Прятки

   Каждый из нас чего-то боится.
За двадцать пять лет мне самой пришлось пережить много страхов. О, нет, я не стану сейчас перечислять некоторые из огромного множества всевозможных фобий, большинство из которых со временем полностью исчезли. Не буду указывать на те, которые научилась контролировать. Остановлюсь на одном единственном страхе, засевшем в глубинах моего мозга. Страхе, разрастающемся до панического ужаса за считанные секунды. Этот страх, внутренний, неконтролируемый, патологический... Он иррационален: пользы в нём нет, ведь этот страх не мобилизует организм, не будит в нём скрытые резервы, не заставляет делать нужные шаги для борьбы с ним. Он истощает психику и не даёт мне полноценно жить, влияя на поведение и действия через подсознание. И каждый раз, когда он прорывается наружу, в моих венах стынет кровь. Ведь больше всего на свете я боюсь вновь быть втянутой в игру под названием "Прятки"...

                             * * *

   В тот день, отработав шестнадцатичасовую смену в больнице, я торопивым шагом возвращалась домой. К этому времени город окутала ночь, погружая во мрак. Не то чтобы я боялась темноты, нет, просто хотелось поскорее добраться до своей квартиры и, рухнув на постель, провалиться в глубокий и безмятежный сон. Улица, по которой я шла, была пуста, если не брать во внимание меня и кота, противно мяукающего не то в кустах, не то где-то на дереве.

    До дома оставалось не более трехсот ярдов, когда раздался телефонный звонок, и я от неожиданности вздрогнула. Притормозила, чтобы отыскать среди настоящего хаоса, вечно творившегося в моей большой сумке, мобильный телефон. Номер абонента был скрыт, но я ответила:

— Алло, — произнесла, продолжив свой путь в прежнем темпе.

В трубке молчание...

— Алло-о-о, — повторила, но опять никто не ответил.

   Не долго думая, я сбросила вызов. И только хотела убрать телефон обратно, как он зазвонил снова.

— Я Вас слушаю, — произнесла невозмутимым тоном.

Гробовое молчание повторилось. Я остановилась.

— Кто это? — спросила, прислушиваясь к звукам на том конце провода.

   Нет, там не было тишины. Я отчетливо слышала чьё-то тяжёлое дыхание.

— Что за шутки такие дурацкие? — подстёгиваемая страхом, зарождающимся в сознании, я повысила голос.

   Ответ не последовал, и я опять нажала "отбой".

"Чёртовы хулиганы!" — решила я, посчитав себя идеальной мишенью для группы дебильных подростков. Но тут же поймала себя на мысли: "Нет, не они. Эти обычно что-то говорят: какую-нибудь глупость или просто несут какой-то бред. Тогда кто? Тот, кто хотел услышать мой голос? Но опять же кто?"

   Телефон, распевая слова из одной популярной песни, не дал мне додумать. На сей раз я не торопилась с приёмом вызова. Телефон настойчиво продолжал наигрывать мелодичную трель, и я не выдержала.

— Послушайте, если это чей-то злой розыгрыш, то я не собираюсь в нём участвовать, — крикнула в трубку.

— Поиграем в прятки.

   От грубого, немного с хрипотцой голоса незнакомца стало жутко.
Страх нарастал подобно снежному кому, и я, прислушавшись к собственным инстинктам, ускорила шаг.

— Я не буду играть ни в какие игры!

   Неизвестный проигнорировал моё заявление, будто вовсе не слышал того, что я ему сказала и продолжил навязывать свои условия.

— Правила просты: я считаю до пяти, а ты ищешь себе укрытие. Раз, — он сделал паузу, — два, — вновь мгновения тишины, — три...

— Я же сказала, что не буду играть, — перебила его, не дав продолжить счёт.

— Четыре, пять, — как ни в чём не бывало произнёс он, — я иду тебя искать. Кто не спрятался, я не виноват!

— Да, пошёл ты, больной ублюдок, — не выбирая выражений, закричала я. — Ещё раз позвонишь, и я... — короткие гудки оповестили меня о том, что некто с плохим чувством юмора закончил разговор.

   Пару раз глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы немного успокоиться. Но не тут то было: телефон вновь ожил. На сей раз на дисплее высветился текст сообщения: «Стуки-стуки, Мелани. Я вижу тебя, девочка в джинсах и белой толстовке».

   Руки задрожали, помутилось в глазах, и я чуть не выронила мобильник, ведь неизвестный обратился ко мне по имени... Моему второму имени, которое знали немногие, можно даже сказать единицы. Кроме прочего, он указал на то, в чём я была одета. А значит видел меня.

   Острое желание к бегству, когда сталкиваешься с чем-то, что мозг расценивает как опасность, в этом случае казалось мне вполне обычной реакцией. И я тут же, не оглядываясь, побежала к своему дому. Словно пуля вбежала в подъезд и поднялась по лестнице на второй этаж четырёхэтажного здания. Попутно, дрожащими от страха руками, отыскала ключи в сумке. Преодолев последние ступеньки, я ринулась к двери и, открыв её, наконец, зашла за порог. И тут же повернулась, чтобы закрыть замки.

"Всё. Я в неприступной крепости!"

   Окунувшись с головой в решение вопроса собственной безопасности, я не сразу заметила, что сзади кто-то подкрался. А когда заметила — было уже поздно.

— Я нашёл тебя, — произнес маньяк, крепко схватив и прижав к моему рту и носу тряпку.

   Отчётливо уловила резкий и сладковатый запах хлороформа. Минуты три бесполезной борьбы с неизвестным, чьей силе мог позавидовать Геракл, и сознание покинуло меня.