5.
Я потерла покой, в чужой жизни, где-то в заснеженном парке...
_____________________________
На ночь, я осталась у Виолетты. Она ничего у меня не спрашивала. Разрешила сходить в душ, дала чистую одежду, накормила и уложила в постель. Она прекрасно поняла все. Видела синяки у меня на теле, которые стали проявляться. Светло фиолетовые, с оттенком желтого. Покраснения на лице и шее. Она знала, чьих это рук дело. Ну, а я молчала, не в силах рассказать ей все. К тому же, я почему-то не могла перестать думать о Кире. О девушке, которая помогла мне. У неё такие красивые глаза, улыбка и голос. Она в принципе, была необычной. Её помощь, тихий голос, застряли в моей голове. Вчера у неё в машине, было очень хорошо. Тепло. И теперь же, она поселилась у меня в голове. Не уходит. Сидит там. Где-то глубоко в мыслях...
—Так, теперь, ты мне расскажешь, что вчера произошло. – сев рядом со мной, строго сказала Виля. – Это совсем не нормально.
—Отец избил и оскорбил, мать его поддержала. – тихо говорила я, смотря на свои руки. – Не выдержав, я просто убежала. Сидела в парке, потом ко мне подошла знакомая, с которой я столкнулась вчера утром. Помнишь, я рассказывала? – Виля кивнула. – Она отвела меня, к себе в машину, согрела. Ну, а когда она ушла в кофейню, я нашла блокнот, написала ей записку и просто убежала. Глупо наверно. Но, я чувствовала себя виноватой. Она сорвалась со мной. Возилась. И при этом, выглядела очень заинтересованно в этом. Не было у неё в глазах или голосе, даже намека на то, что ей это не нужно или то, что я вообще не вовремя появилась, у неё на пути. Наоборот. Она была нежна и добра. Искренне помочь хотела. И теперь, я то и делаю, что думаю о ней.
—Да, подруга, помотали тебя вчера конечно. – потерев лицо руками, буркнула Виля. – Ладно, сегодня-завтра выходные. Ты как? Домой пойдешь или у меня останешься?
—Нужно домой идти, но в боюсь, Виль. – посмотрев на подругу, сказала я. – Вдруг, они вообще убьют меня?
—Так, не паникуй раньше времени. – обнимая меня, ответила девушка. – Если они опять, начнут вести себя как бараны, ты собираешь вещи и сразу ко мне. Ты совершеннолетняя, поэтому, их не должно ебать, куда ты уходишь. Хватит позволять, так обращаться с тобой. Мирана, пора показать им свой характер. Он ведь есть у тебя. Ты умеешь ставить людей на место. Так возьми, наконец, и поставь их на место. Сколько можно, терпеть это?
—Они ведь родители, – тихо ответила я.
—Херня они, а не родители. – фыркнула подруга. – Им даже сейчас плевать, где ты и что с тобой. Придурки. Хватит, Мирана, оправдывать их тем, что они твои родители. Это чертовщина какая-то.
—Мне нужно подумать, – отрешенно протянула я. – Сейчас, пусто внутри. Ничего не чувствую, к своим родителям. Словно они, просто чужие для меня. Незнакомые люди, которые меня воспитывают.
—Пора заканчивать это, – с легкой улыбкой, говорила подруга. – Покажи этим старикам, что ты тоже, много чего можешь!
—Проводишь меня?, – посмотрев на Вилю, с надеждой спросила я.
—Конечно, – кивнула она, целуя меня в лоб. – одевайся и пошли.
Вернувшись в комнату подруги, я нацепила свою одежду и сразу вышла в коридор, где Виля уже стояла одетая и ждала меня. Я быстро обулась, надела куртку и мы вышли с квартиры. Пока мы шли до моего дома, мои мысли занимали не родители, не то, что сотворили и, даже не страх, перед ними. Всю дорогу, меня сопровождали мысли о незнакомой блондинки. Я знаю только её имя, Марку и номер машины. Голос и глаза. Все. Больше мне ничего о ней, не известно. На вид, ей около двадцати двух. Может чуть больше, может вообще меньше. Не знаю. Я думаю о ней. Думаю. Думаю. Думаю. Черт.
Я теряюсь в себе. Не могу выбраться. Словно меня, в болото затягивает, а это, очень страшно. Мне страшно. Я никогда так паршиво, себя не чувствовала. Да, во мне куча изъянов. Нос не тот, разрез глаз кривой, губы слишком пухлые и иногда бледные как у трупа. Пальцы какие-то не такие. Задница большая, живот имеется. При этом, лицо худенькое. Да, я знаю, это чисто мои какие-то комплексы и заскоки. Да и я, никогда не обращала на это внимания. Больше всего, мне синяки не нравятся, на бледноватой коже.
К тому же, синяки, оставленые моим папой. Человеком, который в априори, должен защищать. Стоять на моей стороне. Убивать любого, кто меня обидит. Ну, а в итоге, он обижает меня сам. И, честно, я до сих пор не могу понять, за что они так со мной.
