Часть 1
Визг тормозов. Вращение. Чувство невесомости обрывается после удара об пол. Сверху падают люди. Запоздалые крики и слезы пассажиров автобуса доносятся словно сквозь плотный слой ваты. Искореженные двери с трудом открываются. Пытаешься встать, но резкая боль не дает пошевелиться.
- Эй, можешь встать? – чужой голос и чужие руки. Незнакомец вытаскивает тебя из автобуса. – Скоро приедет скорая, не теряй сознание.
Кажется, если закрыть глаза, станет легче. Темнота... Спасение от мелькающих огней. Пассажиры пытаются по мере сил оказать друг другу первую помощь, кто-то ищет потерянные вещи, некоторые звонят родным. Тело не слушается. Надо поспать...
Последние лучи солнца неспособны пробиться в глубину чащи, поэтому тут царит сумрак. Вечерний воздух дарит прохладу, хочется вдохнуть его полной грудью, но он не приносит легкости и свободы. Как ни странно, от свежего воздуха чувствуется удушение. Смущает еще кое-что: тишина. Абсолютная тишина, которая навевает тревогу. Ветерок, что треплет выбившиеся из косы пряди волос, словно обходит листья. Травинки как будто изгибаются, освобождая пространство для каждого следующего шага. Ни одного звука. Даже шорох одежды словно стирается, растворяется в атмосфере этого странного места прежде, чем уши смогут его уловить.
Очередной шаг вперед и деревья расступаются. Впереди поляна, посреди которой пылает ярко-красный костер. Ветер усиливается, но костер по-прежнему горит ровно, без всполохов, языки пламени направлены вверх. Только сейчас ты начинаешь чувствовать холод.
- Ну что ты стоишь там, Мари. Проходи ближе, тебе стоит согреться.
- Я не Мари, - привычно огрызаешься, удивляясь звучанию собственного голоса, и подходишь к стройной женщине, одетой в черное закрытое платье. Лицо разглядеть невозможно из-за плотной вуали. - Почему я здесь?
- Твое время еще не пришло, поэтому тебе дано право выбирать, - меланхоличный ответ сбивает с толку.
- Выбирать?
- Жить или умереть... - твое растерянное лицо явно позабавило незнакомку. – Давай сыграем. Проиграешь – остаешься тут со мной, выигрываешь – возвращаешься, - в ее руках возникла колода карт.
- Но я не хочу играть, - тихое возражение выводит женщину из себя.
- Откажешься – останешься тут без шанса на возвращение, - даже сквозь вуаль был заметен огонь, что зажегся в ее глазах.
- Хорошо, - от страха последние мысли выветрились из головы. Незнакомка начала раздавать карты.
- Мари, не надо! – раздался чей-то голос. – Игры со Смертью до добра не доведут.
- Она уже согласилась, - в никуда пробормотала Смерть, срывая вуаль. Красивое лицо молодой женщины портили только глаза. Точнее, их отсутствие. В пустых глазницах полыхал огонь. – Правила просты: выиграешь – выживешь. А твой ангел-хранитель мог бы и поторопиться с предупреждением.
Игра затянулась, и это явно доставляло Смерти удовольствие. Сюрреализм происходящего мешал сосредоточиться и осознать, что все это действительно происходит. Тот же голос начал шепотом давать подсказки.
- Чонгук, не вмешивайся, иначе я могу передумать. Она уже в моей власти, - вновь в никуда произнесла Смерть.
Голос исчез. Откуда-то в душе поднялась волна злости. Адреналин нашептывал, что пора прекращать эту игру...
В больничной палате обрывисто запищали приборы. Не успели врачи добежать до пациентки, как писк прекратился...
- Рискуешь, Мари, - женщина растянула губы в улыбке, обнажая нечеловеческие зубы.
- Этот риск оправдан, - ответная улыбка, больше похожая на оскал, последние карты... Смерть посерьезнела.
- Проваливай, Мари, но помни – мы еще встретимся.
- Дефибрилятор! – приборы снова ожили.
- Есть пульс!
***
- Мари... Боже, как я рада, что ты очнулась!
- Сколько еще раз мне нужно повторить, что я не хочу, чтобы меня называли Мари? Я не виновата, что моя дурная мамаша решила выпендриться и назвать меня Марианной!
- Но Мари... - девушка смотрела на лучшую подругу с обидой и недоверием.
- Уйди, Чеён... Просто уходи... - устало откинувшись на подушки, с какой-то злобой протягиваешь ненавистное имя: - Мариаааннааа... Тьфу... Как только выберусь отсюда, надо будет сменить имя. Мэй, например. Звучит неплохо...
В голове всплывает разговор с врачом.
- Вам пока рано пытаться говорить. Все таки девять дней комы, мы еще не знаем, как они на Вас повлияли.
«Какая кома? Какие девять дней? Я спала от силы часа три, вряд ли больше».
- Буквально по глазам вижу, что у Вас очень много вопросов. Помните аварию?
«Аварию? – отрицательно моргаешь, поскольку шевелить головой практически нереально. – Помню странную женщину, называющую себя Смертью, и ее крапленую колоду...»
- Ничего, частичная потеря памяти – это обычные последствия комы. В автобус, на котором Вы ехали, врезалась легковушка. Автобус дважды развернуло на 360 градусов. Удивительно, что все остались в живых. А вот водителю легковушки не повезло...
«Так ему и надо», - пронеслась мстительная мысль.
- Лежит в реанимации. Сейчас состояние очень тяжелое, но стабильное.
«А нет... кажись мало ему досталось».
- К сожалению, у Вас не было при себе документов и мы не имели возможности сообщить кому-либо из родственников о Вашем состоянии.
«А некому сообщать. Мать дала дурацкое имя и скрылась в тумане, а отцу уже давно все равно... По крайней мере, у меня нет амнезии».
***
- Чеён? Как Мари?
- Она выгнала меня, - влажные от сдерживаемых слез глаза встретились с внимательным взглядом, выражающим искреннее беспокойство. – Представляешь, Хо, она просто выгнала меня, заявив, что ненавидит имя Мари.
- Странно, это на нее совсем не похоже... Может, это у нее так стресс выражается? – Хосок успокаивающе погладил подругу по плечу.
- Надеюсь... Хотелось бы, чтобы она скорее пришла в норму. Но я все равно была рада ее увидеть, - девушка оглянулась на закрытую дверь в палату. – Вернемся к ней завтра?
- Обязательно.