Прыжок в неизвестность
- Эл...
- Да?
- Что ты будешь делать со мной?
- В смысле?
- Ну... Я тебе хоть немного нравлюсь?
- У меня есть выбор? В моей жизни нет больше никого, кто б меня понимал и принимал. На данный момент ты... Лучшая, из всех людей, что мне встречались с тех пор, как я тут живу. Да, наверное, ты мне нравишься.
- И... Что нам делать с этим?
- Кайфовать, пока можем... Хоть я и не уверен, что ты меня любишь на самом деле.
- Но я чувствую это!
- Я верю тебе. Вопрос лишь в том, правильно ли ты поняла себя. Вдруг тебе просто кажется?
- Нет!
- Поверь, понять, когда ты правда любишь, а когда просто увлеклась, не так просто.
- Но я влюблялась раньше, а такого... Просто не было.
Эл посмотрел мне в глаза и улыбнулся. Да, наверное улыбка была снисходительной, но доброй, а не колкой, и я не почувствовала ничего неприятного.
- Раз так, то... Можем делать, что хотим. Просто...
- Что?
- Пообещай мне, что не будешь терпеть меня и свалишь, если я тебе осточертею.
- Этого не будет.
- Откуда тебе знать? Я буду рад, если не будет. Но даже если будет, ты сможешь попробовать вернуться снова позже. Всё таки, пообещай.
- Я обещаю.
- Хорошо.
Мы стояли и смотрели друг другу в глаза. Всё было слишком серьёзно для такой ситуации. Я не выдержала и улыбнулась. Он тоже. Моя губа дёрнулась ещё раз. Он уже смеялся, отвергнув свою голову назад и в потолок.
- Хах, если меня кто-то любит, то любви достоин каждый неудачник планеты.
- Ты идиот, Эл, - смеялась я.
- Раз уж мы тут радуемся... Мне дали работу в Лаудруме.
- Ура!
- Теперь жизнь изменится. Всё будет как у нормальных людей.
- Нет, Эл, всё будет круче.
Я обняла его. Его тело отторгало меня сначала, он стоял с опущенными руками. Его лицо было испуганным, несколько смущённым, удивленным и - главное - восторженным. Потом он начал поднимать руки и обнял меня, прижав так сильно, будто не желая отпустить. Мы обнимались долго, возможно слишком.
Хотя, что за бред, разве можно обнимать кого-то, кого любишь, слишком долго?
- Я очень рада за тебя.
- Спасибо.
- Кажется, я знаю тебя так давно.
- Точно не меньше пяти лет.
- Хах. Почему именно столько?
- Не знаю...
Он случайно прикоснулся ко мне металлической частью руки. Холод обжёг мою спину, но я не подала виду.
- Окей, мне уже надоело обниматься. Как нам выбраться из этого положения, чтоб не было неловко?
Я улыбалась и не отпускала.
* * *
Под моими ногами и вокруг меня была "улица граффити", как мы её называли. Напротив находился чёрно-белый рисунок: человек в круглых солнцезащитных очках, кепке и футболке. А вокруг всё мелькали полоски. Том должен был скоро прийти.
Рисунок меня заинтересовал. Я отошёл немного дальше. Потом начал медленно подходить ближе.
Симметрия, простота, эмоция.
В этом что-то было. Рисунок будто гипнотизировал. Я подходил ближе, и ближе.
Стою к нему вплотную. Нас отделяет десяток сантиметров. Кажется, в картину можно зайти.
Я протянул руку, расстояние между мной и изображением уменьшалось.
Кто-то взял меня за правое плечо. Рука ударилась о стену. Все мышщы моего тела сжались от испуга. Я резко повернул голову вправо, но там никого не было.
- Том! - сказал я, повернув голову влево.
- Вижу он тебе понравился. Давно вы вместе?
- Да пошёл ты! - мы оба не могли сдержать улыбки.
- Да что ты, я просто не знал, что ты педик.
- Конечно. Идём совокупляться, дорогой.
- Всё, хватит.
Том сделал глубокий вдох и протяжно выдохнул.
- Мы уже давно не виделись.
- Полторы недели это, конечно, почти вечность, Эл.
- Я имею ввиду... Мы давно не собирались без причины, просто как друзья. Без учёта Лаудрума, мы не виделись месяцами.
- Это да.
- Почему?
Мы шли в сторону главного торгового центра.
