Как и ожидалось моя школьная романтическая жизнь не удалась/ Oregairu [том 1]

Юность.

Одно простое слово, но как сильно оно задевает человеческие сердца. Оно заставляет взрослых, независимых людей испытывать ностальгию, побуждает юных дев испытывать вечную жажду, а у людей вроде меня вызывает яростную ревность и ненависть.

Моя жизнь в старшей школе отнюдь не Эдемский сад, как я уже написал. Это испепелённый, мрачный, монохромный мир. В свой первый день в школе я попал в аварию, и разумеется, моя школьная жизнь сразу стала унылой. Я болтаюсь между домом и школой, а по выходным хожу в библиотеку. Я живу жизнью, которая очень далека от типичной мечты о жизни в старшей школе. В моём мире романтических комедий не существует вообще.

Но я ни капли об этом не сожалею. Можно даже сказать, что я горжусь собой.

Я тронут, я благодарен каждому из открытий и случайных встреч. Бывали и слёзы, но это не были слёзы горя.

Я никогда не откажусь от того времени, что провёл здесь, от того года школьной «юности», что я прожил. Нет, я всем сердцем приму его. И это решение уже не изменится, ни завтра, ни послезавтра.

Но хочу внести ясность: несмотря на это, я не отвергаю образ жизни остальных. Я не отвергаю путь тех, кто радуется юности.

Для тех, кто находится в расцвете юности, даже неудачи могут превратиться в прекрасные воспоминания. Даже ссоры, раздоры и неприятности станут лишь ещё одним моментом их юности.

Мир меняется, если смотреть на него сквозь их юношеские розовые очки.

В этом случае, может быть, и моя собственная юность получит оттенок романтической комедии. Может, не всё так плохо.

И может когда-нибудь и я увижу свет там, где пребываю, даже если увижу его остекленевшими глазами дохлой рыбы. Я чувствую, что что-то растёт во мне. И это позволяет по крайней мере надеяться, что так и будет.

Разумеется, это я понял в те дни, что провёл в клубе помощников.

Мой вывод таков:

Я оторвал ручку от бумаги.

И сладко, длинно потянулся. В этом классе, после уроков, я остался один.

Нет, надо мной не издеваются... Я просто переписываю сочинение, которое забраковала учитель Хирацука. Я это честно говорю, понятно? Меня не запугали, понятно?

Процесс шёл гладко, но я немного застрял на заключении, так что теперь уже довольно поздно.

Может, продолжить в клубе...

Подумал я, быстро сунул бумагу с ручкой в сумку и покинул пустой класс.

В коридоре, ведущем во второе здание, не было никого, но я слышал громкие крики спортсменов, тренирующихся снаружи.

Юкиносита наверняка опять сидит и читает... Значит, я могу спокойно дописать там. И никто меня не побеспокоит.

Иногда, очень иногда, к нам заявляются разные странные типы. Но очень редко. В большинстве все предпочитают обращаться к своим знакомым, тем, кому доверяют. Или решают свои проблемы самостоятельно.

Наверно, так и надо. Люди сами должны идти по своему пути. Но порой попадаются и те, кто на это не способен. Вроде меня, Юкиноситы, Юигахамы или Заимокузы.

Для большинства дружба, любовь, мечты — это замечательно. И даже те ситуации, когда у тебя проблемы или ты не знаешь, что делать, могут развернуться на сто восемьдесят и предстать в позитивном свете.

Именно это мы и называем «юность».

Но встречаются и ворчуны, которые смотрят на таких людей и думают, что те отравлены идеей «юности» и просто творят, что хотят. Как моя сестра сказала бы «Юность? Это что? Богиня какая-то? А, не, та Юнона». Аниме насмотрелась, да?

× × ×

Я открыл дверь в клубную комнату и увидел, что Юкиносита сидит на своём обычном месте и читает.

Та подняла голову.

— О... А я думала, что ты сегодня не придёшь.

Она сунула в книгу закладку. Явный прогресс — поначалу она и не думала от чтения отрываться.

— Угу... Я и сам так думал, но надо кое-что сделать.

Я взял стул и уселся наискосок от Юкиноситы. Как обычно. Достал свой листок и разложил на столе. Наблюдающая за мной Юкиносита нахмурилась.

— ...Это тебе класс, что ли?

— Ну, ты же читаешь...

Она немного смущённо отвела взгляд. Кажется, сегодня сюда никто не приходил.

Негромко тикали часы. И услышав это, я вдруг сообразил, что тут давно уже не было такой тишины. Наверно, из-за некоего источника шума.

— А где Юигахама?

— Кажется, она сегодня с Миурой и остальными.

— Понятно...

Какой сюрприз... а может, и не сюрприз. Они же были подругами. И есть такое чувство, что после того теннисного матча Миура стала относиться к ней помягче. Должно быть потому, что Юигахама наконец-то смогла высказаться начистоту.

— Задам тебе такой же вопрос, Хикигая. Ты сегодня без своего партнёра?

— Тоцука тренируется. Может это после наших с ним занятий, но он в самом деле сейчас очень серьёзно к этому относится...

— Не Тоцука, другой.

— ...Кто?

— Кто, спрашиваешь... Тот, кто всегда таится в твоей тени.

— Не пугай меня... Привидение какое-то?

— ...Ох, не будь смешным... Привидений не существует.

