Мыльная опера
Дверь в подъезд громко хлопнула, и блондинка сильно зажмурилась. Истон аккуратно придерживал за талию свою подругу, не позволяя ей упасть. Элизабет сама не понимала, почему её ноги так дрожат: от небольшого количества выпитого вина или от неожиданного поцелуя.
— Как такое вообще могло произойти? — захныкала девушка, а брюнет закатил глаза.
— Ты это уже в десятый раз повторяешь. Ну, засосались и засосались. С кем не бывает? — недоумевал он.
— Ист, у него ведь есть ко мне чувства. Это большая ошибка.
— А я думаю, что он точно этого искренне хотел. Иначе бы не поцеловал, — Ромеро провёл её в лифт.
— Ты никогда не был влюблён, вот и не понимаешь, что он чувствует, — возмутилась девушка.
— А ты никогда не была восемнадцатилетним парнем, которому лишь бы куда-нибудь засунуть свой член.
Элизабет сморщилась, облокачиваясь на железную стенку.
— Или ты переживаешь, как на это отреагирует твой Пабло? — продолжил парень. — Я бы просто оставил это вашим маленьким секретиком.
— Это уже не имеет значения, он кинул меня, — горько усмехнулась блондинка. Истон вопросительно изогнул бровь.
— Как это кинул?
— Вот так, — не скрывая своего раздражения, произнесла она. — Игнорировал меня целую неделю, флиртовал с какой-то шалавой, а потом сказал, что между нами всё кончено. А я ещё как дура влюбилась в этого мудака.
Эта картина довольно сильно забавляла брюнетa. Пьяная девушка совсем не фильтровала свою речь, и можно было услышать её настоящие мысли.
— Тем более. Тебе нужно было не просто позволить поцеловать себя этому Пау, но и оседлать его.
— Боже, Истон, ты как всегда, — девушка обречённо вздохнула, надувая губки. — Я не собираюсь спать со всеми подряд только потому, что у меня не сложились отношения с Пабло.
Ромеро, заметив её замешательство, лишь пожал плечами.
— Вот именно, ты не должна это воспринимать так близко к сердцу. Ты молодая, у тебя столько возможностей. Зачем привязываться к одному придурку?
— Может быть, ты и прав, но я не хочу так, — нахмурилась Элизабет, махая рукой, чтобы освежиться в душном лифте.
— А в чём по-твоему трагедия? — приподнял бровь Истон. — Если уж он не ценил тебя, то не трать на него свои слёзы. А ещё у тебя есть я — верный друг, который всегда готов развлечь тебя, — ухмыльнулся он.
— Идиот, — девушка легонько стукнула его сумочкой, звонко смеясь.
Лифт наконец остановился на нужном этаже. Брюнет слегка подтолкнул Элизабет и вывел её в коридор. Девушка всё ещё не совсем пришла в себя после всех событий и витала в облаках. Сосредоточиться её заставил какой-то предмет, об который она споткнулась и чуть не упала прямо на него. Руки Истона быстро подхватили её, позволяя поймать равновесие. Перед ними стояла большая корзина красных роз, запах которых распространялся на весь этаж.
— Твоих рук дело? — нахмурилась она, разглядывая цветы, но как на зло перед глазами всё плыло.
Ромеро мотнул головой.
— Твои любимые, — произнёс он, доставая из корзины небольшую записку. — Вряд ли это мне, — улыбнулся парень и передал бумажку ей.
«Прости меня, пожалуйста, я идиот. Твой Пабло», — гласила она.
Элизабет приоткрыла рот в удивлении, но почти сразу смущённо улыбнулась. Истон же, наблюдая за всей этой картиной, мог произнести лишь одно:
— За что мне это? Почему я попал в какую-то мыльную оперу?
***
Пау Кубарси медленно поднимался по ступеням академии Ла Масия, его шаги звучали как эхо в пустом коридоре. После матча, который оставил в душе тяжелый осадок, он чувствовал себя опустошенным. Внутри него бушевали эмоции, но слова не находили выхода. Он лишь машинально кивал головой, проходя мимо знакомых лиц, с которыми когда-то был друзьями и командой.
На пороге его встретили Гиле и Тони Фернандес. Братья переглянулись, понимая, что что-то не так. Обычно Пау всегда был жизнерадостным, но сейчас его состояние было абсолютно противоположным. Их лица выражали беспокойство, и они сразу же начали задавать вопросы, пытаясь понять, что творится в его голове.
