_12_
С начала летних каникул прошло почти два месяца. Почему почти? Наступало 31 июля, последний день среднего летнего месяца. День, после которого многие дети начнут жаловаться, что лето пролетело слишком быстро и они не успели толком отдохнуть, а родители начнут готовить деньги, ведь сбор в школу требует особого внимания и немало сбережений. Кто захочет отпустить свою крошку в учебное заведение в старой маленькой рубашке? Лето в этом году особенно холодное. С самого июня дул холодный ветер, пронизывая кожу и кости под лёгкой майкой или футболкой. Солнца почти не было, разве что иногда лучи падали на землю и пригревали того счастливчика, оказавшимся под ними.
Переместимся в Коукворт. На самую его невзрачную улицу из бедного квартала. Рядок одинаковых кирпичных домов вот уже лет сто стоят на сером асфальте, нагоняя ощущение серости и пустоты. Изредка слышны выкрики детей, нашедших себе новую игрушку в виде узловатой палки или брошенного кем-то велосипеда. Да, жили здесь в основном бедные люди, и, как вы могли уже понять, деньгами они шибко не разбрасывались. Потёртая кепка, одежда, перешедшая младшим детям от старших и ржавые и побитые игрушки — так вы можете представить себе обычного ребёнка улицы. Но одна семья заметно отличается от остальных. Дело в том, что в одном из домов уже четыре года бок о бок живут отец и дочь. Конечно, иногда они ссорятся, даже и из-за незначительных вещей, но обиды быстро забываются. Слишком уж долго они не знали друг о друге, чтобы тратить время на пустые и никому не нужные ссоры.
Сейчас на улицу опускались сумерки, покрывая мглой небо и оставляя маленькие белые точки — звёзды. Фонари на улице зажигались подобно светлячкам, быстро и ярко освещая погрузившуюся в сон улочку. Оранжевый свет отражался в окнах домов, отсвечивая от зеркал.
— Лети к Гарри, Кнопка. Чем быстрее, тем лучше. Удачи, — окно второго этажа открылось и из него показалась чёрная голова с бурой совой на локте. Птица захлопала крыльями, ласково клацнула своим неправильно построенным клювом бледную кожу на пальце и была такова. Только бурое пятно на ночном небе, с небольшим свёртком в цепких лапках, вскоре осталось от неё. Девушка проводила её задумчивым взглядом и закрыла окно, завесив белой шторой. Где-то снизу послышался хлопок и чьё-то бормотание. Поддев пальцами один край, она выглянула в окно, заметив фигуру рядом с входной дверью. Раскрыв дверь заметно изменившейся комнаты, девушка выбежала в коридор, ведущий к лестнице.
«Отец поздно сегодня. Может быть что-то случилось?» — думала она, пока спускалась на первый этаж. Дом был погружен во мрак, тишину прерывало только мерное тиканье старинных часов, стоявших в гостиной. Послышались три тихих стука, которые девушка поспешила прервать, раскрыв дверь. На пороге, весь мокрый от дождя, красной от крови рукой опираясь об косяк, стоял Северус Снейп. Ну, как стоял, пытался не упасть. Мера тотчас подскочила к нему, взваливая тяжёлую ношу тела на себя и помогая дойти до дивана. Развалившись на многострадальной мебели, зельевар, шипя и проклиная всё, на чём свет стоит, подозвал палочкой жидкость в красной бутылке. Девушка в это время включила лампу.
— Вылей на рану, — сквозь зубы прошептал он. Было видно, что ему невероятно больно, изредка он начал шипеть ругательства. Мера послушно откупорила жидкость и поморщилась. Из неё несло то ли чьей-то рвотой, то ли навозом. Да и на вид как вода из канализации. Одним словом — мерзко.
Жидкость, коснувшись кожи, начала бурлить и шипеть, как масло на сковороде. Она начала окружать края раны, но саму её не задевала. Постепенно исчезая, жидкость оставляла после себя белый порошок. Такими круговыми движениями она и затянула рану полностью, оставив только порошок, который Мера поспешила сразу сдуть. На языке вертелась куча вопросов, непонимание происходящего вокруг девушки в последнее время начало бесить последнюю, отсюда и ссоры с отцом.
