Ханна
Мои уши отказывались верить в то, что рассказывал Марк. Каждое его слово сопровождалось болью. Эту боль испытывали мы вместе. Плакал он, плакала я. С каждым словом стена между нами становилась все толще и толще. Эту стену строила я.
Всю ночь я провела в запертой комнате, в то время, как Марк сидел у двери комнаты, и просил не закрываться от него. Не в комнате, не в сердце.
— Я ведь знал, что все закончится именно так, — спустя несколько часов тишины вдруг за дверью снова послышался его голос. — Я не виню тебя в этом. Это сложно принять и понять.
Меня снова заглушила боль. Мои глаза болели от слез. Моё сердце ныло от боли. Я свернулась клубочком на полу около двери, и всю оставшуюся ночь я провела именно так.
Утром моё тело ныло, но я бы пролежала еще столько же не обращая внимания на эту боль, ведь моральная боль куда уж хуже, чем физическая. Я подняла свое тело с пола только из-за Эмили. Сегодня ее праздник и на этот праздник мы приглашены.
Перед тем как выйти из комнаты, я приложила ухо к двери, чтобы убедиться, что Марк не сидит под дверью, как просидел всю ночь. Никаких звуков не было, и я аккуратно открыла дверь комнаты. С кухни доносился прекрасный аромат кофе и какой-то выпечки. Я сразу же поняла, что Марк на кухне, но там все равно было подозрительно тихо. Я на носочках подкралась к кухне и к моему счастью его и правда не было дома. Судя по тому, что и собак нет дома, я сделала самый логический вывод: Марк гуляет с собаками.
Мой живот урчал при виде свежих круассанов, но рвотные рефлексы заглушают чувство голода. Я отпила немного кофе и отправилась в душ. Перед тем как зайти в душевую кабину, я посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась. Бледное лицо с поникшим взглядом. Опухшее лицо и темные круги под глазами. Этого и следовало ожидать после ночи, которую я провела в слезах. Как бы больно не было, мне нужно привести свое лицо в порядок и натянуть улыбку на лицо.
Вода в душе была максимально холодная. Я дрожала от холода, но зато такая вода очень взбодрила меня и убрала опухлость лица. За дверью я услышала лай Каспера и звук закрывающейся двери. Марк вернулся с прогулки и это будет наша первая встреча после вчерашнего разговора. Я несколько раз нервно вздохнула, а затем открыла дверь и вышла в коридор. Весь коридор был заставлен куклами, шариками и другими подарками для Эмили. В руках у Марка был букет с Гипсофилами нежно сиреневого цвета. Про эти цветы я ему рассказала целую лекцию. Он ворчал, но все равно слушал. Я знала про эти цветы всё.
После того как я последний раз посмотрела на цветы, я неуверенно подняла глаза на Марка. Его лицо было такое же, как и моё. Огромные темные круги под глазами, но его, как ни странно, не портили эти круги. Я вообще не помню чтобы его внешность могло бы хоть что-то испортить. Он всегда выглядит очень хорошо. Даже когда очень много выпьет, утром он выглядит так, будто сошел с обложки журнала. Я же выгляжу наоборот. Если только с обложки журнала под графой "до".
— Во сколько нам нужно выходить? — спросила я, нарушив наше молчание.
— Через пару часов.
Я легонько кивнула и развернулась, чтобы зайти в комнату, но Марк аккуратно взял меня за руку.
— Марк! — возразила я и вытащила свою руку с его теплой ладони. — Извини, ладно? Я еще не знаю как реагировать на все происходящее. Я не знаю как правильно поступить... — призналась я.
— Ничего страшного, я тебя не тороплю, — тихо сказал он и протянул мне букет. — Я буду в соседней комнате, если тебе нужна будет моя помощь, застегнуть платье или помочь надеть цепочку, позови и я приду.
Я приняла букет и легонько кивнула.
Следующие два часа я провела в комнате и готовилась к празднику. На макияж у меня ушло очень много времени. Я пыталась скрыть последствия прошлой ночи, и у меня вроде бы получилось это сделать. На прическу ушло меньше времени, ведь я просто накрутила локоны и заколола пару прядей заколками.
Платье в этот раз я решила надеть на бретельках, нежно-розового цвета с легким шиммером. У меня не получилось самой надеть цепочку, и мне пришлось звать Марка. Он зашел в комнату и осмотрел меня с ног до головы.
— Вау, — сказал он и почесал затылок.
— Поможешь мне с цепочкой? — я протянула ему мамину цепочку и он ее взял.
Марк аккуратно убрал мои волосы и с легкостью справился с механизмом на цепочке, с которым я всегда мучаюсь. Он не сразу отошел от меня. Я чувствовала его дыхание на своей коже, чувствовала его взгляд, но я ничего не могла с этим поделать. Я отстранилась в другой конец комнаты, под предлогом, что мне нужно взять сумочку.