— Пау, что случилось? Ты в порядке? — спрашивал Гиле, наклоняясь ближе, словно надеясь увидеть в его глазах ответы на свои вопросы.
Но Пау лишь отводил взгляд; его губы оставались запечатанными, как будто в них заключена тайна, которую он не мог или не хотел разгадать. В этот момент все вокруг потускнело — звук голосов, свет, даже воздух стал тяжелым и вязким.
Вдруг взгляд Тони упал на губы Пау. Красный след помады резко контрастировал с его кожей, словно напоминание о чем-то, что он пытался скрыть. Тони резко поднял брови и посмотрел на Гиле.
— Кажется, я знаю одну девушку, которая очень любит красную помаду и хорошо общается с ним, — шепнул он старшему брату. Однако Кубарси все равно услышал.
Его слова повисли в воздухе, создавая атмосферу ожидания. Пау снова отвел взгляд; его плечи слегка дрогнули. Он чувствовал себя уязвимым, как будто вся его жизнь выставлена напоказ.
— Вы поцеловались? — приподнял брови Гиле, делая шаг вперед.
Кубарси медленно поднял взгляд на футболиста, но не нашел в себе сил ответить. Его мысли были затуманены переживаниями о недавнем поцелуе и последствиях, которые могли из этого вырасти. Он почувствовал, как сердце колотится в груди, и вновь закрыл глаза, пытаясь собрать свои мысли.
— Я... — начал он, но слова застряли в горле. Вместо этого он просто покачал головой, словно надеясь, что это поможет отогнать навязчивые мысли.
Тони, стоя рядом, не мог сдержать своего любопытства:
— Слушай, если что-то случилось, мы можем поговорить. Ты знаешь, что мы друзья уже тысячу лет и всегда готовы помочь. Ты ведь нам как старший брат!
Пау вздохнул и наконец произнес:
— Просто... много всего произошло. Я не знаю, как это объяснить.
— Попробуй. Мы здесь именно для этого, — Гиле пытался подбодрить его.
Пау снова посмотрел на них, и в его глазах отразилась борьба. Он вспомнил тот момент, когда поцеловал Элизабет. Это было спонтанно, и он не ожидал, что это так сильно повлияет на него. Теперь он чувствовал себя виноватым перед Пабло, даже если они больше не были вместе.
— Я поцеловал Лиз, — выдал он наконец. Слова звучали как приговор, и он закрыл глаза, ожидая реакции друзей.
Тишина повисла в воздухе. Гиле и Тони переглянулись; на лицах обоих отразилось удивление.
— Что? — воскликнул один из них. — Ты серьезно?
— Да, — тихо произнес Кубарси. — Это было... неожиданно. Я не хотел этого, но...
— Но ты ведь этого хотел! — перебил его Гиле. — Ты же не мог просто так поцеловать девушку без желания.
Пау почувствовал, как внутри него закипает злость на себя за то, что он позволил этому произойти.
— Так ты влюбился в неё? — спросил Тони с легкой улыбкой на лице.
— Конечно, все знают, что ему нравится Лиз, — Гиле ткнул брата в бок, от чего тот зашипел и раздраженно посмотрел на него.
Пау покачал головой.
— Я не знаю, что мне делать дальше, — он сел на кровать и накрыл лицо ладонями.
— А разве она сейчас не с Гави? — спросил Гиле, присаживаясь рядом. Пабло всегда был для них примером для подражания. То, как он боролся на поле и играл за эмблему, вдохновляло мальчишек с момента учёбы Гави в Ла Масии и по сей день. А когда речь заходила о девушках и женах футболистов первой команды, ребята предпочитали держаться от них подальше и молча завидовать футболистам.
— А разве не с Педри? — произнёс Тони, за что сразу же получил взгляд от брата, полный неодобрения.
— Она рассталась. С обоими, — выдохнул Пау, вытирая одинокую скатившуюся по щеке слезу. — Там мутная история, но ясно одно: ко мне у неё кроме дружеских чувств ничего нет.
Тишина снова окутала комнату, и Кубарси почувствовал, как его внутренний мир рушится. Он не знал, как объяснить друзьям всю сложность своих эмоций.
— Пау, — сказал Гиле, стараясь говорить мягче. — Это всё очень запутано. Но если она рассталась с Гави и Педри, возможно, у вас есть шанс.
— Но это не так просто, — перебил его Пау, поднимая голову и встречая взгляды друзей. — Я не хочу быть тем, кто вмешивается в её жизнь. Она не испытывает ко мне ничего, кроме дружбы. Я это чувствую.