— Кто тебя так? — начала она, расстёгивая вечный сюртук и откидывая его на спинку дивана. Некогда белая рубашка сейчас была смесью крови и грязи. Девушка покачала головой, осматривая одежду, про себя подмечая, что заклятие поранило только бок. Мужчина отмахнулся, посчитав, что дочери это знать необязательно. Не скажет же он, что молодые авроры настолько идиоты, что промахнулись с потенциального Пожирателя Смерти и попали в него! Повезло хоть, что только бок задели, а то его солнце осталась бы сиротой. В этот раз навсегда.
— Дамблдор не появлялся, пока меня не было? — бросив быстрый взгляд на часы, что сейчас показывали пол первого ночи, спросил Северус, убирая руки дочери от себя и вставая на ноги. Что было зря — волшебник покачнулся и, если бы не палочка и мгновенная реакция Меры, упал бы лицом прямо на деревянный пол. Его крючковатый нос успел задеть только головку гвоздя, скрепляющего две доски, когда звонкий голос выкрикнул «Аресто моментум!». Перекатившись на спину, зельевар закрыл лицо в ладонях, тяжело задышав.
— Мера, творится что-то ужасное. Бывшие Пожиратели Смерти, те, кто утверждал, что во время Первой Магической войны убивали по приказу Лорда из-за Империуса, начали атаковать вновь. Они сжигают деревни и поселения, а Министерство даже слышать ничего не желает. Ещё и Турнир в школе. Я не знаю, как закончится этот год... И закончится ли вообще, — во время своей речи мужчина успел принять сидячее положение, но лицо держал всё ещё в ладонях. В глазах Меры читался ужас. Неужели она попала в эпицентр начала Второй Магической войны? Она дрожащей рукой убрала палочку как раз в тот момент, когда из камина показался зелёный свет и из него вышел человек в лиловой мантии.
— Директор, — она кивнула седовласому старичку, получив в ответ улыбку. Но она была натянутой, Мера сразу поняла это. Голубые глаза не светились радостным и лукавым огоньком как обычно, а раз величайший волшебник всех времён настолько серьёзен, значит происходит что-то действительно страшное.
— Мера, рад тебя видеть. Северус, как прошла встреча? — неудивительно, что внимание старика переключилось на зельевара, ведь именно к нему он пришёл. Решив, что здесь от неё больше мало какой-либо пользы, девушка поспешила ретироваться. Директор заметил это и выдал то, отчего девушке пришлось остановиться, — Мера, дорогая, к тебе у меня тоже есть разговор. Это по поводу фразы на твоей палочке, — «Даже спрашивать не буду, откуда он знает про фразу. А я, кстати, успела уже и забыть о ней, она такая незаметная!».
Слизеринка опустилась на диван, скрестив руки на груди и поджав колени. Разговор двух мужчин она не слушала, хотя было конечно интересно, почему тёмные начали ни с того ни с сего набеги на мирных жителей. Её больше взволновали слова директора про её палочку. Ведь Олливандер сказал тогда, что первая часть написана на палочке Гарри. Мера бы соврала, если бы сказала, что Поттер ей не нравится как парень. Он был смелым, сильным, хорошо летал на метле. В конце концов знаменитость. Какая девчонка не западёт? Видно, никакая, ведь единственная, кто хоть как-то оказывает Поттеру знаки внимания это Джинни Уизли, да, да, та самая, рыжая. Да и что же это за фраза такая, раз про неё упомянули уже двое мудрых волшебника?
— И этот идиот Джеффри упустил одного, задев меня. Я давно говорил, он слишком импульсивен для такой работы.
— Ну-ну, Северус, мальчик ещё молодой, неопытный. Вспомни хотя бы себя в его возрасте. Разве ты не был таким же импульсивным? — директор хмыкнул, увидев, что Снейп задумался, — Что ж, теперь перейдём ко второму Снейпу. Или второй? Ох эта грамматика, всегда были с ней проблемы, — диван рядом с Мерой прогнулся под весом Дамблдора, что помогло вывести девушку из пучины размышлений.
— Не знаю, обрадую тебя или огорчу, но ваши с Гарри палочки связывает пророчество. Помимо того, из-за которого умерли его родители, — он стрельнул глазами в сторону Северуса, но тот остался непроницаемым, что в душе, что и снаружи. Старый волшебник кивнул самому себе и продолжил, — В нём говорится, что «Две палочки сольются во едино, одна во свет, другая в тьму, и ни один живой волшебник, не способен связь разрушить ту.» Мы можем лишь гадать, о чём именно оно толкует, но, скорее всего, дело связано с Волан-де-Мортом, — девушка застыла. Слова директора совсем не укладывались в голове. Как она, обычная школьница, может противостоять Тёмному Лорду. Да ещё и с Поттером. Нет, тут определённо какая-то ошибка в переводе.