Вся машина Марка была забита подарками для Эмили. Разные мягкие игрушки, куклы, кукольный домик и очень много надувных шаров. Но самый главный подарок был у меня на коленях. Щенок уже мог передвигаться на всех лапах, только изредка поджимая больную лапку под себя. Мы аккуратно завязали бантик на его пузе так, чтобы сам бант был на спине.
Когда мы подъехали к дому Марка, его двор уже был забит детьми. Их было очень много, так же как и родителей. Клэр очень хорошо постаралась и теперь двор Марка больше всего похож на пряничный домик. Я вышла из машины держа щенка на руках, и увидела бассейн из шариков. Жаль, что я уже взрослая, так бы я с удовольствием поиграла бы в этом бассейне.
— Марк, Ханна, — Эмили уже бежала к Марку на руки. Я смотрела на то, как Марк мило целовал Эмили в макушку и показывал все подарки, пока я прятала щенка за спиной.
— Пришло время самого главного подарка, — сказал Марк и подошел с Эмили ко мне.
Я развернулась к Эмили вместе с щенком на руках. Ее глаза засверкали. Они мигом спрыгнула с рук Марка и подбежала ко мне, чтобы поскорее взять щенка на руки.
— Ты всё-таки разрешил мне завести собаку, — расплакалась Эмили. Моё сердце растрогалось. Ее искренние эмоции разогрели мою холодную душу после вчерашнего.
— Ну как я мог тебе отказать? — Марк тоже умилялся с реакции Эмили.
— А это мальчик или девочка?
— Мальчик, — ответил он.
— Я могу назвать его Персик?
— Ты можешь назвать его как хочешь. Это твоя собака и твой новый друг.
К нам подошла мама Марка. Она точно также оценила наш подарок и уже немного поигралась с Персиком.
— Вам нужна помощь на кухне? — спросила я.
— Да, милая, лишние руки мне не помешают.
Мы отправились с Клэр на кухню и я в компании других родителей помогала ей украсить кексики. Я бралась за любую работу на кухне, лишь бы меньше пересекаться с Марком. Он пару раз приходил на кухню и предлагал свою помощь, но я говорила что мы справляемся. После третьего бокала вина я немного расслабилась. Детей стало больше, на улице немного стемнело и Клэр включила прожектора на улице и включила музыку погромче. Я все это время так и была на кухне.
— Милая, у тебя все хорошо? — спросила Клэр, когда мы остались на кухне одни.
— Да, все хорошо, — коротко, но с улыбкой ответила я. Интересно, а его мама в курсе его прошлого? Должно быть да, ведь она его мама.
— Это не связано с тем, что Марк пришел сегодня с синяком, а вчера какие-то отморозки на него напали?
Я сделала несколько глотков вина и вернула бокал на стол.
— Если честно, то связано, — я замешкалась. — Какой-то старый знакомый Марка не очень удачно пошутил и всех нас напугал.
— Джордж? — вдруг спросила она и мои глаза округлились.
— Вы знаете?
— Ну конечно, милая, я знаю. — она тоже налила себе вина и сделала очень большой глоток. По ее глазам было видно, что ей трудно об этом говорить. — Вероятнее всего, он рассказал тебе про ошибки своего прошлого, и ты теперь не знаешь как с этим жить, так ведь?
Я кивнула.
— Я просто не знаю как реагировать на это, — призналась я.
— Здесь есть только два варианта: либо принять, либо нет. Я могу тебе помочь сделать правильный выбор рассказав еще кое-что. Я знаю своего сына, и я знаю что скорее всего эту часть истории он тебе не рассказал.
Мы одновременно подняли свои бокалы и выпили пару глотков.
— Марк по сей день на связи с этим человеком. Каждый месяц он добровольно высылает ему деньги, хотя суд признал его невиновным, и он не должен этого делать. Он это делает не для того, чтобы загладить свою вину. Он это делает только из-за того, чуть ли не сломал жизнь человеку. Деньги это самое малое, что Марк может дать тому парню, но совсем недавно Марку пришло от него письмо благодарности.
— Вы видели записи с видеонаблюдения? Кто всё-таки стрелял? — спросила я. Мне было важно знать, что это был не Марк.
— Джордж. Стрелял он. На камерах видеонаблюдения был только Джордж, наши парни убежали. Наши мальчишки попали под влияние этого человека. Они думали, что делают благородный поступок, но они не понимали, что благородный поступок был бы, если бы они сдали этого парня в полицию, а не устроили самосуд, как захотел Джордж.
Марк не рассказывал ночью, что он общается с тем самым парнем, в которого стрелял Джордж. Но почему он не рассказал? Вдруг я захотела найти Марка и поговорить с ним об этом. Я обошла весь дом, но его нигде не было.
— Он на заднем дворе, — сказала Клэр и я отправилась туда. Я обошла двор, но перед тем как выйти на задний двор, я услышала голос Марка и Молли.