— Она позволила тебе её поцеловать, значит, ты что-то для неё значишь, — сказал Тони, присаживаясь рядом. — Может быть, она просто не осознаёт своих чувств.
Пау покачал головой; его голос стал тихим и полным тоски.
— Это был импульс. Мы просто выпили вина и... я не могу заставить её чувствовать то, чего нет.
— Да уж, если Флик об этом узнает, то тебе конец, — усмехнулся Тони, который не понаслышке знал, что будет, если разозлить тренера.
Гиле посмотрел на брата и затем снова на Пау.
— Слушай, может быть, стоит поговорить с ней? Объяснить, что ты чувствуешь? Может быть, она просто не знает, как к этому относиться.
Пау вздохнул. Мысль о разговоре с девушкой пугала его. Он не хотел рисковать тем, что у них уже есть.
— Я боюсь, что всё испорчу. Если скажу ей о своих чувствах, она может просто отдалиться. А я не хочу её терять как друга.
— Но ты уже в этом положении, — сказал Гиле. — Ты не можешь продолжать так жить, пряча свои чувства. Это только сделает тебя несчастным.
— Может быть, я просто должен оставить всё как есть и попытаться забыть? — произнёс Кубарси с подавленным вздохом.
— Ты знаешь, что это не сработает, — сказал Гиле. — Ты будешь только страдать из-за этого. Лучше поговорить с ней и выяснить всё раз и навсегда.
Пау посмотрел на своих друзей и увидел в их глазах поддержку. Он понимал, что они заботятся о нём и хотят помочь.
— Ладно… я попробую поговорить с ней, — произнёс он наконец. — Но я не обещаю, что смогу справиться с этим.
— Если что-то случится — обращайся, — сказал Гиле, похлопав его по плечу. — Мы всегда здесь.
Пау кивнул и почувствовал лёгкое облегчение. Несмотря на страх перед разговором с Элизабет, он знал, что не может оставаться в этом состоянии навсегда. Ему нужно было разобраться в своих чувствах и понять, что делать дальше.
— Спасибо вам, ребята. Я ценю вашу поддержку, — сказал он искренне.
Кубарси направился в ванную комнату, чтобы смыть с себя усталость и эту злосчастную помаду. В это время парни сидели в тишине, пока один из них не прервал её:
— Чёрт, надеюсь, когда мы закрепимся в основе, я тоже смогу целовать горячих красоток,— произнёс Тони, получая подзатыльник от старшего брата.
***
Элизабет поднялась на трибуну и заметила знакомую тёмную макушку, которая сразу же помахала ей, слегка улыбаясь.
— Привет, — неловко произнесла девушка, присаживаясь рядом с брюнетом. — Навевает воспоминания.
Гонсалес усмехнулся, полностью понимая, о чем говорит девушка. Именно здесь он постоянно находил её после тренировок. Здесь же они могли часами болтать обо всём на свете. Но сейчас всё изменилось, и находиться им обоим здесь было очень странно.
— В общем, зачем я поднялся сюда? — начал он. — Хотел поговорить.
Элизабет вопросительно приподняла бровь.
— О тебе и Пабло.
— И о чем же ты хотел поговорить? — она знала, что они помирились и их дуэт вернулся. Но мысль о том, что Гавира мог обсуждать с Педри их личную жизнь, пугала её.
— Я знаю, что вы поссорились. Или, точнее сказать, он тебя кинул, — произнёс футболист, проводя рукой по щетине.
— Я уже получила от него цветы, причём тем же вечером.
— И что ты по этому поводу думаешь?
Элизабет вздохнула, натягивая на кисти рукава толстовки.
— Не знаю. Меня задело его поведение, но... — девушка замялась, а её голос стал тише. — Я правда хочу быть с ним.
— Лиз, я думаю, что ему искренне жаль, что всё так вышло.
— Вы ведь с ним уже это обсудили? — усмехнулась блондинка, а Педри виновато поджал губы.
— Ты права.
— Ну, раз уж он действительно так считает, то надеюсь, ему хватит смелости поговорить со мной лично, а не присылать цветы или тебя.
— Если быть честным, он меня не просил. Я сам хотел поговорить с тобой, — хотя этого и не было заметно, его взгляд стал серьёзнее. Однако Элизабет достаточно хорошо знала его, чтобы уловить даже незначительное изменение в его поведении.
— Что ты имеешь в виду? — спросила она, внимательно смотря на брюнету. — Педри, если ты будешь уговаривать меня его простить... я буду... удивлена.