Юкиносита со вздохом посмотрела на меня, словно говоря «Тебя, что ли, в привидение превратить...» А, мы как-то давно уже об этом говорили.

— Я про того человека. За... Заи... Зайца, да? Что-то вроде того...

— А, Заимокуза? Хотя он не мой партнёр.

Чёрт, даже не знаю, можно ли назвать его другом.

— Он сказал «У меня сейчас цейтнот... Извини, мне надо сегодня расставить свои дедлайны» и умчался домой.

— Говорит как настоящий писатель...

Пробормотала Юкиносита с явно видимым отвращением на лице.

Ну давай, давай, выкажи мне хоть какое-то сочувствие — это же мне приходится читать его опусы. Ты в курсе, что он даже не черновики приносит, а наброски и сюжет? «Эй, Хачиман! У меня замечательная идея! Героиня резиновая, а у второй героини есть сила, которая её нейтрализует! Это будет настоящий хит!» Идиот. Дерьмо это, а не идея. Натуральный плагиат.

Но такое прохладное общение длится недолго, и в конечном счёте мы возвращаемся на своё место. Так что можно сказать, что эта компания — явление одноразовое.

А если вы спросите, то ли это место, где сейчас мы с Юкиноситой, я, пожалуй, скажу, что это не так.

Наш бесцельный и обрывистый разговор продолжался всё в той же обычной (немного неловкой) манере.

— Я вхожу.

Дверь вдруг распахнулась.

— ...Ох.

Юкиносита вздохнула, взявшись рукой за голову. Она выглядела окончательно смирившейся. Понимаю... Когда сидишь в таком тихом месте и вдруг так резко распахивается дверь, невольно ждёшь неприятностей...

— Госпожа Хирацука... Стучитесь, пожалуйста, прежде чем заходить.

— А? Разве это не реплика Юкиноситы?

Слегка озадаченная Хирацука подтянула ближайший стул и уселась.

— Вы чего-то хотели?

Поинтересовалась Юкиносита. Хирацука как обычно по-мальчишечьи блеснула глазами.

— У меня есть объявление по поводу игры!

— А, это...

Совсем забыл... Не помню, чтобы мы хоть одну чью-то проблему решили, понятно что забыл.

— Пока у вас ничья, два-два. Да, битвы равных соперников — это основа боевой манги... Хотя лично я предпочла бы увидеть, как Юкиносита пробуждается, преодолев смерть Хикигаи...

— Мою смерть? И как до такого дошло... Ум-м, и как это два-два? Что-то ни одной решённой проблемы не припоминаю. И у нас было только три клиента.

Она что, считать не умеет?

— А по моим подсчётам — четыре. Ты ведь слышал, что я говорила? Я вынесу решение по своему собственному разумению.

— Забавно играть по таким изменчивым правилам...

Прямо Джиан какой-то.

— Госпожа Хирацука... Не будете ли любезны объяснить правила, по которым ведётся счёт? Как кое-кто уж сказал, мы не решили ничьей проблемы из тех, кто приходил к нам.

— Хм...

Хирацука умолкла и призадумалась.

— Ну... Если посмотреть на кандзи «проблема», вы увидите значок «сердце» слева и рядом значок «плохой». Второй с крышечкой.

— Здравствуй, средняя школа...

— Я имею в виду, что истинные ваши проблемы кроются в стороне от вашего сердца. И то, насчет чего к вам приходят за советом, может и не быть их истинными проблемами.

— И в чём был смысл таких объяснений?

— Это было не слишком умно.

Безжалостно отрезали мы с Юкиноситой. Хирацука немного расстроилась.

— Ну вот... А я старалась, придумывала...

Ну, иначе говоря, победителя она определит по собственной прихоти. Хирацука насупленно поглядывала на нас.

— Ох... Вы так на меня вдвоём набросились... Прямо как старые друзья.

— Что за дела... Что-то не припомню, чтобы становилась другом этого типа.

Юкиносита пожала плечами. Я ждал, что она хоть мельком глянет на меня, но она и не подумала.

— Хикигая, не расстраивайся... Как говорится, иным жукам и навоз нравится. Дело вкуса.

Утешает она меня. А я и не расстраивался вовсе, чёрт бы вас побрал... И почему доброта у вас такая безжалостная?..

— Конечно...

К моему удивлению, Юкиносита не промолчала... Стоп, это же она главным образом вгоняет меня в депрессию.

Но она всегда говорит правду, она не будет врать о собственных чувствах. Должно быть, она поверила словам Хирацуки. И по-доброму мне улыбнулась.

— Я уверена, что в один прекрасный день найдётся насекомое, которому понравится Хикигая.

— Хотя бы животным миром ограничилась, чёрт тебя побери!

Не предложить ей сказать «человек» — это даже для меня слишком смиренно... Но эта наглая девчонка, сжимающая кулаки, кажется, очень гордилась собой.

Наверно, она просто счастлива, что сказала такое, вон как глаза сверкают.

А вот меня это совсем не радует. Разве разговор с девушкой не должен быть куда более «ути-пути-ла-ла-ла»? Что за фигня?

Я подумал, что должен записать, что чувствую сейчас, и схватился за ручку. Юкиносита присмотрелась, чем я занят.

— И что ты там всё время пишешь?

— Ничего. Заткнись.

И быстро настрочил последнюю фразу своего сочинения.

Как и следовало ожидать, моя юношеская романтическая комедия идёт наперекосяк.