- Всегда, когда мы с тобой виделись, ты казался мне... Абсолютно пустым. Ты мало общался, ничего не рассказывал, и на фоне остальных в нашей компании казался никаким. Когда они что-то рассказывали, ты смотрел в пол или в небо, или просто в стену, может иногда в телефон, но на людей - почти никогда. Я даже запомнил те три момента, когда ты на меня посмотрел - так редко ты контактировал взглядом. А на выступлении я увидел, какой ты настоящий. Сколько ты можешь, сколько ты чувствуешь. И мне стало интересно, какой ты на самом деле.
- Чтож...
- Как дела?
Он будто выхватил эту неловко тянущуюся паузу из моих рук и выкинул её куда-то далеко:
- Не поверишь - всё круто.
- Ого! - Том остановился. Я развернулся к нему лицом, наблюдая за его реакцией. - Ого!
- Что?
- Я думал, что ничего кроме: "нормально (то есть отъебись)" ты не отвечаешь на этот вопрос.
- Думаешь мне так интересно в компании людей рассказывать о своих философских исканиях или новом табличном синтезаторе?
- Почему? Ты пробовал?
- Да. Им не было прям интересно. Шутки - это их уровень.
- Ты не любишь шутить?
- Люблю, но у меня шутки другие, некоторые люди реагируют на них слишком резко... Как и на мои идеи.
- А что в них такого?
- Шутки отражают мировоззрение человека, если идут "от сердца". А я свожу на нет все ценности человека, все ограничения. Совмещаю мнимое высокое с мнимым низким, чтоб показать незначительность разницы. Понимаешь? Людям неприятно, когда смеются над их идеалами.
- Ну, знаешь, это вполне естественно. Если б кто-то насмехался над твоими идеалами, было бы тебе приятно?
- У меня нет идеалов. Но я знаю, насколько это неприятно, когда кто-то смеётся над чем-то важным для тебя.
- Подожди... Как так?
- Что?
- Нет идеалов?
- Да, я ни во что не верю и делаю, что хочу.
- Опасный ты, конечно.
- Я был бы опасным, если б не был достаточно умным.
- Ты в любой момент вполне мог бы достать нож и зарезать меня?
- Вполне.
На самом деле я бы не смог. Мне бы было слишком одиноко и скучно без него. Да и вообще, как бы глупо и жестоко не звучало, друзья - это спасательный круг, если ты в каких-то отношениях. Без них возможный разрыв переживается гораздо болезненнее и дольше.
Я сказал, что смогу, чтоб объяснить ему своё мировоззрение. Мои чувства и привязанности - это мои личные трудности.
- С тобой так интересно гулять...
- Хах, бойся.
Мы перелезли через забор и вышли к заброшенной трёхэтажной стоянке возле ТЦ. Я любил это место за его атмосферу. Геометрия, бетон, высота, большое пространство, пустота, торчащие металлические штыри тут и там. Здесь никто не лазил, кроме небольшой компании школьников и меня.
С третьего этажа я вышел на небольшой балкон. Надо было пройти метров пять, и тогда бы по лестнице наверх можно было пройти на крышу. Одна лишь проблема - почти два метра из пяти были разрушены.
Том вышел на балкон и оглянулся вокруг. Перегнулся через бортик и посмотрел вниз.
- Высота тут хорошая... Ну что, обратно?
- Нам туда, - я указал на лестницу.
Том издал смешок, и сказал, улыбаясь:
- Смешно.
- Нет, я серьёзно.
- Нет, ты издеваешься.
Я разогнался, прыгнул и перелетел через обрыв. Ногу зацепило за какую-то железяку и я немного поцарапался.
Том был удивлён.
- Да уж...
- Так ты прыгнешь?
- Эл, нет.
- Почему?
- Потому, что я могу грохнуться! Зачем мне вообще лезть туда?
- Тут очень красиво.
- Ну, знаешь ли...
- Том, ты гораздо лучшего телосложения, чем я, ты легко перепрыгнешь.
- Не уверен.
- Ну... Ладно, тогда жди тут. Я спущусь скоро.
Я взялся руками за холодную ржавую лестницу. Том смотрел на меня.
...
Свободный ветер гулял по крыше, мощными потоками пытаясь смести меня, как пыль. Где-то вдалеке лежало холодное море. Вокруг - лишь небо, и где-то внизу город предпринимал попытки обратить на себя внимание, но гораздо менее яркое побережье не отпускало мой взгляд, хоть оно и даже не пыталось навязаться. Оно смотрело куда-то вдаль, за горизонт. Мой дом терялся среди маленьких домишек бедных районов.
Снизу слышался какой-то шум.