Гонсалес рассмеялся, глядя в глаза настороженной блондинке. Ещё совсем недавно они смотрели на него с нежностью; ему даже казалось, что с любовью. Но сейчас он был поглощён драмой между его лучшим другом и девушкой, которая заставляла его сердце сжиматься от пронзающей боли.
— Я думаю, Пабло сам с тобой поговорит, а мне не стоит в это вмешиваться. Просто было интересно услышать твоё мнение, — парень пожал плечами, сминая край своих шорт.
— Почему мне кажется, что ты врёшь? — прищурилась Элизабет, от чего Гонсалес резко повернул голову в её сторону. Девушку бросило в жар от осознания, что её фраза была неуместна в их ситуации, а в животе что-то сжалось.
— Я — не ты, Лиз, — ответил он, а в его голосе слышались нотки грусти.
— Прости...
— Было и было, — вздохнул футболист. — Прошлое не изменить.
Настала тишина, которая медленно пожирала обоих. Птички пели, где-то слышались чьи-то разговоры, но они оба слышали стук своих сердец. Хотелось поскорее отбросить напряжение, но мысли в голове просили обратного.
— Педри, можно вопрос? — приподняла глаза Элизабет.
— Конечно.
— Почему Пабло себя так повёл? В чём была проблема?
— Во мне, — он смотрел в одну точку, сжимая челюсть.
— В плане? — её голос дрогнул. Она боялась его ответа. Боялась, что он скажет что-то ужасное. «Конечно, Педри против моей связи с Гави. Как могло быть иначе?» — крутилось в её голове.
Гонсалес устало вздохнул.
— Он просто не хочет, чтобы с ним повторилось то же самое, что и со мной. Я был на его месте, Лиз, и мы все знаем, чем это закончилось,— его пальцы слегка дергались, а в глазах читалась грусть и обида. Как бы брюнет ни старался, он не мог отпустить эту ситуацию.
Она почувствовала, как её сердце сжалось.
— Он не доверяет мне, да? — прошептала она.
— Думаю, лучше обсудить это с ним. Он поговорит с тобой обязательно,— слова звучали успокаивающе, но внутренние терзания парня Элизабет смогла распознать.
Блондинка благодарно кивнула, снова создавая тишину. Но на этот раз её прервала не она.
— Пожалуйста, не поступай с ним так же, как и со мной,— тихо произнёс Гонсалес.
***
— Лиз! — послышался голос вдалеке. Элизабет развернулась и увидела Гави, у которого после тренировки сбилось дыхание. — Мы можем поговорить?
Девушка огляделась, замечая вокруг множество лишних ушей. Тем не менее, она кивнула и подзывая его пройти чуть дальше. Вчерашним вечером, получив от него посылку, она написала лишь краткое «Спасибо», но ответа так и не дождалась.
— Понравились цветы? — спросил он, широко улыбаясь.
— Да, спасибо. Ты все еще помнишь, какие мои любимые?
— Конечно, как я мог забыть? — произнёс Пабло, переминаясь с ноги на ногу. — В общем, вот что я хотел сказать, Лиз. Прости, пожалуйста.
Элизабет повернулась к парню, смотря прямо ему в глаза.
— Прости за что? — спросила она, стараясь скрыть свои эмоции. — За то, что ты не доверяешь мне?
Парень вздохнул, его улыбка исчезла. Он знал, что виноват, но не мог сдержать свои чувства.
— Я просто… все эти новости про тебя и Жуао… я не хотел, чтобы кто-то думал, что между вами что-то есть.
— Ты сам знаешь, что это бред, — произнесла девушка. — Мы даже толком не знакомы. Забавно, что манипуляции Мануэля сработали на тебе, а не на Педри.
— Лиз, но ты же знаешь, что у меня есть основания ревновать, — его брови приподнялись, а лицо стало до жути милым. Она не могла устоять. Да и не имела права, потому что слова Пабло были абсолютной правдой. У него действительно были основания.
— Мы ведь даже не встречаемся! — воскликнула Элизабет, разводя руками.
— Я понимаю, Лиз, но между нами… всё так, как будто есть что-то большее, — футболист шагнул ближе, его голос стал тише и более хриплым. — Даже если мы не называем это отношениями, это всё равно что-то.
Элизабет почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Каждое его слово словно дотрагивалось до самых глубоких чувств.
— Но это не значит, что нам стоит зацикливаться на ярлыках, — произнесла она, прикусывая губу. — Это просто… сложно.
