Марк
— Как это произошло? — спросил я своего друга, который был прикован к больничной койке. У Логана рецидив перелома ребра. Безобидное падение для обычного человека, но менее безобидное для человека, чьё ребро совсем недавно срослось.
— Они поджидали меня после тренировки недалеко от магазина, в который я постоянно захожу по пути домой.
Я видел как моему лучшему другу тяжело дышать из-за перелома. Каждый его вдох сопровождался новой порцией боли. Врачи вкололи ему еще одну дозу обезболивающего и попросили меня покинуть палату.
— У тебя сломано одно ребро, а я переломаю им все ребра, — сказал я Логану перед тем как уйти. — А теперь попытайся уснуть, — я аккуратно пожал ему руку и вышел с палаты.
— Что будем делать? — спросил Стивен. Он приехал в больницу быстрее меня. Он видел как Логан не может пошевелить пальцами и как Логан кричит от боли. Первый перелом Логана прошел нормально. Кости срастались быстрее, чем предполагали врачи, но вот со вторым переломом всё намного хуже. Сломанная кость упирается ему прямо в селезенку. Врачи сказали, что нужна операция.
— Давай откинем твою правильность на задний план и надерем зад Джорджу. Нам нужно показать этому засранцу, что мы его не боимся.
— У него ведь есть условный срок, так ведь? — спросил Стивен.
— Да.
— Нам нужно его обхитрить. Мы его трогать не будем, скорее наоборот, а Джордж знает, что любой его косяк и его опять упекут в тюрьму, куда он возвращаться точно не хочет. Если мы в его глазах крысы, то давай быть ими до последнего.
— Неужели твой план заключается в том, чтобы я спровоцировал драку, а ты ее снял на телефон? Шантажировать его вздумал?
— Если от этого шантажа будет зависеть здоровье близких мне людей, то да, я буду его шантажировать.
План Стивена вызывал во мне некое недоумение. Я понимал, что это лучший вариант для нас, а уж тем более законный, ведь на видео я его трогать не буду. Но в то же время, я понимал, что это не правильно. Неправильно шантажировать человека.
— А теперь ты откинь свою правильность на задний план, — сказал Стивен, словно всё это время он читал мои мысли. — Это единственное, что его может напугать.
В моей голове до сих пор путаются мысли, как же правильно поступить.
— А если эти уроды навредят Ханне, Ванессе, Эмме? Что тогда?
— Ладно, — сдался я. Стивен знает мою больную точку. Он знал, что если скажет про Ханну, я сдамся. Это был его козырь.
Этот план будет осуществлен в любой другой день, но не сегодня. Сегодня день рождение моей сестры, и я отправился обратно на праздник.
Детей в доме стало гораздо меньше, ведь уже вечер и многим из них нужно уже отдыхать. В гостиной я увидел Ханну танцующую с двумя женщинами, которым уже за сорок лет.
— Марк, — моя пьяная девушка, которая практически не стояла на ногах упала в мои объятия. — Я так соскучилась по тебе. Пойдем танцевать?
— Нет, мы пойдем домой. Уже поздно.
— Ты разрушитель праздников, — она попыталась выбраться из моих объятий, но я не дал ей этого сделать. — Я разговаривала с Амандой, она сказала, что те, кто доминируют в жизни, в постели любят, чтобы доминировал их партнер. Ты хочешь чтобы я доминировала в постели?
Я усмехнулся и взглянул на Аманду. У нее двое детей, муж тюфяк и альфонс, и эта женщина разговаривала с моей девушкой об интимной жизни.
— Малышка, тебе не кажется, что лучше не общаться с подругами моей мамы на такие темы?
— Ты ничего не понимаешь в женской дружбе. Она по-дружески дала мне несколько советов, и рассказала о секретном методе мин...
— Тихо, я думаю, что дети, что находятся в нескольких метров от нас, не очень хотят знать о секретном методе минета, — тихо сказал я. — И с каких пор сорокалетние женщины стали тебе подругами?
Пьяная Ханна это безумие. Она рассмеялась на весь дом.
— Вот умора, ты такой смешной, — смеется она.
— А ты очень пьяная, поэтому давай под мои шутки и под твои пьяные разговоры мы отправимся домой?
— Ты такой красивый в этой рубашке. Давай ее снимем? — Ханна потянулась к моим пуговицам, но я взял ее за руки.
— Прямо здесь? На глазах детей и родителей?
— Аманда сказала, что нужно экспериментировать.
— Детка, я думаю она совсем не это имела в виду.
Ханна опять рассмеялась. Пока она опять не захотела что-нибудь снять с меня, я закинул ее себе на плечо и вышел на улицу, чтобы усадить эту пьянь в машину.
Она брыкалась, смеялась, пыталась меня щипать, кусать, но я все же смог усадить ее в машину, пристегнуть ремень безопасности и заблокировать двери. Надеюсь, пока я прощаюсь с Эмили, Ханна не взорвет мою машину.
— Персик спит, — сказала Эмили и жестом показала, чтобы я говорил тише. Она будет самой лучшей хозяйкой для малыша. Он сладко спал на ее коленях, а Эмили чесала его за ушком.
— Это самый лучший подарок, — сказала Эмили. Ее комната была битком забита разными подарками, но я знал, что самый дорогой ей подарок будет щенок, о котором она просто мечтала. — Вы уже уходите?
— Да, нам завтра на работу.
Эмили аккуратно переложила щенка на кровать и я взял ее на руки, чтобы поцеловать в макушку.
— Ты самый лучший брат, — она обняла меня своими маленькими ручками за шею, и я растаял. Как я уже говорил, она моё лекарство от этого мира.
Внизу я попрощался с мамой и Молли, которые тоже уже были пьяны, и отправился к машине. К моему удивлению машина была цела, а Ханна сладко спала, облокотившись на окно.
Я аккуратно ехал по улицам Орландо, ведь в моей крови все еще была маленькая доза алкоголя. Я не превышал скорость, как обычно, люблю это делать. Перед каждой ямой я тормозил, чтобы не разбудить Ханну. Почему-то я решил ехать не домой, а к дому Одри. Открыв окно и выкурив две сигареты подряд, я думал о том дне, когда это всё произошло. Тот день сломал жизнь не только ей, но еще и всем нам. Только вот мы научились с этим жить, а Одри нет.