— Это точный перевод? — решилась задать вопрос она совсем тихим от изумления голосом. Директор сухо кивнул.
— Она ребёнок, Вы не можете...
— Только не говори мне, Северус, чего я не могу, — слишком громко воскликнул Дамблдор, что даже зельевар отшатнулся. Но уже у камина, директор спокойно заметил, — Гарри был год, когда он остановил Тома, — и старик скрылся в пламени камина. Как только последняя искра потухла, в комнате воцарилась тишина. Каждый был ошеломлён такими новостями, Северус и вовсе не подозревал, что дело может пойти настолько далеко. Настолько глубоко.
— Я запрещаю тебе общаться с Поттером. Ради твоей же безопасности — сказал, как отрезал Северус. Мера от возмущения открыла рот, не в силах ответить такому заявлению.
— Да правда что ли? Может мне и со всеми не говорить? Или вообще в Хогвартс не ехать, ради безопасности?! — да, в этой семье ссоры всегда начинались из-за Меры. Взрывной подростковый характер вперемешку с отцовскими генами — тут сам Тёмный лорд мог застрелиться. Было видно, как Северус сжал кулаки до белых костяшек, стараясь не сорваться. Поверьте, Северус Снейп в ярости, как атомная бомба.
— Не смей кричать на отца! Я делаю это ради тебя, как ты не понимаешь! — не выдержал Северус, закричав и стукнув кулаком по столу. Венка на лбу вздулась, а ноздри расширялись.
— Да у меня уже в печёнках твоя забота сидит! Мне надоело, как маленькая девочка сидеть в четырёх стенах, только потому что ты боишься, что, отпустив меня на улицу, повторишь свою историю! — это было явно лишние. В два шага Северус пересёк комнату. Рука взлетела в воздух, намереваясь ударить девочку по лицу, но замерла в последний момент. Последние слова дочери напомнили Северусу про него самого. Как бы не забавно в данной ситуации звучало, но он повторяет свою историю. Его точно так же бил отец, он убегал из дома в надежде найти безопасное место, а в итоге сидел один без друзей.
Бледная ладонь так и висела в воздухе, пока Мера не оттолкнула его и, плача, не скрылась в своей комнате. С первого этажа донёсся звук разбивающейся лампы.
***
Мера так и уснула, зарывшись лицом в подушку и пуская в неё солёную жидкость. Разбудила её Кнопка, недовольно ухая вот уже на протяжении двух часов и яростно щипая её за лодыжки. Девушка встрепенулась и подскочила к птице. У той к лапке был привязан конверт с письмом. Мера налила любимице воды и насыпала корма, рассыпаясь в извинениях перед птицей. Та только недовольно ухала в ответ, но сжалила свой гнев перед хозяйкой и опустилась отдохнуть. Пока сова с удовольствием поглощала запасы еды, Мера раскрывала письмо. Оно было от Гарри с благодарностью на её подарок. Конечно, кому не понравится летающий снитч, отделанный золотой гравировкой. Он был ненастоящим, зато Гарри мог потренироваться, пока живёт у маглов. Если снитч не разнесёт их дом...
Мера с улыбкой отложила письмо, окончательно понимая, что влюбилась. Она растянулась на постели звёздочкой, мысленно представляя их романтические вечера, поцелуи, объятья.
— Мори! — вдруг крикнула она, не прекращая разглядывания потолка. Домовик явился сию секунду, ожидая приказаний, — Отец спит? — эльф отрицательно покачал головой, отчего большие уши затряслись словно от беззвучного хохота.
— Хозяин трансгрессировал ещё ранним утром. Мори не знает куда именно.
— Отлично. Не рассказывай ему про наш с тобой разговор, идёт?
— Идёт, — волшебница улыбнулась и потрепала домовика по жилистой голове. Кинув на кровать дорожную сумку, она запихала туда вещи первой необходимости, пару книг и кошелёк с деньгами. Домовик всё это время неотрывно следил за ней, мысленно недоумевая, почему хозяйка делает это.
— Мори, ты не знаешь, есть ли волшебные автобусы, которые могут доставить до Дырявого Котла?