— Сложно? Да, именно. У нас есть невероятная связь, которую я не хочу разрушить. Но каждый раз, когда я вижу тебя с кем-то другим, это обжигает. Мы ведь оба знаем, что это не просто физическое влечение — это нечто большее, — продолжил он, глядя ей в глаза. — Я хочу, чтобы ты была рядом.
Элизабет глубоко вдохнула, осознавая, что это именно то, о чем она сама думала. Эти встречи были наполнены страстью; они позволяли им быть настоящими, но держать дистанцию было сложно.
— Ты прав, Пабло. Мы — это что-то большее, чем просто секс. Это правда, — произнесла она, чувствуя, как напряжение между ними растет. — Я тоже не хочу потерять то, что у нас есть.
Её сердце колотилось, и, не замечая этого, она сделала шаг ближе к нему. Парень тоже не отступил; между ними возникла магия.
— Лиз, — произнес он, его голос был полон нежности. — Если бы ты только знала, как мне не хватает тебя, когда ты не рядом.
Элизабет не выдержала напряжения и коснулась его руки.
— Я тоже скучаю, — сказала она, а глаза её заблестели.
— Как ты думаешь, может быть нам стоит дать этому шанс? Не просто как… — он замялся. — Как «друзья», которые спят вместе, а как пара?
Это предложение повисло в воздухе, и Элизабет ощутила, как внутри всё перевернулось от волнения.
— Послушай, мне нужно кое-что тебе рассказать, — произнесла она.
Пабло вопросительно приподнял бровь, сплетая свои пальцы с её.
— В чем дело?
— Вчера вечером меня поцеловал Пау. Он выпил совсем немного, но, похоже, это было его первое знакомство с алкоголем, и его сильно развязало, — произнесла девушка.
Его пальцы слегка ослабли, а брови нахмурились. Элизабет боялась даже представить, что творится в его голове.
— Пабло, я тебе клянусь, я не хотела этого, — её начало слегка трясти от волнения, и Пабло сжал её руку сильнее, аккуратно поглаживая большим пальцем.
— Лиз, я не могу просто игнорировать то, что ты сказала, — сказал футболист, на его лице читались возмущение и непонимание. — Мне нужно поговорить с Пау. Это недопустимо!
Элизабет быстро притянула его к себе, стараясь успокоить.
— Не делай этого, хорошо? Это только усугубит ситуацию, — её глаза полные отчаяния смотрели ему в лицо. — Я не хочу, чтобы из-за этого возникали конфликты между вами.
Пабло прикусил губу, борьба чувств была видна на его лице.
— Но как я могу не реагировать на это? — он задыхался от эмоций. — Мы все прекрасно знаем, что у него есть к тебе чувства!
— Вот именно! — сказала она. — Этот поцелуй для меня ничего не значил. Я сама могу за себя постоять.
Пабло замолчал. Его сердце металось между гневом и нежностью к ней. Он шагнул ближе и аккуратно коснулся её щёки.
— Мне так важно, что ты рядом, — произнес он тихо, его голос стал более уверенным. — Я не хочу снова возвращаться к старым проблемам.
Элизабет, почувствовав его нежность, сделала шаг к нему, не отрываясь от его взгляда. В этот момент весь шум вокруг пропал; остались только они двое.
— Да, я тоже этого не хочу, — ответила она, её голос едва слышно колебался. — Мы можем справиться с этими трудностями вместе.
Пабло наклонился и нежно поцеловал Элизабет. Поцелуй был требовательным, полным невысказанных слов и желаний. Когда она отстранилась, Гави смотрел на неё с огромной нежностью и трепетом в глазах.
— Лиз, — начал он уверенно. — Я хочу, чтобы ты была моей. Я хочу, чтобы мы были вместе, несмотря ни на что. Ты станешь моей девушкой?
Элизабет нежно улыбнулась и кивнула, притягиваясь к его губам. В этот момент все сомнения растворились в объятиях и в его сильной руке на её талии.
— Да, — прошептала она, чувствуя тепло его губ. Всё вокруг становилось неважным, кроме них двоих и невероятной близости.
***
Солнце клонило к заходу, окутывая поле мягким золотистым светом. На стадионе царила атмосфера сосредоточенности и мощной физической энергии. Звук футбольных бутс, ударяющих об газон, и низкий гул голоса тренера переплетались в единое целое. Игроки Барселоны, словно настоящие исполнители музыкального произведения, синхронно двигались по размеченной площадке.