Неужели я... Счастлив? При том, что вирус никуда не ушёл?
- ААА!!!
Я бросился к балкону. Том свисал над обрывом, держась руками за край той стороны, где была лестница.
- А ты таки прыгнул!
Я взял его за одну руку и вытащил. Он был очень напуган и весь вспотел.
- Чтоб тебя, Эл!
- Но ты прыгнул сам!
- А у меня был выбор?
- Да, я тебя не заставлял.
- Идём обратно.
- Давай ты отдохнёшь на крыше. Обратно ведь тоже придётся прыгать.
- Хорошо.
Мы залезли наверх.
- Вот это вид!
- А ты мог бы упустить шанс увидеть его.
- Там снизу, на самом деле, тоже есть окна и всё видно.
- Но там нет этого пространства и этого ветра... Наверное, я несу бред.
- Нет, ты прав. Только в следующий раз надо бы придумать какой-то более безопасный способ попасть сюда.
- Но тогда теряется вся красота, весь кайф процесса! Рисковать жизнью ради красоты и уединения - в этом есть что-то, захватывающее дух!
- Долбаный авантюрист.
- Я тебя не держу никакими "узами дружбы". Тебе не нравится - ты уходишь.
- В том то и дело, что мне нравится.
- Тогда я ничем не могу помочь, кроме как сдохнуть.
Я подбежал к краю крыши.
- ЭЛ!
- Ахах, успокойся, я не буду прыгать.
- Это не смешно.
- Почему?
- Это было рискованно.
- Даже если б я умер, что с этого? Ну погрустили бы ты, ну жил бы дальше... Почему все считают, что смерть - это плохо? Ты не знаешь, что там. Вдруг там вечная вечеринка с бассейном, алкоголем и шлюхами?
- Да, вполне возможно. Но это неизвестность.
- И это пугает, согласен. Но я для себя всё решил. Я не боюсь, ведь знаю, что "там" всё возможно. Возможно и плохое, и хорошее. Я не хочу угадывать. Знаешь... Ведь знания, они полностью бесполезны, когда ты ищешь истину. Ты можешь связывать факты в логическую цепочку, но это не значит, что ответ будет ей соответствовать, что факты приведут к именно одному верному ответу. Ты можешь найти запись с камер наблюдения, где человек ходит по чужому дому. Ты можешь найти окровавленный нож, на котором будут отпечатки пальцев этого же человека и заставить его сознаться, но это не значит, что жертву не могли отравить быстровыветривающимся ядом другие люди или он не совершил суицид. Ведь это вероятно?
- Но на убийцу можно выйти, имея большее количество информации.
- А когда нет возможности получить больше информации? Мы говорим не об убийстве, а о реальности и том, как она устроена. О том, сколько нам дано понять. Вот... Вот скажи, если б ты был археологом и нашёл древние скрижали с заповедями, что бы это значило?
- Что Бог есть.
- А теперь ты, археолог, умираешь, а на том свете тебя ожидает лишь пустота. Это вероятно?
- Возможно.
- И что тогда значили скрижали?
- Выходит... Ничего?
- Вот именно, Том. То, что ты нашёл скрижали, значит лишь то, что есть скрижали, а не то, что Бог точно существует.
Я лёг на холодный бетон. Снизу молчал город, шумело море. Я закрыл глаза и ушами погрузился в полифонию этого прекрасного оркестра. Я путешествовал по этим звукам: от моря до ветра, от лая собак вдалеке до молчавших бордюров, откуда я нырял вместе с капающей водой в канализации, потом ехал вместе с шумом мотора машины, скрипом деталей и шумом пыли под колёсами.
- А я не думал даже... Что ты можешь меня реально выслушать и...
принять.
- Теперь знаешь.
Он стал одной ногой на край крыши.
- Почему людям так нравится высота?
- Они её боятся. Но она им нужна.
- Как же жизненно.
- Я ищу истину. Я боюсь искать. Но мне это нужно.
- Единственный способ узнать - это прыгнуть в неизвестность?
- Нет. Пока ты на крыше, то можешь просто исследовать, спускаясь ниже и ниже, но держась руками за крышу.
- Но ведь я так ко дну и близко не приближусь.
- Наслаждайся видом, Том. У тебя будет время прыгнуть. У всех будет.
Он сел на край, свесив ноги.
- Мы оба одеты, как на похоронах, - отметил он.
А ведь и вправду. Это было у нас общее - любимый чёрный цвет.
- Хах, точно.
Это были похороны неопределённости в нашей дружбе.