше, чем сбежать из дома. Пропажу обнаружили только вечером следующего дня, когда нашли её тело недалеко от лесополосы. Район у них был благополучный, но именно той ночью ей не повезло наткнуться на группу неместных подонков... В пьяном угаре задушили её да выбросили. С тех пор Джо и колесит вместе со знакомой бандой байкеров: с женой развёлся, работу бросил, а убить себя ему не хватило сил. Он большую часть времени адекватно себя ведёт, но иногда впадает в такое состояние, из которого его можно вытянуть только косвенным упоминанием дочери - для него это страшнее смерти. Не держи на него зла, он не хотел пугать тебя.

- Это... - хочется сказать «хреново» или «ужасно», но вместо этого она закусывает губу. Внутри кипит злость на Джо за то, что заставил испытать необъятный ужас своими благими намерениями, и злость на себя, потому что теперь ей было искренне его жаль. Слишком наивно так легко сочувствовать незнакомым людям, даже не будучи уверенной в правдивости рассказанной истории, поэтому она решает сказать то, что думает, а не чувствует. - Это всё равно его не оправдывает.

Кажется, Ричард заметил её метания, поэтому ничего не ответил. Она ощущала его тяжелый взгляд на своей скуле или думала, что ощущала, или хотела, чтобы это было так - атмосфера стала такой странной, что Сесилии уже не удавалось отличить желаемое от действительного. Она упрямо не отводила глаза от вывески.

- Ничего страшного, что вы мне это рассказали? Разве Джо не ваш друг?

- Я знаю его чуть больше месяца, - неожиданно признаётся Ричард, тихо посмеиваясь. - Более того, за всё это время я общался с ним меньше, чем этой ночью с тобой, Селия.

- О, - с её губ срывается короткий вздох, пока внутри разливается тепло от собственного имени, сказанного хриплым голосом. Она прочищает горло, стараясь взять себя в руки, и как ни в чём не бывало продолжает диалог. - При этом вы путешествуете вместе и знаете его историю?

- Как бы тебе это объяснить, - он пощёлкивает пальцами, словно пытается выстроить план рассказа у себя в голове. - Мы не являемся друзьями ни с Джо, ни с кем-либо из той группы, с которой я колешу по миру. Находясь среди них, я почти не рассказываю о себе, а они особо и не спрашивают. Но само это чувство, когда вокруг тебя люди... делает путешествие приятнее. Мне нравится слушать их разговоры на фоне, жизненные истории и бородатые шутки. Я могу в любой момент пойти своей дорогой, а они могут уехать без меня и даже не заметить, но пока я с ними - я не один.

- Тем не менее друзей у вас нет, - Сесилия всё же поворачивается к нему. Ричард выглядит расслабленным, умиротворённым, словно даже не осознал, что секунду назад признался малознакомой девушке в боязни одиночества. А может, в действительности он не придавал этому такого глубокого значения, какое ей бы хотелось увидеть.

- Это плохо? - он лукаво улыбнулся, наклоняя голову. - Не то чтобы у меня когда-то было много друзей, но с возрастом их вовсе не осталось.

- Ну да, скидывайте всё на возраст, - девушка закатила глаза, игнорируя чужой смешок. - Вам просто вести себя нужно по-другому. Например, не манипулировать травмами других людей и не приставать к девушкам посреди ночи.

- Тебя послушать, так меня вообще надо от общества изолировать, - мужчина уже в открытую смеётся, с особым удовольствием глядя на хмурое выражение лица напротив. Они с этой девушкой жили в абсолютно разных мирах, которые не должны были когда-либо пересечься, но вот они здесь, сидят на заправке и разговаривают на такую банальную тему как «друзья». Может, мать была права и пути Господни действительно неисповедимы? Он встряхивает головой, прогоняя назойливые мысли и не замечая внимательный взгляд, скользнувший по его взъерошенным волосам. - Так и признайся, что устроила весь этот спектакль, чтобы заставить меня уйти и не возвращать кожанку.

- Пф-ф, конечно, я же такой злой гений. Как вы меня раскусили? - Селия фыркает, зарываясь в воротник чужой куртки, чтобы в последний раз вдохнуть её аромат. - Но если серьёзно, спасибо вам. Думаю, я уже достаточно согрелась.

Она тянется к бегунку, чтобы расстегнуть молнию, но неожиданно на её кисть мягко ложится грубая ладонь. Сердце взволнованно бьётся в груди, когда она поднимает голову и встречается с блёклыми радужками, глядящими со смущающе щемящей нежностью. Ричард хочет что-то сказать, но не найдя подходящих слов, просто тяжело вздыхает, придвигаясь ближе. Бедром она чувствует, как он вплотную прижимается к ней, и сдерживает сдавленный вздох. В этом нет ничего такого, просто всё как-то... слишком. Интимно, внезапно, непривычно? Нужное слово упрямо ускользает из головы.

- Тебе лучше поспать, - голос мужчины хриплый и звучит неприлично близко, когда он приобнимает её за плечи, ненастойчиво притягивая к себе. Кажется, от этого действия ей должно стать теплее за счёт его тела, но эффект оказывается чересчур действенным - девушку бросает в жар. Она чувствует, как пылает её лицо, сердце готово выскочить из груди, а дышать получается через раз с дополнительными усилиями. Мужчина создаёт впечатление непоколебимого спокойствия, но она ощущает, как его пальцы сильнее сжимают ткань кожанки, стоит ей опустить голову на его плечо. Тяжело сглотнув, она зажмуривает глаза, пока он пытается прочистить горло и вернуть себе ровный голос. - Не переживай, я никуда не уйду.

- Вообще-то я с самого начала хотела, чтобы вы ушли, - Сесилия недовольно бурчит, отпуская колкость скорее по привычке, чем искренне. Ричард на это лишь качает головой, аккуратно зарываясь пальцами в чужие волосы. Нежно поглаживая их, он не замечает, сколько проходит времени, прежде чем снизу слышится мирное сопение. По глазам бьёт солнечный луч, и он поднимает голову, глядя на рассвет нового дня.

Многообещающего дня.