Глава 10. Новый друг
Я села в машину. Он включил тихую и спокойную музыку. Я впервые за эту неделю чувствовала себя такой расслабленной. За окном пролетали пейзажи Петербурга. Ночные фонари отблёскивали на легких волнах Невы. Покатые крыши медленно застилались пушистым снегом. В преддверии нового года, дома озарились светом гирлянд и украшений.
Мы подъехали к моей парадной. Так же их называют петербуржцы?
— Спасибо, что довез. — я впервые обратила на него свой взгляд. — до завтра?
Он посмотрел на меня с привычной легкой улыбкой и вместе со мной вышел из машины. Я уже собиралась идти, но его голос меня остановил:
— Как будешь отмечать Новый год?
— Он только через две недели, так что не знаю. — я вернулась назад, — а ты?
— Еду к Ульяне и Артему, — он немного облокотился на бампер машины, — елку нарядила?
— А, Андрей? — этот вопрос вылетел сам из моих уст, да так, что мне стало неловко. Будто он меня интересует.
— Соскучилась? — Марк процедил этот вопрос, сложив руки на груди.
Я подошла еще ближе, не желая кричать на всю улицу:
— А я смотрю, ты забыть не можешь? — я сделала тоже самое что и он, не понимая зачем. Я хотела его разозлить в тот момент, возмутить. — или тебя почему-то начали волновать отношения твои друзей?
Он долго не давал ответа на провокацию. Марк просто смотрел мне прямо в глаза, склонив голову чуть влево. Только сейчас понимаю нашу разницу в росте.
— Нет, не могу забыть. Такое не забывается, извини уж - слишком ироничная ситуация, — он нервно поправил свой шарф, — тебе неприятно?
— А с чего ты решил, что мне неприятно?
— С того, что ты среагировала только на отсутствие Андрея в перечислении тех, кто будет со мной праздновать, — довольная ухмылка промелькнула на его лице, — а на вопрос про елку ты так и не ответила.
— А ты так и не ответил, почему тебя начали волновать отношения твои друзей. — шах и мат, Марк.
— Раз у тебя нет планов, приглашаю тебя в нашу компанию в ночь боя курантов, — он проигнорировал мои слова, — Ульяна будет рада тебя увидеть. Доброй ночи.
Он вальяжно сел в машину и тронулся с места. Я, шумно выдохнув, ушла домой.
8:12
На следующее утро я проснулась более бодрой, чем вчера. Ощущение одиночества не покидало меня. В квартире не слышен смех и вечные тупые песни с комнаты Сени, не жужжала привычно кофемашина.
Я не стала ей звонить, понимая, что сегодня похороны и поминки. Ей не то что бы будет грустно от смерти ее бабушки, я знала, что ей нужно время привыкнуть к обществу родственников, которые родные ей только по генетике.
9:37
Впервые, без опозданий я добралась на работу и смиренно сидела в ординаторской, ожидая поручений Анны Владимировны. Но со вчера ее не было видно, что было странно.
Через полчаса мне позвонил Денис Александрович и попросил зайти к нему в кабинет.
— Доброе утро, Станислава Дмитриевна, — он сразу же отложил бумаги, — садись.
Знаете то самое напряжение, когда ваш начальник просит присесть? Если нет, это сравнимо с громким возгласом мамы: "Подойди сюда!", когда ты в чем-то провинился. Или не провинился. Ты сразу вспоминаешь все свои косяки: как покурил возле школы, как получил два и не исправил, как порвал ее любимый тюль. Одним словом - страшно.
— Анна Владимировна уволилась. — мои глаза сразу же открылись шире, — да-да, я тоже очень удивился. У нее родился внук, поэтому она решила оставить пока карьеру. Женское начало проснулась, так сказать.
— Я была ее интерном.
— Да, поэтому я тебя и позвал, — он сложил руки в замок, — все старшие врачи уже с начала года взяли себе достаточно интернов. Поэтому, пока что заменять Анну Владимировну буду я.
— А куда попадет Марк? Он тоже был ее интерном.
— Вариантов у него нет, поэтому - под мое крыло, — странно, почему он сказал это только мне? —мне нужно чтобы ты ему сообщила и поняла всю ответственность. Анна Владимировна вас холила и лелеяла, но не ожидайте этого от меня. За каждый промах - дежурство. За каждое опоздание - дежурство. За расстегнутый халат - дежурство.
Меня опять перенесли в институт. Там нас трясли с этим постоянно, это так вымораживало.
И все таки, я застегнула халат.
14:57
Марк так и не появился на работе. На звонки не отвечал. Денис Александрович сказал, что он мол "плохо себя чувствует". Самая древняя и проверенная отмазка.
День шел своим чередом. Беременные пациентки, сплетни мед.сестер и запах лекарств. Знаете, многие люди считают профессию врача - долгом и призванием. Но, понаблюдав за другими моими коллегами - это мнение испаряется. Эмоциональное выгорание рано или поздно наступает. Врач становится холодным, черствым к чужим проблемам. Это заметно для коллег, но не для пациентов. Каждый пациент приходит со своей личной историей, он хочет чувствовать себя важным и значимым, не смотря прямо в реальность, где к нам приходят потоком, и мы не всегда достаточно тактичны, умны с каждым.
Все люди считают врача - волшебником, который все знает. Но, увидя наши ошибки, которые могут стать фатальными, люди начинают обвинять нас. Это могут быть как и слезы обиды, так и физическое воздействие на врача. Ощущение неблагодарности, когда ты днями и ночами пытаешься спасти жизни, а все благодарят Бога или впрыскивают яд оскорблений за свою "неидеальность" - все это становится отправной точкой холода и равнодушия к пациентам.
Рабочий день закончился. Я как обычно собиралась идти домой.
Дверь ординаторской открыл Денис Александрович. В его взгляде я ясно прочитала отчетливую злость.
— Что-то случилось? — мой голос был тихим, спокойным. Я не хотела выдавать свое волнение.
— Пошло все к черту. — он нервно снял халат и принялся быстро одеваться.
Я подошла к нему ближе, с удивлением смотря на него. Он резко остановился. Я чувствовала, как его ноги слегка подтрясывает:
— Ты выбрала самую жестокую и печальную профессию, но не позволяй ей проявлять в себе эти качества, — он смотрел будто сквозь меня. — я с этим не справился.
Я не знаю что это было - душевный порыв или функция двигательного аппарата. Я обняла Дениса Александровича, ощутив запах его духов с нотками хвои. Он на пару секунд окаменел, но потом принял мои объятия.
Мы простояли так пару минут. Я молчала, давая ему возможность успокоиться и выдохнуть. Он отстранился от меня:
— Я не хочу чтобы ты воспринимала так, как все в этой больнице. Как ни странно, но я хочу себе друга здесь. — он сделал паузу, — позволишь?
Я молча кивнула, когда внутри меня разогрелась кровь. Прекрасное, доброе и светлое чувство доверия ко мне - малознакомому человеку. Он осмотрелся и поправив одежду сказал:
— Зови меня Денисом.