На данный момент, я даже не заметила, как Виолетта привела меня за руку, к моему дому. Остановившись у подъезда, она с сожалением в глазах, посмотрела на меня. Крепко держала меня за руку, словно отпускать боялась. Не хотела.
—Мелкий, блять, может ну нахер, этих мудаков? – осторожно спросила она. – Переезжай ко мне! По крайней мере, ты будешь в тишине, тебя никто трогать не будет. Ты, наконец, научишься радоваться жизни.
—Виля, родная, я благодарна тебе за поддержку и помощь. – впиваясь ногтями в её кожу, измученно шептала я. – Но, я так не могу. Не могу, понимаешь? Да, они много плохого мне сделали, только вот, они моя семья. Пусть, сейчас пустое место, но семья. Родители. И, я должна, хотя бы попробовать, что-то изменить.
—Знаешь, мелкий, мама - это ангел хранитель. – отведя от меня взгляд, срывающимся с губ шепотом, говорила подруга. – Должна любить, защищать и поддерживать. Только вот, у тебя, Кристина ближе матери. Ванька, ближе отца. Ну, а я как сестра. У тебя уже давно, своя семья. Ну, а отец... блять, Мирана, папа тебя на руках носить должен. Ну, а он что делает? Твои синяки - это не нормально!
—Я должна попытаться, – прикрыв глаза, тихо сказала я. – Хотя бы попытаться. Ну, а если не получиться, я приду к тебе или к Крис. Но приду! Не стану терпеть, если совсем сломаюсь.
—В том то и дело, мелкий. – тяжко выдохнув, сказала Виля, сильнее сжав мою руку. – Ты уже сломалась. Осталась незначительная грань и все. Просто все. Я переживаю за тебя, вот в чем причина.
—Не переживай, – подбадриваю подругу, грустной улыбкой. – Помнишь, когда-то жили так просто? С белыми полосками на кроссах и на твоем любимом костюме? – она улыбается. – Так вот, тогда родители то же самое творили, но нам было плевать. Мне было плевать. Я старалась. Жила. Точно так же, будет и сейчас. Просто, совсем немного времени нужно, ладно?
—Умеешь же ты, зубы заговорить. – прыская от смеха, Виля закатывает глаза и крепко меня обнимает. – Все, вали давай. Звони сразу, как только будет плохо! В понедельник, увидимся на тренировках. Пока, мелкий.
Я ничего не ответила, лишь крепче обняла подругу и в конечном итоге, мы с ней попрощались. Пара глубоких вдохов и я, захожу в подъезд, поднимаясь на свой этаж.
Дергаю ручку - дверь открыта. Я захожу, слышу беспокойный голос мамы и бас отца. Стоило мне зайти, как мама вылетает в коридор и облегченно выдыхает, подлетает ко мне и обнимает. Так крепко. Как никогда раньше. Следом выходит папа, а я напрягаюсь. Мама это чувствует. Её тонкая бежевая рубашка, начала мокнуть от моих слез. Руки тряслись, сжимая тонкую ткань. Я дышала запахом своей мамы, ища в ней защиты и любви. Она обнимала, гладила по голове и тяжело дышала.
—Мирана, дочь, прости нас. – тихо сказал папа. – Я черт знает, что на меня вчера нашло. Я старый дурак.
—Меня тоже прости, – добавляет мама. – Я с ума схожу, когда вижу твою неуспеваемость по учебе.
—Я ведь учусь, стараюсь. – плакала я, срывая свой голос. – Правда стараюсь, мам. Иногда, мне нужна лишь поддержка и все. Если у меня не получается, мне нужен совет, пап. Всего лишь совет, больше ничего. Возможно, поцелуй в лоб и объятия, и у меня, сразу все наладиться и начнет получатся. Большего и не нужно. – я приподняла голову и взглянула, на расстроенное лицо отца. – Пап, мне вчера было больно. До сих пор, больно.
—А, где ты ночевала? – обеспокоено спросила мама. – Боже, скажи, что ты ночевала не на улице!?
—Я сидела сначала в парке, а после меня забрала Виолетта. – прошептала я. – Она не разрешила, сидеть на улице.
—Слава богу, – выдохнула мама. – Хоть я и против, вашего общения, но сейчас благодарна ей. Ладно, сейчас иди умойся, а после отдыхай. Мы с отцом, уезжаем по делам. Будем вечером.
—Хорошо, – шмыгнув носом, я ушла в ванную.
Пока принимала душ, родители ушли. Выйдя с ванной комнаты, я зашла в свою спальню, надела теплую пижаму и вышла на кухню. Выпив горячего чая и поев маминых блинов, я прибралась на кухне и вновь, ушла в свою спальню. На душе, груза стало меньше. И теперь, все мысли, только о моей спасительнице. Только о Кире. Странно это все. Я встретила её два раза, но сейчас, думаю только о ней. И в итоге я понимаю, что сердце не обманешь. Ну, а в чем собственно, состоит обман, не понимаю. Но, знаю точно, что должна попытаться найти её, чтобы поблагодарить, извиниться и просто пообщаться. Это будет позже. Сейчас, я прикрыла глаза и просто уснула..