Ямаль, полный решимости, мчался к воротам. Каждый его шаг был пропитан адреналином, каждая секунда — настойчивостью. На его лице читалась концентрация; он знал, что каждая тренировка — это шаг к успеху. В их тактическом построении была жизнь, и каждое касание мяча ощущалось как дыхание, полное надежд и амбиций.
Касадо переплетался с другими игроками, создавая ловкие комбинации. Он отдавал точный пас партнёру, а тот, как по нотам, продолжал улучшать игру. Вокруг звучали команды тренера, которые, как громкие аккорды, придавали ещё больше энергии.
Групповая работа была методичной и отчаянной, как у оркестра, готового к великолепной симфонии. Кубарси чувствовал себя частью этого великолепия, и когда мяч попал к нему, он мгновенно отдал его на фланг, стараясь найти лучшую позицию для следующего удара.
Наконец, когда напряжение достигло пика, игра стала более агрессивной. Игроки бросались в борьбу за мяч, обменивались точными передачами и ударами по воротам. Каждый закричал от восторга, когда мяч пронёсся в миллиметрах от штанги.
И вот в один миг, когда игра достигла своего апогея, Пау поймал мяч. Гави, также направлявшийся в центр, не заметил его, погружённый в свои мысли. В следующий момент они столкнулись.
— Эй, осторожнее! — воскликнул Гави с легким недовольством.
— Извини, не заметил тебя, — ответил Кубарси, ощутив легкое смущение. Он поднялся с травы и взглянул на Пабло, но его мысли были заняты совсем другим. В памяти всплыл тот момент, когда он поцеловал Лиз. Это было спонтанно, и теперь он чувствовал себя отвратительно.
— Эй, я обязан тебе кое-что рассказать, — начал он, стараясь избежать взгляда Гави.
— Что? — спросил тот, поднимая бровь.
Пау вздохнул, собираясь с мыслями. Он знал, что это не просто разговор; это было признание в том, что произошло.
— В общем, я… я поцеловал Лиз, — произнёс он.
Гави на мгновение замер, но сразу же расслабился.
— Да, я уже в курсе, — ответил он с легкой ухмылкой. — Лиз рассказала мне.
— Правда?
Кубарси почувствовал, как его сердце забилось быстрее.
— Я не хотел этого делать, правда! Это было в моменте… Я не знаю, чем думал, — начал оправдываться он.
— А я знаю, чем ты думал. И явно не головой, — произнёс Гави, отдавая передачу Ямалю.
Кубарси ощутил, как его лицо заливает горячая волна смущения. Он ожидал гневной реакции, но вместо этого Гави выглядел спокойным. И это пугало.
— Знаешь, — продолжил Пабло. — Я на самом деле нормально отреагировал на это.
Пау удивлённо поднял брови.
— Что? — выдавил он, не веря своим ушам. — Ты серьезно?
Парень кивнул; его лицо оставалось спокойным, но в глазах все равно читалось недовольство.
— Да, мы поговорили, и Лиз всё объяснила. Во всяком случае, это больше не важно. Теперь мы вместе.
Кубарси ощутил волну отчаяния. Он изо дня в день надеялся, что этого никогда не произойдёт. Что они забудут друг о друге и девушка обратит на него внимание. Но Пабло был прав: это больше не имело значения.
— Я не думал, что вы так быстро после Педри... — произнёс он, стараясь скрыть свою боль.
— Знаешь, — сказал Гави. — Жизнь слишком коротка, чтобы зацикливаться на том, чего не изменить. Мы все совершаем ошибки. Я просто решил двигаться дальше.
Кубарси кивнул, хотя в душе его терзала горечь. Он не мог избавиться от чувства утраты, словно у него вырвали часть сердца. Он вспоминал все те моменты с Лиз — их смех, разговоры. Теперь это всё казалось далеким и недостижимым.
— Может быть, ты прав, — произнес он тихо.
— Пау, — сказал Гави, его голос стал мягче. Он понимал, что хочет поддержать друга, но видеть боль в его глазах было невыносимо. — Мы все здесь ради футбола. Давай сосредоточимся на игре. Это то, что действительно имеет значение сейчас.
— Да, ты прав. Давай сделаем это для команды, — ответил Кубарси, стараясь вернуть себе уверенность.
Вскоре игра возобновилась с новой силой. Кубарси отдал все свои силы на поле, пытаясь забыть о своих переживаниях. Каждый пас и каждый удар по мячу помогали ему почувствовать себя живым и нужным.
От Автора:
tg: spvinsatti
Узнавай первым о выходе новых глав и многое другое!